Чтение 17–й страницы книги ~Волк прыгнул~

Квалифицированный спец, надо отдать ему должное.

- Опаздываете, панна Янина, - сказал он негромко.

- Привилегия красивых женщин, что поделать? - Девушка взяла его под руку. - Зато в вашем нетерпении появилась должная естественность... Не сердитесь, в конце концов, у меня не было инструкции явиться с точностью до секунд...

- Помилуй бог, - сказал Данил. - Не буду я на вас сердиться. Сердиться на очаровательных девушек это как раз и есть первый звоночек старости...

- Он идет за вами.

- Ну да, - сказал Данил. - Он этому нехитрому занятию уже час предается.

Маньяк какой-то.

- Притяните меня за плечи, будьте непринужденным...

Данил легонько притянул ее к себе, она послушно прильнула, звонко рассмеялась, и он ощутил мимолетную грусть оттого, что это не более чем игра.

- Сейчас его стряхнут, - сказала Янина самым беззаботным тоном, то прижимаясь к его плечу, то легонько, кокетливо отшатываясь, встряхивая длинными волосами. - На перекрестке поворачивайте направо и быстренько - к следующему перекрестку, вот там уже - налево. Не беспокойтесь, я не отстану.

Свернете налево, увидите белый "Опель". В него и садимся.

Приблизившись к перекрестку, Данил попытался определить, кто здесь будет выполнять ответственное мероприятие по рубке хвостов тяпкой. Не смог.

Бродило несколько туристов, у витрины торчала парочка усатеньких плейбоев, высматривавших симпатичные объекты женского пола, у грузовичка "Ныса" болтался шофер, по примеру своих собратьев со всего света лениво попинывавший колеса... Ничего необычного. Ускорил шаг. Вжжж-ж-ж-ж-иуу!

Неведомо откуда вынырнув, его в лихом вираже обогнул юнец на роликовой доске, ролики длинно, отчаянно визгнули по темной брусчатке. Данил наддал.

Янина не отставала. За спиной у них, на только что покинутом перекрестке, послышался звонкий шлепок, что-то с дребезгом разбилось о камни.

"Фотоаппарат", - смекнул Данил, припуская трусцой. Прежде чем нырнуть за угол, успел оглянуться - ну да, юнец по нечаянности налетел прямо на Данилова преследователя, да так неловко и качественно, что сшиб того наземь, словно кеглю...

Кроме белого "Опеля" не самой последней модели, других машин на улице не было, так что Данил, не раздумывая, нырнул в гостеприимно приотворенную дверцу, следом плюхнулась Янина, и машина сорвалась с места. Данил перевел дух и сказал:

- Здравствуй, старина.

- Привет, - сказал старый знакомый, Януш Орлич, бывший охранник Герека, а ныне надежно вросший в рынок респектабельный бизнесмен. - Бросаться на шею друг другу не будем, некогда. Ребята уже подтягиваются к месту... Ты, надеюсь, не против такой спешки?

- Да что ты, - сказал Данил. - Ты великий человек, капитан. Из-за тебя только и мирюсь со вступлением Польши в НАТО... Удалось?

- Ну, это было нетрудно... Девочку опознали по фото довольно быстро. Хотя никто, разумеется, не знает ее там как Зою. В тех кругах кличут Анжеликой ну, стандарт... Заведение средней руки, не люкс, но и не "нон-стоп". Все формальности либо урегулированы, либо будут урегулированы. Тебе нужно ее забрать спокойно и тихо?

- В том-то и загвоздка, что нет... - сказал Данил. - Снаружи, конечно, должно сохраняться полное благолепие, чтобы ни одна посторонняя живая душа не заподозрила скандала. Но внутри... Внутри все должно разлетаться в щепки и черепки, все должны разбегаться с причитаньями и долго помнить мой дружеский визит... Это возможно?

Януш немного подумал:

- Ну, если снаружи сохранится благолепие... Хочешь нагнать страху?

- Ага, - сказал Данил. - Я должен нашуметь. Чтобы долго помнили и все потом смогли неделю пересказывать на все лады. А главное, уяснить, что я не по стеночке сюда прокрался - пришел средь бела дня с гордо поднятой головой и не боюсь с молодецким уханьем пробивать кулаком шкафы...

- Понятно, что ничего не понятно, - резюмировал Януш. - Но тебе, я полагаю, виднее. С шумом так с шумом, парни помогут.

