Чтение 7–й страницы книги ~Дело трезвых скоморохов~

- Что, уже прищемил?

- Я говорю, царь у ворот!

- Дык что ж ты молчал-то, ирод?!

Стрельцы спешно пропускали на территорию отделения небольшую кавалькаду из четырёх всадников. Яга кинулась к себе в комнатку наводить марафет. Те времена, когда она законопослушно приседала при одном имени Гороха, давно прошли. Столько дел вместе, неформальное общение, совместные застолья, сами понимаете... Зато теперь на государевы визиты бабка реагирует только одним образом: по-солдатски быстро переодевается во всё новое, подводит губки и бровушки, а потом смотрит на него в ожидании комплиментов. К чести царя, признаю, без похвалы он старушку не оставил ещё ни разу...

- Здравствуй, Никита Иванович, друг сердешный! Вот, зашёл не чинясь, по-людски, хочу к тебе на службу в отделение. Возьмёшь, что ль, али как?

- Минуточку, минуточку,- ещё не вполне соображая, о чём речь, я усадил высокого гостя на табурет. Трое молодых бояр остались во дворе, видимо, они не были в курсе истинной причины визита самодержца в наш терем.- Случилось что-то серьёзное?

- Нет вроде, Господь милостив.

- Вы... пили сегодня?

- Рюмочку за обедом,- не стал врать царь.- А почему ж нельзя, коли организм требует, с хорошей закускою, в присутствии законной супруги и с её благоволения... Сам-то в затылке почеши, участковый, кто меня в отделение зазывал? Ты! Кто божился жизнь мою от скуки избавить? Опять ты! Кто государыне царице советовал моё величество от дел государственных на уголовные переключать здоровья душевного ради? Так уж теперича хоть хвост узлом вяжи, а бери в штат нового сотрудника!

- Но... э-з... вы понимаете... есть определённые причины и не...

- Тока не ври, будто бы у тебя комплектование полное! Доподлинно знаю, что Митька твой в отпуске, а Фому Еремеева я самолично на улице встретил, уволенного... Горюет, кстати, но виду не кажет! За пьянку вышиб али превышение полномочий?

- Второе,- откашлялся я и, собравшись было с духом, почти начал перечислять все четыреста двадцать шесть пунктов, по которым мне совершенно невозможно держать монарха на действительной милицейской службе, но... Из горницы выпорхнула сияющая, как флотская рында, Яга и со скрипом поклонилась Гороху в пояс:

- Здравствуй, батюшка! Уж не обессудь, что слова твои слышала, больно они мне по сердцу пришлись. Садись ко столу, чаем с пирогами не побрезгуй, а мы тут и обсудим дружненько, к какому делу сыскному твоё величество пристроить...

- Сто лет ещё живи, бабушка,- разулыбался государь.- Да супруге моей секрет свой открой, как на века таку девичью резвость да блеск очей сохранить соразмерно?

Дальнейший бред можно смело опустить за ненадобностью. Слушать, как они поочерёдно возносят друг дружку до небес, было просто невыносимо... Это какое-то заболевание психическое, поехало - не остановишь, значит, заразное... Глядя на Ягу, я уже начал скатываться к состоянию отупевшей прострации и был спасён лишь тогда, когда самодержец вышел отпустить сопровождавших его лиц восвояси.

- Никитушка, ты уж при людях-то обо мне так плохо не думай... Вона, на лице прямым текстом сказано, какая бабка "дура". Нешто мне самой не ясно, что царь-милиционер - энто всем курям прямая смерть со смеху! Но ить такую фигуру да в деле не использовать - тоже грех! Послушай меня старую, не бери в голову, присмотрю я за ним...

- А-а, делайте что хотите!

- Вот и ладушки, чую, пригодится он нам...- значимо закончила моя домохозяйка, умудрено пощипывая волосатую родинку на подбородке. Нет, сегодня все хотят играть в популярных детективов, хотя сходство между Ягой и мисс Марпл примерно такое же, как между панком и ботаником... Может быть, отпуск надо было брать не Мите, а мне?

Дальше театр абсурда крепчал и ширился на глазах.

Короче, под мою диктовку Горох написал заявление о приёме на работу рядовым стрельцом с обязанностями курьера по доставке. Скажи я кому, что у меня сам царь на побегушках носится,- побили бы за клевету! А потом пошли бы посмотреть...

