хрустальных колокольцев; он приближался к порогу райских врат, он знал,
что теперь они распахнутся перед ним навсегда. Там, за высокими створками
из золотистой древесины, вращались огненные звездные спирали, там мерцало
радужное сияние необозримых облачных громад, там, на фоне черного бархата
небес, изгибая стройные станы, танцевали прекрасные апсары. Дха Чандра не
испытывал к ним плотского вожделения; он любовался этим зрелищем с такой
же надеждой, с таким же счастьем, с каким заблудившийся в пустыне глядит
на свежую зелень спасительного оазиса.
мешком, обломком безгласного камня, пнем от срубленного дерева, грудой
песка или гниющих листьев. Бог снова снизошел к нему, Бог призывал его в
свои чертоги, и Дха Чандра не видел смысла задерживаться на земле.
разума, - померк и растворился в тишине, словно ночные туманы над рекой,
исчезающие с приходом рассвета.
таинственностью и своеобразным мрачным торжеством. Сегодня его проводили
не в катакомбах Палермо и не в одном из итальянских убежищ, а здесь, на
севере Монтаны, милях в трех от небольшого городка Грейт Фоллз; тут, под
корпусами и фундаментами старой заброшенной лесопилки, была оборудована
база, абсолютно скрытная и недоступная для чужаков. Во всяком случае, так
утверждали Отцы-Основатели Черной Роты, которым Стиг Сорди верил куда
больше, чем самому себе. Он-то мог ошибаться, но Отцы - никогда! Тот, кто
покровительствовал им, сумел бы предостеречь своих слуг от любых ошибок.
на вид: ни единого угла, ни единой ровной поверхности, если не считать
пола. Она казалась Сорди похожей на каштан: изогнутые, искривленные стены
плавно переходили в потолок столь же неопределенных очертаний, состоящий
из одних впадин, выпуклостей, морщин и бугров. Внутренняя обшивка
выглядела цельной, будто бы отлитой в некоей огромной форме или
отштампованной под гигантским прессом. Она слегка светилась - не слишком
ярко, но вполне достаточно, чтобы можно было различить каждую деталь
обстановки.
уходил вниз, образуя что-то вроде большой ванны, в которой клубился сизый
вязкий туман; слева от нее в стене просматривалось сферическое углубление,
а справа - узкая вертикальная щель футов восемь в длину. Щель эта бежала
по изогнутой поверхности стены, словно яркий и неимоверно тонкий мазок
светящейся зеленой краски, и казалась Сорди плотно сомкнутой пастью
клыкастого чудища, но на самом деле ее предназначение оставалось для него
загадкой. Сферическая вмятина слева была тем самым местом, откуда
появлялся Он - Темный Властелин, Сатана или Люцифер, покровитель Отцов
Черной Роты. Лика его Сорди не видел ни разу и видеть не желал, ибо даже
лицезрение дьявольских рук, протянутых к очередной жертве, повергало в
трепет; он до сих пор не мог забыть их ледяного прикосновения в тот миг,
когда посвящали его самого. Что же касается ванны с клубящимся туманом, то
приближаться к ней было строжайшим образом запрещено; в эту сизую мглу
бросали трупы тех, кого Темный Владыка высосал до дна, до последней капли.
углублению. Голос его прозвучал неясно и глухо из-под капюшона с прорезями
для глаз; рукава темной мантии взметнулись, когда он воздел руки вверх,
протягивая их к неярко мерцавшему потолку.
два поручителя-вербовщика; одним из них являлся Стиг Сорди, и его лицо
тоже скрывал просторный капюшон. От кандидатов, обнаженных по пояс, сильно
тянуло спиртным; по их щекам и крепким мускулистым шеям стекали струйки
пота.
из Неаполя, - шагнул к стене и преклонил колени. Сорди заметил, что ноги у
парня подрагивают, а глаза уставлены в пол; вероятно, он боялся чего-то
ужасного - скажем, появления дьявола в облаке пламени и дыма, чудовища с
пятидюймовыми клыками и огненным взором, чье дыхание отдает адским
смрадом. Но действительность была не столь впечатляюще помпезной, хотя и
более страшной.
