Чтение 8–й страницы книги ~Прорыв~

Корпус барракуды вибрировал еще какое-то время, но вскоре рев насоса
стих - теперь воздух перекачан из корабля в накопительные цистерны.

Валиус пятился, на ходу разматывая проволоку, подсоединенную к круглому
заряду.

- Подрывай! - скомандовал ему капитан.

Что Валиус и сделал, выведя из строя систему искусственной гравитации
на фрегате.

Корин. Вполне подходящее для мужчины имя. Отец убеждал его в этом. Имя
позаимствовали у Шекспира, так в его пьесе звали не то пастуха, не то еще
кого-то. Но вот незадача - в той же школе училась девочка по имени
Корнелия, но все звали ее просто Кори, это имечко прилепилось и к нему.

А в результате однажды он возвратился домой с синяком под глазом, все
еще дрожа от возмущения, и мать, завидев его, опять стала метать громы и
молнии:

- Угадай, кто нам только что звонил? Твоя учительница! Она рассказала,
что на игровой площадке ты только и делаешь, что задираешься! Только
посмей еще раз что-нибудь натворить!

Тогда его прорвало:

- Мама, он ведь первый меня ударил!

- Не смей повышать на меня голос! - Шлеп! Оплеуха пришлась как раз по
больному месту - куда ему до этого стукнули кулаком, а мать все не
унималась: - Тебя всегда бьют ни с того ни с сего. Я знаю тип людей вроде
тебя, такие сами напрашиваются на взбучку.

- Да они дразнились. Называли меня Кори.

- Ну и что здесь такого? Прекрасное имя.

- Да нет же! Это девчоночье имя. А я хочу мужское, Почему вы меня не
назвали как мальчика?

- Как ты смеешь так с матерью разговаривать!

Мать размахнулась для новой затрещины, но он увернулся.

- Ах ты маленькое чудовище! Ты еще будешь от наказания увиливать! - На
сей раз она вцепилась ему в плечо и так заехала по уху, что в голове
зазвенело, а удары продолжали сыпаться градом.

Они почувствовали, как их корабль содрогнулся от взрыва, увидели дыру,
зияющую в том месте, где была прилеплена взрывчатка, и стелющийся по краям
туман - это воздух вырывался из фрегата наружу.

- Вперед! - рявкнул в наушниках голос капитана, и Корин юркнул через
открывшуюся пробоину внутрь халианского фрегата, нажимая на курок, паля во
все стороны разлетающимся конусом очередей. Трое товарищей запрыгнули
следом, и пламя, вырывающееся из их автоматов, слилось с его огневым
шквалом. Неважно, что пули могут продырявить обшивку. Утечка воздуха -
тоже не беда. Скафандры спасут. Сейчас важно только одно: перебить
побольше халиан...

Пока они в этом преуспели. Стрельба оказалась излишней. Три мертвых
хорька болтались, застряв в сетках подвесных коек, - они едва успели
проснуться - лишь один сжимал в руке оружие. Изо рта и из носа у них
выскакивали маленькие красные шарики. А один хорек словно надул огромный,
налитый кровью пузырь. Возникший после взрыва перепад давления сделал свое
дело.

Корин перезаряжал оружие и, глядя на подвешенные мертвые тела, думал:
"С этими возиться не пришлось".

И снова ребята дразнили его на игровой площадке девчачьим имечком, но
он не осмеливался ввязываться в драку, опасаясь материнского гнева. Его
младшая сестренка Снуки все подслушала и стала распевать оскорбительный
стишок дома.

- Проснись, проснись, милашка Кори. Проснись, ну сколько можно спать.

- Заткнись, - огрызнулся он.

- Это почему она должна молчать? - в комнату влетела разъяренная мать.
- Не командуй здесь, Корин. Пусть поет все, что захочет. Не трогай ее!

И снова ему пришлось проглотить обиду, а немного погодя, когда песенка
изрядно поднадоела матери, она выпроводила обоих на улицу, поиграть в
кэтч. Сестра его не подняла вовремя перчатку, мячик с размаху угодил ей в
щеку, и у Корина все похолодело внутри при мысли о предстоящей жестокой
расправе - сейчас Снуки, истошно вопя, вбежит в дом, и ему несдобровать.
Если только не удастся поднять настроение сестре.

- Снуки! - с ужасом воскликнул он и бросился к ней. - Прости меня. Я
ведь не нарочно. Очень больно?