- Митька не появлялся? - между делом поинтересовался я у заглянувшего в горницу Василия. Кот отрицательно помотал головой и косым взглядом указал на тарелку с ветчиной. Я равнодушно отвернулся к окну, вроде бы не глядя, взял ломтик пожирнее, поднёс ко рту и, делая вид, что о чём-то задумался, незаметно опустил руку вниз. Васька столь же неторопливо подошёл ко мне, сел спиной, демонстрируя полную антипатию, и, осторожно заведя лапу назад, цапнул ветчину. После чего величественно уполз под стол, так и не замеченный бдительным оком Яги. Старушка в последнее время считает, что котика перекармливают, и строго высчитывает калории. Без меня домашний любимец исхудал бы, как спичка...

"Показания" Саввы на данный момент не фиксировались: художник отпросился в цирке на обед. Но на всякий случай надо бы напомнить коту о его обязанностях. Пока все были заняты делом, я достал блокнот из планшетки и схематично начал вырисовывать план наших достижений по скоморошьему делу.

С одной стороны, картинка складывалась в нашу пользу:

1) известны имена, адреса и социальное положение всех трёх пропавших девушек; 2) по результатам экспертизы есть неопровержимые улики о наличии наркотических веществ в карамельных горошинках; 3) успешно предотвращена попытка дискредитирования сотрудников милиции путем подброса третьей косы; 4) есть ряд подозреваемых, и в их штат внедрён "крот"-доброволец, уже давший кое-какую информацию.

Как видите, масса положительных моментов... Только куда конкретно их приложить?!

Пишем минусы:

1) все три девушки так и не найдены; живы ли, где находятся, с какой целью удерживаются - неизвестно; 2) нет никаких доказательств того, что циркачи знают о содержании наркотиков в конфетах и распространяют их целенаправленно; 3) сбежавший, а возможно и раненый, злоумышленник до сих пор так и не найден, несмотря на все усилия наших стрельцов; 4) "крот" и не подозревает о том, что мы его беззастенчиво используем, а вычлененная информация о "товаре в бочонке с клюковкой" по-прежнему не разгадана ни мной, ни нашим эксперт-криминалистом...

Результат - неутешительный, следствие топчется на одном месте, с чем и вынужден себя поздравить.

- Никитушка, сокол ясный, тебе идтить пора,- неслышно подкралась Яга, заглядывая мне через плечо.- Поди, Марфа Дормидонтовна заждалась уже... Домой не торопись, ежели рано утром придёшь, так меня не буди, двери в терем запирать не буду. А чтоб ты там от дел служебных дёру не дал, я тебе товарища верного подготовила. Ужо вдвоём-то небось в Весёлом доме не пропадёте...

За бабкиной спиной, прямо-таки лучась от усердия, стоял, умильно улыбаясь, довольный царь. Глаза Гороха горели желанием от всей души помочь родной милиции! О нет, только не это...

- Вы это нарочно? - зачем-то спросил я.

Яга тихонько хихикнула, мило краснея и опуская реснички...

* * *

- Да не робей ты, Никита Иванович,- на всю улицу широко разливался государь, ободряюще похлопывая меня по спине. Я молча втягивал голову в плечи, стараясь казаться как можно меньше и незаметнее... Ничего не получалось, на "нового" стрельца, столь фамильярно болтающего с сыскным воеводой, сразу же обратили внимание.- Я-то по молодости шалой на Лялину улицу частенько хаживал. Тайком от родителей, в платье простонародном, весь сплошное "инкогнито", и, главное, ведь не узнавал никто! Я имею в виду девок. Нет, говаривали частенько, бывало, что-де я их "любил по-царски!", а что я всамделешний царь - и не ведали...

Ага, так мы вам и поверили. Легенды о гороховских шашнях были первое, что я услышал, поселившись в тереме Бабы Яги. В курсе был весь город, от высокородных бояр до последних пьянчужек, и все делали вид, что ни-че-ro не замечают...

- А ныне уж, поди, годков пять-шесть не ходил. Хозяйку Весёлого дома, Марфушеньку, такой ещё цацей помню... К ней тогда многие сватались, несмотря на "проказы", замуж звали. Чегой-то не сложилось у ней... А с меня, кстати, она никогда ни копеечки не брала! Добрая душа...

