сердце ее теплилась надежда, что этот мир, с щедрым алым солнцем и
беспредельной равниной, заросшей душистыми желтыми травами, не принадлежит
ару-интанам; или, быть может, он столь велик, что демоны обитают где-то
далеко, на краю света, либо прячутся в своих серых подземельях. Но теперь
она убедилась в их неотвратимом и близком присутствии, ибо там, где росли
падда, были и демоны. Двеллеры, метаморфы, сархи, Бесформенные! Их
присутствие вдруг сделалось почти физически ощутимым, и Скиф невольно
нащупал рукоять лазера.
застыли в полной неподвижности; среди желтых трав, покрывавших землю, не
замечалось ни малейшего шевеления; шестиугольные врата, ведущие сквозь
тайо, мерцали призрачным изумрудным светом. Кроме них, в прозрачных
перегородках имелись и обычные двери, которые надо было откатывать в
сторону; подойдя к одной из них, Скиф коснулся гладкой створки, поглядел
на шефа и сказал:
товара! Все есть, и листья, и ветки, и кора - и все бесплатно! Иди и бери!
Так как, пойдете? Ножик вам одолжить? - Он наполовину вытянул блестящий
клинок катаны.
Сарагоса лишь махнул рукой да пробурчал:
по выживанию, э? И кого премудрая мать обласкала? Не меня, а вас с князем!
Ну, князь - человек ценный, союзник и гость, так что придется идти тебе,
парень. Уснешь, так за ноги вытащим
В три прыжка Сийя оказалась у двери и оттолкнула Скифа в сторону.
Безмолвными, мой мужчина туда не пойдет!
всерьез. Не одному же князю шутки шутить... - тут Пал Нилыч покосился на
Джамаля, прилипшего к прозрачной стене. - А во-вторых, девонька, ты
слышала о дисциплине? Скиф не твой мужчина, а мой, потому как я его
начальник и воевода! Прикажу - на уши встанет и на ушах за этими падда
пойдет!
хороша.
только мне!
военачальника - от людей! Клянусь Небесным Вихрем, ты уже немолод, а не
понимаешь такие простые вещи! Воистину боги не даровали мудрости мужчинам,
наделив ею одних женщин. Ты такой же, как наши предки-синдорцы с
восточного берега Петляющей реки! Не видишь очевидного, споришь о пустом!
Несмышленый кафал!
раскрыл рот. Что-то будет! - подумал Скиф, с интересом наблюдая, как
Любовь тягается с Властью из-за его персоны. Пал Нилыч родился в двадцатом
веке, в середине пятидесятых годов, и был, несомненно, подвержен всем
ошибкам и заблуждениям светлого прошлого. Таким образом, Скиф следил
сейчас за противоборством двух идеологий: времен матриархата и эпохи
развитого социализма. Впрочем, и западная демократия, бывшая изобретением
мужчин, ставила во главу угла Власть и Долг, но не Любовь.
рукоятью ножа (хрустальный материал отозвался протяжным звоном), Джамаль
произнес:
тут, - он махнул клинком за спиной, обозначив полости и камеры наружного
кольца, - а могло привести нас туда, внутрь! Глядите, в каждой
непрозрачной стене - шесть, семь или восемь врат, значит, всего их сотни.
А снаружи мы насчитали только три десятка.
ожесточенно пыхтя трубкой. Девушка, с видом победительницы в споре, взяла
Скифа за руку и оттолкнула подальше от двери.
тех, кто попадает прямо в рощу, больше. Им не нужны ни комнаты, ни
бассейны, ни матрасы, что висят в воздухе, - ничего! Только это, - он
опять постучал по стеклу черенком ножа.
то ли изнутри... Но глядеть лучше сверху, - Джамаль показал взглядом на
купол. - Тут роща культурная, не дикая, как в Амм Хаммате; деревья растут
негусто, и с крыши мы рассмотрим, что под ними творится. Нас четверо,
будем наблюдать со всех четырех сторон... вдруг и поймаем генерала! - он
подмигнул Скифу.
террасу, может, там лестницы есть...
