Чтение 16–й страницы книги ~Потомок динозавров~

ночью.

Иногда к ним заходил Борис и делился результатами своих исследований.

Ему со своей группой с помощью компьютеров и электро-энцефаллограмм,
благодаря вживленным в мозг больных людей электродам, удалось выяснить
любопытную закономерность.

Оказывается, в мозгу все-таки нет участков, отвечающих .за определенные
виды деятельности, как считалось ранее. "Мыслит", "думает" весь мозг
полностью, все его центры, находящиеся как в коре, так и в подкорке. Весь
мозг как бы представляет собой .подвижную постоянно изменяющуюся систему, к
жестким звеньям цепи которой, обуславливающим чтение, движение и т. д.,
периодически подключаются гибкие, так называемые нестереотипные звенья. И
для того, чтобы пробудить заложенные в мозгу человека способности,
феноменальную .память, умение мгновенно производить в уме математические
действия наравне со счетными машинами, необходимо воздействовать на всю
систему, всю целиком, и только тогда можно добиться требуемых результатов.

Борис предложил вместо электродов вживлять в мозг животных миниатюрные
трубочки, в которые, как по капиллярам, в определенные участки коры и
подкорки закачивать крошечные порции пептидов. Такой метод может значительно
ускорить действие ферментов на мозговые центры.

Вскоре Борис, взяв отпуск за свой счет (якобы для подготовки
кандидатской диссертации) и получив благословение директора своего НИИ,
целиком переселился в лабораторию Валентина. Друзья уже не только дни, но и
ночи проводили в лабораториях. Валентин забыл про свою внешность и белые
сорочки. Отпустил бороду, чтобы по утрам не терять времени на бритье, и,
если ночевал дома, то наскоро выпив кружку кофе, рвался к своим подопытным
крысам.

Были успехи и даже значительные. Но все это было не то. Время их
"убивало", время! Пептиды в организмах продолжали быстро разрушаться.

Одним из главных условий победы могло быть только длительное
воздействие препаратов при проведении клинических исследований. Век мышей и
крыс довольно короток. Если бы им удалось добиться, чтобы "гениальность" их
крыс и мышей продолжалась хотя бы 1,5-2 года, - это означало бы полный
успех. Кроме того, они никак не могли "пристегнуть" к формируемым растворам
и веществам уши яков. В рецепте буддийских монахов говорилось о составе
лекарства "памяти", а в каком количестве, в каком соотношении вводить их в
организм, видимо, было записано на другом манускрипте. Так что приходилось
идти методом проб и ошибок. А на это уходило очень много так нужного, так
остро необходимого времени.

Тем более, что число всевозможных комбинаций было практически не
ограничено.

Например, в одной пептидной цепочке, состоящей всего из пятнадцати
аминокислот, число таких различных вариантов доходило до трех миллиардов.
Так что зачастую приходилось рассчитывать на научную интуицию и его
величество случай.

Как-то Валентин, устало вытянувшись на коротком жестком топчане,
стоявшем в углу комнаты, на котором поочередно спали все сотрудники во время
ночных бдений, лениво перелистывал подшивку старых журналов на английском
языке и натолкнулся на любопытную статью. В ней говорилось, что один из
сотрудников Мичиганского университета Джемс Мак-Коппел, проводя опыты с
планариями (плоскими реснитчатыми червями), обнаружил способность некоторых
из них выбирать правильное направление в лабиринте. Затем более
сообразительных скармливал необученным или "тугодумающим" особям, после чего
те без особого труда выбирали в лабиринте правильный путь.

Как тут не вспомнить слова из известной песни Высоцкого "Как аборигены
съели Кука"! Но шутки шутками, а какое-то рациональное зерно здесь все-таки
было.

Валентин внимательно изучил труды американского нейрохимика Г. Унгара и
доктора медицинских наук Титова, удостоенного звания лауреата
Государственной премии СССР за синтез новых пептидных веществ, и нашел в них
кое-какое подтверждение своим пока еще неосознанным, но выстраданным идеям.

Однажды ночью, около четырех часов утра он разбудил жену и, бросившись
к письменному столу, стал что-то быстро записывать на клочке бумаги.

Недоумевающей Инне он объяснил, что то ли во сне, то ли наяву перед ним
четко обозначилась картина раствора эликсира "интеллекта". Все его
составляющие, ферменты, количество, вес до тысячной доли миллиграмма.
Стройной цепочкой выстроились химические формулы аминокислот пеп-тидов,
каждой молекулы. Каждый атом знал свое место в этой стройной картине!

Раздетый, без шапки, в двадцатиградусный мороз, он схватил первый
попавшийся автомобиль и уговорил водителя довезти его до университета,
разбудил спящего на импровизированном ложе Бориса, и они тут же стали
составлять раствор.

Первая же крыса, которой ввели через вживленную в мозг капиллярную
трубочку каплю раствора, показала феноменальные способности и память. Она на
несколько порядков оказалась умнее своих сородичей. Она мгновенно
реагировала на световые и тепловые реакции, безошибочно выбиралась из любых
лабиринтов, решала самые сложные тесты, которые ставили перед ней сотрудники
лаборатории.