- Я тебя не свечу?

- Пустяки. Извини, если задеваю твои национальные чувства, но, по большому счету, никто здесь не будет возражать, если русская мафия получит легонько по физиономии.

- А, причем здесь национальные чувства? - пожал плечами Данил. - И пусть ее, мафию. Мыто с тобой не мафия - респектабельные бизнесмены преклонных лет, глупо даже и сравнивать... У вас лишней сплювы <Пушка (польск. жарг.).> не найдется?

- Дай ему, - распорядился Януш. Янина, ничуть не удивившись, полезла под курточку и подала Данилу П-64 - машинка была хорошая, надежная, но Данил оглядел ее с некоторым сожалением:

- Мне, вообще-то, не перестрелки устраивать - пугать... "Радома", случайно, не завалялось? Он побольше...

- Чем богаты, извини... Раньше надо было предупредить. Или поискать все же?

- Да ладно, - сказал Данил, сноровисто сунув пистолет во внутренний карман стволом вверх. - Старина, ты еще не забыл москальские пословицы? Пани, дайте попить, а то так есть хочется, аж переночевать негде...

- Что еще?

- Представь, что у меня мания, боязнь одиночества, а может, и преследования... В общем, мне ни на минуту нельзя оставаться одному. Кто-то должен постоянно со мной быть - и, что главное, с чистой совестью засвидетельствовать потом, что я не готовил взрыв Генерального штаба и не растлевал малолетних...

- Ты серьезно?

- Совершенно, - тихо сказал Данил. - Я сейчас - живая приманка. Нельзя мне уходить тихо, скрываться незаметно, привидением красться вдоль стен...

- Чего ты ждешь?

- Если бы я знал... Реакции на мое появление и шумную возню. Нет, я уверен, меня не будут мочить, но и в покое ни за что не оставят. Рано или поздно высунутся.

- А я посмотрю?

- А ты посмотришь, - кивнул Данил. - Ты это хорошо умеешь... По тотализатору новости есть?

- Пока нет, я ж не господь бог... К вечеру, скорее всего, ребята расстараются. Янина тебя устроит в качестве сопровождения? Это не вызовет ни малейших подозрений... Она у меня девушка надежная, не беспокойся...

- Если только я, москаль клятый, ее не скомпрометирую.

- Отрадно видеть, что не перевелись еще рыцари, - прищурилась Янина. - Не бойтесь, пан Черский, я по жизни напоказ - крайне экстравагантная и самостоятельная особа. Кстати, в этом нет ни малейшего актерства, я и внутри такая...

- Где ты раскопал этакую прелесть? - осведомился Данил.

- Девочка в школе любила читать детективы. Особенно Хмелевскую.

- Глупости, - энергично возразила Янина. - Хмелевская - это каскад погонь, трупов, авантюр и суеты. А я больше всех любила Вилта. Особенно "Головоломку". Дуэль умов...

- Знаю, - сказал Данил. - Я тоже читал. Ну, в таком случае, панна Янина, вы, быть может, и представите мое положение - я как раз пытаюсь кое-кого перехитрить, а все мордобои - декорации ради... Долго еще?

- Почти приехали. Вон то заведение...

Заведение, двухэтажный особнячок на отшибе, именовалось с претензией на морской колорит "Приютом Нептуна". Судя по остеклению первого этажа, там размещалась ресторация, ну, а второй этаж походил то ли на жилой, то ли на "нумера".

- Гостиница? - спросил Данил, кивком указав вверх.

- Ну да, - сказала Янина. - Якобы. Потому что как-то так у них получается с загадочным постоянством, что все номера постоянно заняты и люди непосвященные ни за что на второй этаж не попадут, что, понятно, законов не нарушает, нет такого закона, чтобы часть номеров в отеле обязательно была свободна. Отель процветает, что же тут поделать... Вон там наши, в той машине.

- Значит, могу как следует повеселиться? - уточнил Данил.

- Ну ты же гость, пан Черский, - усмехнулся Януш. - Согласно старопольскости, можешь чувствовать себя, как дома... Пошли? Данил обернулся к девушке:

- Бога ради, прекрасная панна, вы только не подумайте, что я и в жизни таков, как на работе...

- Звучит многообещающе, - усмехнулась Янина. - То же самое, чур, касается и меня... Я только на работе - Рыжая Соня, так и знайте.

