мощной грудью и широким крупом, явно были той же самой породы, что и
лошади амазонок. Еще во время первого странствия Джамаль заметил, что они
чуть-чуть отличались от земных скакунов - гривы и хвосты были пышнее, шеи
- длиннее, что придавало лошадям особое изящество, бабки - тоньше; копыта
пересекал неглубокий желобок, как бы деливший их напополам. Имелись
различия и в посадке головы, более длинной, с вытянутыми челюстями; зубов,
плоских и широких, вроде бы насчитывалось меньше, чем у земных лошадей.
Земле и давно исчезли на Телге. Коней Джамаль любил - еще с детства, когда
подростку Джами и в голову не приходило, что сделается он в урочный час Ри
Варратом, звездным странником. Кони были одним из приятных сюрпризов,
изысканным наслаждением, которое приготовила ему Земля; он ценил их не
меньше, чем красивых девушек, хорошую пищу, вино и другие маленькие
радости, коих был лишен в прежних своих ипостасях. К счастью, Амм Хаммат
во всех этих отношениях почти не отличался от Земли - что, впрочем,
звездного странника не удивляло. Именно такой мир, с необозримой степью,
городом с высокими башнями и женщинами-чародейками, не знающими сна, снова
и снова заказывал он Доктору. И ошибался - например, как в тот раз, когда
попал в Шшан, на планету крылатых гипнофедингов. Там тоже были степи и
многобашенные города, но их обитатели ничуть не походили на людей.
Он показывал на довольно высокий курган, увенчанный на вершине камнями -
точь-в-точь такой, как тот, где их разыскали прошлый раз Белые Родичи. У
подножия холма журчал ручей и росли деревья, но не прибрежные разлапистые
кедры, а белоствольные великаны с резными листьями, походившие
одновременно и на березы, и на клены, и на тополя. Рядом с рощицей маячили
силуэты хошавов, грациозно вздымая головы, они ощипывали листву с нижних
ветвей и временами оглашали степь странным отрывистым криком - козлиным
блеяньем, усиленным раз в пять.
почуяв воду, припустили быстрей, но вдруг их мерная иноходь сделалась как
бы неуверенной; раздувая ноздри, они зафыркали, захрапели, замотали
головами. Десяток хошавов, что паслись на опушке, тоже насторожились.
Внезапно крупный самец испустил резкий стонущий звук, и животные, высоко
вскидывая крупы, помчались от холма прямо на всадников. Среди деревьев
мелькнули серо-полосатые спины, раздался протяжный вой, и кони
остановились, прядая ушами.
господин! И ты, друг господина, тоже стреляй! Пусть стрелы ваши станут
зубами пирга! О, Вихрь Небесный, спаси нас! Эти твари умны и коварны!
Погонятся за хошавами, потом увидят, что нас мало, и нападут!
облюбованный им курганчик. - Ладно, сейчас разберемся! - Вытянув лучемет
из кобуры, он прикрикнул на синдорца: - Не вопи, парень! И оставь лук в
покое! Тебе приходилось из него стрелять? Сайри смущенно потупился.
научиться!
Джамаль. - Всему научит, дорогой... Так что вернешься ты к своей невесте
вполне образованным.
в гриву своего жеребца, он как зачарованный следил за Паир-Са, господином.
Владыкой Ярости: тот намотал уздечку на кулак, повернулся в седле, вытянул
руку... Над травой сверкнула молния - одна, вторая, третья... Они
прошивали воздух словно огненные стрелы, и каждая находила цель - широкий
череп полосатого тха, грудь, горло, позвоночник. Степь огласилась
испуганным воем уцелевших, но хищники, пораженные огнем, не выли, не
хрипели и не катались по земле в предсмертных муках: молнии били
наверняка, и смерть задетых ими тварей была мгновенной.
кобуру.
по спине.
Сотворив священный знак, он принялся кланяться Скифу, а отбив с десяток
поклонов, рухнул на колени и забормотал:
пришедший с багровой Миа! Сдержи гнев свой, не жги палящим огнем своего
слугу! Я буду повиноваться тебе, как бессловесный сену - клянусь в том
Великими Безмолвными, твоими братьями, и Небесным Вихрем, породившим вас!
