камеры, снимавшие борьбу, не могли запечатлеть этого безобидного хлопка- Хоори
был в тот миг спиной к ним и лицом к реке.
- сечу. Несмотря на свой вес, Хоори неплохо прыгал, но после многочисленных
промахов и кувырков скоро отказался от эффектных, киношных приемов, да и через
полчаса боя уже подвыдохся, чтобы летать по воздуху. А последняя, третья точка,
своеобразный терморегулятор селезенки, обнаружилась у него под правой коленкой,
много ниже, чем обычно - верный признак уроженца жарких, южных районов, и
достать ее проще всего было, когда он прыгал или высоко вскидывал ногу. Снова
сцепляться с японцем, брататься и брать под коленки Ражный не хотел: дезодорант
давно испарился и от вспотевшего противника несло мускусом- затхлым запахом
лука и гнилой селедки. (Впрочем, и запах дезодоранта в "полете нетопыря" вонял
ничуть не лучше.) И укладывать на землю Хоори он не желал, в первую очередь,
чтобы не оставлять на его теле никаких следов, во-вторых, думал закончить
схватку если не вничью, то с небольшим перевесом: например, послать его в
нокдаун - встреча-то будто бы товарищеская - и остановить бой.
борьбы, вдруг начал делать какие-то знаки, указывая куда-то вдоль забора.
Ражный на миг обернулся и увидел телохранителя Каймака- изрезанного стеклом,
окровавленного, блаженного, улыбающегося и бредущего прямо на них. Этого
невольного каннибала связали и заперли в номере вместе с шефом, завернутым в
ковер, и наказали Карпенко присматривать, да, судя по виду, больной развязался
и прыгнул в только что застекленное окно.
заворачиваться вправо, увлекая голову, и Ражный в тот же миг, не мудрствуя
лукаво, крутанул волчка. Удар пришелся уже по затылку Хоори, опрокинул его и
лишил сознания. Тем временем Поджаров бережно взял телохранителя под ручку и
словно с куклой, прошествовал мимо, уводя блаженного под прикрытие можжевеловых
зарослей.
потряс за плечо и перевернул на спину. Взгляд его разъехался в разные стороны и
блуждал бессмысленно, как у телохранителя, однако битый Хоори быстро приходил в
чувство.
быть... Прошу... Прошу вас еще раз! Я сейчас встану в прежнюю стойку...
спорить, что я одержал чистую победу?
момент и буду готов.
товарищеской встрече.
достал какую-то аэрозольную упаковку, дунул себе в рот, в нос и на виски, после
чего подхватил вещи и двинулся следом.
мгновение возникло сомнение - а японец ли "паровоз" в этом предприятии? Его
стремление на ковер, не щадя себя, показалось мелковатым делом для столь
крупной фигуры. Мог бы ведь подставить вместо себя кого угодно, любого мальчика
для битья, например, каратиста- начальника службы безопасности из "Навигатора",
но сам полез...
сомнение, и больше не вспоминалась, поскольку никто другой, кроме Хоори, не мог
бы отважиться на подобный проект. Российские бизнесмены и дельцы типа Поджарова
и Каймака были не столь выносливыми, не имели опыта организации масштабных,
новаторских предприятий, чаще всего занимались воровством, переделом имущества
или надувательством заморских простаков, быстро наедались привычной пищей,
искали новых острых ощущений или всю жизнь, ведомые патриотическими
побуждениями, впадали в смелое планирование, болтовню и в результате - в
мечтательную лень.
боялся подставиться под удар, и его непременно бы ждал успех. Так что было
немного жаль расставаться с ним, когда он после сильнейшего нокаута сам сел за
руль "девятки", поулыбался на прощанье китайским болванчиком и покатил к своей
смерти.
свернул на лесовозную дорогу, остановился и выбросил антенну - круглую, белую
тарелку.
коленкой, и он включил отопление салона. Лучше от этого не стало, мало того,
сначала заныла шея и через несколько минут острая боль толчками пошла от колена
к основанию черепа. Однако он не останавливался, полагая, что это последствия
сильного удара по затылку, а к боли он давно привык и переносил ее спокойно.
После каждого оборота крови и толчка в конечности часть боли выплескивалась и
оседала где-то чуть выше желудка.
