Чтение 10–й страницы книги ~Болтливый мертвец~

- Знаешь что? Не буду я зариться на ваши страшные тайны, а то еще грозный сэр Халли откусит нам с тобой головы. Просто расскажи мне все, что можно рассказывать, - наконец решила она, - даже если эта ценная информация уместится в несколько слов. Все лучше, чем ничего!

- Хорошо, - улыбнулся я. Немного подумал и на всякий случай осторожно сказал:

- Извини меня, ладно?

- Ладно, - серьезно согласилась она. - И учти, сэр заговорщик: мне действительно было очень обидно! Если бы это случилось несколько лет назад, я бы... Ох, даже не знаю, как бы я разбушевалась!

- Верю, - с энтузиазмом кивнул я, вспоминая тяжелый нрав нашей Мастера Преследования. С тех пор, как Меламори вернулась из Арвароха, она действительно научилась тормозить на поворотах, что заставило меня проникнуться глубоким уважением к древней арварохской магии...

Потом я вкратце изложил ей более-менее правдивую версию истории с мемуарами Йонги Мелихаиса, будь он неладен! Правда, я все-таки воздержался от рассказа о сборище на улице Старых монеток: это действительно была не моя тайна!

- Так что, эта стерва Эльна Фаннах все испортила? - Сочувственно спросила Меламори. - Охотно верю. Эта леди способна на все, лишь бы лишний раз прищемить хвост бедняге Рогро!

- А кто она такая? - С любопытством спросил я. - Честно говоря, мне очень трудно поверить, что какая-то дамочка может вить веревки из сэра Рогро. Не такой он парень!

- Конечно, - спокойно согласилась Меламори, - но она вьет веревки не из Рогро, а из Его Величества Гурига. Так практичнее, правда?

- Правда, - улыбнулся я, - так кто же она все-таки? Просто королевская фаворитка?

- Не просто, - покачала головой Меламори. - Официально ее должность называется: Мастер Громких высказываний.

- Что это означает на практике?

- Экий ты необразованный, Макс! Необразованный и несообразительный! - Рассмеялась она. - На практике это значит, что от леди Эльны зависит, какие высказывания Его Величества появятся в газетах и станут достоянием публики, а какие навсегда останутся при нем. И еще она решает, о каких эпизодах из жизни нашего Короля следует рассказать газетчикам, а о чем следует промолчать.

- Ага, понял, - обрадовался я. - Что-то вроде пресс-секретаря. Не думал, что при Королевском дворе есть такая полезная должность! А почему она не ладит с Рогро? По идее, им полагается дружить...

- Мало ли, что им полагается... Рогро ужасно недоволен, что между ним и Королем стоит еще кто-то. Он, знаешь ли, справедливо полагает, что и сам мог бы сообразить, какие высказывания Его Величества подлежат огласке, а какие - нет. А леди Эльна страшно завидует сэру Рогро: в глубине души она считает себя прирожденным главным редактором, и у нее есть голубая мечта заграбастать хотя бы одну из его газет. Например, "Королевский голос". "Суету Ехо" она, знаешь ли, презирает, а поэтому готова оставить ее Рогро - для пущего позора и унижения, как ей кажется.

- Неприятная особа, - вздохнул я. - А какого черта Гуриг ее держит на этой должности? Он не так прост, по-моему...

- А она его любовница, - Меламори удивленно посмотрела на меня. - Ты и этого не знал?

- Я много чего не знаю, - гордо признался я. - Скажу тебе больше: мне вообще в голову не приходило, что у нашего Короля есть какая-то там любовница...

- Ну да, и еще он не ходит в уборную, не ест и не спит... Эх ты, умник! - Снисходительно сказала Меламори.

- Да уж, действительно, - смущенно согласился я. И тут же спросил:

- А почему, в таком случае, этой дамочке до сих пор не удалось наложить лапу на "Королевский голос"? Для любимой женщины каких только глупостей не натворишь!

