Чтение 21–й страницы книги ~Тьма~

терпеть не мог таскавшихся за войсками прихлебателей. Все, кто его знал,
дивились, как это он до сих пор не разогнал всю эту ораву. И куда подевался
дядюшка Дой? Я никак не мог его найти.

Глава 23

Начинается! Я ощутил это прежде, чем взревели трубы и загрохотали
барабаны. И со всех ног, перепрыгивая через камни и тлеющие костры, помчался
к фургону.

Позволив Копченому поднять меня к смотровой площадке Могабы, я сразу
ощутил некоторую неуверенность генерала. Он знал Костоправа как облупленного
и прекрасно понимал, что половина наших маневров имеет целью сбить его,
Могабу, с толку. Но вот незадача - он понятия не имел, какая это половина.
Полагалось, что знание, само по себе, только вредило ему, заставляя
колебаться перед принятием любого мало-мальски значимого решения. Я
испытывал отвращение к предательству Могабы, но при этом не мог не отдавать
ему должного. То был рослый, красивый, умный мужчина - ну совсем как я. И к
тому же превосходный военачальник. Рядом с ним не было никого, кроме
вестовых и двоих вазу, ловко имитировавших спящих парней. Задача их
заключалась в том, чтобы отвлечь и заграбастать Госпожу.

Со смотровой площадки Могабы открывался почти идеальный обзор - лучшего,
наверное, просто невозможно было добиться. Левый фланг его армии маскировало
нагромождение валунов, тогда как справа крутой откос загораживал и его
крыло, и часть расположения таглианцев. Теперь я понял, почему бойцам
раздавали "чеснок". Хитрая это штуковина - стальной шипастый шарик, с виду
похожий на детскую игрушку. Только шипы у него острющие, а порой еще и
отравленные. Вещь полезная, особенно ежели приходится драпать, а по пятам
гонится конница. Ежели коням придется скакать по узким тропам, разбросав по
ним эти железяки, можно не только обеспечить себе благополучный отход, но и,
при случае, устроить подленькую засаду.

Ага! Я приметил недостающего родственничка.

Дядюшка Дой напялил на себя лучшее платье: ритуальное облачение
меченосца. Не иначе как решил не вводить нас в расходы на похороны. О черт!
Надо будет поговорить с Тай Дэем о погребальных обрядах нюень бао. Я был
свидетелем смерти множества нюень бао, но никогда не принимал участия в том,
что происходило потом. Не мог простить им того, что, провожая в последний
путь То Тана и Сари, они предпочли обойтись без моего участия.

Дядюшка Дой с весьма напыщенным видом поднимался по склону, пока не
оказался шагах в пятидесяти от передовой линии тенеземцев. Там он
остановился и громогласно объявил вызов Нарайану Сингху.

Догадайтесь, кто вышел на поединок? То-то и оно - никто даже не
откликнулся. И никому не пришло в голову передать послание в лагерь
Обманников.

Дядюшка принялся выкрикивать ритуальные оскорбления, всячески понося
Обманников и их союзников. Беда заключалась в том, что ритуал предусматривал
перебранку противников, взаимный обмен проклятиями. Но о какой перебранке
могла идти речь, когда его слушатели не говорили на нюень бао.

Бедный дядюшка. Он столько лет ждал этого мгновения, неустанно готовился
к нему - а каков результат? Все эти ребята видели перед собой не более чем
ополоумевшего старика.

Через некоторое время это дошло и до Доя. Он взбесился по-настоящему. И
принялся заново выкликать свои оскорбления, на сей раз по-таглиански.
Некоторые тенеземцы его поняли. Вскоре и до Обманников дошло, о чем речь.

Им услышанное не понравилось.

Я находил это представление весьма забавным. В частности, потому, что оно
явно не предусматривалось планами Капитана.

Дядюшка продолжал орать.

В лагере Обманников низкорослый мессия душил промолвил, обращаясь к своим
приверженцам:

- Отвечать не будем. Мы подождем. Тьма - вот наше время. Оно придет. Тьма
приходит всегда.

Он помолчал и спросил:

- Кто этот человек?

- Один из паломников нюень бао, побывавший в Дежагоре, - пояснил
коренастый, мерзкого вида малый. Звали этого гада Синдху. Он заявился в
Дежагор во время осады, шпионить да вынюхивать в пользу Обманников. А мы-то
считали сукина сына мертвым.

Такие, как Сари, умирают, а Синдху и Нарайаны Сингхи продолжают жить. Вот
почему я не могу стать религиозным человеком. Разве что правы гунниты,
верящие, что существует колесо жизни и в конечном счете каждому воздается по
заслугам.

- Он слыл у них знатоком церемоний, кем-то вроде жреца. Женщина из его
семьи в конце концов вышла замуж за Знаменосца Черного Отряда.

- Это несколько проясняет дело. Богиня небрежным росчерком пера пишет
одну из своих утонченных пьес о смерти.

