случае, он часто потом вспоминал эту бестолковую, но очень понравившуюся
ему поездку.
поискам материалов, так или иначе связанных с Вудрумом, его семьей,
друзьями, учеными, с которыми он вел переписку. Сперва я никак не мог
понять Ханана Борисовича. Мне представлялось пустой тратой времени его
стремление расширить круг наших изысканий, выкапывать такие документы,
которые, на мой взгляд, не имели прямого отношения к интересующему
вопросу.
Вудрум не успел закончить работу, не свел накопленные материалы и
соображения в единый труд. Сделанные им выводы были настолько смелы и так
опережали взгляды современников, что публикацию их он считал
преждевременной и даже невозможной. Достаточно представить себе состояние
науки в дореволюционной России, чтобы понять, в каком положении находился
ученый, выдвинувший подобную догадку. В письме к своему учителю и другу
знаменитому ученому Парсету Иван Александрович писал: "Едва я намекнул о
своих предположениях, как встретил не только непонимание, но и осмеяние
хулителями самого различного толка и расцветки. Выпады их были столь
резки, что некоторые, почитавшие себя умнейшими, договорились до
необходимости самым добросовестным образом поисследовать мои умственные
способности".
ученого, не нашедшего не только сочувствия, но и элементарного понимания.
Неопубликованные материалы Вудрума дошли до нас в виде рабочих тетрадей и
черновых набросков к докладу в Академии наук. Доклад этот он так и не
решился прочитать. Он считал более целесообразным сделать его по
возвращении из новой экспедиции на Паутоо.
там несколько лет, участвуя в работах голландской экспедиции Арнса
Парсета. Вернувшись на родину, он принимается за обработку накопленных
материалов, издает свои интересные историко-этнографические труды о Паутоо
и паутоанцах, вскоре получает звание и должность профессора в
Петербургском университете, но ни в своих трудах, ни в лекциях почему-то
не упоминает о находке, которая по существу определила всю его дальнейшую
жизнь.
Александровича над разгадкой тайны древнего Паутоо, что натолкнуло его на
эту тайну. Вот здесь и сказалась обстоятельность Ханана Борисовича,
стремившегося к исчерпывающей полноте списка людей, когда-либо общавшихся
с Вудрумом. Нам удалось разыскать письмо Ивана Александровича,
адресованное его университетскому товарищу, также путешествовавшему по
островам Южных морей. В этом письме Вудрум картинно, с еще юношеским
задором и радостью описывает заброшенный сотни лет назад маленький храм в
джунглях и свою удивительную находку - уникальный обрядовый сосуд тонкой
художественной работы. Сосуд этот не был высечен из камня, как это можно
было предположить, а изготовлен наподобие плетеных корзин из стеблей и
листьев растений, которые каким-то неведомым способом были превращены в
камень и сохранили естественную окраску. Более внимательное изучение
показало, что окаменение сосуда произошло в результате жизнедеятельности
каких-то организмов, содержащих огромное количество кремния; они заполнили
все клетки растений и почему-то погибли. Этот вывод навсегда лишил покоя
ученого. Он решил во что бы то ни стало понять, что это за неведомые
существа и почему найденный предмет оказался единственным.
чем не сравнимое наслаждение. От первой робкой записи до ошеломляющего
своей смелостью окончательного вывода следили мы за ходом мысли ученого,
неустанно искавшего решение задачи. Вначале заметки были отрывочны. Видно
было, что, ведя большую работу в университете и географическом обществе,
он только изредка мог заниматься решением столь волновавшей его проблемы.
вновь обращается к историческим документам Паутоо в надежде найти хотя бы
какое-нибудь упоминание о предметах, подобных найденному им сосуду.
полстранички, датированная 30 июня 1898 года, и подчеркнутый красным
карандашом вывод: легенда о Рокомо и Лавуме - вот ключ ко всему!
письма видно, как много труда отдал Вудрум изучению и расшифровке легенды.
Стараясь отбросить все мистическое, наносное, добавлявшееся из века в век,
он стремится доказать, что в первооснове легенды лежат события,
действительно имевшие место в истории древнего Паутоо.
Виктора Гюго, понимая, что сосуд - это лишь капля в море загадок, которыми
полна древняя история островов Паутоо.
