ими к этому времени на глубину больше километра. Через несколько минут все
они двойным кольцом окружили свою "голубую принцессу". От их тел,
пульсирующих, гудящих, вырывались вверх тончайшие иглы-лучи, образуя
переливчатую, как северное сияние, завесу.
произойдет, но так в первый момент ничего и не поняли. "Воин" как-то
неуловимо слился с "голубоватой красавицей", за ним последовал второй,
третий. Не прошло и получаса, как "охранников" не стало, а охраняемая
особа ярко засветилась, испуская фиолетовое сияние, и вдруг померкла.
Больше всего нас поражало ее пристрастие к сохранению фигуры: она,
поглотив свою стражу, почти не увеличилась в объеме, следовательно, в
несколько раз увеличила плотность.
биосилицитов. Я уверен, господа, мы присутствовали при чрезвычайно важном
событии в их жизни.
Она, поглотив своих верных прислужников, лежала неподвижно. Оставшиеся
сорок три родбарида разомкнули кольцо и выстроились в ряд, растянувшись по
полигону. Все замерло, стало бездейственным. Уже тогда Юсгор предположил,
что замирание это временное, в какой-то мере напоминающее процесс
превращений, наблюдаемых у наших земных насекомых. Из "гусеницы"
голубоватый родбарид превратился в "куколку". Несомненно, в ней идут
какие-то процессы и в результате должна наступить новая фаза, при которой
образуется нечто другое, может быть более совершенное. Но что? Какая
бабочка вылетит из этого неподвижного кома?
раздобыли бомбу) действие родбаридов сорвало план атомного уничтожения.
Применить бомбу можно было только в том случае, когда все "враги"
оказались бы в шахте, а теперь... Теперь мы вновь совещались, неустанно
дежурили и очень устали от ожидания.
этому способствовало затишье в деятельности силициевых существ, может
быть, мы стали привыкать к ним. Как бы то ни было, нам не терпелось
познакомиться с ними поближе. Опыт с собакой был повторен, и на этот раз
смирно сидевшие в длинном ряду родбариды ничем не обидели пса. Совершенно
невредимым он был доставлен в лабораторию, исследован биологами и
медиками, совершил полеты в лапах манипулятора еще несколько раз, и
профессор Асквит уверенно заявил:
свое дело и теперь стоят, словно утерявшие или закончившие программу.
Непонятно только, что же с ними происходит? Чем больше мы их наблюдаем,
тем яснее становится первоначальное и вполне естественное, конечно,
заблуждение, в силу которого все мы считали их силициевыми существами.
электронно-механические подобно нашим, земным, а биосилициевые, снабженные
совершеннейшей системой энергетики. Не исключено, что пославшие их...
всему. А что, если это и в самом деле не случайно попавшие на Землю
существа, притаившиеся в метеорите, а... Пойду посмотрю.
Микроорганизмы, которые вы на Паутоо превратили в плазму, зародыши,
которые оживил Родбар и из которых вывел родбаридов, - все это как-то
схоже между собой, и только одно стоит несколько особняком.
полигоне все было по-прежнему, и в пультовой приборы светились
обнадеживающими зеленоватыми лампочками. Порядок был установлен для всех
один, и очень строгий: в то время когда не проводились какие-либо
эксперименты, предусмотренные программой, на полигон никто не допускался.
одном из телеэкранов мелькнуло темное пятно. Я быстро осмотрел пульт.
Скорее, по привычке. Приборы были настроены на родбариды, система
наблюдения не предусматривала контроля за людьми, которые могли неожиданно
появиться поблизости от силицитов. Я перевел одну из телекамер на большое
увеличение. Сомнения отпали: на площадке был человек. Медленно, но твердо,
засунув руки в карманы, чуть сутулясь, он пересекал поросший бурьяном
участок, приближаясь к крайнему слева родбариду. Я уже собрался включить
сигнал тревоги, но в этот момент мне показалась очень знакомой фигура,
передвигавшаяся вразвалочку, и я дал максимальное увеличение. Это был
профессор Асквит.