Я буду чистить твоего коня, носить за тобой меч, подавать чашу с вином...
а когда ты вернешься на Миа, в свой дворец за железными стенами, я буду
приносить тебе жертвы, угодные твоей душе, - кровь белых жеребцов, шкуры
тха и головы шинкасов...
ознакомился с местным пантеоном, где Небесному Вихрю отводилась роль
Бога-отца, создавшего или доставившего в Амм Хаммат сонм иных божеств,
надзиравших за порядком в мире и за людьми. Главенствовали среди них
Безмолвные, но Паир-Са, Владыке Ярости, почитаемому в образе гигантского
белого пирга, тоже отводилось достойное место - он являлся покровителем
воинов, господином битв, люто враждовавшим с Шаммахом и Хадаром,
шинкасскими демонами. Скиф, по мнению звездного странника, пожалуй, мог бы
претендовать на роль бога войны: он играючи разделался с Когтем, прикончил
в ночной схватке чуть ли не десяток степняков, а предводителя их бросил
ару-интанам - так, как швыряют обглоданную кость стае шелудивых псов. А
теперь, как выяснилось, он повелевает молниями! Вполне достаточно, чтобы
признать его богом!
обещанная кровь белых жеребцов и головы шинкасов его не соблазнили.
Склонившись к Сайри, он вытянул длинную руку, ухватил синдорца за плечо и
рывком поднял на ноги.
воином? - Сайри молча кивнул. - Ну так запомни: воин сам носит свой меч и
сам чистит своего коня. И никому не кланяется! Понял, нет?
до смеха: сам грозный бог войны, стиснув железными пальцами плечо, учил
его уму-разуму. Не поднимая глаз, синдорец прошептал:
носить за тобой меч...
человек, пришедший из-за моря, из далеких земель, что лежат западней
Джарайма... Слышал о Джарайме? - Сайри молча кивнул; глаза его сделались
совсем круглыми. - Так вот, Джараймом земля не кончается; есть и другие
страны, откуда пришли мы с родичем... с князем Джаммалой, запомнил?
Приплыли на таргаде, с джараймскими купцами. Таргад - это корабль, с
веслами и парусом, большое судно, что разбилось в бурю у Проклятого
Берега. Так мы сюда и попали, я и Джаммала. Так ты и скажешь в городе на
скале, если там будут тебя расспрашивать.
Разумно, весьма разумно! Коли судьба свела их с этим синдорцем, так пусть
будет в курсе их истории - про князя из дальних земель и его племянника,
выброшенных бурей на амм-хамматские берега. Вполне правдоподобная легенда,
но - увы! - не без изъяна: им предстояло объяснить свое внезапное
исчезновение в ночь трех лун, по дороге в город. Но на сей случай у князя
Джаммалы, сына Гер'гия, были уже заготовлены разнообразные и хитроумные
байки; на худой конец он рассчитывал прибегнуть к мысленному внушению.
Джаммала, приплыли из-за моря, а не спустились с багровой Миа. И ты
желаешь считаться человеком... Да будет так, сын Небесного Вихря! Правда,
я не слышал, чтоб люди - даже из заморских земель! - сражались молниями.
Такое под силу лишь богам!
ли, души болтунов высасывают ару-интаны, а парень, который держит рот на
замке, будет цел и невредим. Возможно, удостоится награды. - Он со
значением приподнял бровь.
позволишь носить за тобой меч и подавать чашу с вином...
выпить.
холм.
карусель, он взялся за Сайри по-настоящему.
синдорца о Петляющей реке, о землях, что лежат на севере, юге и востоке, о
шинкасах и амазонках из Города Двадцати Башен, о Проклятом Береге,
ару-интанах и местных божествах, защищающих людей от злобных демонов.
предстояло рассказать - рассказать столь ясно и убедительно, чтобы тот не
заподозрил измены, не принял правду за ложь, не почуял намека на
предательство или недоговоренность. Эти варвары-земляне были так
подозрительны! Впрочем, напомнил себе Ри Варрат, он и сам теперь землянин
и подвержен всем земным грехам и недостаткам. Вот и сейчас - зачем
Панов Вадим
Херберт Фрэнк
Куликов Роман
Смоленский Вадим
Афанасьев Роман
Лукин Евгений