Чтение 8–й страницы книги ~Тайна древнего колодца~

поручим это дело, Мартин?

-- Есть один надежный человек, шеф.

Спленнервиль указал на телефон:

-- Так позвони ему.

Я направился к телефону. Брэггс остановил меня:

-- А что? Вы считаете мой список неполным? Чего-то в нем, возможно,
недостает, но обсудив

-- Профессор, -- сказал я, -- об экипировке позаботится мой друг. Мой
старый армейский товарищ. Мы вместе воевали в Корее, он готовил экипировку
для командос... Это человек, -- убежденно добавил я, -- которого отличают
одновременно два редких свойства: воображение и практическая сметка. Мы
можем положиться на него.

-- Но я надеюсь, вы не собираетесь брать его с собой? -- встревожился
Брэггс. -- Экспедиция укомплектована. Профессор Де Ла Крус, то есть мисс
Линда, займется научной частью, я -- археологическими находками, вы, Мартин,
будете, так сказать, руководителем, а господин Даггертон станет
фотографировать все, что возможно. Зачем нам еще кто-то? Впрочем, -- добавил
он, -- если есть возможность, то я бы предложил доктора Хольсштейна,
молодого геолога, который...

-- Который, -- прервал я его, -- не сумеет исправить вышедший из строя
кислородный прибор. Нет, профессор, позвольте уж решать мне. Илк нужен нам.
Он, -- пояснил я, набирая номер телефона, -- самый дельный и самый
молчаливый человек, какого я когда-либо встречал. С ним мы как за каменной.
Сейчас я вам это докажу.

Они смотрели на меня, явно заинтригованные. Гудок прозвучал в трубке
два или три раза, потом донесся мужской голос:

-- Стивен Стендилк.

-- Привет, Илк. Это я, Мартин Купер.

-- А, лейтенант!

-- Послушай, Илк, ты в курсе истории с островом Оук, с этим колодцем, я
хочу сказать?

-- Нет.

-- Неважно. Мне надо бы поговорить с тобой об этом и немедленно, если
возможно. Я у Спленнервиля, дом 32, 57-я стрит. Можешь приехать, скажем,
через час?

-- Да.

-- Отлично, Илк! Жду тебя!

Я положил трубку. Спленнервиль воскликнул:

-- Все ясно! Я слышал, Мартин. Ты прав. С таким не пропадешь.

Илк появился в библиотеке, куда мы перешли после ужина, ровно через
час. На нем были узкие брюки, слегка потертые в коленях, и старая кожаная
куртка. Он казался более худым, чем прежде, зато стали как будто еще шире.
Илк задержался на мгновение в дверях и направился ко мне своей
раскачивающейся походкой, слегка наклонив голову. Волосы его были очень
коротко подстрижены, почти что сбриты, и лицо индейца с твердо очерченными
скулами походило на бронзовую маску античного воина.

Я пожал ему руку.

-- Рад видеть тебя, Илк, -- и, обратившись к остальным, сказал: --
Господа, это Стивен Стендилк. Хаймукта из племени Кроус. Его имя означает
Неторопливый Лось. Но мы будем Называть его просто Илк.

Я представил ему собравшихся, и он цепким взглядом окинул каждого.

-- Садись, Илк, и послушай меня.

Я подробно рассказал ему, в чем дело. А закончив, спросил:

-- Хочешь поехать с нами, Илк?

Черные, как уголь, глаза Стендилка заблестели от радости. В его душе
вспыхнула -- я в этом не сомневался -- жажда приключений. Он коротко кивнул.

-- Хорошо, -- заключил я в полной тишине, пока все внимательно
разглядывали индейца, -- тогда сразу же принимайся за дело, Илк! Нам нужно
экипироваться. И у тебя на это... всего три дня!

Илк опять взглянул на меня, его суровые губы неожиданно растянулись в
улыбке. И он опять коротко кивнул.

-- И чтобы все было в самом лучшем виде! -- добавил Спленнервиль. --
Это необходимо для престижа моей газеты.

-- Да.

Илк поклонился всем и удалился, оставив своих новых знакомых в
некоторой растерянности. Профессор Брэггс пробормотал:

-- Господа, сколько же слов мы тратим понапрасну каждый день!

Илк был пунктуален. Через три дня превосходная экипировка уже
находилась на борту "Монитора", который сразу же отправился в Галифакс под
командой самого Спленнервиля.

Мы же, я хочу сказать -- профессор Брэггс, Линда, Дег, Илк и я -- через
неделю вылетели самолетом.

Когда четырехмоторный лайнер поднялся со взлетной полосы аэропорта
"Кеннеди", у меня внезапно возникло ощущение, будто что-то завершилось,
подводится какая-то черта -- я словно оторвался от чего-то, нет, не от
места, где жил, не от земли, а от времени, нашего времени.