- Тоже верно, - меланхолично согласилась Меламори. - Могу себе представить, во что она превратила бы эту несчастную газетку! Но к счастью, сэр Рогро тоже любовник Его Величества, поэтому равновесие пока сохраняется...

- Как это? - Глупо спросил я.

- Как, как... Обыкновенно! Слушай, сэр Макс, ты у нас, конечно, жутко грозный колдун, Вершитель, создатель новых Миров, и в связи с этим тебя уже давно не волнует ничего, кроме фундаментальных тайн мироздания, но нельзя же до такой степени быть не в курсе городских сплетен!

- По всему выходит, что нельзя, - растерянно согласился я. И пожаловался:

- Я живу, окруженный стеной густого тумана, милая! А посему по-прежнему ничего не понимаю. Что, наш Король любит мужчин?

- И мужчин, и женщин, - равнодушно сказала Меламори. - А почему тебя это так удивляет? У наших Королей это наследственное, с тех пор, как первый из Гуригов женился на эльфйике. Все его потомки, полуэльфы, немного с причудами. Между прочим, эльфы никогда не видели разницы между мужчинами и женщинами. Им непонятно, почему следует отдавать предпочтение тем или другим. По-моему, в этом что-то есть...

- Что-то есть, это точно! - Усмехнулся я. - А сэр Рогро, он что, тоже... потомок эльфов?

- Точно не знаю, - пожала плечами Меламори. - Но по-моему, он просто оригинал.

- А, ну тогда конечно! - Саркастически согласился я. А про себя подумал, что сегодня странный день: ни с того, ни с сего я вдруг узнал такое количество секретов нашего симпатичного Величества Гурига, что меня было пора казнить. Впрочем, я мог расслабиться: смертная казнь в Соединенном Королевстве была запрещена все тем же Кодексом Хрембера, в соответствии с буквой которого я, между прочим, был обязан арестовать своего шефа, сэра Джуффина Халли и отвести его в Холоми - срам, да и только!

- Удивила ты меня! - Честно признался я, потягиваясь до хруста в суставах. - Его Величество в объятиях сэра Рогро - уму непостижимо!

- Я тебя сейчас еще раз удивлю, - мечтательно сообщила она, подбираясь ко мне поближе. - Да плюнь ты на Его Величество! Его романы - не твоя проблема.

- До поры до времени, - буркнул я. - А вдруг я ему нравлюсь? Что-то он со мной подозрительно любезничает при каждой встрече...

- Просто он вежливый. И к тому же без ума от легенд о твоих подвигах... Не переживай, не такой уж ты роковой красавчик! - Рассмеялась Меламори. - Зато я не столь переборчива, как наш Король.

- Выразить не могу, как меня это радует! - Улыбнулся я.

Одним словом, мне удалось как следует отрешиться от всех проблем сразу, и от "книжного скандала", как я про себя окрестил эпопею с мемуарами Йонги Мелихаиса, в частности.

Примерно за полчаса до заката меня настиг зов сэра Джуффина.

"Макс, бросай все и немедленно приезжай на службу! - Грозно потребовал мой неугомонный шеф. - И не вздумай говорить мне, что так и не выспался: сам виноват!"

Я растерянно подумал, что он совершенно прав, но делать было нечего. Меламори тем временем сосредоточено наморщила лоб, потом вопросительно посмотрела на меня.

- Тебя тоже осчастливили приглашением в Дом у Моста?

- Осчастливили, - вздохнул я. - Самое обидное - я только сейчас понял, как хочу спать!

- Поехали, - нетерпеливо сказала она, - интересно ведь: что там у них случилось!

- Мне не интересно, - проворчал я, кутаясь в свою Мантию Смерти, - и так знаю, что какая-нибудь пакость...

В Дом у Моста мы приехали позже всех. Малое Тайное Сыскное Войско заседало в Зале Общей Работы - в полном составе, и с такими постными рожами, что мне тут же захотелось повеситься, или хотя бы уйти в отставку. На их фоне самым счастливым и безмятежным выглядел Лонли-Локли - просто потому, что обычное суровое выражение его каменной физиономии не претерпело никаких изменений.