Он бросил взгляд на Дщерь Ночи. Малышка сидела совершенно недвижно и
походила на призрак. Больше, чем когда бы то ни было. Четырехлетняя девочка
не должна была, просто не могла выглядеть так.

Кажется, Нарайан Сингх испытывал смутное беспокойство. Он знал, что его
богиня порой находит забавной случайную смерть одного из своих самых
преданных почитателей, и вовсе не хотел, чтобы она сыграла такого рода шутку
с ним.

- Тьма, вот наше время, - повторил Сингх. - Тьма приходит всегда.

Тьма приходит всегда. Это звучало как девиз Кины. Я вновь пригляделся в
дочери Госпожи и Костоправа. Очень уж она меня беспокоила - с каждым разом
все больше походила на призрак. При виде ее мне хотелось кричать, взывая к
Госпоже и Старику.

По существу я чуть ли не мог это сделать. Кажется, я обретал способность
чувствовать, даже когда блуждаю с Копченым.

Сместившись в сторону, я приметил, что Могаба воспринимает потуги Доя
серьезнее, чем Нарайан Сингх. И то сказать, он помнил дядюшку по былым, не
слишком приятным дням.

- Заставьте его умолкнуть, - приказал генерал. - Солдаты пялятся на него
вместо того, чтобы следить за противником.

Не дождавшись отклика от Обманников, дядюшка Дой принялся поносить
тенеземцев. В его сторону полетело копье. Неуловимым движением Дой выхватил
Бледный Жезл и отбил копье в сторону. Отмахнулся, словно от мухи.

- Трусы! - вскричал он. - Предатели! Неужели никто из вас не осмелится
ответить на вызов?

Он с презрение повернулся к врагам спиной и неторопливо зашагал к нашим
позициям. Как раз за миг до того, как на него обрушился град копий и стрел,
дядюшка оказался за пределами досягаемости противника. Ловко это у него
получилось, ничего не скажешь. Его уход ничуть не походил на отступление.

Глава 24

И тут словно все демоны сорвались с цепи. Загрохотали барабаны.
Неуклюжий, необученный, плохо вооруженный, озлобленный сброд с диким
завыванием ринулся вверх по склону. Шестьдесят тысяч голодных ободранцев из
лагерной обслуги навалились на приспешников Хозяина Теней. Наши солдаты
подгоняли их остриями мечей.

Я был озадачен. И растерян. Конечно, Капитан был человеком суровым, но я
никак не ожидал, что он так, запросто, погонит весь этот сброд на убой.
Однако, пораскинув мозгами, я понял, что удивляться особенно нечему. Он всю
дорогу твердил солдатам, что тех ребят из обслуги, которые им почему-то
нравятся, они гнали из лагеря поганой метлой, да поживей. Вот, стало быть, в
чем дело. А парни-то думали, что он не надеется на успех.

Всем этим бедолагам предстояло сложить головы. Но перед тем, как отдать
концы, они нанесут тенеземцам некоторый урон и расстроят их ряды. Нам это на
руку.

Безжалостно подгоняемая солдатами толпа обрушилась на центр и правый
фланг воинства Могабы, смяв передние ряды тенеземцев. Дивизию Ножа атака не
затронула.

Пока все внимание было сосредоточено на этом наступлении, отборные
подразделения Костоправа оторвались от корпуса Госпожи и устремились к
окаймлявшим проход утесам. Конечно, в этих скалах были размещены секреты
Могабы, так что там немедленно завязался бой. Следом за атакующей толпой,
подталкивая ее вперед, двинулись слоны. Тенеземцам было не до них. По ходу
продвижения к вражеским позициям слоны с помощью здоровенных колотушек
забивали в землю большущие железные сваи.

Пронзительно взвыли медные тенеземские трубы. Неожиданно - я не мог взять
в толк, чего ради - дивизия Ножа тронулась с места и начала спускаться по
склону, но не прямо, а чуть наискось, так что в результате этого маневра
могла обойти наш правый фланг. Я диву давался, гадая, как его парни
ухитрялись сохранять строй среди нагромождения камней.

Теперь мне представилась возможность увидеть один из ставших легендарными
приступов ярости Длиннотени.

- Что ты себе позволяешь? - заорал он на Могабу, когда перестал наконец
бессвязно реветь да брызгать слюной и взял себя в руки в достаточной степени
для того, чтобы выговорить нечто членораздельное. - О чем ты думаешь? Что за
дурацкие маневры без моего разрешения! Хотя бы объяснил, зачем ты это
затеял?

Длиннотень вопил, топал ногами по деревянной платформе и так яростно
цеплялся ногтями за свою маску, что я начал было надеяться: вдруг он
ненароком сорвет ее и откроет миру свое так тщательно скрываемое лицо.

- Я понятия не имею, что он затеял, - спокойно ответил Могаба, не обращая
внимания на истерику Хозяина Теней.

Облокотившись на ограждение площадки, он следил за продвижением Ножа и
выглядел растерянным - каким я его никогда не видел.

- И не надо так шуметь.