Екатерина весьма своевременно назначила меня распоряжаться
огненной феерией и что сэкономленный на праздничных салютах порох
вполне можно будет использовать для новоизобретенной фигуры
"взлетающая башня тюремного замка". Я бы, пожалуй, еще
поразмыслил на эту тему, обдумывая наилучшее устройство всех
деталей предстоящей операции, однако Вагант требовал моего
внимания. Насколько я мог видеть, он находился перед дверью в
коридоре сравнительно чистом, но отнюдь не напоминающем
дворцовый. Должно быть, перед тем, как активизировать связь, он
постучал, потому что спустя мгновение дверь отворилась.
возникло очаровательное личико Шарлотты де Сов, изрядно
побледневшее с момента нашей встречи. Судя по покрасневшим
глазам, все это время прелестная обольстительница предавалась
отчаянию, и наш резидент вполне мог быть соседом с нижнего этажа,
пришедшим поинтересоваться, отчего это в его комнате льет с
потолка.
дива.
высоченный шляхтич и сделал шаг вперед, оттесняя в глубь комнаты
женщину, достававшую ему едва до середины плеча. За его спиной
захлопнулась дверь. - Сударыня, мне известно о ваших
злоключениях. Не спрашивайте откуда. Моя работа знать о том, что
говорится один на один в запертых кабинетах. Вы в великой
опасности, мадам. Королева не простит вам промаха! Сегодня Ее
Величество уже встречалась с Козимо Руджиери. Как вы думаете,
зачем?
бескровным.
там, в кабинете у Ее Величества, я уверена, был не Генрих Бурбон.
Да-да, я уверена в этом! Но как это можно доказать?! Увы, это
невозможно.
Чарновский, как истинный галантный кавалер, хозяйским жестом
приобнял красавицу и привлек ее к своей широкой груди. Та не
сопротивлялась, лишь поудобнее устроилась, чтобы не оцарапать
щеку усыпанной бриллиантами звездой, украшавшей камзол
вельможного шляхтича. - Я вам верю, Шарлотта, - драматически
изрек Дюнуар, наполняя пафосом каждое слово. - Вы, вероятно,
знаете, я представляю при дворе нашего круля Францишека. Вы
всегда были дороги ему. И он не простит мне, если такая
прекрасная пани погибнет из-за какого-то пустяка.
пролепетала прелестница.
однажды, забыть такую неземную красоту? - Без сомнения,
комплименты Мишеля Дюнуара попали на хорошо возделанную почву.
Настроение собеседницы моего доброго друга заметно улучшилось, и
щеки начали приобретать прежний румянец. Наверняка сейчас она уже
представляла себя всевластной королевой Речи Посполитой,
восседающей на троне в краковском замке в окружении вельмож,
закутанных в меха и Увешанных золотом. Должно быть, и пану Михалу
нашлось Уютное местечко в далеко уходящих мыслях отставной
красавцы "Летучего эскадрона".
что я здесь. Я снял соседние номера для своего друга - князя
Якуба Святополк-Четвертинского, прибывшего на коронацию с
подарками брату короля Францишка. Он куртуазный кавалер и с
радостью возьмет такую очаровательную спутницу с собой, обратно
ко двору нашего нового круля.
спросила Шарлотта де Сов.
гостиницу и ваши слуги грузят в него вещи?
красавица.
тем пятерым легионерам, которые ждут внизу?
Шарлотта.
наденьте капюшон и спуститесь к карете. Затем, не доходя пары
шагов, вспомните, что оставили наверху перстень, драгоценное
колье, веер... Впрочем, не важно то. Лишь бы эту вещь можно было
долго искать. Вы не под арестом, поэтому сможете свободно
вернуться сюда. Вы снимете одежду, и я передам ее одному юному
пажу князя. Он заменит вас в карете. На первой же стоянке этот
ловкий малый сбежит, оставив стражу в дураках.
Сов. - Шнуровка корсажа отнимает много времени.
темные усы. - Я помогу вам, мадам.
скоро. Насколько я мог судить по возникшей перед моим внутренним
взором картине, помощь моего друга зашла довольно далеко и теперь
больше напоминала психологическую реабилитацию. Очаровательная
головка красавицы по-прежнему покоилась на плече пана Михала. Вот
только сброшенный камзол валялся чуть поодаль, а само плечо, как,
впрочем, и все остальное тело коронного шляхтича, возлежало на
перине в задернутом занавесью алькове.
Ла-Рошель. Этот противный Ларошфуко тянул его туда, точно упрямый
мул, возвращающий жернов мельницы. Но мне удалось отговорить
Анри. Он и сам понял, зачем ему присоединяться к Кондэ, который
сейчас решил возглавить гугенотов, и стать первым, если не по
рождению, то по влиянию? Так, во всяком случае, говорил мне мой
Анри. Он смеялся:
бока молодому хорьку, а я появлюсь как раз тогда, когда косолапый
устанет и наступит самое время пустить ему кровь".
Медведем маршала Таванна. Он действительно в последнее время стал
на него похож, - прокомментировал резидент Речи Посполитой.
пальчиками мощный торс пана Михала. - Какое мне до этого дело?
Все было так хорошо, если бы не мерзкий Рони!
которого вы видели во дворце Екатерины Медичи, не Генрих Бурбон,
то где же тогда истинный Беарнец?
же просто наваждение какое-то! Этот человек похож на Анри как две
капли воды, говорит его голосом, но, клянусь вам, это не он.
пепельно-русый локон красавицы на палец, проговорил Дюнуар.
объяснить... К тому же что делать Генриху в Реймсе?
участвовать в коронации. И, похоже, королева-мать весьма любезна
со своим вновь обретенным зятем.
мы вчера расстались. - Красавица ошарашено замолчала, наверное
пытаясь найти разумное объяснение происходящему. - А как же тогда
быть с войсками в Нераке?
Нераке Генриха уже ожидают четыре полка. И Рони, кажется, тоже
что-то говорил об этом городе.
нескрываемым торжеством в голосе провозгласил Мишель Дюнуар. -
"Теперь-то мы его не упустим".
остро ощущая всю никчемность этой мышиной возни вокруг трона. -
"Вот только теперь объясни мне, бога ради, зачем же все-таки
затеяна эта суета со спасением Генриха Наваррского и его
подменой?
часа на три. Шарлотта мне такой паузы не простит. Ладно, попробую
вкратце, пока мадам переводит дыхание. В общем, так. У профанов
есть выражение: "Войны начинают, когда хотят, а заканчивают,
когда могут". Кстати, Макиавелли ляпнул от большого ума. Думаю,
не надо объяснять, что это полная ерунда. Войны начинаются, когда
скапливается достаточная масса отрицательной энергии. И все
монархи и правители мира не могут с этим ничего поделать. Сейчас
этот мир напоминает бомбу с горящим фитилем. Посуди сам,
католические Испания, Италия, Священная Римская империя, уже
присоединившиеся к заморским богатствам. Против них Британия,
Голландия, Швеция, большинство германских княжеств, изрядная
часть Швейцарии, которые только планируют наложить лапу на