- Нас расстреляют этой ночью, без суда и следствия? - Ехидно спросил я у своих надутых коллег.

- Не волнуйтесь, сэр Макс. Насколько я знаю, ничего такого не должно случиться, - успокоил меня Луукфи Пэнц - святой, в сущности, человек!

- А что у вас, в таком случае, с рожами? - Насмешливо спросил я. - Сэр Мелифаро, кто научил тебя так сурово хмурить брови? Тебе не идет.

- Заткнись, ладно? - Устало попросил Мелифаро. - И без тебя тошно!

- Без меня, может быть, и тошно, а со мной - нет! - Упрямо сказал я. - Ребята, если вы собираетесь скорбеть и страдать, я пошел домой. Но если вы встряхнетесь и предложите мне принять участие в каком-нибудь безнадежно дурацком приключении, я с удовольствием отдам жизнь за каждого из присутствующих. И в связи с этим я требую камры, пирожных и улыбок - немедленно, даже если они поначалу будут душевными, как реклама зубной пасты. Впрочем, пардон: я забыл, что у нас ее не рекламируют, ну да все равно...

- Молодец, мальчик, так нам и надо, - неожиданно улыбнулся Джуффин. - Господа, мы действительно несколько переборщили с озабоченностью. Даю вам три минуты, чтобы прекратить сие безобразие... и себе тоже.

Через несколько секунд шеф окончательно расслабился и доверительно сообщил мне:

- Понимаешь, Макс, я слишком долго общался с Багудой Малдаханом, в этом самом помещении. Думаю, здесь все стены успели пропитаться его мигренью.

- Так бывает, - согласился я, - поэтому я и потребовал пирожных, чтобы разрядить обстановку. После того, как сэр Мелифаро запустит в меня кремовым шариком - вы только посмотрите, как он на меня косится! - но промахнется и попадет в сэра Шурфа, от вашей тотальной озабоченности не останется и следа!

- Я промахнусь? - Обиженно взвыл Мелифаро. - Когда это, интересно, я промахивался?!

- В девятый день сто одиннадцатого года Эпохи Кодекса, когда у тебя случилась драка с блудным Магистром Еро Мугунатой в трактире "Причудливые львы", - невозмутимо заметил сэр Шурф. Ты метнул в Еро чугунную сковородку и угодил в хозяина трактира, помнишь?

Все присутствующие, кроме самого сэра Шурфа, с удовольствием рассмеялись, даже Мелифаро заулыбался до ушей. Я с удовольствием понял, что гаденький туман мировой скорби окончательно рассеялся - еще и трех минут, отпущенных на это Джуффином, не прошло!

- Макс - ты прелесть! - Нежно сказала мне леди Кекки Туотли. Наверное, она уже успела почувствовать разницу.

- Возьми свои слова обратно, незабвенная, а то за мной будет гоняться грозный Кофа, а я не такой крутой, как сэр Джуффин, чтобы годами уходить из его хищных когтей! Ты уже смотрела "Тома и Джерри"? Эти пожилые злодеи хоть раз водили тебя на улицу Старых Монеток, смотреть мультики? - Она с улыбкой кивнула, и я резюмировал:

- Имей в виду: ТАК я не умею!

- Научим, это как раз дело нехитрое, - добродушно отозвался сам Кофа.

- А теперь все-таки расскажите мне, чего у нас творится, - попросил я после того, как в моей пасти действительно оказалось замечательное пирожное из "Обжоры Бунбы". - Только не увлекайтесь печальными подробностями, ладно?

- Я тебе сам все расскажу, - Джуффин встал из-за стола и направился к нашему кабинету, - иди сюда, пошушукаемся!..

Он был прав: для доброй половины сотрудников Тайного Сыска подслушать чужой диалог на Безмолвной речи было сущим пустяком. Зато ни одно слово, произнесенное в стенах нашего с ним кабинета, не могло стать достоянием широкой общественности - уж на это могущества моего шефа всегда хватало!