При вводе этого состава другим крысам результаты оказались столь же
ошеломляющими. Теперь оставалось выждать на сколько времени хватит этой
"сверхгениальности", насколько устойчивыми окажутся формы соединений.

Нужно время. Нужны новые испытания. Вскоре приступили к опытам на
обезьянах. Результаты оказались потрясающими. Приматы, которым был введен
эликсир, оказались настолько сообразительными, что по интеллекту почти не
отличались от обслуживающих их санитарок, разве что не умели говорить.
Однако жестами они могли объяснить все, буквально все. Более того, они
быстро научились есть из тарелок и пить из кружек, правильно держать вилку и
ложку. Их движения с каждым днем становились все более осмысленными и
уверенными.

Это был не просто успех. Это было уже открытие.

Спустя полтора года вся компания после долгого перерыва вновь собралась
в квартире у Валентина за столом с веселым, звонким самоваром хлебосольной
Анастасии Ивановны.

Все ждали Валентина. Он появился из дверей соседней комнаты в
белоснежной сорочке, без бороды, улыбающийся. В одной руке он держал гитару,
в другой - бутылку шампанского.

- Ты собираешься пить? - изумленно спросила Инна.

- Да, сегодня - да. Пускай это будет в первый и последний раз, но
глоток шампанского я выпью. Выпью за поминки вчера усопшей Кэти.

- Так что же ты так радуешься? - удивленно спросил Женя, который
недавно вернулся из заграничной командировки и был не совсем в курсе
последних дел Валентина.

- А дело в том, что умерла крыса, которой я первой ввел свой эликсир, -
ответил сияющий Шилов. - И до последнего дня она сохранила свой ум и
сообразительность. А что это означает? - он поднял вверх гитару и сам
ответил на вопрос. - А это означает, что изобретенный нами пептидный
препарат не разрушается. Он сохраняется в организме вечно. Теперь я могу
смело утверждать, что мы нашли эликсир "интеллекта". Теперь мы можем помочь
больным детям, людям со сдвинутой психикой. Мы сможем вернуть к нормальной
жизни сотни тысяч людей.

- Ты что, ошалел, никак ты собираешься делать опыты на живых людях? -
изумился Женя.

- А ты думаешь этим живым людям легче от того, что они постоянно
чувствуют себя неполноценными? Каково им каждую секунду ощущать свою
ущербность, ненужность? - горячо вступилась Инна.

- К таким опытам можно приступить лишь при стопроцентной гарантии
успеха, - заметил Котлярский. - А такой гарантии, как известно, не дает даже
страховой полис.

- Ну, тебе, как никому, известны результаты экспериментов, - возразил
Борис.

- Да, но то, что предлагает Валентин, имеет несколько другой характер,
ему хорошо известна разница, - продолжал отстаивать свою точку зрения Илья
Леонидович.

- Я готов и принимаю на себя всю ответственность за эксперимент, за его
дальнейшую судьбу. Я уверен в успехе,- твердо сказал Валентин.

- Дело вовсе не в ответственности, а в гуманности. Мы же не знаем, к
чему приведет этот эксперимент в конечном итоге. Пожалуй, Илья Леонидович
прав, - поддержал Котлярского Борис. - То, что мы делаем у себя в НИИ
опробовано сотни раз и от этого еще никто не умер. Но в данном случае,
по-моему, все-таки рановато... Проводить опыты на людях, пусть слабоумных,
пусть сумасшедших, но людях!

- А что если попросить руководство какого-нибудь интерната для
слабоумных назначить специальную комиссию, отобрать несколько детей из числа
дебилов и попытаться оказать им возможную помощь. Тогда ваши действия будут
оправданы и ваша врачебная этика и так дорогой вам авторитет, товарищ
Гурвич, не пострадают... Неужели не понятно, что если можно спасти десятки,
сотни тысяч детей, надо решаться! Смелее решаться! Я полностью солидарна с
Валентином. Господи, да я сама согласна на любой опыт. Вживляйте мне в
голову ваши трубки и заливайте туда все, что угодно! Если есть хоть какая-то
гарантия успеха, я согласна! Согласна на все, - горячилась Инна.

- Ты женщина, кроме того - мать и, думаю, что для этого здесь найдутся
мужчины. Для начала предлагаю свою кандидатуру, - внезапно сказал Борис.

- А кто будет проводить эксперимент? Нет, уж лучше давайте-ка я буду
вашим подопытным кроликом, крысой или кем-нибудь еще, - неожиданно для всех
заявил Илья Леонидович, - тем более, у меня в последнее время стала сдавать
память. Кроме того, я с детства чертовски не любил математику. И, наконец, я
ведь единственный холостяк среди вас, - Котлярский выдвинул свой последний,
но, как он полагал, решающий аргумент.

- А не побоишься превратиться в дебила? - вежливо ухмыльнулся Борис.

- Нет, не боюсь. Во-первых, меня убедила ваша уверенность, а во-вторых,