С него никто ни копеечки не брал. В бизнесе интимных услуг непроходимых дур нет, все прекрасно знали, с кем имеют дело. И оплату, разумеется, получали соответственную, с надбавкой за молчание. Не от царя, а через подставных лиц, с далёким прицелом на будущее - то есть теперь Горох ни за что не прикроет дом "тёплых воспоминаний" о своей жаркой юности...

- Ты тока не думай чего! Ежели какие приказы мне отдавать будешь, действуй смело, ибо ныне я тебе не государь, а стрелец подчинённый! Надо- так и накричи на меня, не обижусь... Небось насчёт правильной субординации понимание имею - ить я ж царь!

- Ваше величество, тогда не могли бы вы великодушно заткнуться? - вежливо попросил я.- Мы уже пришли, и переговоры хотелось бы вести без ваших комментариев.

- Слушаюсь, батюшка сыскной воевода! - старательно проорал государь, беря пищаль на караул.

Я мысленно пообещал Яге припомнить всё и постучал в ворота.

На этот раз нам открыли практически сразу, без малейших промедлений. Две разбитные девицы во дворе, сверкнув кольцами во рту, тихо улыбнулись, покосившись на нас, но не сказали ни слова. Я счёл это плохим признаком, вроде того что нас уже застолбили и ждут на растерзание. Причём ждут именно меня... Интересно, а если предложить поменяться, царя возьмут?

Первым шоком было отсутствие кобеля и присутствие на его месте незабвенного дьяка! Филимон Груздев, печальственно поскуливая, сидел на цепи, обняв руками костистые колени, на тощей шее блестел новенький ошейник, а вся ряса была столь причудливо изрезана, что скорее напоминала кружевное бельё итальянских модниц.

- Мм... а разве вас... не это...- Я невольно изобразил пальцами ножницеобразное движение.

Дьяк молча постучал себе по лбу и, перекрестясь, попытался прикрыть белеющую отовсюду наготу.

- Оригинальный фасон,- смущённо похвалил я, следуя за двумя мордоворотами в дом. Горох так вообще отвернулся, чтобы его не узнали. Стрелецкую пищаль ему пришлось оставить в сенях, но саблю он не сдал. Ничего, пусть наиграется в милиционера...

Внутри дрожал интимный полумрак, создаваемый зыбким светом заграничного канделябра на три горящих свечи. Стол с белоснежной скатертью заставлен лёгкими закусками и двумя бутылями - в одной вино, в другой самогонка. Сама Марфа Дормидонтовна чинно восседала на огромной кровати. Вроде бы утром этого сексодрома в горнице не было, значит, принесли специально. Видимо, были стопроцентно уверены, что я приду...

- Заходи, заходи, участковый! - ласково поприветствовали нас.- И ты, стрялец, присаживайся, ня след сыскному вояводе одному по тямноте возвращаться. Хорошо, что с охраной пришёл, да уж, поди, я-то тя не обижу...

Готов прозакладывать что угодно, эта женщина преотличнейше узнала царя, но тактично промолчала, не подавая виду.

- Я ещё раз взываю к вашему чувству долга. Вы говорили, будто бы знаете, куда отправилась девочка, следовательно, подозреваете, где она может находиться?

- Знать - знаю, да вот скажу ли... Но коли ты так за дявчонку бязродную дрожишь, так сам понямать должен, что ничаво на свете даром-то ня даётся.

- Марфуша, ты б не наглела так уж, а? - попытался вмешаться государь, но я одёрнул его за рукав, прямолинейно спрашивая:

- Сколько?

- Ня всё дяньгами мерится,- накручивая длинные бусы на пухлый пальчик, проворковала хозяйка, улыбаясь самым откровенным образом.- В ином разрезе ласка мужская, мялицейская, подороже будет.

- Так мы и тут готовы посодействовать! Посторонись-ка, Никита Иванович...

- Сядь, стрялец! - резко оборвала Гороха Марфа Дормидонтовна.- Ня в своё дело ня лезь, а вона лучше за двярями подожди, там тябя девки бяз тяпла ня оставят. А уж мы тут с сыскным вояводой полюбовно, по-свойски потолкуям...