сохранившиеся, можно сделать вывод, что даже Арнс Парсет, задолго до
Вудрума знавший о легенде, не сразу понял русского ученого.
года, - переброшен мост: сосудик - легенда. Есть ниточка, связывающая эти
с трудом добравшиеся до нашего времени сигналы древности, и наша задача
укрепить эту ниточку, превратить ее в прочный канат, познать, наконец, что
же произошло много веков назад на островах Паутоо. Радость познания! Что
может сравниться с этим прекрасным чувством? Поверьте, дорогой Парсет, я
очень далек от того, чтобы обольщать себя надеждами необоснованными, но,
мне кажется, я уже близок к решению главной задачи. Да, вы правы,
современная наука, базирующаяся на объективном анализе фактов, не в
состоянии еще объяснить всего, что утверждает легенда, поэтически
воспевающая паутоанский Век Созидания. Но почему? Я наберусь смелости и
отвечу вам: наука еще бессильна и легенда творилась не для нашей науки.
Однако, согласитесь, людям, создававшим ее, были свойственны пытливость и
дух дерзания. В легенде огонь поэзии, преклонение перед прекрасным, силой
и тайнами природы и вместе с тем большая гордость могуществом разума и
красотой побуждений человека. В легенде я улавливаю какую-то покоряющую
подлинность, которой не могло коснуться время.
лишь постольку, поскольку она не выглядит историчной. Собственно говоря,
мы очень мало знаем о прошлом человечества, так как история - это ложь.
Да, ложь, быть может, самая благовидная из всех оттенков лжи, но все же
ложь, ибо всякая история писана с чьей-либо точки зрения. Мы не всегда
можем уловить, когда действительно менялись исторические события, а когда
менялись взгляды на них. История пришествия Небесного Гостя, паутоанского
Века Созидания написана с точки зрения жрецов, последователей легендарного
Раомара. Убежден, совершенно убежден, что нам, стоящим на пороге XX века,
надо суметь взглянуть на этот отрезок истории с нашей, реалистической
точки зрения".
Парсетом, но все же видно, как Парсет постепенно начинает разделять точку
зрения русского ученого, а вскоре становится непоколебимым сторонником его
гипотезы.
исследований окаменевших существ. Что это были за существа, откуда они
появились на Паутоо, почему исчезли - вот что занимало в то время ученого.
решить эту загадку кончались неудачей.
сосуда, принципиально отличаются от всех известных науке живых существ".
губках с иглами, образующими красивые сплетения, похожие на стеклянные
кружева; о попадающихся в силурийских отложениях радиоляриях, имеющих
кремниевый скелет; о содержании кремния - силиция в бамбуке, в междоузлиях
которого образуются конкреции, на девяносто девять процентов состоящие из
кремнезема; о силиции в кукурузе, овсе, ячмене и табаках; о жгутиках
крапивы, по составу совершенно аналогичных со стеклом. В земной природе не
так уж мало организмов, содержащих силиций, но они не похожи на те, что
вызвали окаменение обрядового сосуда, нет! Шаг за шагом прослеживает
Вудрум, какую же роль играет силиций в жизнедеятельности организмов,
изучает процессы силициевого обмена и его влияние на физиологию растений и
животных, а с выходом в свет работы профессора колледжа в Нотингеме
Фредерика Стенли Киплинга углубляется в изучение кремнеорганических
соединений.
их предельные соединения с водородом, хлором и кислородом имеют одинаковое
строение..." "У силиция, как и у углерода, ясно выражена тенденция к
полимеризации, к образованию соединений с несколькими атомами силиция в
частице..." "Из обзора главнейших классов кремнеорганических соединений
видно, как велика аналогия между соединениями углерода и силиция..."
"Существуют соединения силиция, не только построенные по одному и тому же
типу и обладающие сходными формулами с аналогичными соединениями углерода,
но и во многих случаях чрезвычайно близкие по химическим и физическим
свойствам..."
различных соединений. Две и четыре валентные связи... Атомы силиция, так
же как и углерода, способны соединяться в длинные цепочки..." "Они должны
давать соединения, подобные углеродистым, так называемым органическим.
Громыко Ольга
Акунин Борис
Березин Федор
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Круз Андрей