Они вылезли из машины. Януш мимоходом, легонько махнул рукой - и с той стороны улицы подошли четверо аккуратных, молчаливых ребят в приличных костюмах и безукоризненно повязанных галстуках.

Один сразу же направился в обход особнячка - конечно, к черному ходу.

Второй остался у входа парадного.

- В полицию не позвонят? - деловито осведомился Данил.

- О, никакой полиции... Можешь быть уверен. А если и позвонят сдуру не поможет, точно тебе говорю...

Судя по табличке у входа, заведение было открыто уже добрых два с половиной часа. Однако внутри царила полнейшая тишина, ко всем столикам аккуратно придвинуты стулья, эстрада пуста, за стойкой бара никого, нигде не видно ни единой живой души. Тот самый пресловутый морской колорит создавали две скверных, зато преогромных картины с аляповатыми парусниками да штурвал на стене. Этим намеки на связь с Нептуном и ограничивались.

- Прошу пана не стесняться, - широким жестом обвел зал Януш.

- За нами не заржавеет... - проворчал Данил. Оглядевшись, он прихватил с ближайшего столика массивную пепельницу из литого стекла с разноцветными прожилками, взвесил на руке и запустил в батарею бутылок над стойкой. Звона и дребезга было столько, словно в посудной лавке упоенно сцепились Немцов с Жириновским.

Из двери слева выскочила смазливая официанточка в белом безукоризненном переднике, моментально превратилась в неплохое подобие Лотовой супружницы, но мимо нее уже протиснулся рыжий детина в необъятных джинсах и кожаной куртке, такой знакомый, такой расейский, что Данил, еще миг, всхлипнул бы в приступе тоски по Родине... Но как раз этого мига и не хватило, поэтому он всего лишь выдвинулся вперед и сгруппировался.

Детинушка разинул хайло. Даже если он владел польским, сейчас иностранные языки от удивления вылетели у него из головы - и все, что он растерянно изрыгнул, в приличном обществе решительно не могло быть процитировано.

В вольном и чрезвычайно приглаженном переводе это означало, что он не одобряет поведения вошедших, о чем спешит им сообщить. Чтобы сохранить престиж Родины перед польскими друзьями, и без того традиционно недолюбливавшими восточную соседку, Данил решил пресечь это словоблудие в зародыше. Шагнул вперед, поймал толстое запястье, привычно провел не самый сложный прием.

Детина приземлился на чисто подметенном полу - во весь рост и спинушкой.

Данил терпеливо ждал, когда тот встанет на четвереньки, краешком глаза видя, что один из молчаливых парней деликатно притиснул к стеночке перепуганную официантку и, похоже, проводит блиц-допрос. Ну конечно, следует в темпе выяснить, сколько здесь еще народу, где кто окопался...

Детина почти поднялся на две конечности, как и подобает гомо сапиенсу.

Данил изготовился, но белокурая Янина опередила - крутнувшись на четверть оборота, угодила мыском спортивной туфельки аккурат в ту точку верхней конечности, попадание в которую влечет кратковременный паралич грабки.

Грабка тут же подломилась, и парень впечатался носом в пол. Тут уж он взвыл от боли во всю российскую душеньку, но Данил не дал времени на ламентации: ухватив за правую руку, выкрутил, перевернул, присел на корточки и упер дуло пистолета под квадратный подбородок:

- Ну, здорово, недоносок... Как меня зовут, не твое дело, а как зовут тебя, мне насквозь неинтересно... Девки где, на втором этаже?

Тот ошарашенно кивнул.

- Анжелика там?

- Ты кто? - выговорил детина невнятно - кровь уже потекла из разбитого носа.

- Смерть твоя, сучонок, - кратко разъяснил Данил. - Сколько народу наверху?

Ну?

- Девки... И Равиль...

- Пшел! -Данил рывком поставил его на ноги.

- Позвольте, пан Черский... - Янина, деликатно протиснувшись меж ним и пленником, моментально закрутила тому руки за спину и защелкнула на больших пальцах крохотные никелированные наручники. - Официантка говорит, внизу были только они двое, а наверху - прекрасные дамы и еще один горилленок...

- Совпадает с моими данными, - кивнул Данил. - Ну, веди, Сусанин недоделанный...

Детина опомнился настолько, что смог зловеще пообещать:

- Звиздец вам теперь...