заметил, что родбарид пошел на него. Асквит отступил; родбарид продолжал
наступление. Остальные лежали неподвижно. Я включил кинокамеру, включил,
не глядя на кнопку, не отрывая глаз от экрана, на котором достаточно четко
видел нашего отчаянного профессора, а он... не убегал. Мне хотелось
крикнуть, инстинктивно предостеречь его, но я не крикнул. И вероятно,
вовсе не потому, что Асквит во всех случаях не услышал бы моего голоса. Я
просто не смог. А через несколько секунд я вспомнил собачку, на которой
никак не отразилось близкое знакомство с силициевым существом. Пес,
подвешенный к манипулятору подъемного крана, даже непочтительно облаял
чудовище, но и за эту дерзость наказан не был. Впрочем, это успокаивало
мало. На собаку родбарид и не думал наступать, а вот на человека он
наступает. Опять стало тревожно, рука снова потянулась к кнопке тревоги и
бессильно повисла в воздухе: Асквит выделывал на полигоне ошеломившие меня
номера. Он держал что-то в руке и поддразнивал родбарида, то приближаясь к
нему, то удаляясь. Создавалось впечатление, что родбарид, как голодный и
плохо воспитанный пес, тянется за подачкой, а профессор, словно шаловливый
мальчишка, дразнит, не отдавая лакомый кусок. Асквит ускорил шаги, и
родбарид, как послушный щенок, пошел за ним. Асквит сворачивал вправо,
влево, прошел по кругу, ведя за собой родбарида, и наконец вернулся к тому
месту, где в ряду своих собратьев вот уже несколько дней преспокойно
сидело поддразниваемое им существо. Водворив таким образом его на место,
Асквит запрятал непонятный для меня предмет в карман, быстро отбежал от
родбарида, погрозил ему пальцем и ушел.
исчез из поля зрения телекамеры, переведенной на большое увеличение. Я
переключил камеры и смотрел, как профессор преспокойно направлялся к
бункеру наблюдения.
наверное, мой друг. Ай, ай, ай! Это на дежурстве-то?
кинокамере. Кассета была пуста, съемку, оказывается, я вел вхолостую.
Только тогда я сообразил, что дежурство принимал от Асквита, и мне,
конечно, в голову не могла прийти мысль проверить, заряжена ли пленкой
камера. Тогда я обругал его по-английски, выискивая ругательства
позабористее.
поддразнивал родбарида.
18. ЮСГОРИДЫ
силициевые создания ничем себя не проявляли. Сотрудники института, немного
придя в себя после бурно развивавшихся событий, занялись разработкой
программы исследований, составлением проектов овладения биосилицитами и
просто осмысливали случившееся. Все чаще возникали диспуты на тему "Кто
они или что они?". Мнения и в этом случае разделились, и, хотя теперь уже
большинство ученых склонны были считать силициты своеобразными
кибернетическими устройствами, созданными какими-то разумными существами,
находились сторонники гипотезы их естественного происхождения. Разумеется,
всех интересовало, каков же тот мир, где они развивались или были созданы.
Как только несколько ослабло опасение, что родбариды активно вмешаются в
земные дела, сразу же нашлись люди, пространно рассуждавшие о
несправедливости уничтожения силицитов. Им, естественно, возражали те
ученые, которые считали недопустимым появление в нашей биосфере существ с
чуждой нам и вместе с тем совершенной структурой и энергетикой. Словом,
нерешенных вопросов с каждым днем становилось больше, чувство
ответственности за происходящее не утихало и только сознание, что
биосилициты собраны в одном месте и как будто не собираются разбредаться
по Земле, несколько успокаивало. Однако и это относительное спокойствие
продолжалось недолго.
по миру настолько, что вопрос о запрещении применять ее, хотя и ставился в
международных организациях, уже не мог быть решен положительно.
Противников этого запрещения оказалось слишком много, никакой
непосредственной угрозы человечеству она, видимо, не представляла, так как
ее уже научились держать в руках, а приносимая силициевой плазмой польза
Никитин Юрий
Конан-Дойль Артур
Громыко Ольга
Корнев Павел
Ильин Андрей
Прозоров Александр