- Если мы с сэром Максом окажемся чересчур болтливы, - озабоченно сказал шеф, остановившись на пороге, - бери все в свои руки, сэр Мелифаро. Ты прекрасно знаешь, что надо делать. Чем больше народу будет сидеть на рассвете в наших подвалах - тем лучше.

- Знаю, - Мелифаро снова помрачнел донельзя, - а толку-то!

- Так что случилось? - Спросил я Джуффина, как только за нами закрылась тяжелая дверь. - Зачем вам народ в подвалах? Магистр Нуфлин уже начал охоту на вас и Его Величество, и вы решили брать заложников?

- Магистр Нуфлин больше не является для нас проблемой - по крайней мере, пока о нем можно не думать, - шеф почему-то озабоченно нахмурился, сообщая мне эту, в сущности, весьма приятную новость.

- А что же, в таком случае, довело вас всех до такого плачевного состояния? - Удивленно спросил я. - Неужели только мигрени несчастного Багуды Малдахана?

- И это тоже... - рассеянно сказал Джуффин, - да Магистры с ним, с Багудой! Сейчас все, что так беспокоило меня утром, кажется мне сущим пустяком...

- Вы меня пугаете, - я еще пытался хорохориться, но мое глупенькое сердце учащенно забилось, и даже второе, мудрое и равнодушное ко всему, вдруг едва заметно сжалось от смутных предчувствий.

- Не-а, - отчаянно зевнул Джуффин, - еще и не начинал!

- Не тяните, - жалобно попросил я, - скажите сразу как есть, и все...

- А я и говорю как есть, - вздохнул он. - Все наши утренние проблемы перестали быть актуальными, поскольку население Ехо весьма неадекватно отреагировало на душещипательные воспоминания Йонги... Или наоборот, чересчур адекватно. Одним словом, наши славные граждане вдруг решили, что Тайный Сыск - не такая серьезная организация, как им всегда казалось: если уж увалень Йонги столько лет водил нас за нос. А если учесть, что я сам все эти годы состоял в какой-то подозрительной тайной организации...

- И что? - недоумевающе спросил я. - Мало ли, что они там себе думают! Через дюжину дней они наглядно убедятся в обратном, закинут мемуары сэра Йонги на свои чердаки, и...

- Все это верно, - перебил меня Джуффин. - Беда в том, что у нас нет этой дюжины дней. Наши замечательные вдохновенные горожане немедленно принялись совершать воистину "бессмертные подвиги". Оказывается, Кодекс Хрембера достал их куда больше, чем я предполагал. И теперь, воодушевленные откровениями человека, умудрившегося не раз нарушить Кодекс и остаться безнаказанным, они решили рискнуть, тряхнуть стариной и хорошенько развлечься. Пока вы с леди Меламори наслаждались жизнью, мы с ребятами арестовали добрых три дюжины таких колдунов-любителей. И остановились не потому, что горожане угомонились - если бы они угомонились, меня бы не трясло каждые две минуты! - а только потому, что зверски устали.

- Надо было позвать нас на помощь, - смущенно сказал я.

- Да я не к тому, Макс, - вздохнул шеф, - вы еще успеете наработаться, какая, к темным Магистрам, разница, когда начать? Дело даже не в том, чтобы арестовать всех этих идиотов: в сущности, они чудят не корысти ради, а в результате тяжелого опьянения воздухом свободы... Что они вытворяют, если бы ты знал! По сравнению с этим кошмаром подвиги детишек из Клуба Дубовых Листьев - вершина мудрости и расчетливой осторожности. По улицам ползают разноцветные драконы без крыльев, над Холоми видели гигантского голубя с лицом генерала Бубуты, воды Хурона меняют цвет каждые две минуты... Ты ничего не заметил, когда ехал в Дом у Моста?

Я смущенно помотал головой. Во-первых, я гнал, как сумасшедший, во-вторых, рядом со мной сидела леди Меламори, и я то и дело восхищенно косился на ее тонкий профиль, а в-третьих - стыдно признаться, но моя несчастная голова весь вечер усиленно пыталась переварить горячие новости о личной жизни Его Величества Гурига VIII. Думать о других вещах она решительно отказывалась.