- Обязательно учту, - пообещал Данил, толкая его к лестнице и слегка отстраняясь, чтобы не заляпаться кровушкой. - Всем нам когда-нибудь придет звиздец... но если ты, сучий потрох, еще поживешь на этом свете, то поймешь парочку простых истин. И, в частности, одну нехитрую: если люди бьют в челюсть, не успев представиться, они обязательно имеют на это право...

Уже на середине лестницы детина заполошно огляделся. То ли привык к качественно другому стилю разговоров, то ли галстуки на всех агрессорах мужского пола его сбили с толку - он вдруг затоптался на месте и сообщил:

- Требую адвоката, вот!

- Паш-шел, позорник... - подтолкнул его Данил стволом пистолета. - Я ж тебе сказал: это смерть твоя возможная пришла, а вовсе не правоохранительные органы...

От лестничной площадки в обе стороны уходили недлинные коридоры. Двери, как водится в приличном отеле, были снабжены номерами.

Тишина. После короткого колебания Данил свернул вправо, сопровождаемый подталкивавшей пленного Яниной. Януш и два его парня без разговоров направились налево, поочередно нажимая на ручки дверей.

Очень быстро выяснилось, почему напарник этой жалкой пародии на вышибалу ничуть не обеспокоился, когда внизу начался веселый погром. Он вообще не заметил никакого погрома, поскольку был извлечен из номера в совершенно голом виде (а в номере, откуда его вытолкнули, взвизгнула женщина и тут же умолкла, видимо, ей быстро и доходчиво объяснили на пальцах, что орать не следует).

Голого сшибли на пол и пару раз пнули по ребрам, чтобы довести до кондиции. Невольно помог Данилов пленник, с ужасом воскликнув:

- Равиль, отморозки какие-то! Разнесли внизу все...

Общаться со вторым было еще проще: голый человек среди одетых особенно жалок и беззащитен. Данил присел с ним рядом и с той же сноровкой пощекотал дулом:

- Где Анжелика, тварь? Мозги вышибу!

- За беспредел ответишь...

- Сколько понтов, и одного не хватает... - покачал головой Данил, скользом, тыльной стороной ладони пройдясь по одной из болевых точек верхней половины голого туловища. - Запомни, тварь: я вам не что-либо как, а как-либо что... Я Черский, понял? Неужели не слышал? Ну и воспитание... - и чувствительно угодил в нижнюю челюсть углом пистолетной рукоятки. - Ну, мне тебе делать очень больно или так поймешь? Анжелика где?

- В одиннадцатом... Заперто там...

- Ключ?

- Дайте одеться, суки...

- Ключ где?

- Да в кармане у меня, в кармане... Данил вошел в номер, обставленный весьма убого, не обращая внимания на пугливо прикрывшуюся одеялом девку, снял с расшатанного стула бежевые джинсы, которые из-за размера девке принадлежать ну никак не могли, взял за обшлага и потряс над полом.

Посыпалась всякая ерунда. Отыскав две связки ключей, Данил швырнул голому портки:

- Прикройся, с нами дама... Который ключ?

- Мужики, вы огребете... Ее сюда серьезный человек определил...

- А я, по-твоему, шпана с Привоза? - печально покачал головой Данил. - Я ж тебе сказал, что я - Черский... Который ключ, спрашиваю в последний раз?

- Ну, этот...

Не обращая больше на него внимания, Данил прошел в конец коридора и повернул ключ в замке. Вошел. Та же убогость скудной обстановки, на окне ажурная, но явно прочная решетка, на столе початые бутылки. Осторожненько потряс за плечо спящую. Она пробормотала что-то, вскинулась, чуть не завопила, и Данил торопливо прикрыл ей рот ладонью:

- Тихо, тихо... Зоя?

Но спрашивал исключительно по инерции - несмотря на размазанную косметику, нетрудно было определить, что перед ним и есть загадочно исчезнувшая Зоя Лавецкая. Облегченно вздохнув, сказал:

- Я сейчас уберу руку, только не ори, ладно? В ушах и так звенит...

Договорились?

Она испуганно кивнула. Данил убрал руку, присел на краешек постели, проследил направление ее взгляда, хмыкнул и спрятал пистолет в карман:

- Это мы так, плюшками балуемся... Собирайся, Зоя, домой пора. Мама с папой с ума сходят...

- Вы кто? - спросила она, веря и не веря.

- Дед Пихто, - сказал Данил. - А если серьезно - служба безопасности "Клейнода".

- Но там же Багловский...

