Чтение 35–й страницы книги ~Механика вечности~

склеенными в одну вывернутую, никчемную конечность. Потом меня перевернули
на живот и обшарили карманы - более профессионально, чем патруль ООН, но все
же не так ловко, как оперативники Федорыча. Кажется, я стал настоящим
знатоком процедуры ареста. Браво.

Меня поставили на ноги, и я наконец попытался осмотреться. Повсюду была
непроглядная тьма, в которой выделялось лишь светлое лицо Ксении. Три
широких силуэта сливались с деревьями и становились заметны, только когда
начинали двигаться.

- Что вам надо? - в меру дерзко спросил я.

- Ты, слышь, помалкивай, - ответил тот же голос.

Затем кто-то коротко свистнул, и к нам, сминая кусты, задом подъехал
джип, такой же черный, как все вокруг.

Салон был перегорожен неровной решеткой, а окна в заднем отсеке грубо
заварены толстыми листами железа. Скамеек в тюрьме на колесах не было, и
Ксения опустилась на пол, скрестив ноги по-турецки. Двигатель мягко
зашелестел, и мы тронулись. Лампочку в салоне не включили, но в блеклом
свете приборной доски было видно, как два похитителя снимают черные маски.
Привыкнув к темноте, я разглядел, что двое других - водитель и тот, что
сидел рядом с ним, - ни в каких масках не нуждаются. Они были неграми.

Джип миновал садик и выехал в узкий переулок.

Ни машин, ни пешеходов здесь не было, беженцы, давившиеся на магистралях,
будто забыли о его существовании.

- Как насчет повторного сеанса? - прошептал я.

Выпрыгивать на ходу со связанными руками казалось полным безумием, но
ничего другого на ум не приходило, да и скорость была значительно меньше,
чем в прошлый раз.

Ксения отрицательно покачала головой.

- Они взяли... кинопроектор? - ужаснулся я.

- Слышь, ты! Я тебе щас такое кино устрою, - пригрозил чернокожий на
переднем сиденье. Из всей компании он был самым крупным и, похоже, самым
злым.

- Куда вы нас везете?

Он грузно развернулся и погрозил мне толстым пальцем.

- Надо было ему кормушку залепить, - заметил водитель.

- Никогда не поздно, - отозвался пузатый, показывая мне широкий моток
пластыря. - Слышь? Еще слово, и будешь дышать носом.

- Молчи, - шепнула Ксения.

Мы выбрались за город и поехали по темному шоссе. Что это была за дорога,
я не понял. Луна истаяла до острого серпика и света совершенно не давала.
Вглядываясь через решетку в окна, я видел лишь сплошную стену деревьев.
Спидометр горел закругленным рядом символов, обрывавшимся на числе 85.

Внезапно машина вильнула в сторону, и справа взметнулся ослепительный
столб пламени. Водитель вернул джип на свою полосу, и меня прижало к задней
стенке. Тусклая радуга из фосфоресцирующих цифр начала клониться вниз,
обрастая недостающими фрагментами: 90, 95, 100...

- Слышь, дурень! Убьемся! - воскликнул тучный негр, выставляя руки
вперед.

- Чего расселся? Вызывай прикрытие! - гаркнул водитель.

Здоровяк закряхтел, тщетно пытаясь нагнуться к ногам. Двое белых молчали
и лишь беспокойно возились на заднем сиденье, изготовив к стрельбе
бесполезные на такой скорости пистолеты.

Впереди ухнул еще один взрыв, на этот раз - точно посередине дороги.
Сворачивать было некуда, и водитель ударил по тормозам. Мы влетели в
опадающий огненный цветок, и через секунду послышался адский вой рвущегося
железа.

- Эй, сзади! Держитесь! - бросил пузатый, так и не найдя рацию.

Я почувствовал, что джип заваливается на бок.

Это продолжалось долго - гораздо дольше, чем он мог проехать на двух
колесах. Машина давно должна была опрокинуться, но она продолжала плавно
переворачиваться, будто находилась в невесомости.

- Тут скоба, хватайся! - крикнула Ксения.

Пламя уже иссякло, и салон забил густой, едкий дым. Тьма, резь в глазах,
судорожный поиск чего-нибудь выпирающего, во что можно было бы вцепиться, и
ощущение полета - знакомое и оттого вдвойне жуткое.

- А-а! Маму-папу! - заорал, не выдержав, кто-то рядом, и его растянутое
"у-у" влилось в длинный, надрывный скрежет.

Джип упал на дорогу, и этот момент я еще помнил - значит, был жив. Машина
покатилась - теряя по пути крылья, колеса, никелированные подножки -
превращаясь в железного колобка, который ушел ото всех, кроме
радиоуправляемой мины.