Чья-то размытая тень метнулась из-за печки с изразцами, в мгновение ока затушив канделябр и погрузив всю комнату в темноту. Вслед раздался хлёсткий звук пощёчины! Дикий женский визг заполнил всё помещение...

Я так понял, что Марфу Дормидонтовну как минимум убивают! Попытался отступить к стене, но споткнулся и упал. Кстати, очень вовремя, прямо над моей головой в стену врезался тяжёлый табурет! Дальше началась банальнейшая драка вслепую...

- Держись, участковый! Эх, зашибу-у-у!..- грозно взревел гороховский бас, и кто-то, перевернув стол, успешно въехал мне сапогом в живот. Из сеней высунулись было охранники, но вмешиваться не рискнули, со стуком прикрыв дверь и даже не пожелав удачи.

Звенела разбиваемая посуда, смачно хрустела мебель, из соседних комнат солидарно со всё проклинающими клиентами голосили девушки. Я кого-то поймал за шиворот и, развернув, ткнул кулаком туда, где предполагалось лицо. Попал в лоб, здорово ушибив пальцы, а этот кто-то шумно брякнулся на пол! Единственный источник света, махонькая лампадка, неожиданно сорвавшись с места, завертелась огненным колесом и с размаху стукнула меня по уху! Не то чтобы очень уж больно, но маслом перепачкался весь... Безобразная, бессмысленная и грязная потасовка продолжалась минут десять, пока кто-то не высадил окно, со звоном исчезнув в ночи! Чуть позже расхрабрившийся персонал всё-таки вспомнил о служебном долге, сунувшись в двери со свечой. Хм, зрелищность разрушений на поле брани впечатляла и угнетала одновременно...

Марфу Дормидонтовну я обнаружил сидящей под кроватью. Содержательница борделя сжалась в изрядный комочек и тихо подвывала на одной ноте. Горох, шатаясь, держался за стену, и на его царственном лбу зрела объёмистая шишка! Общее состояние комнаты такое - словно здесь только что охотники на мамонтов пробежали (вместе с мамонтами, разумеется...). У меня две пуговицы оторваны, и от боли в боку дышать до сих пор тяжело. Естественно, главного виновника произведенного бедлама никто и заметить не успел, а уж догонять тем более не озаботился. Ну разумеется, им же не за это деньги платят...

- Спасибо за приглашение,- морщась и постанывая, выдавил я.- Мы тогда как-нибудь... в другой раз... заглянем. Побеседуем по-добрососедски, ага... Нет, провожать не надо! Сами доползём...

Да вообще-то, честно говоря, никто и не собирался. Поддерживая друг дружку, мы с государем выкатились во двор. К слову, дьяка Фильки там уже не было, наверняка исхитрился удрать под шумок, вместе с цепью. Нас вежливо выпроводили за ворота, непонятно за что побитых, не добывших ничего в плане полезной информации, зато получивших памятный урок относительно походов "налево"...

Если бы моё состояние и настроение можно было выразить в словах, то это были бы такие "выражения", что я был бы обязан сам себя оштрафовать за нарушение общественного порядка. Практический результат визита - даже не на нуле, а ещё и в минусе! Ох не хотел я туда идти... ведь как не хотел!

- Эхма, сыскной воевода! Ну удружил ты мне, ну развеселил, распотешил! - восторженно делился впечатлениями счастливый Горох, прихрамывая сзади.- Уж и забыл, когда кому самолично морду чистил, а на службе милицейской вон они какие перспективы... Нонче же боярам обскажу, пущай пожелтеют от завидок!

Я стиснул зубы и молчал. Лично меня полученные тумаки ни капли не радовали, тем более что, скорее всего, были получены мною именно от царя.

- Слышь, Никита Иванович, а вот тока не припомню, право, кто ж драку-то начал? Уж не ты ли сам свечи-то затушил, красотою зрелою прельстившись?! А на вид скромник такой... Говорил же тебе - женись, естество, поди, требует! А то ить так и будешь до старости по девкам беспутным бегать... Не, как мужик мужика, я тебя николи не осуждаю, даже наоборот, посодействовать готов, но...

- Это не я-а-а-а!!!

- Понял,- тихонько откликнулся государь, когда эхо стихло и на пустынной тёмной улице улеглась пыль.- С чего ж так орать-то, али обиделся?

