вторгнуться. Ну что же, милости просим и даже спасибо не забудем сказать,
по-своему, разумеется, по-русски... И за то, что устраивают правильное
полевое сражение, и особенно за то, что потеряли время, дали подвести
резервы. Ты представляешь, если бы эта тьма пернатых нас на марше застала? А
застала бы непременно, если бы вчера продолжила наступление, а не отошла за
речку... Да еще без прикрытия с воздуха.
высказал. Да и не стоило чересчур останавливаться на том, чего не произошло.
Достальский продолжил:
произойти. Но об этом после. А пока - расстановка такая. У меня за палаткой
стоит более сорока латников, самые элитные вояки, какие только есть.
Отбирайте по шесть человек, лучше, если это будут проверенные ребята.
Сделаете из них ротных с заместителями и каждому придайте по сотне орлов, из
тех, что я привел. Учтите, взводные в этой колонне, как правило, уже есть,
так что взвода не ломать, они уверенней воевать будут, если спелись. А если
не спелись... Все равно, до завтра ничего сделать уже не успеем, придется
так драться, как получается. - Он взял в тонкие грязноватые пальцы двойной
красно-синий карандаш и провел два синих полукружья от холма на запад,
замкнув их метрах в тридцати от той точки, где, по представлению Ростика,
находилась площадка для машин. И продолжил объяснение:
выстоять против противника, имеющего такой перевес, у нас нет. Роты
расставите метрах в ста, самое дальнее, от вот этих стенок. - Его карандаш
указал на строения, венчающие холм. - По фронту отведете не более
восьмидесяти метров на роту. Думаю, должно получиться... Гринев - ты справа,
то есть займешь северное полукружие. Антон, станешь слева, на юге. И
окапываться, окапываться, чтобы к утру все было готово. Вопросы?
подсказывает, что пернатые - ребята примитивные, попробуют ударить строго
вверх, где я... И буду делать то же, что и вы. Только с учетом резервов,
связи и общего командования боем. - Он почти весело осмотрел своих
подчиненных. - Будем выстраивать бой по всем правилам. И победим, непременно
победим. За нами же... никого больше нет, кроме города, разумеется.
продолжат марш на Боловск? - спросил Ростик.
такого раньше не бывало, - хотели бы рвануть вперед, давно бы рванули. Так
нет же, они вздумали нас тут зарыть, ну а мы... Мы со свойственным нам
прямодушием посопротивляемся.
но почему-то внушала доверие. По ней можно было, вероятно, и расстояния
правильно определять, и угловые замеры... В общем, хорошая карта, такая бы и
мне не помешала, решил Рост. Будет время, может быть, скопирую. Хотя вряд
ли, как раз времени уже не будет.
даю тебе на это два часа, не больше. А потом вали ко мне. У меня к тебе еще
дело будет.
солдаты, пожалуй, спать улягутся.
батальону. Степан Лукич Горячев, прошу любить и жаловать. Во время войны был
гвардейским комбатом.
городе осталось настолько мало, что все всех хоть когда-нибудь, но видели.
Случай с Бахметьевой, которую не знал ни Ростик, ни Ким, был каким-то из
ряда вон.
фронта прямым этапом в лагерь... Там, спасибо партии, эту специальность и
приобрел.
человека такой авторитет и сила. Ну, то есть, разумеется, не из лагеря, хотя
и там, вероятно, можно было кое-чему научиться, но главное - с войны, с
привычки принимать на себя ответственность, с умения и желания делать дело,
а не балаболить. Он настолько поверил в свой вывод, что, не задумываясь,
вдруг спросил:
Что-то я там с лагерниками напутал, которых мы на их территории освобождали.
Не тех отпустил или, наоборот, кого-то прижал не вовремя. Я и сам не понял.
Оказывается, его тоже интересовали эти проблемы. - Ты теперь -
реабилитированный, так что иди помощником к Гриневу.
так уж он стар, не намного больше пятидесяти.
народу, понимаешь, маловато.
выстроить бой, как сказал Достальский. Со своей стороны, разумеется.
ряду, освещенном пятью факелами, воткнутыми перед строем, он нашел
Тельняшку, которого заприметил еще по бою с губисками, да еще с Ванькой,
который сначала отвечал "нет", но потом делал все как надо.
Иванов. Имя, правда, Иванов почему-то не сообщил, но завороженный фамилией,
на которой, по Константину Симонову, держалась вся Россия, Ростик на
дальнейшем и не настаивал.
знакомого - того белобрысого паренька, которого в свое время послал
обезвредить пост губисков у парка "Металлист" и на которого потом оставил
стадион с летающими лодками, с чем парень, кажется, неплохо справился.
глядя в глаза Ростику, своего старшего брата, которого представил только по
имени - Семеном. Брат так брат, решил Ростик, ничего в этом плохого не
будет, а может, будет все отлично. К тому же они были похожи как две капли,
и потому взаимодействие у них должно было получаться на телепатическом
уровне.
ходил вдоль шеренги, и вглядывался в ребят... Уже было отчаялся, как вдруг
невесть откуда вынырнувший Горячев посоветовал очень черного паренька.
Рекомендация была красноречива:
посмотрел на кандидата:
Вот только... Взгляд у него был уж слишком горячим и в то же время
по-цыгански уклончивым. Ростик еще раз прикинул, и получалось, что новый
командир роты может оказаться невыдержанным. Но в таких ситуациях всегда
существовал выход. Он повернулся к Каменщику, вернее, к Лукичу, как теперь
следовало привыкать, и вполне по-начальственному объяснил:
между ними складываться.
тому времени уже построил по взводам, набирал себе полные роты. Представлял
ротных, расставлял сами роты на местности, шагами определяя расстояния, и
лишь часа через три, вместо предписанных двух, наконец решил, что теперь
Лукич и сам может погонять ребят, чтобы они к утру действительно
подготовились. После этого он снова отправился на верхушку холма, в палатку
к Достальскому.
врача, что без труда читалось по хрестоматийным белым халатам, наброшенным
поверх вполне офицерских гимнастерок.
оказалось, что из Боловска прибыли автобусы, оборудованные под передвижные
лазареты, предназначенные для эвакуации раненых. Но не они вызвали разговор
на повышенных тонах, а пришедший за автобусами "ЗИМ" с врачами. По этому
поводу Достальский и высказывался:
толку от него... Вы бы в нем хоть лекарства привезли, что ли!
специальный, от "Скорой помощи".
который вылечил Любаню. Неожиданно Ростик вспомнил его фамилию - Чертанов. И
еще он вспомнил, что о нем говорила и мама, и сама Любаня. Но вопреки своей
известности среди медперсонала, да и среди тех, кто хоть раз попадал к нему
в лапы, сейчас Чертанов выглядел спокойным и слегка сонным.
помоложе - А остальные машины просто не "пошли". За ними же ухода не было.
расстреляли Борщагова. Он еще отказывался оперировать без анестезии.
Сертаков Виталий
Конан-Дойль Артур
Майер Стефани
Каменистый Артем
Лукин Евгений