Чтение 14–й страницы книги ~Экстремальные услуги~

Ожившая рация говорит голосом Омара: - Агасфер Витольдович, я выбрался в
центральный коридор.

- Нашел что-нибудь интересное?

- Много трупов. Или вас интересует что-то другое? Хохотнув, начинаю
мечтать вслух: - Ну, к примеру, неплохо, если б оказалось, что "Нереида"
перевозила платину в слитках или коллекцию марок последнего императора
Брахмы. Призовые двадцать пять процентов нам бы совсем не помешали... -
Становлюсь серьезным: - Ладно, докладывай по форме.

Он немедленно превращается в матерого служаку, превыше всего прочего
почитающего Дисциплинарный Устав.

- Внимание, корабль-база, докладывает дыролаз Сипягин. Обнаруженный
корабль - крейсер "Нереида" - тяжело поврежден. Часть агрегатов сорвана с
креплений, проходы загромождены обломками. Воздух для дыхания непригоден -
наверное, кислородные конверторы, а также регенераторы полностью вышли из
строя и принялись гнать чистую углекислоту. На борту сильный фон, словно
когда-то полетела защита реактора и тут было жарко от нейтронов. Кое-кто
успел надеть скафандры, но это их не спасло.

Еще через пять минут, добравшись до рубки, Сипягин включает аварийное
энергоснабжение, загружает бортовой компьютер, и мы получаем представление о
градиенте массы. На душе становится совсем спокойно. Крейсер нормально
сбалансирован, так что буксировка пройдет без осложнений. Даю последние
инструкции: - Омарчик, посмотри, нет ли рукописного борт-журнала, и
возвращайся.

Пока он обыскивает рубку "Нереиды", я коротко отчитываясь перед штабом
операции. Мне отвечает контрадмирал Нкруба, командир базы. У них снаружи все
готово. Ради приличия адмирал интересуется, не нужна ли мне помощь. Отвечаю
по возможности вежливо: - Можете прислать девушку месяца. Все остальное у
меня есть.

Они смеются. Вдруг слышу взволнованный шепот Омара: - Агасфер
Витольдович, здесь нечеловек...

Уходят секунды, прежде чем до меня доходит, что он имеет в виду. Шок
силен, однако я уверен: Омар не стал бы шутить, у него вообще плохо с
чувством юмора.

Перехожу на официальный жаргон: - Дыролаз Сипягин, доложите обстановку и
дайте изображение.

Голограмма показывает тускло освещенную боевую рубку. Омар наводит камеры
на фигуру, одетую в скафандр неизвестной мне конструкции. Я вижу
человекообразное тело. Сквозь прозрачный щиток шлема можно разглядеть голову
жутковатой формы - какой-то гибрид саблезубого тигра с ящером.

- Шеф, других таких трупов нет, - бормочет Омар. - Рядом с ним - командир
и старший офицер, оба в скафандрах. По-моему, все убиты радиацией.
Борт-журнал у меня - и рукописный, и лазерные кристаллы.

Много ли пользы от кристаллов, если на крейсере бушевал смертельный
ливень нейтронов... В полной прострации задаю самый идиотский вопрос
сегодняшнего дня.

- Чужак мертв?

- Вроде бы... - Изображение дергается, и я понимаю, что Сипягин пошевелил
камеру, пожав плечами. - Скафандр порван, а температура здесь...

Ну, естественно. Мог бы и не спрашивать. Хотя нельзя исключить, что
неизвестный науке и разведке гуманоид погиб не вместе с экипажем, но проник
на "Нереиду" много позже. Например, за час до появления отставного боцмана
Сипягина.

На базе, скорее всего, слышат нашу беседу, но не вмешиваются. Наверное,
ждут инструкций с Земли. Или вообще не пришли в себя. Или не слышали...
Ответственность незаметно наваливается на меня, поэтому приходится отдать
приказ: - Возвращайся. Иду на стыковку. - И, запустив ионные движки,
переключаюсь на штаб: - Адмирал, у нас легкие осложнения. Как только я
вытащу "Нереиду", обеспечьте охрану силами военной контрразведки. Никому не
входить на борт до прибытия комиссии с Земли. Передайте в Генштаб сигнал
"четыре семерки".

Уж теперь-то они просто обязаны смекнуть, что происходит. Неизвестная
внеземная раса - это больше чем научное открытие. Это - политическое событие
чрезвычайной важности.

Отгоняя прочь посторонние мысли, направляю "Паровоз" к "Нереиде", подхожу
на минимальную дистанцию и присоединяюсь магнитным захватом к корме
крейсера. Бросив последний взгляд на приборы, убеждаюсь, что оранжевое
смещение остается в разумных пределах и медленно колеблется в районе 46 - 48
минут

Прибежав в тамбур, натягиваю скафандр. В это время гудят моторы и лязгают
створки люка, потом сквозь переборку проникает слабый шум бурлящей жидкости.
Вернувшийся Омар купается в камере биологической обработки. Потоки кипятка
смывают с его скафандра следы пребывания на старом корабле - вдруг там
завелась какая-нибудь зараза. Наконец Омар выходит, и я говорю: - Давай к
штурвалу. Я пошел резать.