Я резко развернулся, шагнул к нему, приподнял за грудки, намереваясь честно и нелицеприятно высказать всё, что думаю о его понятиях субординации, служебной этики и элементарном такте, но... не успел.

Впереди сумрачно и грозно, под тусклым светом ущербной луны, возникли четыре чёрных силуэта. Зачем они здесь, кого ждут или ищут, спрашивать не хотелось, хотя в иной ситуации я, возможно, и нашёл бы время на глупые вопросы.

Сейчас в голове чётко оформилась только одна мысль - за моей спиной царь! Не просто товарищ по службе, не рядовой гражданин, а человек, облечённый высшей властью,- государь, монарх, самодержец. То есть та самая главная особа, без которой не то что на нашей милиции, но и на всём сегодняшнем жизненном укладе можно ставить жирный крест!

- Вы хоть пищаль с собой взяли?

- Забыл... но точно помню, где в сенях её оставил!

- Уже прогресс...

Четверо негодяев бросились на нас с ленивой звериной грацией. Отступать было некуда..

- О,- вдруг вспомнил Горох,- а сабелька-то стрелецкая вот она!

Кривой клинок хищно сверкнул в лунном сиянии. Больше государь не успел ничего ни сказать, ни сделать... Один классический удар ногой в стиле жёсткого карате Окинавы, и сабля улетела за ближайшие ворота, красиво впившись в чей-то наличник. Дальнейшая драка могла бы лишь называться таковою, но на самом деле скорее напоминала библейское "избиение младенцев".

Царя завалили первым, я продержался около минуты. Те, кто нас бил, казались воистину неуязвимыми - они наносили удары из любого положения, кружась в воздухе, как осенние листья, выделывая немыслимые пируэты, ни на секунду не задерживаясь на одном месте. Уже лёжа разбитым носом в подзаборной пыли, я отрешённо подумал, что акробатов в цирке тоже было четверо и кувыркались они столь же успешно. А потом один шагнул к бессознательно сложенному в лопухи Гороху, на ходу доставая из кармана верёвку или тонкую цепь, и...

- Ай'м бэк, беби! - грозно раздалось с небес. В узком переулке картинно встала массивная мужская фигура в развевающемся плаще. Митька, явление третье, лица те же... А иначе как? Вторая драка за день, и без него - непорядок!

- Вовремя я сюда явился, дабы пресечь злодейство несусветное! А ну, поворотись ко мне, драчуны неместные, щас вы у меня по-иному прыгать станете - аки блохи беременные поперёк сковороды!

Где он мог видеть беременных блох на сковороде, мне уже по барабану. Бедняга просто не представлял, с кем связывается. Физическая сила - это, конечно, да, но такой техники рукопашного боя он и во сне не видел...

К моему глубочайшему изумлению, парень продержался минуты две, а то и три. Поднимался дважды, и они были вынуждены забивать его снова и снова... При любой богатырской мощи на теле человека остаётся с десяток особо уязвимых мест, не прикрываемых никакими мускулами. Вот по этим болевым точкам его и били, хотя одного нападающего он вроде бы слегка зацепил (лбом об землю...).

Потом, когда героическая Митькина туша окончательно грохнулась рядом с нами и я мысленно попрощался со всеми, кого знал, с дальнего конца улицы замелькали огни. Послышались крики, топот, и бешеный Еремеев, с перекошенным лицом размахивающий саблей, обрушился на врага!

Спору нет, один против трёх он бы тоже не выстоял, но десяток стрельцов, на ходу раздувая фитили, уже спешили на выручку. Троица злодеев подхватила оглушённого товарища и молча исчезла, прыгая через тесовые заборы, как через таблички "По газонам не ходить!".

- Живы? - Фома перешагнул через царя, наступил на живот Митьке и, поднатужась, поставил меня на ноги.- Ну, что ж ты, чином воевода, а ведёшь себя ровно дитё малое... Сколь твержу - по ночи, куда бы ни шёл, охрану брать надобно!

- Учту... на будущее...- с трудом прохрипел я. Мы мельком глянули в глаза друг другу, потом я первым протянул ему ладонь. Он стиснул её до хруста в пальцах, слова взаимных извинений были лишними...

- Сотник Еремеев, постройте людей... и доставьте потерпевших товарищей... в отделение.

- Сам-то идти сможешь?

- Только с тобой под руку...