Глава 6. ОСТРОВ ОУК

"Монитор" накренился от внезапного порыва ветра, пенистая волна
прошлась по палубе, плотный туман неожиданно развеялся, и остров Оук
открылся перед нами в бурном просторе океана.

Мы молча смотрели на него. Все, что происходило до сих пор -- перелет
из Нью-Йорка, плавание вдоль изрезанных берегов Новой Шотландии, переход на
восточное побережье -- все это было лишь прологом. История начиналась вот
сейчас, в этот момент. Во мне зашевелилось какое-то смутное беспокойство, и
я постарался приглушить его.

Сленнервиль горой возвышался над небольшим штурвалом, держа во рту
погасшую трубку.

-- Вот и дошли!-- провозгласил он, и я уловил в его голосе гордость
человека, проведшего свое судно через опасные рифы к намеченной цели. --
Пожалуйте на свой остров, профессор!

Брэггс повернул к капитану свое укрытое капюшоном, мокрое от морской
воды лицо, казавшееся тонким и прозрачным, и с удовольствием произнес:

-- Мой остров.

Спленнервиль подозвал одного из матросов и передал ему штурвал.

-- Держи с подветренной стороны! -- приказал он.

Мы спустились в каюту, тесную и теплую, именовавшуюся кают-компанией.
Спленнервиль пыхтя разжег свою трубку и неожиданно заявил:

-- Я не сойду на берег. Я руковожу газетой, а не занимаюсь
журналистикой. Для меня это путешествие и в самом деле только отдых. Что вы
на это скажете, профессор?

-- Согласно расчетам, которые я сделал, -- ответил Брэггс, -- самый
низкий уровень отлива будет завтра утром примерно между пятью и шестью
часами...

Спленнервиль вопросительно посмотрел на меня.

-- Мы сойдем на берег, -- сказал я, -- в северной части острова, там,
где когда-то высадился Мак-Гиннес. Может, кого-нибудь обнаружим там...

-- Сейчас на острове никого нет, -- прервал меня Спленнервиль. -- Мне
подтвердили это по радио из Честера. Бурное море, похоже, не пускает сюда
праздных искателей приключений. Так что вперед, Мартин!

-- Мы, конечно, обследуем остров и попытаемся найти вход в туннель.
Когда найдем, вы сразу же подойдете на "Мониторе", и мы заберем экипировку.

Индеец кивнул. Я продолжал:

-- Мы должны найти этот вход еще сегодня вечером, чтобы проникнуть в
него, как только спадет вода. Придется ночевать на берегу. -- Думаю, --
заключил я, -- мне больше нечего добавить.

Наступило молчание. Первой его нарушила Линда.

-- Пойду возьму свой прибор, -- сказала она и вышла из каюты.

"Монитор" подошел к северной части бело-зеленого острова и встал на
якорь метрах в двадцати от берега. Мы спустили на воду надувную резиновую
лодку. Спленнервиль, стоя на борту яхты, хмуро наблюдал за нами. В серой
предутренней мгле с земли долетал лишь горьковатый запах мокрой травы и
грязи.

Мы направились к небольшому причалу, к которому для смягчения ударов
были привязаны старые шины. Волны нервно накатывали на узкий песчаный берег,
белый от ракушек и гальки. Несколько чаек с криком пролетели мимо, к темной
чаще леса, откуда доносился картавый гомон морских птиц. Мы продвигались к
острову, ничего больше не обсуждая,

Я первым спрыгнул на берег. Сразу же за причалом оказалась небольшая
асфальтовая площадка, покрытая лужами. Кое-где виднелись остатки изгороди. В
пожелтевших листьях кустарника пряталась деревянная будка. Видимо, именно
тут выходил из воды электрокабель, уложенный в 1936 году. Немного поодаль
возвышалось нечто вроде деревянной башенки, над которой мотался рваный рукав
-- словно старое забытое знамя над давно покинутым полем битвы.

Мы молча зашагали по узкой грязной тропинке, сохранившей местами куски
асфальта. Несомненно, мы шли той же самой дорогой, которая привела
Мак-Гинеса к дубу с подвешенным на его суку блоком.

Но высокого, мощного дуба мы не увидели. Алчные кладоискатели, пытаясь
проникнуть в колодец, за последние полвека основательно изуродовали и
опустошили остров, некогда цветущий рай для животных. На месте дерева
оказалась какая-то сторожка из полусгнившего теса. Некоторые доски,
державшиеся на одном лишь ржавом гвозде, скрипели и шатались под порывами
ветра.

Вдруг мы остановились -- перед нами предстал барак, в котором,
несомненно, жил со своей семьей Роберт Ресталл, последний искатель пиратских
сокровищ. Проржавевшая от дождей и снега жестяная крыша, со временем не вы