На какой-то момент она застыла. Потом улыбнулась, часто заморгала,
высушивая уже навернувшиеся на глаза слезы, выдавила из себя короткий
смешок и сказала с напускной бесшабашностью:

- Так, ерунда, слегка задело.

И игра продолжалась, но теперь Корина мучило сознание того, что он
струсил, сдался прежде, чем ему бросили вызов.

Корин окинул взглядом отсек и увидел большие отверстия в кормовой и
носовой части - два наглухо задраенных стальных люка. Халиане обычно не
транжирили деньги, но на аварийных системах не экономили. Валиус прилеплял
взрывчатый заряд к носовому кубрику, чтобы наверняка ликвидировать
отдыхающих после вахты членов экипажа. Это удалось - трое из шести или
семи уже мертвы, но как только давление в отсеке упало, переборки
изолировали кубрик от остальных отсеков корабля, чтобы свести к минимуму
утечку воздуха и избежать новых потерь. Теперь другие хорьки получили
короткую передышку, чтобы влезть в скафандры или вызвать подмогу. Сделать
и то, и другое они не успеют.

- Джейке и Боблач - в кормовую часть, - сыпал капитан отрывистыми
командами, - Валиус - подготовить проход.

Валиус принялся лепить бесформенную массу на переборку в кормовой
части.

- Но, капитан, - попытался возразить Джейке, - там наверняка никого не
окажется.

- Если так, беги в носовую часть. А если найдешь кого-нибудь, прикончи,
а потом за нами. Подрывай, Валиус.

Воздух с шипением вырвался наружу, когда взрывом снесло переборку.
Джейке и Боблач бросились в образовавшуюся пробоину.

- Остальные - в носовую часть, - капитан обернулся, - Валиус, второй
заряд готов?

- Ммм... один момент, капитан.

- Давай!

Люк заволокло клубами дыма, на какой-то момент установилась зловещая
тишина.

- Ну что стоишь, разинув рот! - гаркнул капитан. - Вперед!

Сержант Кроувви ринулся в проход, открыв стрельбу, - и ему тут же
снесло взрывом голову.

При виде разлетающегося вдребезги красно-серого шара Корина вывернуло
наизнанку.

- От тебя требуется не болтовня, а работа! - отчитывал его приказчик, -
тебя здесь держат не для того, чтобы ты фланировал по магазину с важным
видом.

- Простите... но... - Корин вскинул подбородок и стиснул челюсти,
чувствуя, что плечи безвольно обмякли. - Он заставил меня сделать разметки
мелом, а потом вдруг говорит...

- Да слышал я, что он сказал! Я сыт по горло твоей болтовней!
Оказывается, ты молокосос с непомерным гонором, который и на складе-то
недостоин работать.

- Я лишь посоветовал ему чуть поднять манжеты...

- За советом клиент пусть идет к портному! А твоя задача - торговать
одеждой, ясно?

- Но послушайте! Если бы я разметил неправильно, клиент вряд ли бы
остался доволен!

- Не спорь со мной! - заорал приказчик.

- Я не спорю. Я просто пытаюсь объяснить...

- Не нужно. - Глаза у босса сузились. - Объяснишь все, когда будешь
хлопотать о пособии по безработице. Ты уволен.

Корин нырнул в лаз и, упав плашмя на живот, зашелся в атакующем крике.
Автомат его яростно огрызался очередями, каждый выстрел отдавался в плечо.
Он уперся ногами в переборку, и в этот момент два хорька обрушили на него
шквал огня. Пуля рикошетом ударила в ствол, и Корина обожгло болью, когда
оружие дернулось в руках, но тут к нему пробился Луркштейн, а за ним
Данвель и Парлан с вздрагивающими от очередей автоматами. Теперь хорькам
пришлось разделить свое внимание, и у Корина появилась возможность
перехватить автомат, бегло осмотреть его, снова прицелиться, и осыпать
халиан градом пуль. Данвел дернулся и рухнул, истекая кровью, но зато и
хорьки отлетели назад, искромсанные вдоль и поперек. Скафандры и
безвоздушное пространство поглощали крики, а передатчики халиан работали
на других частотах. Луркштейн и Парлан продолжали расстреливать хорьков,
извивающихся в зловещем танце смерти.

Чуть позже к ним присоединились Мортон и Дюнскайф. Перешагнув через
изуродованные останки Кроувви, Валиус принялся лепить взрывчатку на
следующую переборку. Отсек внезапно заполнился десантниками.

Капитан потянул за руку Корина.