Для постороннего слуха - галиматья, но боцман прекрасно меня понимает, а
большего не требуется.

Выбравшись из шлюза, пристегиваю фал к карабину скафандра, перебираюсь на
корпус "Нереиды" и бегу в противоположный конец крейсера - туда, где
переплелись антенны и прочие торчащие наружу элементы конструкции двух
кораблей. Между прочим, здесь опасно: неподалеку нависает вздутие стенки
ЧД-канала. Сделаешь неверное движение - и окажешься в зоне, где гравитация
меняется с неприятной резкостью, так что размажет, не спросив
имени-отчества.

Стараясь держаться на разумном удалении, кладу на плечо громоздкий
контейнер лазерной мортирки и навожу прицел на стойку антенны. Нажатие
гашетки выбрасывает очередь сокрушительных импульсов, лучи слепят даже
сквозь мгновенно потемневшие светофильтры, так что некоторое время я вообще
ничего не вижу. Потом зрение возвращается, и становится понятно, что мои
выстрелы разрезали место сцепления.

Теперь нужно разъединить самый гнусный контакт - решетчатый пандус
"Звезды Австралии" воткнулся в пробоину, разодравшую борт "Нереиды".
Конечно, может оказаться, что достаточно как следует дернуть, и крейсер
освободится, но лучше не рисковать.

Целюсь в решетку и вдруг замечаю, как зализанный выступ стенки, который
только что был зеленым, начинает желтеть прямо на глазах. Одновременно
корабль колонистов плавно отодвигается куда-то вбок, а потом возвращается
обратно. Поскольку баржа плотно засела в складке, двигаться она не способна,
а это означает, что "Нереиде" вздумалось покачаться. Такое всегда не к
добру.

- Агасфер Витольдович, смещение скользит! - хлещет из наушников вопль
Омара. - И крейсер вибрирует. Возвращайся, пока не поздно.

Рявкаю в ответ: - Сколько? Смещение сколько?

- Двадцать три... Нет, чуть поднялось - двадцать четыре и семь.

- Отставить панику.

Стреляю длинными очередями. Видимость снова ухудшается, перед глазами
мельтешат яркие кольца и темные пятна. Вдобавок подо мной бесится палуба, а
дьявольская гравитация искривляет лучи лазера. Немалая часть импульсов
уходит мимо, но попадания все-таки есть. После трех минут такой пальбы
сделана почти половина работы - перерезаны четыре стержня из семи.

Омар продолжает бубнить, считывая показания сигнализатора. Величина
оранжевого смещения колеблется, сохраняя тенденцию к падению: 23,2...
22,7... 20,4... 20,8... 19,1... Это уже не пресловутая квазистабильность.
Это самая настоящая нестабильность в наиболее отвратительном проявлении. У
нас в запасе не больше сорока минут, после чего может разразиться
классический шторм, от которого нет спасения в гиперспейсе.

Делаю два осторожных шага в сторону, очень тщательно прицеливаюсь и жду,
когда корпус крейсера застынет на мгновение, прежде чем начнет движение в
обратную сторону. Есть остановка! Выстрел. Браво, Агасфер, ты настоящий
снайпер - перебиты сразу две титановые трубки.

Хотя время поджимает, я долго-долго - целую минуту! - выжидаю, прежде чем
выпустить длинную очередь, которая попадает точно в цель. Все! Корабли
расцепились.

Ни черта не вижу, глаза горят, но остальное может сделать Омар. Боцман
включает лебедку, и фал втягивает в шлюзовую камеру. Едва захлопываются
створки внешнего люка, корабль начинает нервно дрожать - это мой помощник,
запустив двигатели, пятится задним ходом к ЧД-воронке.

Мои зрительные нервы прекратили забастовку протеста, когда "Паровоз"
выполз из черной дыры и выволок за собой беспомощную "Нереиду". Мы
отработали пару тысяч километров, после чего к покалеченному крейсеру
бросились буксиры здешней базы.

- Зря ты рисковал, - плаксиво ворчит Сипягин. - Надо было рвать когти.
Вернулись бы в другой раз, когда проклятая дыра успокоится.

- Другого раза может не быть, - назидательно изрекаю я. - Сам должен
понимать, как важна твоя находка. Новая раса чужаков - это... Это больше,
чем Нобелевская премия!

- В гробу я видел всех чужих и все премии, - бурчит Омар, но видно, что
мысль о славе первооткрывателя пришлась ему по душе, - Шеф, я беру курс на
Трою?

- Я тебе возьму! - строго говорю я. - Контракт еще не выполнен. Так что
тормози.

Эфир наполнили голоса. Вокруг слишком много кораблей, и каждый спешит
передать приказ или рапорт. Из-за этого очень шумно, трудно сосредоточиться.

Адмирал Нкруба пытается железной рукой навести порядок, и кое-что даже
получается. Два малых корабля берут "Нереиду" на буксир и ведут малым ходом
к причалам орбитальной крепости. Штаб без конца повторяет предупреждение: ни
в коем случае не приближаться к освобожденному из ЧД крейсеру, поскольку на
борту имеется источник биологической угрозы.

Все голоса перекрывает возмущенный женский крик: - Почему прессу не
подпускают к спасенному кораблю?!