треском и грохотом. Туша небесного гиганта, сметая все на своем пути,
пронеслась сквозь лагерь, почти касаясь земли. Боманц уловил флюиды шока,
который испытал старый дьявол, полностью захваченный врасплох. Безумный
сразу впал в черную ярость.
лагерь внезапно устремились манты. Ночная тьма разлетелась на осколки,
взорванная вспышками молний, которые вылетали из специальных органов мант.
Эти молнии сотнями сверкали посреди лагеря. Тот, внизу, не имел ни малейшего
шанса для контратаки, настолько был занят собственной защитой.
борясь с мешающим ему грузом захваченной добычи.
крепко сжимали людей, животных, множество всяких других вещей, которые оно
считало съедобными. Кит был разумным существом, но не видел никаких причин
исключать из своего меню других разумных существ, раз уж они были его
врагами.
поедали своих врагов. Практическое воплощение этого мировоззрения Боманц
находил отвратительным, хотя некоторые ее моральные аспекты выглядели
довольно привлекательно. Смогли бы люди столь же бездумно и решительно
продолжать свои бесконечные войны, если бы им приходилось съедать всех
побежденных?
это условие?
всяком случае, так показалось старику.
безопасное расстояние и теперь занимался дегустацией и пищеварением. Боманц
встал. Пожалуй, пора на боковую.
сторону:
пока он был в ваших руках.
Глава22
зализывал раны в своем опустошенном лагере, отчаянно пытаясь взять себя в
руки. Всю жизнь он яростно сражался с обрушивавшимися на него напастями.
Отдельные неудачи никогда не могли поколебать его боевой дух. Но могучие, не
принимавшиеся им доселе в расчет, силы ввергли его в катастрофу таких
масштабов, которые на какое-то время полностью подавили его инициативу. Он
растерялся, утратил тот безумный волевой напор, двигателем которого была его
неистовая ярость.
его воспоминания об отпрыске дерева-бога. И он не заблуждался, полагая, что
то деревце поспешит доложить о случившемся своему господину. А реакция
Праотца-Дерева была лишь вопросом времени.
столкнуться лицом к лицу с деревом-богом. Воспоминания о том столкновении
были куда как несладкимиЕму едва удалось унести ноги.
Страха не понаслышке. Сейчас его опыт мог бы сослужить хорошую службу. Если
Плетеный захочет к нему прислушаться.
Он настолько замкнулся на самом себе и на своих проблемах, словно считал
себя центром вселенной.
человеческие останки. Выжившие находились в тяжелом, удушающем шоке,
накрывшем их всех, словно тлеющее ватное одеяло. Лишь немногие понимали, что
случилось. Повсюду слышались невнятные разговоры о божьей каре. Говорившие
сами не знали, насколько они близки к истине.
гневе богов возобладает. Религиозные проблемы и без того разъедали их армию.
вспышка. Шерсть на бестии встала дыбом. Молния ударила совсем рядом, осыпав
дождем голубых искр. Запахло паленым.
миль, он появился и исчез слишком быстро, чтобы с ним можно было что-то
сделать. Даже если б то было при свете дня.
заплясал в облаке голубых огоньков. Вот оно что. Значит, воздушный кит не
дает забыть о своем присутствии, хочет взять их измором, приступив к
планомерной программе запугивания. Это чудище не остановится само, если
только Плетеный не докажет, что может его остановить.
остекленелых глазах не появилось осмысленное выражение. Плетеный резко
мотнул головой и вдруг его начало трясти, причем так, что все прутья его
тела заскрипели и затрещали. Он изо всех сил пытался взять под контроль
обуревавшую его ярость.
горстку пепла, сделав его почти беззащитным и отдав всю его армию во власть
летающего чудовища. Где-то поблизости, планируя над лагерем, с шелестом
проносились манты, выискивая шанс быстро прикончить его. Шанс, упущенный во
время внезапной атаки.
Они освещают нас, превращая в отличную мишень.
принялся бормотать заклинания. Медленно, мучительно медленно, он выстраивал
вокруг себя колдовскую защиту от мант с их молниями.
поторапливаться. Костры залили водой, но это не помогло. Манты летали над
лагерем всю ночь. Точность их попаданий не уменьшилась. Хотя и не
увеличилась.
держать всех в напряжении, в тревожном ожиданий следующего удара. Странный
способ вести бой. Хотя при очередном попадании молнии в какого-нибудь
солдата с неба не падало ни единой слезинки.
армию Хромого. Жабодав был озадачен. Он не мог поверить в такое
мягкосердечие нападавших.
лаяла, кусалась, гнала обратно, а во время передышек крутила носом, пытаясь
почуять, где находится воздушный кит. Некоторые дезертиры пытались
сопротивляться. Ей пришлось убить не меньше дюжины человек, чтобы вправить
остальным мозги на место.
просачивалась боль.
сильнее были испытываемые им страдания. Чтобы сделать эту защиту абсолютной.
Хромому пришлось бы загнать себя в состояние настоящей агонии, лишиться
рассудка, дойти до точки, откуда он уже не смог бы пробиться сквозь
собственную защиту обратно.
этот вопрос.
- Она сейчас здесь, наверху, на спине воздушного кита?
опасная, когда доходит до дела. Ну, тогда все понятно. Ей уже удалось
загнать их в безвыходное положение. Без малейшего зазрения совести она
предоставила Хромому выбор: либо терпеть боль, окружив себя надежной
защитой, либо облегчить страдания, вновь оседлав ненадежного конька из
ивовых прутиков. А тем временем им оставалось либо наблюдать, как армия тает
в результате дезертирства, либо силой принудить солдат оставаться в лагере и
тем под, толкнуть их к бунту.
третья, не сразу видимая возможность выбора, к которой их сейчас
подталкивали. Все же Белая Роза не до конца ПОНИмала, насколько убийственная
мания руководит поступками Хромого. Она всегда оставляла благоприятные
возможности и любила иметь несколько вариантов. А разумный вариант у нее на
самом деле сейчас был только один: добраться до Хромого и придушить его.
глубоко укрылся под своей защитой, что и не мог что-либо предпринять в этой
страшной неразберихе. С наступлением рассвета частота атак возросла, словно
Белая Роза хотела показать им, что может сделать день еще ужасней ночи.
первый раунд.
мант. Воздушный кит поднялся очень высоко и отлетел на несколько миль к югу.
Хромой кое-как собрал свою потрепанную банду и двинулся завоевывать
следующий город.
***
знали о его приближении. И всегда над головами висел монстр с Равнины
Махров Алексей
Березин Федор
Сертаков Виталий
Мережковский Дмитрий
Круз Андрей