Шесть тел - четыре в мягком салоне и два в квадратном металлическом
коробе - летали, сталкивались, бились о стены, как горошины в погремушке, и
нельзя было понять, кому повезло больше: нам с Ксенией или похитителям,
проламывающим грудные клетки о спинки сидений.

Наконец кувыркание прекратилось. Джип последний раз встал на нос и, едва
качнувшись, рухнул в ту сторону, что когда-то называлась низом. В уши
воткнулась могильная тишина, но и она вскоре рассыпалась от беспорядочных
выстрелов, доносившихся из леса.

Стрелявшие окружили автомобиль и принялись чем-то скрипеть.

- Заднюю заклинило...

- Выбивай лобовое...

- Оно бронированное...

- Эй, слышь... Вы только не умирайте, - раздалось спереди.

Я открыл рот, позволяя солоноватому комку вывалиться на пол - сплюнуть не
было сил.

- Ксения...

- Живая. А ты?

- Вроде.

Снаружи раздалось дружное "ух", и задняя дверь вырвалась вместе с замком
и петлями. Меня ослепили ярким лучом света и удовлетворенно отметили:

- Моргает!

- Слышь! - зашевелился темнокожий. - Про меня не забудьте! Сжало всего,
как персик в компоте.

- Персик! - заржал человек с фонариком. - Левша, ты домкрат не забыл?

- А чего?

- Веселый застрял. Говорит, как персик!

- Ха-ха-ха! - залился неведомый Левша. - Может, его теперь так и звать?

- Лучше повидло. Веселый! Ты себе не все там отдавил?

- Вот щас вылезу, и проверим.

К машине подошел еще один человек и, включив плоскую лампу, просунул ее в
разбитое боковое окно. Я увидел такое, от чего меня чуть не стошнило: одно
из тел лежало на заднем сиденье лицом кверху, точнее сказать - вверх
животом, поскольку его лицо превратилось в изжеванный кусок мяса, из
которого торчал лишенный века глаз.

Нас с Ксенией аккуратно извлекли из машины и перенесли на разложенное
одеяло. Чуть позже к нам приковылял толстый негр, которого почему-то звали
Веселым, и близоруко склонился над сложенными ладонями.

- Слышь, посвети. Ключик выбрать не могу.

Когда ключ нашелся. Веселый без всяких условий разомкнул наши наручники и
сел рядом.

- Ничего не поломали? - поинтересовался он. - Странно.

Спустя некоторое время подтянулись и остальные. Кроме Веселого я насчитал
еще четырех. У каждого на шее висел легкий асимметричный автомат без
приклада с коротким стволом и длинным изогнутым магазином. Все были белыми,
небритыми и одинаково взлохмаченными. В их лицах не было ни жестокости, ни
даже азарта - лишь усталость и умиротворение. Дело сделано, говорили их
глаза, в машине осталось три трупа - что ж, помолимся за их души.

- Ты прямо добытчик! - сказал один из партизан, обращаясь к Веселому. -
Харчей целую сумку притащил.

- Это не мое. Ребята с собой несли.

- Ты у меня штуку одну отобрал, помнишь? - спросила Ксения. - Черная
такая, пластмассовая. Не потерял еще?

- Синхронизатор, что ли? - отозвался Веселый. - Как можно? Вот, в целости
и сохранности. - Он открыл металлический футляр и вытряхнул на ладонь
дырокол. - Забирай.

- Один шевелится, - крикнул кто-то, вернувшись к джипу. - Оставить?

- Смотря кто, - ответил, с трудом поднимаясь, Веселый. Он приблизился к
машине и, взяв водителя за шкирку, вытащил его на асфальт. - Не, - сказал
он. - Этого оставлять никак нельзя, умный больно.

- Тебе виднее.

Негр достал пистолет, уткнул ствол в голову водителю и, что-то
пробормотав, нажал на спусковой крючок.

- Кажется, вертолет, - молвил Левша, прислушавшись. - Надо убираться.

Он достал из-за пазухи блестящую коробочку и осторожно открыл. В ней,
бережно завернутая в бархатный лоскут, покоилась... еще одна машинка.

- Откуда? - воскликнула Ксения.

- Синхронизатор?

- Почему "синхронизатор"?

- А что же еще?

- Дырокол, - уверенно ответила она и, взглянув на меня, добавила:

- Или машинка.

- Мне нравится, - заявил Веселый. - Машинка... - повторил он задумчиво. -
Слышь, Левша, в этом что-то есть. Просто и по-нашему, без всяких выкрутасов.

- А мне все равно. Как Лиманский скажет, так и будет. Ну, пошли, а то
накроют.

Он направил машинку в сторону и открыл дыру. Партизаны выстроились в
очередь и один за другим запрыгнули в плоскость. Похоже, перемещаться во
времени для них было так же привычно, как видеть висящий на нерве глаз или
добивать раненого врага.

- А вы чего стоите? - нетерпеливо спросил Веселый, когда трое бойцов