зарослей, шли парень и девушка. По снаряжению в них нетрудно было узнать
альпинистов. За плечами у них были рюкзаки, на ногах - специальные ботинки
с шипами.
окрестностях Б.
пот. Выйдя на прогалину, с которой открывалась широкая панорама уходящих
вдаль зеленых вершин, парень остановился и подождал девушку, которая
немного от него отстала.
видишь - чернеет что-то вроде столба?
вздохнула:
За нами ведь никто не гонится.
в тени развесистого клена. Индра вынула пакеты с бутербродами и термос с
холодным кофе.
Медвежьем логу он был здесь вместе с Иветой и Локтевым. Нашли на снегу
стеариновую свечу.
отличается от других людей, а на самом деле: По-моему, Владик, ничего не
может быть страшнее потери памяти. Потерять свое прошлое - это в тысячу
раз хуже, чем потерять руку, ногу или зрение:
забыл абсолютно все, даже свою профессию. И вот мы теперь ходим, ищем,
собираем по крупицам их прошлое: Скажи, Владик, тебе не кажется странным,
что и отец, и Кожин потеряли память одновременно, при одних и тех же
обстоятельствах?
додумались.
изрешетили пулями, что он чудом остался жив. Потом плен, эта загадочная
лаборатория, где над ним черт знает что проделывали. Тут возможен нервный
шок с полной потерей памяти. Другое дело твой отец, доктор Коринта. Он не
был тяжело ранен, и в гестаповских застенках его вряд ли подвергали
каким-нибудь зверским пыткам. И тем не менее он пережил тот же нервный
шок, что и Кожин, с точно такими же последствиями: Но нельзя забывать, что
твой отец открыл препарат агравин, искусственный стимулятор свободного
полета, и что с его помощью он и Кожин бежали из лаборатории-тюрьмы:
плену, а про подвиги Ночного Орла забыл, потому что тоже потерял память.
Теперь мы ходим вокруг этого, как слепые вокруг забора, и не видим ни
малейшего просвета:
Хоть бы маленькое перышко успели у нее выдернуть!..
знаешь, уже был случай, что человек сорвался с Чертова Пальца и разбился
насмерть. В тридцать шестом году. Говорят, он был первоклассным
альпинистом:
свистнул и сказал:
тоже не последний разряд. А потом, твой первоклассный альпинист просто так
полез, вот и сорвался, а мы:
что Ночной Орел в самом деле существовал, - разве этого мало? Ведь столько
лет прошло, а никто этим делом серьезно не занимался. А почему? Да потому,
что не осталось никаких доказательств. Рассказы очевидцев! Да кто станет
считаться с этими рассказами, ежели сами герои событий ничего не помнят и
ничего не могут подтвердить!
вне всяких сомнений: Конечно, я рискую с этим Чертовым Пальцем. Но я
рискую не ради рекорда, а ради спасения великого открытия. Ради этого я
поступил на биохимический, ради этого занимаюсь альпинизмом и
парашютизмом, ради этого я могу сделать все, что угодно!
Орел не сказка, он здорово поможет нашему делу. А летать? Летать может и
кто-нибудь другой:
дальше.
вниз, они достигли наконец подножия Чертова Пальца.
выщербленные стены отвесно уходили в головокружительную высоту. Все
пространство вокруг было усеяно большими и малыми каменными глыбами, густо
заросшими травой и кустарником. Над двузубой вершиной Чертова Пальца с
криком кружили птицы.
консервами и отдохнув после трудного перехода, они до самого вечера
бродили вокруг диковинного утеса, выбирая удобное место для восхождения:
Владик проверил снаряжение, опоясался страховочной веревкой, прикрепил к
поясу связку железных скоб и решительно направился к каменному столбу.
Индра пошла за ним, тоже в полном снаряжении, готовая в любую минуту
прийти на помощь товарищу.
Лучше в другом месте попытаемся.
рисковать: Ну, я пошел!..
израсходовав скобы.
выбивается из сил.
Чертов Палец с первой попытки.
Владик лез все выше и выше.
медленным продвижением вверх. До вершины ему оставалось еще метров
пятьдесят.
Индре показалось, что он сорвался, и сердце у нее замерло, но тут же она
убедилась в своей ошибке и успокоилась: "Значит, добрался до какого-то
убежища и скрылся в нем:"
как загнанная лошадь. Зубец, скрывавший площадку, снизу был незаметен -
настолько он сливался с выступами и расселинами этого гигантского столба.
Ноги у Владика подкашивались от усталости, все тело ныло, как избитое. По
лицу, смешиваясь с пылью, катились горячие струйки пота, но глаза его
сияли от радости. В скале темнело отверстие, закрытое чем-то пятнистым.
был Горалек, абсолютно прав!..
последние скобы. Откинув полуистлевшую плащ-палатку, Владик залез в грот.
таким, каким Кожин оставил его в то холодное зимнее утро конца декабря
1944 года, когда полетел на сражение в Медвежьем логу. Оставил в надежде,
что скоро вернется, но так и не вернулся - никогда.
летающего партизана: постель с ворохом одеял, аккумуляторный приемник,
мешок с пустыми консервными банками (приготовленный, вероятно, для выброса
где-нибудь подальше от базы) и целый склад заржавевшего оружия - мины,
Корнев Павел
Соломатина Татьяна
Сертаков Виталий
Конан-Дойль Артур
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман