стадионов Европы происходило самое волнующее состязание сезона.
Нади повернул ручку настройки, и передача прекратилась.
точнее.
телевизора я кинескоп менял. Развертка дурит. Надо наладить. Ты, Надюша,
этого сделать не сможешь. Надо в схеме разобраться.
добавила вполголоса: - Ничего, пойдет за нами.
мачехи! С давних времен, из поколения в поколение переходит молва о злых
ее кознях. И вряд ли мы припомним хоть какие-нибудь страницы, где бы
описывались ее мучения. Но ведь в наши дни мы гораздо чаще видим совсем
иное. Есть люди хорошие и плохие вне зависимости от того, в каких семейных
отношениях они между собой состоят. Также есть дурные дети и заботливые
мачехи, которым приходится далеко не сладко. Однако на их женские плечи
люди взваливают все давнишние грехи, когда-либо содеянные мачехами всех
времен и народов.
взрослый сын. Правда, в горных селениях Азербайджана, откуда она родом,
девушки рано покидали родительский кров, создавая свою семью. И у Мариам
могли уже быть взрослые дети, но любовь долго не приходила к ней, а потом
появилась неожиданная, непонятная. Также и сын оказался нежданным.
Александр Петрович считал его давно погибшим, но улыбнулось счастье.
Алешка вырвался из чужого мира, теперь он дома, с отцом и женщиной,
которая призвана заменить ему мать.
никогда не могла даже подумать Мариам, что Алешка так же должен любить и
мачеху. На это она не рассчитывала, но быть самым лучшим его другом хотела
во что бы то ни стало. По существу, Алешка одинок, отца видит редко,
настоящих товарищей приобретешь не сразу. И все же Мариам чувствовала
нетающую ледяную перегородку между собой и "сыном", как мысленно она его
называла.
крепнет эта ледяная стена, которую, кажется, ничем не растопить. Если бы
не это, Мариам была бы счастлива. Все есть у нее: и любовь, что сразу
пришла, безраздельная, властная; веселая дочурка, увлекательный труд...
Все есть, кроме полного счастья в семье.
дичится Мариам, но никогда ему не скажет об этом, и Мариам чувствует себя
виноватой.
рубашки и галстуки, а они так и лежат в шкафу. Приносит бананы и ананасы,
к которым Алексей так и не притрагивается.
прошлом, когда он голодным и оборванным проходил мимо пышных витрин с
модной одеждой, а тропических фруктов видеть не может: сколько корзин он
перетаскал на своих плечах! Но признаться в этом не хочет: опять Мариам
начнет его жалеть. Он категорически не хотел принимать чьи-либо заботы.
Сам стирал, сам пришивал пуговицы.
на свои заработанные деньги, чтобы познать радость свободного труда, чего
он был лишен на чужбине. Он не хотел пользоваться никакими благами, что
достались ему не по праву.
будто проходная комната в квартире отца досталась ему незаслуженно. Ведь
он ее не заработал, а приехал на готовенькое. Он даже мечтал, что придет
время, когда получит комнату в каком-нибудь заводском или совхозном
общежитии за свой личный труд, что успел вложить в общее дело.
воспитанного в капиталистическом мире, оказались столь максималистские
тенденции на пути коммунистического строительства? В принципе Васильев
поддержал сына, но посоветовал с мечтой пока повременить, так как его
странные тенденции могут не найти поддержки. Над парнем начнут издеваться.
чувство. С одной стороны, очень хорошо, что она прилетела, - отец будет
доволен, ему сейчас тяжело. Но в то же время было обидно за себя: неужели
эта чужая женщина ближе отцу, чем собственный сын, которого отец не видел
многие годы? Алексей понимал всю наивность подобных рассуждений, но от
этого было не легче. Не легче было и Мариам.
все ее вопросы отвечал односложно и с нетерпением ждал, когда позовут
отца, чтобы избавиться от тяжелой необходимости разговаривать с мачехой.
сдуло, - зачем мешать их встрече? - и Мариам, словно еще чувствуя зыбкий
пол самолета, неуверенно пошла навстречу мужу. В эту минуту она уже все
позабыла, слышала какие-то радостные слова, чувствовала крепкие родные
руки, и лишь немного спустя до ее сознания дошло, что Александр Петрович
настойчиво спрашивает ее о чем-то.
Но до сих пор ее нет. Тоже, говорят, "по семейным обстоятельствам".
Васильеву, просветлела. - Потом расскажешь. Ты рад, что я прилетела?
меня есть и задание. Да?
наивности своей действительно подумал, что здесь только сердце виновато...
командировочные документы. Да?
вопрос и утверждение. От этого "да" она никак не могла отвыкнуть.
в глаза:
Но мы оставим это до завтра. Сейчас я хочу знать все о твоих делах.
счастье, что внесла она в его трудную, беспокойную жизнь, в нем возникло
острое недовольство собой. Он никогда даже не пытался скрывать свои
неудачи от Мариам. Правда, она способный конструктор широкого профиля и
может судить о делах мужа, будто сама занимается ими. Но ведь он-то должен
и поберечь ее от лишних неприятностей - у нее своих на работе хватает. И
Васильев дал себе слово ничего сейчас не говорить Мариам о том, сколь
серьезны его неудачи, что это грозит дальнейшей судьбе стройкомбайна и
вообще реализации изобретения, которому он отдал годы жизни.
Ночью Мариам проснулась от ощущения, что Саши нет рядом. Открыв глаза,
она увидела его за столом. Лампа была прикрыта газетами, чтобы свет не
мешал Мариам, и только узенький лучик лежал на бумаге, над которой
склонился Васильев. Мариам осторожно пошевелилась. Он виновато оглянулся:
кровати.
ласковой руке, он говорил какие-то смешные несуразности и вдруг вспомнил:
литературы.
Никитин Юрий
Никитин Юрий
Пехов Алексей
Сертаков Виталий
Земляной Андрей
Сертаков Виталий