Александр Бушков
Чужие паруса
Арготе, П.Флеминг, С.Дисдейл, Ф.Гревиль, А.Логачев.
Фраст", смешивался с белесым дымом горящих кораблей сюзерената Тоурант. Тот дым
в свою очередь вплетал свои клубы и спирали в серые дымы, что приносили ветры
от пожарищ и полыхающих вулканов, и всю эту черно-белесо-серую муть не мог
разогнать даже шквальный ветер, беспрестанно дующий с океана. Пока видимость
была - кабелота два в глубь материка, не больше, а дальше все скрывалось в
темноте, беспросветной и плотной, как вата, подсвеченной лишь багровым отсветом
пожаров и изредка прореживаемой далекими зловещими всполохами... Что творилось
там, в глубине Атара, понять было невозможно. Полное ощущение, будто дым
поглотил весь мир.
один громадный пожар. Даже сквозь стекло иллюминатора доносились отдаленные
гулкие удары, будто где-то там, за горизонтом, великан лупит со всей дури в
исполинский барабан.
разглядывая из ходовой рубки берег в подзорную трубу, испытывал смешанные
чувства и попутно пытался в этих чувствах разобраться. Было ли среди этих
чувств сожаление? Или горечь утраты, боль от потери родины? Пожалуй, да.
Присутствовали в его душе и сожаление, и горечь, и боль, но ведь с другой
стороны... С другой-то ведь стороны - кто еще из высших офицеров флота Его
величества короля Великой Гидернии удостоился такой чести - до последнего
момента оставаться в смертельно опасной близости от погибающего Атара и
следить, чтобы никакая скверна не покинула его берегов? Если честно, то совсем
немного офицеров, считанные единицы избранных, - остальные уже давно в открытом
океане, сопровождают конвой гражданских судов, со всех ног улепетывающих
подальше от наступающей Тьмы... И среди избранных - он, Ксэнг, барон Пальп. Так
что есть, господа, есть чем гордиться. Так что - уж кем-кем, а капитаном,
тоскливо смотрящимиз шлюпкинасобственный тонущий корабль, он себя отнюдь не
ощущал.
выполнил: устранил помеху на славном пути Гидернии к величию. Уничтожил флот
Тоуранта. Спас Граматар от возможной скверны... Пора командовать отход. На
палубе все закреплено по-штормовому, наверху никого, кроме горстки вахтенных
матросов и офицеров. Остальные с нетерпением ждут команды на своих боевых
постах. Дымы и отдаленный грохот - это, в общем-то, сущий пустяк по сравнению с
тем кошмаром, что вскорости начнется у берегов Атара. Так, затишье перед
настоящей бурей. До того момента, как разбуженный катаклизмом океан в
прибрежных водах вздыбится исполинскими,достающими до кратеров вулканов волнами
и закружит гигантскими водоворотами,осталось всего несколько часов - если
верить расчетным таблицам Отдела последнего рубежа безопасности. Самое время
уходить. И если бы не одна досадная мелочь...
внештатная ситуация.
кромки берега.
отмели, - без малейшей задержки уточнил стоящий чуть в сторонке грам-капитан*
Рабан.
работу вдруг вкрадывается неучтенный фактор - это не правильно. Так быть не
должно. Значит, это его, шторм-капитана, недочет, не предусмотрел вся возможные
случайности...
тыловой части.
не только дымы затрудняли осмотр берега - стекло иллюминатора снаружи было
покрыто копотью и изгажено птичьим пометом. Матросы с очисткой палубы не
справлялись - пепел с серых небес сыпался непрестанно, крупными хлопьями, как
пух из распоротой подушки, да и полчища птиц, оккупировавших мачты и надстройки
"Адмирала Фраста" в поисках спасения от неминуемой гибели, гадили так, что
"Адмирал Фраст", эта гордость гидернийского флота, постепенно превращался в
форменный курятник.
катер к точке отправки данного сообщения, - значилось там. - Имею информацию,
жизненно важную для будущего всей Г.".
стороны листок, разумеется, был девственно чист. - Без подписи?
последний раз прервалось на полуслове.
"Крайне срочно, адресату передать незамедлительно". Плюс к тому - "приказываю".
Приказывает он, видите ли... А ведь на тоурантском берегу сейчас нет никого из
резидентов островного государства. Не может быть. Не должно быть...
каллиграфическим почерком штатного шифровальщика. Но понятнее отнюдь не стало.
- Давайте-ка все сначала... - Он поморщился. - Да и расслабьтесь вы, в конце-то
концов. Не на докладе же в Адмиралтействе.
звякнула дворянская перевязь со шпагой на боку), мельком глянул на корабельный
хронометр, укрепленный над дверью люка из рубки, и монотонно повторил рапорт,
глядя куда-то поверх головы командира... Кажется, даже слово в слово повторил:
семь, с перерывом в минуту, однотипных шифрованных сообщений с берега. Факт
приема, согласно Кодексу, был подтвержден сигналом ютового прожектора.
Поскольку каждому сообщению предшествовал общефлотский сигнал "Особое
внимание", депешу немедленно отправили на дешифрацию. Затем был подан сигнал
"Назовите себя", но ответа не воспоследовало... После расшифровки депеша
немедленно доставлена шторм-капитану в ходовую рубку... Рапорт закончен.
игнорируя чересчур уж уставной тон собеседника. Нарочито уставной. Можно
сказать - издевательски.
смерти в самом прямом, не метафорическом смысле - Рабан строит из себя этакого
тупорылого штабиста, для которого буква Кодекса дороже всего на свете. А думать
и решения принимать - это, мол, забота командира... Ксэнг грам-капитана не
любил и своих чувств, в общем-то, не скрывал. Да и вообще, кто из моряков,
скажите на милость, любит ищеек из Отдела ПРБ? Одно дело - терпеть на борту, но
любить - это уж увольте...
назад,- ответил грам-капитан, по-прежнему на командира не глядя. -
Дешифровщикам пришлось потрудиться, прежде чем они отыскали требуемый код и...
все-таки ничего не ясно. В Тоуранте что, оставались ваши люди?
тайну, если ответит правду. И наконец сказал:
до... до наступления Тьмы... - Он пожал плечами, увенчанными золочеными
эполетами. - Конечно, в спешке могли что-то упустить, перепутать списки, и
какой-нибудь рядовой агент, работавший в провинции...
Как было передано сообщение?
ветки или что-то в этом роде.
сигнал - и тот был распознан до конца только с четвертого раза...
Акунин Борис
Чернецов Андрей
Шилова Юлия
Семенова Мария
Самойлова Елена
Никитин Юрий