- Ну да, - насмешливо кивнул Джуффин, - ты живешь как во сне, и чем дальше - тем крепче засыпаешь. Думаю, даже если бы в Ехо ворвалась армия черноголовых чангайцев, ты бы спокойно явился на службу и зевая спросил бы, что у нас новенького и куда подевались вечерние газеты... Поэтому тебе придется поверить мне на слово: в городе творится черт знает что! Люди истосковались по чудесам. Не настолько, чтобы положить жизнь на изучение Истинной магии, конечно. Люди от природы ленивы, сэр Макс, и это гораздо страшнее, чем кажется поначалу. Им хочется, "как проще", все сейчас, и желательно - задаром. А знаменитая Угуландская магия словно специально создана для мечтательных лентяев! Наши горожане все эти годы тосковали по "старым добрым временам" и по легким чудесам, за которые их не наказывали чудаковатые злодеи из Тайного Сыска, так что теперь они как с цепи сорвались. В те времена, когда магия не находилась под запретом, ничего такого на улицах Ехо обычно не творилось... ну разве что, если в городе появлялась подвыпившая компания новоиспеченных младших Магистров из провинциальной резиденции какого-нибудь грозного Ордена...

- Ну, наверное, все не так страшно, - осторожно сказал я, - нам, конечно, придется побегать, и ваше самочувствие будет не слишком хорошим в ближайшие несколько дней. Но горожане быстро подсчитают, какое количество их соседей получило уютные комнатки в Холоми, убедятся, что Тайным Сыском по-прежнему можно пугать детей, и угомонятся. Разве я не прав?

- Ты прав, Макс, - печально ухмыльнулся Джуффин, - ставлю тебе пятерку с плюсом, можешь гордиться своим глубоким знанием человеческой психологии. Но проблема в том, что мы не можем позволить себе роскошь ждать, пока они угомонятся. У нас нет нескольких дней - вот в чем беда!

- Почему у нас нет нескольких дней? - Тихо спросил я, с отвращением отмечая, что в моем голосе появились пронзительные истерические нотки. В глубине души я уже знал ответ - и не желал извлекать его на поверхность, поскольку он совершенно меня не устраивал.

- Ты ведь помнишь, я рассказывал тебе, почему понадобился Кодекс Хрембера? - Мягко спросил мой шеф. - Если бы все дело было в амбициях Магистра Нуфлина, я бы не играл на его стороне, можешь мне поверить! И не дал бы приковать себя к креслу Почтеннейшего Начальника Тайного Сыска: уверяю тебя, в этом прекрасном Мире есть великое множество куда более захватывающих приключений, чем надзор за порядком в столице Соединенного Королевства, я уже не говорю о том, что во Вселенной имеется неприлично большая куча других Миров, куда более привлекательных, на мой вкус, а я всегда был непоседой... Одним словом, я до сих пор играю в эту игру потому, что знаю, какова ставка. Кодекс Хрембера был принят вовремя... почти вовремя, даже немного позже, чем следовало. С тех пор все держится на волоске. Слишком много неразумных чудес творили буйноголовые колдуны в Сердце Мира на протяжении тысячелетий. Зря, конечно, Халла Махун основал здесь столицу... впрочем, это уже никто изменить не в силах. Я ведь говорил тебе, что от избытка чудес наш Мир может рухнуть? Ну так вот, этот исторический момент не за горами. Если мы не прекратим это безобразие в течение суток... Максимум нам осталось два дня, если очень повезет, но никак не больше! Уже появились первые признаки конца. Дух Холоми проснулся, но он не хочет плясать, как обычно, а бесшумно бродит по пустым коридорам и пугает несчастных узников жалобными причитаниями. Так уже было однажды, за несколько часов до окончания войны за Кодекс, но тогда мы управились вовремя... А полчаса назад Нуфлин прислал мне зов и сказал, что Камень Судьбы в самом глубоком подвале Иафаха покрылся липкой влагой, похожей на пот больного - легенды гласят, что перед самым концом, он начнет сочиться кровью. Наш посол в Куманском Халифате прислал зов и сообщил, что небо над Уандуком теряет свой алый оттенок, и это - дурной знак! Если так пойдет дальше, уже завтра исчезнут тени: сначала тени людей и животных, а потом и все остальные, и это будет означать, что исправить что-либо невозможно, а потом... Никто не знает, что будет потом, скорее всего наш Мир исчезнет в одно мгновение, или не исчезнет, а превратится в нечто совсем иное. На сей счет существует масса теорий - совершенно бесполезных, сам понимаешь! - и всего один шанс узнать, как это бывает на самом деле... Не удивительно, что Магистру Нуфлину больше нет никакого дела до наших с Его Величеством мелких заговоров! Он очень хочет с нами помириться - при условии, что у всех нас будет на это время. Но с этим у нас плохо...