Фома фыркнул, я тоже, но смех дикой болью отозвался в рёбрах, и он действительно потащил меня едва ли не в обнимку. Митю и Гороха с тем же почетом и пиететом волокли следом.

Как-то не задался сегодня вечерок, не находите? Что-то часто нас стали бить, причём непонятно кто, а значит, вдвойне обидно. Нет, если это все-таки скоморохи, я завтра весь цирк повально арестую, без всякой санкции, а уж государь поучаствует от души. Доказательств нет и не будет, но и терпеть такой беспредел мы больше не намерены! Вот сейчас доковыляю до Яги, и всё ей расскажу... Она ж их всех... Размажет! Заколдует! Превратит не знаю в кого... Бабка у нас на этот счёт - ух! Ох! Аи... больно-то как... сначала дойти надо...

* * *

- Никитушка, сокол ясный! Да что ж враги злостные с тобою содеяли?! Да где ж Господь на небесах, что супротив милиции такое допускает? Да чтоб у них руки отсохли, ноги отвалились, зубы выпали, волосья перхотью изошли! Убили, избили, угробили свет очей моих, участкового-о! - вовсю голосила бабка, пока нас заносили в баню и поштучно укладывали на лавках. Там мы довольно быстро пришли в себя. Не знаю, как и чем бы лечили в московских стационарных клиниках, но здесь, в Лукошкине, всё лечится баней!

Строгий Еремеев, распорядившись усилить охрану, самолично закатал рукава и взялся за веник. Четверо стрельцов поопытнее помогали ему в этом нелёгком деле. Сначала нас по три раза окатили ледяной водой, потом пропарили, потом окатили ещё раз, но уже холодным квасом, и опять в парную. И только после этого, красных и распаренных, переодетых в чистые рубахи-подштанники, с почётом сопроводили в дом!

Яга хлопотала у стола, невозмутимый Василий по-прежнему сидел как приклеенный в её горнице, конспектируя всё, что следует. На белоснежной скатерти никаких разносолов - водка, каша, чёрный хлеб и малиновое варенье.

- А я иду по ночи, без службы, ровно бобыль неприкаянный... Думаю, повеситься али напиться с горю? Как вдруг девка молодая меня за рукав тянет, дескать, в проулке участкового бьют! Благо наряд наш стрелецкий недалече шёл, я молодцам свистнул, да и на выручку... Пока поспел, вы уж лежите все...

- Ежели б меня с заду между ног в причинное место не саданули... Ежели б они пальцы свои немытые мне в глаза не совали... Ежели б трусы исподние, красные, заграничные, на голову не надели... Ежели б...

- Никита Иваныч, а вот ты как думаешь, они знали, что я царь?! Ить тогда ж дело не уголовное, а политическое вырисовывается. Может, за энтим из боярства кто стоит? Может, Бодров, боров брюхатый, за позор свой мне месть лелеет, бес-пре-це-дентную, во!

Я только молча кивал в ответ всем и каждому, не вдаваясь в обсуждение первопричин и подробностей. Всё произошедшее требовало обстоятельного осмысления и очень тонкого анализа. Где-то тут, вне всякого сомнения, крылась какая-то зацепка, связующая ниточка, и я никак не мог ухватить её за хвостик, хотя казалось, ещё чуть-чуть и... Вот дальше этого "и" ничего не было. Голова соображала из рук вон плохо, синяки и прочие побитости болели нещадно, а от водки перед глазами колыхался призрачный туман, в котором почему-то успешно плавали все, кроме меня.

Баба Яга ни во что не вмешивалась, ни с кем не спорила. Всех утешала, сочувствовала, нахваливала, ловко подливая во все стопки из пузатого зелёного штофа. Разговоры становились всё ярче, эмоциональнее, я тоже начал что-то нести: четыре здоровых мужика грохали кулаками по столу, слёзно просили друг у друга прощения, делились самым интимным и клялись в вечной дружбе. Как и кто уносил меня наверх - не знаю... Спал без задних ног, без снов и без малейшего зазрения совести.

Утром бедный петух едва не сорвал себе горло, пытаясь меня добудиться. Я на него просто не реагировал, то есть игнорировал втёмную как враждебный обществу элемент! Открыл глаза, только когда в дверь осторожненько постучала бабка:

- Вставай, голубок, пора! Да и надобность великая... Ну, может, и не великая, однако ж серьёзная - сама царица к нам в отделение пожаловала! По мужу печётся...

