исманской армии.
сестры. Выходим сегодня после вечерней молитвы.
не радовались простые воины, - развернулся и отправился к воротам. Пора было
найти Карела.
Эзис. Табад
Весты. И команда и капитан - честные Опаленные. К вооруженному эльфу, да еще
и со знаками Белого Креста относились с почтительным трепетом, а на
разговоры о джэршэитских землях шли неохотно. С кем другим они, может, и
побеседовали бы, да Элидор сам был не мастер вести долгие задушевные
разговоры. Так что сошел он с корабля, зная об Эзисе не многим больше, чем
когда поднимался на борт.
Северных или южных - не важно. Гнилью, смолой, водорослями, деревом и еще
бес знает чем, но густо, почти осязаемо.
свободно. Для купцов, моряков и военных всеобщий - второй родной язык. Для
таких, как Элидор, тоже.
понравились Элидору. Наглые такие интонации.
Эльф опустил глаза, примериваясь дать нахалу пинка и идти дальше. Но нахал,
оказавшийся гоббером, глянул на монаха доверчивыми, круглыми и
наглыми-пренаглыми глазами и протянул монетку. Золотую:
диров вот это дал. Лиар, говорит, называется. Полсотни диров, сказал, как
раз и стоит. Ты мне скажи, он меня сильно надул?
диров стоит аквитонский фор.
получалось навязчиво. - У тебя есть?
его в ладони. Бросил обратно.
орденских паролей, но по ситуации было в самый раз.
путь, предоставляя собрату самому придумывать, что делать дальше. Честно
говоря, хотелось упомянутого собрата взять за ноги и треснуть башкой о
ближайший угол. Элидор терпеть не мог работать в паре. Он понимал, конечно,
что в Эзисе в одиночку ему пришлось бы очень и очень трудно. Но какой кретин
там, наверху, додумался дать ему в напарники гоббера? Кто-то, надо думать, с
совсем уж примитивным чувством юмора.
подскажу? За умеренную плату.
перца в жратву меньше кладут, чем принято. Так что ты, пожалуй, даже
перекусить сможешь. За полдира покажу. Ну! Я сам всегда там останавливаюсь.
кстати, меня Симом зовут. И за знакомство выпить надо. Это обязательно!
нашлось. Протянул нахалу и побрел следом за ним по узким, шумным и пыльным
улицам.
Тощим, желчным и жадным до потери чувства собственного достоинства.
Ошалевший от заломленных цен, Элидор уже примеривался, как бы так половчее
внушить румийцу, кто здесь главный, но гоббер дернул его за кольчугу и
взялся разговаривать сам.
гобберовой трепотни. Потом перестал. Потому что смысла там не было ни на
волос. Сим рассказывал о каких-то детях и женах, называл хозяина то
"любезнейшим", то "скупым сморчком", сама гостиница в течение разговора
несколько раз превращалась из "грязного сарая" в "обитель праведников" и
обратно. Сим пищал, стонал, хрюкал и почти плакал.
Чудовищный бред, который они несли, казался обоим вполне связной и логичной
беседой.
ничего не понимал. Он вспоминал смутно, что вроде как Сим и без того уже
живет в этой гостинице, следовательно, речь идет о комнате для него,
Элидора. Но в таком случае при чем тут дети, жены... ЖЕНЫ?!
кольчуги. - Давай деньги. Здесь платят вперед.
Дождался сдачи. Пересчитал ее. И мотнул головой:
пытаясь осознать, каким чудом десять диров, запрошенных румийцем, стали
двумя? Можно торговаться, но какой же торг сбивает цену в пять раз?
Лучшая комната в этой дыре. Не считая моей, конечно.
келье, да только здесь мебель была не выше колена. Элидорова колена.
Мелькнуло нехорошее подозрение, что гостиница эта специально для гобберов...
нехорошо прозвучал его голос.
это была кровать.
додумался посылать его на новое задание так скоро?!
здесь так принято.
развернулся, уходя в сторону, на случай выстрела или удара.
с ужасом глядя на длинный клинок в руках эльфа.
Элидорчик, убери клинок и дай Юстину денежку.
только желание бить и крушить все вокруг. Задавив рвущееся на волю рычание,
Элидор вложил спату в ножны, рывком содрал с себя перевязь и, не считая,
выудил из кошеля горсть монет.
страшный господин не передумал и не отнял их обратно.
тупую усталость. И эльф совершенно не обратил внимания на то, как облегченно
вздохнул и расслабился гоббер.
вопреки обещаниям Сима, было явно больше, чем достаточно. Впрочем, еда была
сносной, а вино даже приличным. Эльф мрачно ел. Еще более мрачно пил. И
слушал трепотню гоббера.
начал жевать, не прекращая разговаривать, - а мне говорят: надо. Я и говорю,
ну надо, мало ли "надо". Мне, говорю, надоело. Я, говорю, домой хочу. Там
огород, говорю, и малинники. И отец-настоятель опять же не злой. А они-то
мне, мол, "Тот, кто всегда возвращается". А я им: ну?! И, понимаешь, лестно
мне стало. Тебе бы такого напарника предложили, а! Тоже небось не отказался
бы!
многие в ордене хотели работать в паре с ним. Беда в том, что он ни с кем в
паре работать не мог. Разве что с Шарлем. Так Шарля посадили на анализ.
После тех неприятностей в Гиени, когда он превысил полномочия и был так бит,
что полгода почти не вставал с постели.
нашем монастыре отлеживался. Ты-то в Румию рванул, докладать, а он лежал -
лечился. Вот и рассказывал.
Ладно, насчет Эзиса хотя бы предположить можно. Работа в сверхсложных
условиях. Отряд "Элита". Но гоббер-то зачем? Или он тоже в условия входит?"
Сима, он был из всех условий самым сложным. Для Элидора, во всяком случае.
воспринимать слова гоббера. Очень плохо.
Лукин Евгений
Березин Федор
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Эриксон Стивен