- Мир рухнет? - Растерянно спросил я. Глупо улыбнулся и упрямо помотал головой:

- Не верю!

- Самое страшное, что никто в это не верит, - жестко сказал Джуффин. - Есть несколько посвященных, которые ЗНАЮТ. И все. Именно поэтому совершенно бесполезно просить наших горожан немедленно прекратить колдовать. Они воспримут это как признак нашей слабости, и разойдутся еще пуще.

- И что мы можем сделать, в таком случае? - Мой голос был чужим и каким-то бесцветным, словно я говорил под наркозом.

- Самым разумным решением было бы открыть Дверь в Коридор между Мирами, и уже оттуда полюбоваться финалом, - сухо сказал Джуффин, - я могу это сделать, и ты тоже, и сэр Шурф... пожалуй, нашего могущества хватит, чтобы прихватить с собой еще нескольких дорогих нам людей. Но мне это не нравится. Не было еще такого, чтобы я отсиживался в кустах, когда можно ввязаться в безнадежную драку...

- Мне это тоже не нравится, хотя в кустах я чувствую себя гораздо лучше, чем на ринге, - слабо улыбнулся я. - А это все, что мы можем сделать, Джуффин?

- Есть еще варианты, - мягко сказал он. - Например, немедленно ввести смертную казнь за любое нарушение Кодекса Хрембера - на какое-то время. После этого мир вокруг нас станет отвратительным местом, но он уцелеет, поскольку охотников рисковать своей жизнью куда меньше, чем горе-храбрецов, готовых в случае чего провести дюжину лет в Холоми и вернуться оттуда героями. А потом можно будет отменить строгие меры, отправить в отставку виновника - например, меня, и это было бы самым щедрым подарком моей скуповатой судьбы - и подождать пару дюжин лет, пока все станет как прежде - не так уж долго...

- Мне это тоже не нравится, - печально сказал я, - здорово не нравится! Свинство какое-то получится...

- Это правда, - спокойно согласился Джуффин, - вопрос лишь в том, насколько мы хотим сохранить наш Мир. По-моему, в таком деле все средства хороши. К сожалению, Его Величество и Магистр Нуфлин тоже категорически против смертной казни. Я дал им время подумать - до утра, но я не верю, что они решатся на такой поступок. Нуфлин боится, что на Орден Семилистника обрушится такая волна ненависти, что ему уже никогда не удастся восстановить свое былое могущество: Нуфлин ведь уже очень старый человек, и его сердце не слишком трепещет, услышав слово "конец"... А Гуригу просто жалко людей, к тому же он наивно надеется, что конец Мира может как-то "отмениться": в самый последний момент произойдет какое-нибудь сокрушительное чудо, появится король Мёнин, или Ульвиар Безликий, или еще какой-нибудь оживший миф с волшебным мечом наперевес, и всех спасет, как в старой доброй сказке... Все-таки он еще очень молодой, почти как ты! Ты ведь тоже до сих пор веришь в доброго дядю, признайся, Макс?

