острый выступ скалы и нацелиться на него. Позади мелькнула призрачно-белая
тень. "Хорошо, - подумала Нита, - Эд'рум близко".
Законом мной изреченное слово!
Кита. И это было последнее, что видела она. Что-то гибкое и скользкое цепко
обвило хвост и неумолимо повлекло ее вниз.
мелькающих тел, извивающихся щупалец, рева и визга. Невидимые во тьме руки
сжимали ее тело, намертво влипали и тащили туда, где, тускло поблескивая,
поджидал жадный костяной клюв. И никто не придет ей на помощь, поняла вдруг
Нита, не в силах оторвать взгляда от омерзительной клювастой пасти. Вода
была просто пронизана ревом, воплями и криками. И среди этой какофонии Нита
различала голоса двух кашалотов. Два? Но ведь Ар'ейниии уплыла. Изгибаясь
всем телом, она билась в липких объятиях и старалась извернуться? так, чтобы
видеть происходящее позади нее. Мелькнула Ш'риии. За ней неслась огромная
серая фигура с разверстыми страшными челюстями. Ар'ейниии! Ее сопровождала
целая свора извивающихся в темноте тел. Ни один Посвященный в каньоне Гудзон
не мог бы привести с собой такую бесчисленную стаю.
перешла на сторону Одинокой Силы. Она вернулась, сломала круг, разрушив
заклинание, и в этот разлом, в эту щель проникли кальмары. Все, все
напрасно, если я не сделаю сейчас... Нита с отчаянием двинула головой прямо
в сплетение щупалец, в мерзкое тело кальмара. Она почувствовала, как треснул
китовый ус, ощутила содрогание обхватившего ее кальмара. "ОТПУСТИ МЕНЯ, ТЫ,
ОТВРАТИТЕЛЬНАЯ ТВАРЬ!" Никакое волшебство, кроме грубой силы, сейчас не
спасло бы ее. "ОТСТАНЬ!" Она снова ударила кальмара головой. Он издал
пронзительный крик боли, показавшийся Ните музыкой. "А, вот где ты уязвим!
Глаза!" И она ударила еще раз.
освободилась от ослабевших щупалец и поплыла вверх. С трудом превозмогая
слабость, она стремилась к острому выступу скалы. Вода вокруг Кэ-рин Пик
кипела, и все пространство просто кишело кальмарами. Посвященные отбивались,
отчаянно пытаясь удержаться в сфере защитного заклинания. Дно колыхалось. Из
разверстых клапанов били фонтаны горячей воды. "Это нужно остановить, -
пульсировала лихорадочная мысль в голове Ниты, - остановить, остановить..."
вдалеке и нацелившаяся на проплывающего мимо кальмара величиной с вагон.
раны, которую он нанес Ар'ейниии. Он непрерывно пел. Но не на волшебном
Языке, не на языке человека-кита, так понятном им обоим. Из его глотки
вырывалась протяжная печальная нота прощания, пронизывающий воду голос
жителя Моря - кашалота.
Ноты сжалось. Ш'риии предупреждала, что если такое случится, то китовая Сеть
Жизни отторгнет чуждое тело. Он снова превратится в человека, беззащитного,
окруженного стылой водой на трехмильной глубине.
друга вдруг показалась ей дороже и важнее всех этих далеких и нереальных
жизней десяти миллионов людей, ради которых она гибнет. Именно в это
мгновение Нита до конца поняла то, о чем говорил Карл. Она сделала круг и
снова оказалась перед острым выступом скалы. Теперь РЕШЕНИЕ созрело. Она
приняла его. И если раньше ей казалось, что другого выбора нет, то теперь ей
не нужен был никакой спасительный выход. Она ЖЕЛАЛА этого! Восторг охватил
ее. И это чувство она не променяла бы ни на что иное, разумное,
спасительное. Она РЕШИЛА! Нита принялась усиленно работать хвостовым
плавником, разогналась, ринулась на острое лезвие скалы и врезалась...
Оглушенная, ошеломленная ударом, она отлетела назад, словно гигантский мяч.
Кружась в бурлящей воде, которая волнами восходила с потрясаемого толчками
дна, Нита увидела совсем рядом огромную белую тень.
требования! Только Киту могла она доверять, только ему согласилась бы отдать
свою силу. Но перед акулой она останется совершенно беззащитной. Отобрав у
нее силу и способность сопротивляться, Эд'рум сможет делать с Нитой все, что
захочет. И мучение это может длиться долгие часы или даже целую вечность. К
тому же Бледный не волшебник, а наделив его силой...