массивные подпорки трехметрового диаметра оказались внутри полыми и,
видимо, выполняли роль подъемных и спускных устройств; тяготение в них
отсутствовало начисто, но в каждой ощущался слабый ток воздуха,
направленный вверх или вниз. Джамаль с Сийей тут же забрались на крышу, и
Скиф уже двинулся следом за ними, но Пал Нилыч придержал его.
свернул. По твоим да Князевым рассказам выходит, что они, - Сарагоса ткнул
пальцем вниз, разумея обитателей серого лабиринта, - после смерти как-то
меняются. Хочу увидеть, как.
метаморфозу, превратившись в засохший и словно бы обугленный сгусток,
покрытый то ли кожей, то ли корой. Он был небольшим, овальным,
полуметровой длины и напомнил Скифу старый древесный пень или огромную
картофелину, которую передержали в огне. Он вытащил клинок, пошевелил им в
середине сгустка: полетели черная пыль и труха.
мгле, но вот туман рассеялся, и они осыпались пеплом... И не осталось
ничего, кроме пепла... Прах! Пустота!
пустота! Но там, - он воткнул клинок в землю, словно желая дотянуться до
потолка серого лабиринта, - там, Пал Нилыч, еще чертова пропасть живых!
Пусть туман рассеялся, и мы заглянули им в глаза... и даже увидели
знакомые лица... Но они ведь не стали менее опасны, да? И что вы
собираетесь делать с ними, Пал Нилыч?
разделался с одним из своих кошмаров.
катаной дерн, как отваливает его в сторону, как выбрасывает горсти
коричневатой земли. Затем обугленные останки вместе с каской были
завернуты в плащ, а сверток опущен в неглубокую ямку; когда Скиф закидал
ее землей и привалил сверху дерном, получился холмик в ладонь высотой -
могила не могила, но все же какая-то отметина. Лучше, чем разложение в
жадном сизом тумане на дне погребальной шахты.
комбинезон и окунуться в какой-нибудь из сотни расположенных поблизости
бассейнов. Но Сийя ждала наверху, а Сарагоса уже с нетерпением манил его
рукой, так что Скиф был вынужден повиноваться этому двойному призыву
Власти и Любви. Вступив следом за шефом внутрь колонны-подъемника, он
неторопливо всплыл вверх и очутился на крыше токада.
приплюснутый купол, возносившийся в самой высокой точке метров на сто
пятьдесят; кровлю эту тоже засадили желтой травой, но кое-где поблескивали
нежной зеленью обширные нефритовые площадки с прихотливо изрезанными
зеркалами серебристых вод. Имелись тут и ложа, висевшие в воздухе словно
ковры-самолеты, терпеливо поджидающие седоков; одни были размером с
сиденье стула, другие - с половину цирковой арены. Картинка, по мнению
Скифа, походила на пляж, в самом центре которого взметнулась вверх да так
и застыла огромная круглая волна; алое солнце заставляло ее розоветь и
поблескивать, и казалось, что из мерцающих ее глубин всплывет сейчас и
ринется на берег неведомое таинственное чудище.
каждый будет следить за своим сектором. Да и на равнину поглядывать не
забывайте - вдруг кто оттуда припожалует!
противоположную сторону желтого кольца. - Надо бы уговориться о сигналах,
Пал Нилыч.
стрелять, а князь и красавица наша пусть кричат. Распределимся так: ты и
я, - он хлопнул Скифа по груди, - напротив друг друга, а они - посередине.
сделав налево кругом, он двинулся на свой пост.
шлем, плащ и свой отощавший мешок с припасами, расстегнул пояс, стянул
комбинезон и сапоги и плюхнулся в бассейн. Вода доходила ему до середины
бедер: плавать нельзя, но окунуться можно. Этим он и занимался минут
десять, смывая пот, грязь и сажу, налипшую еще во время амм-хамматского
пожарища. Потом прополоскал комбинезон, бросил его сушиться, надел на
запястье браслет с таймером, компасом и хронометром, повесил через плечо
кобуру лучемета и двинулся в обход.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Афанасьев Роман