меньше двух дюжин Посвящений - не требовалось попирать ногами крест,
расписываться кровью на пергаментах из пожелтевшей телячьей кожи или
читать католические молитвы задом наперед. Ничего подобного, никаких
кощунств, принятых в идиотских сектах сатанистов! Кандидату полагалось
лишь опуститься на колени перед сферической вмятиной, поручив свои душу и
разум Владыке Зла. Он брал от каждого столько, сколько желал, и взятое
именовалось Залогом. Залог мог быть различным. Одних, видимо, не
представлявших особой ценности, дьявол высасывал досуха, и тела их затем
сбрасывали в ванну с сизым туманом. Другие, назначенные в будущем на роль
боевиков-атарактов, делились с Повелителем Тьмы несколько меньшим; после
Обряда они выглядели совсем как обычные люди, если не считать
фантастической силы и нечувствительности к боли. И они делались
послушными, очень послушными! Они повиновались любому слову, любому
приказу Отцов, словно роботы, лишенные человеческих чувств и разума; их
можно было послать на самую гибельную операцию, не сомневаясь, что в
случае провала каждый, сохраняя тайну, покончит с собой. Идеальные
исполнители, думал Сорди, с невольным трепетом всматриваясь в полумрак
сферической ниши.
звена, дал наиболее скромный из всех возможных Залогов - только крохотную
частицу собственной души, символ вечного единства с Хозяином Преисподней.
Стиг Сорди сохранил и разум свой, и чувства, и свободу волеизъявления - в
тех пределах, кои допускались уставом Черной Роты. Но не только устав и
страх неизбежной кары властвовали над ним; то был лишь кнут, но имелся и
пряник. И пряник этот, как бывало уже не раз, оказался куда действеннее
кнута.
расширенными ноздрями знакомый сладковатый аромат. Здесь, метрах в пяти от
ниши, он являлся лишь тенью, слабым отсветом того упоительного запаха, что
источали пестрые баллончики, украшенные спиралью из крохотных блестящих
звезд. Сорди, однако, ощутил, что погружается в нирвану; только
невероятное усилие воли помогло ему вернуться к реальности. Вздохнув, он
принялся мысленно пересчитывать баллоны с наркотическим зельем, спрятанные
в трех разных тайниках. Их было вполне достаточно; Отцы-Основатели и сам
Великий Покровитель Черной Роты ценили услуги Стига Сорди, и он не
испытывал недостатка в сладких пряниках наград.
смутное движение. Казалось, многосуставчатые членистые пальцы вырастают
прямо из стены, жадно подрагивая и шаря в поисках добычи. Они были
длинными, гибкими и, как помнилось Стигу Сорди, смертельно холодными.
Ледяными, если не сказать больше! Это несколько расходилось с
представлениями Сорди о пылающих адских огнях и раскаленных сковородках,
но холод был не единственной странностью. Он знал, что пальцы Владыки Тьмы
украшены не остроконечными когтями, а чем-то напоминавшим небольшие
присоски размером с одноцентовик. Впрочем, на эти мелочи ему было
наплевать: в роду Сорди, обитавшем в Штатах на протяжении трех поколений,
религиозность стояла далеко не на первом месте.
воздаяния, происходившее сейчас внушало ему иррациональный безотчетный
страх. То, что он видел, могло и в самом деле оказаться явлением Сатаны,
чем-то таинственным, мистическим, чему нет места в обычной жизни; правда,
лапы дьявола и место, выбранное им для демонстрации своей власти,
выглядели совсем не так, как описывалось в Библии. С другой стороны, все
факты наверняка удалось бы истолковать иначе, более рационалистически и
трезво: например, ванна с разлагающим трупы сизым туманом, ароматный
наркотик, даривший сладкие сны, тайная база под старой лесопилкой и весь
загадочный Обряд Посвящения могли оказаться неким сверхсекретным
экспериментом, испытанием нового оружия, совсем иного и не похожего на
ядерные бомбы, ядовитые газы и смертоносные вирусы, уничтожаемые сейчас
повсеместно.
том не думать, что удавалось ему без большого труда; пересчитывать пестрые
баллончики в тайниках было гораздо приятнее.
теперь на пучок слабо поблескивающих серых щупалец. Они начали свиваться,
накладываться друг на друга, образуя что-то похожее на сетчатый диск с
мелкими ячейками или овальный кусок паутины, сплетенный из веревок
толщиной в палец. Затем вся эта конструкция дрогнула и опустилась вниз,
плотно охватив затылок и виски Сильвестра Таллы; конец самого длинного
щупальца скользнул к ямке под черепом.
безвольно повисли вдоль тела, голова на короткой мускулистой шее
откинулась назад. Казалось, он будто бы стек вниз, к полу, и только серые
гибкие щупальца поддерживают его, предохраняя от падения. Он напоминал
сейчас беспомощную мышь, стиснутую в жестокой хватке совиной лапы.
лишь благословлять капюшон, не позволявший Отцу-Основателю узреть его
слабость... Но как выглядел сейчас сам Отец? Возможно, он тоже жмурил
веки, чтобы не видеть того чудовищного и страшного, что творилось в этот
миг у стены? Во всяком случае, когда серые щупальца выпустили Таллу, голос
Шилова Юлия
Акунин Борис
Скальци Джон
Свержин Владимир
Лукин Евгений
Орлов Алекс