устремляясь к Ар'ейниии и Киту, который из последних сил старался отвлечь
разъяренную кашалотиху от Ниты.
кашалотихи и вырвал громадный кусок кровоточащей плоти.
щелкала своими ужасными челюстями, но Эд'рум ловко уворачивался и продолжал
совершать свои смертельные круги.
свою силу? Волшебную силу, которая сама по себе охраняла ее и стала частью
ее самой?..
ее памяти скрипучий голосок. - НЕ БОЙТЕСЬ ОТДАТЬ ЧАСТЬ СЕБЯ!"
тени, несущей за собой, словно хвост кометы, дымящееся облако крови. -
Возьми ее!
Самые страшные и опасные три слова в Языке. Три слова, освобождающие твою
силу и отдающие ее другому. Она почувствовала, как сила сочится, вытекает из
нее, будто кровь из раны. Она почувствовала и то, как сила эта перетекает в
акулу, из нутра которой вдруг вырвался невообразимый свирепый рев. И в ту же
секунду Нита ощутила себя гигантской пустой раковиной. Эд'рум встряхнулся и
устремился вниз, в самое пекло, где кипела и пузырилась лава. Бледный волок
за собой и Ар'ейниии.
бок акулы, оставив длинную глубокую рану от жабер до хвоста. Заклубилась
кровь, хлынувшая из раны Властелина акул, повис в воде ужасающий
кроваво-черный туман. В нем почти растаял, померк угасающий волшебный свет.
воздуха в защитной сфере хватило на полный вдох. Сама она все еще оставалась
в облике кита-горбача. "Держу пари, что завязла в этой оболочке навеки, -
подумала она, - непременно застряну, если не верну отданную акуле силу. Но
что там делает Эд'рум?"
ПОДНИМАТЬСЯ. Оно раздувалось, разбухало, словно какое-то огромное существо,
вдыхающее воздух. Трещины побежали во все стороны от нарастающей,
вздымающейся выпуклости. Сквозь эти трещины вырывались горячие красные
всполохи.
паром вода из все расширяющегося отверстия-клапана. Камни дождем посыпались
с Кэрин Пик. Красное сияние поднималось из разломов и трещин. Это была лава,
пылающая лихорадочным алым огнем, из которого вырастали густые кусты искр,
озаряя неверным мерцающим светом яростно кипящую воду. От соприкосновения с
раскаленными языками лавы сама вода начинала гореть. Язычки
фиолетово-голубого огня танцевали и извивались, разбегаясь от выливающихся
наружу щупалец лавы.
Кэрин Пик дрожал до самого основания. Посвященных разбросало в разные
стороны. Нита отчаянным усилием устремилась вверх, пытаясь, так же как и
Кит, отплыть на безопасное расстояние от пышущего жаром дна. Все морское дно
под ней было испещрено лабиринтом вскипающих лавой трещин, завалено
осколками камней, тонущих в лаве, и вспыхивало сполохами фиолетового огня...
Под напором этого невидимого мощного тела поднимались, разламывались
каменные плиты дна, расплескивалась лава. Длинное это тело вдруг
встряхнулось, вытянулось, распухло, сжалось и снова, пульсируя, раздулось.
Обрисовалось существо, одетое в лаву и объятое черно-фиолетовым огнем, как
гигантским пылающим плащом. Нита не могла оторвать изумленного, испуганного
взгляда от этого чуда-чудища. Что это? Какой-то подземный кабель? Труба,
кем-то проложенная по дну океана? Но ведь ничего созданного руками человека
нет и не может быть на сотни миль вокруг! И потом, никакая труба не может
сама по себе двигаться, дышать, раздуваться или же выползать из пролома в
дне океана с такой ужасающей силой и неудержимым напором!
этого длинного горящего тела, которое растянулось с востока на запад
насколько мог различить глаз. "Шея, - подумала Нита, когда эта гигантская
кишка стала вырастать со дна, поднимаясь, вытягиваясь все выше и выше, - Шея
и голова... Огромная змеиная голова с двумя острыми ядовитыми клыками, в
чешуе темной горящей лавы, с пылающими черно-фиолетовой влагой глазами, из
которых, казалось, вылетали язычки холодного пламени..."
первой Песни. Теперь она снова торжествовала победу. Тьма с множеством имен.
Змей-Искуситель, как его иногда называли люди, сейчас возвышался над морским
Конюшевский Владислав
Херберт Фрэнк
Володихин Дмитрий
Суворов Виктор
Белоусов Валерий
Шилова Юлия