- Ну так... выдайте ей мужа, я-то тут при чём?

- А при том! - чуть возвысила голос Яга.- Неча головоньку забубённую под подушку прятать, сам вон выйди, да и скажи, ты у нас начальник!

- И что, без меня никак? - всё ещё зевая и зачем-то споря на пустом месте, упёрся я.

- Да ты ноченьку вчерашнюю помнишь ли?! Дак ведь государю нашему кормильцу-поильцу так под руководством твоим харю сусальную расписали, что с утра до вечера не налюбуешься! Как, что, где, почему - дело не при мне было, значит, сам ответ держи...

Быстренько накинув рубашку, я сунул ноги в тапки и подскочил к окну. Дежурные стрельцы как раз распахивали ворота - Лидия Адольфина прибыла во всей красе, при полном параде, с помпой и половиной боярской думы в придачу. Как же, у них царь пропал! В отделение ушёл и не вернулся, собирай слуг верных, матушка царица, едем на милицию бочку катить! Нет, доведут они меня до инфаркта...

Вниз слетел уже через полторы минуты, при полной форме (домовой в плане глажки и чистки не подводил ещё ни разу!), бодрый, спокойный, разве что неумывшийся и с нечищеными зубами. Горох спал в горнице, на лавке у печи, и, судя по умиротворённому храпу, подниматься ни в какую не собирался. Яга выбежала ко мне из своей комнатки, поправляя праздничный платочек на голове, и торжественно подняла со стола каравай хлеба с солонкой.

- Идут.

- Хорошо. А это... Митька где?

- На базар я его отправила, яиц к обеду прикупить. С его-то побитостями на фасаде кажный продавец скидку сделает, из сострадания...

На мгновение в голову стукнулась трезвая мысль провести логические параллели и самому посмотреться в зеркало - в каком хоть я виде? Скосив взгляд на бабкин самовар, я внутренне содрогнулся и понял, что пропал... Весь, целиком, со всеми потрохами: отделение закроют в связи с недопустимым моральным обликом участкового и его лицом, несовместимым с занимаемой должностью. Под правым глазом у меня горел такой фонарь! А цвет, а полутона, а переливы...

- Матушка светлая царица! - грозно проорали на крыльце. Воспитанные стрельцы распахнули двери, и величественная, как немецкая архитектура, государыня осчастливила нас своим визитом. Двое сопровождающих бояр мрачно сунулись следом...

- Гутен абенд! Добрий утро, хороший погодка, ништо, что я есть без приглашений напить чаю? - милостиво улыбнулась Лидия, старательно обнажая все зубы сразу и приподняв на уровень груди перевязанную шпагатом коробочку.- Здесь тут настоящий австрийский яблочний штрудель. Как это... прошу в вашу шалашу!

- Милости просим,- гостеприимно поклонилась Яга и, видимо, переборщила. В бабкиной пояснице что-то предательски хрупнуло...

Государыня ещё раз улыбнулась и обернулась ко мне, старательно стоявшему боком.

- Герр полицайн, я немного поутомить фас на тему, где есть мой венценосний сюпруг?

- Э-э... присаживайтесь,- широко предложил я, ответно улыбаясь одной половиной лица.- Ваш муж здесь, вон на лавочке отсыпается.

- Оу! Тогда ми зря так шалим? мушлим?! шумим! Я буду шепотать...- Она села на край скамьи, поставив штрудель в центр стола, и несколько недоуменно покосилась на всё ещё стоящую в поклоне бабку.

- Никитушка...- осипло выдавила Яга,- не позорь перед людями - упрись-ка мне коленом в спину, да и выпрями!..

- А... если она сломается?

- Да шиш бы с ней! Тогда хоть в угол какой меня переставь...

Лидия Адольфина с чисто нордическим спокойствием восприняла тот факт, что я, не извинившись, приподнял стоящую буквой "зю" домохозяйку и аккуратно перенёс её в дальний угол комнаты, прижав узким тылом к тёплой печке. Хорошо ещё большинство бояр, дружно выражая мне своё неуважение, предпочли остаться во дворе, а так хоть сквозь землю провались!

- Как прошёл вшерашний обхват?

