увлек ее своими большими делами, и потом уже казалось Саиде, что нет
на земле ничего более значительного и важного, чем строить локаторы
для подводной васильевской установки.
его жизни было немало горя, но разве об этом спросишь?
подводной лаборатории. Немногие из работников института могли
похвастаться тем, что видели в лицо этого знаменитого изобретателя.
Впрочем, он совсем и не стремился к популярности.
он проверял его пульс и не нашел ничего, что бы могло угрожать
здоровью молодого организма.
мне не нравится, когда сюда попадают случайные люди... Многое
становится известным там, на земле. Надо быть осторожнее в разговорах!
Не знаю, как это получается, но о моей работе знают чуть ли не все.
минутку заехал после испытаний наших цистерн, незнакомая девушка
порекомендовала мне посмотреть проект Васильева и... назвала его
феерией.
в данной области, сказала Саида.
отношение. Она меньше всего похожа на научного работника... Кстати, -
так же спокойно продолжал Васильев, - вы мне не сказали, как этот
молодой человек попал на дно.
сказала она. - Студент должен был испытывать аппараты ультразвуковой
разведки...
нас с Нури не было выхода, мы его еле подтащили к переходной камере.
Боялись, что не откачаем!
пока шторм не разыгрался.
агрегатам и озабоченно наклонился над машиной.
перегревалась, а без нее скоростное бурение невозможно. Он знает, в
чем тут дело: нужно заново переконструировать электробур.
эмалевой краски выступили желтые пузырьки.
мощности? - думал Васильев. - Но тогда какая же скорость будет у
электробура?.. Время проходки скважины увеличится во много раз. Нет,
это невозможно!"
прикладывают руку ко лбу дорогого человека, с тревогой ощущая
болезненный жар. Васильев смотрел на знакомые ему светлые стены,
блестящие, словно хирургические инструменты, трубы, на застывших у
приборов людей в белых халатах и думал: "Срочная операция
необходима... Но кто это может сделать?"
подошел к рабочим, наблюдавшим за буровой установкой.
следил за медленно текущим по прозрачной трубе глинистым раствором. -
Привыкать начинаете?
медленно и вдумчиво роняя слова. - Много я годов на белом свете
прожил... всякое видал. Приучали меня издавна ко всей этой технике. -
Он окинул взглядом светлые стены. - Приучали еще с тех пор, как Сергей
Миронович Киров все наши промыслы начал переоборудовать.
голову, сказал Васильев.- А мы с вами только продолжаем его путь...
согласился Пахомов. - Много на такое дело трудов положено. Я знаю, что
еще осенью двадцатого года к нам на промыслы приезжал Иосиф
Виссарионович Сталин. Он тогда был председателем комиссии по этим
нефтяным делам, самим ЦК назначен. Еще бы! Добыча нефти в те годы чуть
ли не все решала. Вот тогда товарищ Сталин и наметил полный переход на
вращательное бурение. А раньше мы что? Долбили только матушку землю...
Приказал он ввести глубокие насосы. Дело опять пошло по-другому. А то
бывало желонками нефть доставали, как бабы ведрами воду из колодца...
Чудно даже вспомнить!
Особенно молодежи нашей. Пусть музей смотрят, книжки читают про то,
как их деды руками бур крутили. Пусть знают, что для них большевики
сделали!
Сергей Миронович Киров нашими промыслами сколько лет занимался! Труд
его тоже у всех на виду. А теперь вот построили советские инженеры
подводную буровую, и ходим мы здесь в белых халатах. Понимаешь,
Александр Петрович, я так думаю, что и удивляться тут нечему, ежели
всеми этими делами такие люди руководили.
месяцев бурили, а сейчас что ж это получается?... Через два дня - и
готово! Вот этого я понять не могу с непривычки.
Опанасенко. Он наращивал трубу. - Тут тильки сто метров - и зараз
нефть.
мастерами, чтобы хоть в эти немногие минуты не думать о самом главном
- о неудачах и близких испытаниях.
замолчал. - Во много раз больше обычной!.. Скорость вращения нашего
высокочастотного электробура доходит до трех тысяч оборотов, а при
такой скорости он идет в породе куда быстрее. Поэтому так часто тебе
приходится наращивать трубы. Даже не успеваешь...
Все могу!
ослепительно начищенные сапоги - такие же блестящие, как стальная
труба, которую он придерживал руками.
инженер. - Честное слово, товарищи, не думал я, что вы так быстро
освоите новую установку! Будто бы всю жизнь работали на ней...
Петрович, - сказал старик Керимов, аккуратно снимая с белого рукава
микроскопический кусочек приставшей глины. - Давно было - руками
скважины делали, нефть руками качали. Потом мотор пришел. Все равно
лицо, пиджак черные, как мазут. Трудно было! Теперь все будет не так.
Мы теперь не простые рабочие. Нас Саида называет... - Он замялся,
вспоминая ее определение. - Петр Потапович, скажи, дорогой!
спускающиеся трубы, говорил Васильев. - С каждым годом мы идем к тому,
чтобы тяжелый труд исчез, чтобы изменилось само понятие о труде и люди
добывали нефть, уголь, металл, обрабатывали его, сидя в таких же
светлых и чистых комнатах, как эта. Они должны только повелевать
машинами. И на буровых в море совсем не останется ни одного человека.
Человек будет на берегу управлять моторами... Об этом хорошо знает
Саида. Это ее самая большая мечта!.. - Он задумался, смотря прямо
перед собой, как бы проникая взглядом сквозь стены. - И мы скоро
увидим такое время, - продолжал он. - Но для этого пока еще приходится
трудиться далеко не в таких условиях, как здесь, где вас называют
лаборантами, а исполнять подчас и черную, грязную работу.
Привычны.
взволнована.
как нелегко дается нам забота о будущем!
опомнившись, спокойно подняла их, как бы поправляя волосы. - Никаких
неполадок. Понимаете, какая беда: студента нельзя отправить на берег.
Поздно, подводный переход уже снят.
Прозоров Александр
Лондон Джек
Соломатина Татьяна
Соломатина Татьяна
Сертаков Виталий
Андреев Николай