Ходила ведь у Палыча в брульянтах и шэлках! Такой мужик! Такие
дэнги!
Дашка, слышь, сама была не бедная, ресторан держала на Фонтанке
или бар. Наш и ее загреб, и ресторацию... Это он уважает! Чтобы
сразу и обеими руками!
компаньон водителя. - А слышишь чего? Только как грузчики
матерятся... - Он наклонился над столом и негромко промолвил: - А
я вот слышал, что Дашка у Палыча привороженная. Вроде он
экстрасенса нанял, а может, ведьму... И сразу ему поперло - и с
Дашкой, и с ресторанами, и в прочем бизнесе-шминдесе!
копаться под столом, вытаскивая пивные банки.
трубу и к воротам!"
и всякое желание крушить и бить исчезло. Он согнулся, пробрался
мимо стойки, схватил упаковку с пивом и выскользнул во двор.
Беги! Скорее! Я возвратил тебе обычный облик".
за углом и осторожно выглянул, обозревая местность. Склад был
виден как на ладони - длинный бетонный барак, в одном конце
надстройка в виде башенки, над крышей мачта с транспарантом:
"АООО П.П.Чернова. Отпуск продукции с 9 до 20, ежедневно, без
выходных". "В самом деле, похож на корабль", - решил Ким и
отправился на улицу.
Кононов, прочитав название, застыл с раскрытым ртом. В голове у
него снова завертелось: Зинка, корабль, Гирдеев... Зийна,
зингарское судно, Гирдеро, его покойный капитан.. Не иначе как
знаки судьбы! Все совпадает - ну, не все, так многое... созвучие
имен, сражение на корабле, побег... Правда, он никого не убил,
даже Гирдеева... Оно и к лучшему!
нем ни гроша, что добираться ему от улицы Зины Портновой, считай,
через весь город и что метро бесплатно не везет. Он встал у
обочины, вытянул руку и, когда притормозила дряхлая "Волга",
потряс пивными банками.
Тюмени, приехал навестить армейского дружка, что поселился у него
на Президентском, что в магазине сперли кошелек - прямо из
кармана, гады! - и, значит, не судьба им с другом выпить пива. Во
всяком случае, сегодня. День не кончился, утешил его водитель и
посоветовал держаться крепче за карманы. Питер - это тебе не
Тюмень! Хотя, с другой стороны, и не Москва, где на ходу подметки
режут. На этом они сошлись, переехали Литейный мост, выкатили на
Сампсониевский и начали дружно ругать первопрестольную российскую
столицу.
просидишь... В город поеду, к своему хозяйству! Я ему бар не
дарила, бумаг не подписывала, все там мое, до последней тарелки,
и все мои, Славик Канада, Маринка, Лена, Селиверстов...
Отобьемся!
ненаглядный?
глядеть... а теперь знаю! Возьму у Селиверстова пистолет, башку
продырявлю! Да он и сам догадывается... Не придет, будет
"шестерок" подсылать... Трусливый, мразь!
тебе это? Ездила бы со мной, и был бы тебе каждый вечер праздник,
и вышла бы за своего, за циркового... Все по-честному, по любви и
без обид!
ни двора!
поярче, и пыль столбом, и чтобы хлопали, а мне другое нужно. Дом
хочу! Дом, дело свое, пять ребятишек и мужа! Настоящего! Такого,
чтоб за меня... за меня...
родненькая... ты помни, из какой семьи... Не семья - династия!
Дедушка что говорил, знаешь? Улыбайся, всегда улыбайся! Голову
сунула тигру в пасть - улыбайся! Хлыстом огрели - улыбайся! Ногу
сломала - улыбайся! Дедушка, он му-удрый был... Жаль, ты его не
помнишь...
парень, что за меня заступился... сосед твой, Ким, в больнице
который... он... он...
сломана, весь в бинтах да в синяках, а он глядит... Глядит, как
на чудо! И говорит: Даша, вы героиня моего романа! Зеленоглазая,
рыжекудрая!
кто?
видела?
когда рак свистнет...
холодильник и проспал до вечера. Снились ему всякие глупости и
мерзости: Гирдеро-Гирдеев, которому он выкручивал шею, а та,
вместе с остриженной головой, вращалась будто колесо на спице;
колдун Небсехт Пал Палыч, гоняющийся за Дашей с банкой
магического пива "Гиннес" - стоило его хлебнуть, как Даша была бы
навек зачарована; голем Идрайн - в виде батареи с подпоркой из
фановых труб, крушивший пиктов или зингарцев огромным разводным
ключом. Рожи у пиктов были разбойные, бандитские, и Кононов точно
знал, что в их толпе скрываются Мурад, Коблов, Петруха и прочие
черновские "шестерки" - или, в хайборийском воплощении,
Гор-Небсехтовы. Их полагалось устаканить, но он не мог найти свой
меч и пожелал обзавестись еще одной рукой, здоровой и когтистой,
как медвежья лапа. Но Трикси, толкуя что-то о гуманности и этике,
вырастил ему метровый тонкий хобот, причем не на лице, а в том
месте, которое при публике не обнажают. Пикты, придя в восторг,
запрыгали с дикими воплями, кривляясь и потрясая оружием, и в
криках их Киму послышалось: "Типа, пасть порвать! Или, типа, по
хоботу! Короче, матку вывернуть!"
мастер боевых искусств, его приятель и соратник по писательскому
цеху.
венком и ленточкой. И тапки не забудь. Белые.
Памер Дрю. Боб Халявин, владелец "Хайбории", был твердо убежден,
что Конана надо писать под англоязычными псевдонимами, так как на
Доставалов Александр
Афанасьев Роман
Лондон Джек
Афанасьев Роман
Доставалов Александр
Акунин Борис