притормозить и обнаружил, что тело парализовано полностью и не подчиняется
воле. Однако на ночном Калужском шоссе было пусто, и он несколько минут ехал,
не управляя автомобилем, словно муляж человека на испытательном полигоне, пока
на девяносто седьмом километре, где начинался медленный поворот, машина не
слетела с дорожного полотна и на большой скорости не врезалась в высоковольтную
опору.
подлежало, однако дорожная служба определила аварию как сон за рулем, ибо на
последнем посту ГАИ, где проверяли документы, японца запомнили, и будто он еще
тогда выглядел уставшим и сонливым...
начальник службы безопасности услышал за бортом странное потрескивание и тихий
гул, напоминающий жужжание шмеля, только усиленное во много раз. Сквозь
затемненные стекла рассмотреть ничего было невозможно, поэтому он приоткрыл
дверь и в тот же миг в салон сквозняком (был открыт люк) втянуло
темно-малиновый шар, величиной с футбольный мяч. Начальник толкнул своего
подчиненного оператора, но тот проснуться не успел...
воронки, начисто и мгновенно сгорели соседние деревья и вывалило по кругу
большой участок леса. Единственную уцелевшую деталь - тарелку, унесенную
взрывной волной за полтора километра, только через три недели случайно нашли
грибники.
что воронка и пожар образовались от падения небесного тела, то есть
метеорита...
никогда не существовало. Боярый муж прощал Ражному молодую и неслыханную
дерзость, оставляя ее в тайне от Ослаба; Вячеслав в свою очередь обязывался
честью аракса хранить тайну "ахиллесовой пяты" Воропая, пока тот владеет
Валдайским Урочищем. А желающих узнать ее нашлось бы достаточно: мало кто из
возмужавших араксов не мечтал о боярской шапке и не взирал на ее нынешнего
владельца, как на потенциального соперника. Кроме того, среди калик перехожих
были прохиндеи, добывавшие всяческую информацию о защитниках, которым предстоял
поединок, чтобы потом продать им за определенную плату или услугу. И особенно
высоко ценились сведения о Пересвете...
Сиром Урочище, на самом деле они бесконечно колесили по земле от аракса к
араксу, а командировочных расходов им никто никогда не оплачивал.
Урочище не смогли оба. Воропай не рассчитывал так долго носить боярскую шапку,
зная свое уязвимое место, однако Ражный держал слово, и потому боярый муж за
это время несколько соискателей уложил на ристалищах и оставил за собой титул.
Тем часом дерзкий араке достиг совершеннолетия, сыграл Свадебный Пир и вместе с
ним снял с себя все прегрешения молодости. А значит, клятвенное слово потеряло
силу, и он уже ничем не обязан Воропаю.
листья", оттянуть срок, когда Ражный вызовет его на Боярское ристалище. Послал
и понял, что сделал ошибку, ибо победа в первом, Свадебном поединке над
сильнейшим соперником сразу подняла пирующего аракса в разряд тех, кто имел все
основания искать владения Валдайским Урочищем.
откладывала встречу с ним еще на целый год: побежденный не имел права
претендовать на боярскую шапку, хотя, допустим, мог одолеть нынешнего ее
владельца.
радости, торжества не наблюдалось. У Ражного постепенно вызрела мысль, что
боярый муж явился сюда не по этой причине, не для того, чтобы воочию убедиться,
как с помощью Скифа устранил конкурента.
умышленно опускал некоторые подробности, ибо сейчас уже считал их делом сугубо
личным. Финансист уехал с японцем, однако скоро вернулся под предлогом того,
что нужно убрать труп Каймака, спрятанный в гостинице. Вдвоем с Карпенко они
загрузили тело в машину так, чтобы не попасть под зоркие очи видеокамер, и
уехали по старой дороге. Ражный хотел уничтожить его точно так же, как и джип
"Навигатор", дабы не оставлять никаких следов на земле, за исключением воронки
от "метеорита". Однако с ним был старший егерь - безвинный человек, и казнь
пришлось отложить. Возвращаясь назад, они увидели яркую, стрелоподобную вспышку
над лесом в паре километров от базы и потом услышали громовой, раскатистый гул.
Любопытный и хладнокровный по природе Карпенко погнал машину к месту взрыва,
опасаясь, что может начаться пожар, и оказался первым и единственным свидетелем
падения метеорита- ничем иным подобное явление объяснить было невозможно.
Лукьяненко Сергей
Корнев Павел
Роллинс Джеймс
Прозоров Александр
Громыко Ольга
Андреев Николай