- Э-э... захват?! Как по маслу,- беззастенчиво соврал я, потому что отступать всё равно было уже некуда.

- Ах, ви не есть слюшайно упасть?

- Нет! - во всей красе развернулся я.- Мои раны отнюдь не случайны! Мы с государем попали в бандитскую засаду и героически пострадали оба. Ваш муж дрался, как геральдический лев! Он колошматил их сотнями, валял кувырком по улице, разбойники летали от его кулаков, словно бумажные журавлики оригами! Если бы на нас не навалилась ещё одна тысяча (по-подлому, сзади, скопом!), мы бы в одну ночь очистили мир от преступности...

Двое бояр с вытянутыми лицами, слышавшие весь этот бред, молча рухнули навзничь. Лидия Адольфина приподнялась и, вперяя в меня взгляд валькирии, страстно попросила:

- Есщё! Я облайт... нет, обожайт рассказы о войнах!

Меня понесло... Прыгая по горнице, расколотив две чашки на столе и вооружась ухватом, я в лицах показывал ярчайшее батальное полотно, попирая славу Невского и Жукова, красочно расписывая наше сражение с превосходящими силами теневого шоу-бизнеса. В смысле с тонким намёком на цирк, пусть знает...

- Акробаты нам ка-а-ак дадут, а мы их как... Царь одного - через бедро, другого - в глаз, третьему - под коленную чашечку, пятому - бросок с захватом ноги зубами и болевым на копчик! А они сзади, и у каждого нож! А тут я с планшеткой в стиле Джеки Чана - у-у-уа-ую-уйя!!!

Государыня слушала, широко раскрыв глаза и распахнув ротик. Бояре в сенях толкались за первые места, шикая друг на друга в боязни пропустить хоть слово. Яга заткнула пальчиками уши и зажмурилась с такой гримасой, словно у неё заболели сразу всё давным-давно выпавшие зубы. В конце рассказа, когда враг позорно бежал, захватив с собой сотни убитых и покалеченных, а мы с царём рухнули, изнемогая от усталости, на руки подоспевших стрельцов,- мне аплодировал весь терем!

Бояре кричали "ура!" и обнимались, поздравляя всех с победой. Еремеевцы, слушавшие у открытого окна, воодушевлённо хлопали друг дружку по плечам и кидали вверх шапки. Матушка царица при всех, не стесняясь, бросилась мне на шею, одарив скупым австрийским поцелуем. Ничего не оставалось, как раскланяться и деликатно отказаться выходить на "бис"...

От шума и криков наконец-то пробудился помятый государь. Глянув на его разукрашенную причудливой гаммой синего, фиолетового, багрового и даже зелёного физиономию, царица Лидия побледнела и, всплеснув руками, взревела во всю мощь динамиков:

- Кто есть посметь так бить мой венценосний сюпруг?! Я сей же един секунд сама поотбиваю? понабиваю?! я поубиваю всех к... к... ет-ре-не-фене!

- Ути-пуси, моя ненаглядная,- растроганно промычал Горох, распахивая объятия.

- Тогда подпишите ордер на обыск балагана,- вовремя встрял я.

Государь, не глядя, чиркнул автограф гусиным пером на чистом листе бумаги. Всё нормально, прочее я аккуратненько допишу сам. И чем быстрее вы осчастливите меня своим уходом, тем меньше времени у циркачей останется на сокрытие улик. А улики есть! Ведь не только они нас били, мы тоже... одного... Митька по лбу ранил. В общем, один калека у них точно есть!

Из терема царственная чета выходила в обнимку, под приветственные здравицы и слёзы умиления. Хорошо всё то, что хорошо кончается...

- Никитушка-а...

- Иду, иду!

Я вспомнил о страдающей Яге и неуклюже бросился ей на помощь. То есть бросился-то я, наверное, очень даже ловко, а вот что делать и как помочь, увы, и близко не представлял. Попробовал деликатный массаж, бабка расхихикалась, покраснев до ушей:

- Охти ж мне, щекотно-то как... ох... ох...хи!.. Не могу, пощади старую, отпусти душеньку на покаяние, а тока... ох...хи! по рёбрам инше не елозь, ох-хи-хонюшки!

- Я стараюсь.

- Ох и старанья у тебя... ох и... Э? Эй, Никитка, да ты что ж творишь, дитё неразумное?!