- Теперь я за него, - кратко разъяснил Данил, не собираясь растолковывать ей все сложности субординации. - Ну, ты долго будешь на меня таращиться? Я сказал, собирайся, домой пора.

- А... эти?

- Бог ты мой, нашла о ком думать, - пожал плечами Данил. - Когда я их видел последний раз, их все еще били... Зоя, у нас мало времени. Одевайтесь в темпе, я могу отвернуться...

Досадливо покачал головой, видя, как она морщит лицо, вот-вот собираясь зареветь в три ручья. Недолго думая, решительно встал, взял со стола бутылку и налил ей треть стакана. Сунул в руку, прикрикнул:

- Ну-ка, залпом!

Она покорно осушила стакан. Поднеся ей сигарету - на столе валялась пачка и бычки в помаде, значит курит, - Данил щелкнул зажигалкой и какое-то время наблюдал, как она, кашляя, справляется с первой утренней сигаретой. Реветь, кажется, не будет, проехало...

- Еще плеснуть?

- Плесните, - сказала Зоя слабым голосом. - Башка с похмелья лопается, шведы были вчера... Вы не врете?

- Только у меня и забот, чтобы врать.

- Может, это издевка такая... Они...

- Делать им больше нечего, - сказал Данил, стараясь, чтобы голос звучал как можно авторитетнее и увереннее. - Сейчас сама посмотришь, как они в коридоре на карачках ползают. Можешь, если накипело, пнуть пару раз, только не увлекайся... Под замком держали?

Она закивала:

- Я и не представляю, что за улица, где я вообще...

- Город-то хоть знаешь?

- Город-то я знаю... - ее, наконец, повело от выпитого. - Приехала отдохнуть, дура, на выходные...

- И что?

Он внимательно слушал стандартную, в общем-то, историю: в баре познакомилась с обаятельнейшим плейбоем, воплощением европейской галантности, провела прекрасный вечер, без всяких колебаний уселась в его тачку, дабы продолжить веселье в еще более приятной обстановке. Но там, куда они прибыли, обнаружились еще несколько мужиков, уже бесконечно далеких от европейского политеса, да и кавалер на глазах переродился, даже не грянувшись оземь, подобно сказочным героям. Паспорт забрали, запугать сумели качественно, начались суровые будни на обочине жизни... Пока что здесь решительно не за что было ухватиться. Никаких Америк не открываешь: со многими смазливыми дурочками частенько именно так в Европах и случается...

- Ладно, одевайся, - сказал Данил, посчитав, что услышал достаточно. - Одежонку-то, я вижу, не отобрали...

Она вскочила с постели и, совершенно его не стесняясь, стала в темпе облачаться. Данил все же вышел в коридор - не галантности ради, взглянуть, как там обстоят дела.

Дела обстояли, как и следовало ожидать - оба Гоблина лежали на полу мордами вниз под присмотром молчаливого стража. Януш отвел Данила в сторонку:

- Ну что, едем к тому, кто этими обезьянами руководит? Нужно же забрать ее документы...

- Не спеши, - сказал Данил, усмехнувшись. - Мы к нему обязательно поедем.

Но - немного погодя. Когда эти мальчики, размазав слезы и сопли, успеют пожаловаться каждому встречному-поперечному, то бишь коллегам по нелегкому и неблагородному труду... Когда вся местная бражка узнает, что некий Черский промчался по их заведению, как пьяный орангутанг. И не ранее того.

- Дело твое. Я, конечно, помогу всем, что в моих силах, но ты, чует мое сердце, рискуешь...

- Возможно, - сказал Данил без улыбки. - Но такова уж игра. А в несерьезные игры я никогда и не играл. Бог ты мой, старина, я еще в такую игру не играл, пожалуй... с такими ставками... - Он достал пистолет, подошел и отдал его Янине. Позвал громко:

- Зоя! Скоро ты там?

Глава 8

ЗМЕЙ И ЗВЕРИ ПОЛЕВЫЕ

Двое молчаливых парней при галстуках, так и не представленные Данилу по именам, - впрочем, его тоже им не представляли, соблюдая одно из золотых правил конспирации, - подошли к машине со стороны опущенного окна. Януш вопросительно оглянулся на Данила.

- Если он все же живехонек, заберите паспорт и легонько надавайте по физиономии, сопроводив это приветом от пана Черского, - сказал Данил. - Если там все же покойник, побыстрее уходите, чтобы не вляпаться...