слишком мало сил, чтобы ввязываться в такие драки. - Он быстро шагнул
назад и окинул взглядом картину битвы. Почти половина халиан была
повержена или ранена. Его собственные люди растянулись по периметру,
расстреливая массивных врагов, как только предоставлялась возможность для
прямого выстрела. - Халиане не смогут сдерживать их вечно.
металлический звон.
когда я дам команду.
Включив общий канал, он прорычал:
Шилитоу понял, что он подумал и о людях, и халианах как о "своих парнях".
Даже могучие косанцы не смогли устоять против прямого удара сверхмощных
лазерных пушек. Воздух дрожал от лазерных лучей пятисантиметровой толщины,
проходящих в каких-то дюймах над головой присевшего сержанта. Для Шилитоу
это была самая восхитительная танцевальная музыка из всего, что он слышал
в своей жизни.
Интерлюдия. ЛОЯЛЬНОСТЬ
кто занимается этим делом, никогда не испытывают недостатка ни в людях, ни
в средствах. Неудивительно, что во Флоте на всех его уровнях действовало
множество вражеских лазутчиков. Уже полвека Синдикат получал информацию от
своих торговцев об Альянсе, который мирным или военным путем поглощал
каждую культуру, с которой сталкивался. Сама природа Альянса была такова,
что он не мог мириться даже с призрачной угрозой своему существованию. Еще
не забыты были тяжелые уроки долгой ночи, опустившейся над миром после
падения Империи, и эти уроки не оставляли выбора. Безопасность превыше
всего.
сходились в одном: присоединение к Альянсу - это конец привычного им
образа жизни. Слишком разительно отличались жестокие законы одной империи
от более демократичных порядков другой. Властители Синдиката не смогут
держать свои народы в повиновении, если те увидят, какие безграничные
возможности несет в себе другой образ жизни. Для Альянса Синдикат тоже был
непримиримым врагом, ведь именно он повинен в бесчисленных жертвах войны с
халианами. Именно по наущению Синдиката хорьки сочли себя обязанными
ввязаться в войну с Альянсом.
жесточайшие репрессии, но, с другой стороны, их жители чувствовали себя
защищенными благодаря исключительно сильным семейным традициям и
постоянной поддержке родных и близких. Рядовой гражданин Альянса нашел бы
отвратительным то, насколько мало обитатель планет Синдиката свободен в
своих поступках. Но и последний с такой же нетерпимостью воспринял бы
политику невмешательства, обрекавшую многие миры Альянса на нищету и
голод.
любые действия со своей стороны необходимыми и оправданными.
Преданность простиралась так далеко, что шпионы Синдиката, как правило,
оставались верны своему долгу даже после захвата. Многие из них являлись
глубоко замороженными агентами и долгие годы жили в совершенно другом
мире, но тем не менее не изменили своих убеждений.
полномасштабные операции с участием целых эскадр. Но это была война с
незримым противником, ведь даже координаты военных баз Синдиката и те были
неизвестны. В таких условиях Флот был обречен на поражение. Поэтому Альянс
предпринял отчаянную попытку, чтобы получить хоть какую-то информацию.
Задействовали самую современную технику и самые лучшие кадры, дабы
определить местонахождение планет противника и оценить его военную мощь.
Дэвид Дрейк. НА АБОРДАЖ!
слишком обольщался на этот счет. Наверняка ее стол нашпигован
смертоносными устройствами, способными остановить кого угодно. Лицо
женщины оставалось спокойным и абсолютно бесстрастным. На появление
капитана она вообще никак не отреагировала - молчала и пялилась на него,
как на пустое место. Капитан так же молча ждал своего сопровождающего.
Ковачу, - но то, что прячется за самой последней дверью, пострашнее
вакуума".
Это был уже третий сопровождающий, начиная с того момента, когда, получив
из рук в руки специальный приказ, капитан был вынужден немедленно покинуть
казармы, где размещалась 121-я рота штурмовиков звездной пехоты.
и здоровым.
наверняка хорошо тренированный. Однако Ковач не сомневался, что в случае
нужды сумеет с ним справиться. Никакая тренировка не поможет в схватке
против человека, хотя бы месяц прослужившего в штурмовиках и оставшегося в
живых. А капитан Миклош Ковач прослужил там целых семь лет. И если это не
рекорд, то чертовски близко к рекорду.
темные волосы. Облик довершали холодно-прозрачные глаза, спокойно
взиравшие на окружающий мир. Многоопытные хирурги из реабилитационного
центра Флота на славу потрудились над Ковачем - на нем не осталось и
следов ранений.
капитаном, держась на один шаг сзади и немного сбоку, как и полагается
хорошо выдрессированному псу.
этого идеально работающего механизма, кроме мускулов, должны иметься и
отменные мозги, иначе парень просто не попал бы сюда".
Флота на Тау Кита. Ковач не знал, что находится внутри. И не испытывал
никакого желания узнать. Больше всего ему хотелось оказаться сейчас как
можно дальше отсюда.
Бронированные двери скорее подошли бы хранилищу какого-нибудь банка;
электронная система защиты выглядела гораздо сложнее той, с которой Ковач
имел дело на космических кораблях; немногочисленный персонал действовал
спокойно, без суеты, с большим знанием дела и был так же непроницаем, как
и стерегущая вход администраторша.
неприметных дверей, жестом предлагая капитану войти. - Дальше я не могу
вас сопровождать.
пожалуй, пришелся бы ко двору в компании его "Охотников". Неплохой
парнишка, лучше, чем большинство из тех, что к ним попадают. Роты
штурмовиков постоянно нуждались в пополнении.
имелись хорьки, с которыми надо сражаться. Но война закончилась.
"Тентелбаум - Специальный проект", вместе с тремя звездочками в круге -
знак вице-адмирала.
драную спецовку, которую не успел сменить, когда на него как снег на
голову свалился посыльный с приказом. Хотя, по правде говоря, его парадная
форма тоже вряд ли бы подошла для встречи с адмиралом. На лице Ковача
появилась недобрая ухмылка. Он одернул себя, собрался с мыслями и шагнул
вперед.
роскошно обставленном кабинете. За письменным столом сидел человек в
штатском. Лет сорока пяти, крупнее Ковача, в отличной физической форме.
была Грант, и это означало, что дело плохо.
в его огромных лапах. После продолжительной паузы он поднял взгляд и
оскалил в усмешке зубы.
Придвинь поближе кресло и садись.
осклабился, и на этот раз его ухмылка не предвещала ничего хорошего.
Это оказалась не простая штучка. Твердая на вид поверхность кресла
Контровский Владимир
Посняков Андрей
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Чернецов Андрей
Курылев Олег