- Нет, - я печально помотал головой, - уже не верю. С тех пор, как мне самому довелось побыть таким "добрым дядей", в которого все верят... Я знаю цену человеческой надежде, Джуффин. И я знаю, почему наш с вами приятель Махи все время твердил, что надежда - глупое чувство.

- Значит, ты мудрее, чем я думал, - усмехнулся Джуффин, - что ж, хорошо. Тебе еще пригодится эта нехитрая мудрость. В этом Мире, или в каком-то другом, но пригодится непременно.

- Слушайте, но если в Ехо все-таки появится Йонги? - Спросил я. - Я имею в виду вот что: мы будем работать всю ночь, арестуем виноватых, и вообще всех, кто под горячую руку подвернется, одним словом, в очередной раз докажем всем и каждому, что мы - очень страшные ребята, а потом утром появится мертвый Йонги и замогильным голосом покается перед своими согражданами: дескать, простите, что ввел вас в искушение... и еще попросит Короля, Магистра Нуфлина и Багуду Малдахана простить виновных, поскольку виноват только он, и его дурацкие мемуары...

- Ну хорошо, и как ты представляешь себе возвращение Йонги? - Сурово спросил Джуффин. - Я уже знаю, что ты умеешь оживлять мертвецов, а потом они делают все, что ты им прикажешь... И не только я, об этом, хвала Магистрам, давным-давно проинформировано все население Ехо. Думаешь, на фоне этого знания, признания трупа Йонги прозвучат убедительно?

- Поэтому нам нужен не труп, а настоящий Йонги, - нетерпеливо сказал я, - его душа, или как это называется... одним словом, то, что от него осталось, если от человека действительно хоть что-то остается после смерти. Вы же сами сказали, что так иногда бывает... Думаете, я из любопытства вас сегодня днем расспрашивал?

- С тебя сталось бы... Да я уже понял, что не из любопытства, - вздохнул мой шеф, - а толку-то? Никто не знает, каким именно образом продолжают свое существование те немногочисленные счастливчики, для которых смерть - не конец, а всего лишь новый поворот... У меня даже нет никаких гарантий, что Йонги - один из них, хотя в глубине души я почти уверен, что ему все-таки удалось выкрутиться: он всегда умел устроиться, надо отдать ему должное! Но у меня есть плохая новость для тебя, сэр Макс: я сам никогда прежде не пробовал отправиться за Порог, чтобы привести оттуда существо, считающееся мертвым. И я не знаю никого, кому это удавалось. Правда я, как ни странно, знаю, с какого конца браться за это дело. Хвала Магистрам, у меня был очень предусмотрительный наставник.

- Махи, да? - Невольно улыбнулся я

- Ну да, кто же еще стал бы на полном серьезе рассказывать несмышленому кеттарийскому пареньку, что тот, кто вознамерился переплести свой путь с тропами мертвых, не должен отправляться в Хумгат, оставаясь человеком...

- Как это? - Спросил я. - А кем же, в таком случае, надо быть? Мертвецом? Я... даже не знаю, решусь ли я! Скорее нет, чем да... Знаете, я уже постепенно становлюсь сторонником введения смертной казни. Может быть, нам следует запереть в каком-нибудь погребе Нуфлина с Королем и решить сей неприятный вопрос без их участия?

- Не так все страшно, сэр трусишка, - усмехнулся Джуффин, - никто не говорит, что тебе придется становиться покойником... А, кстати, почему ты сразу решил, что отправляться за Йонги придется именно тебе?

- Потому что я привык, что так всегда бывает, - мрачно признался я, - я же у нас специализируюсь исключительно на невозможном! И потом, если уж эта дурацкая идея пришла именно в мою голову... За все надо платить!

- Ты не поверишь, мальчик, но сейчас я, кажется, буду тебя отговаривать, - неожиданно сказал мой шеф, - вот уж не думал, что в один прекрасный день мне придется отговаривать тебя от похвального желания спасти этот смешной, но очаровательный кусочек Вселенной!

- Не надо меня отговаривать, это слишком просто сделать, - вздохнул я, - так что успеется еще. Лучше просто расскажите, чему учил вас этот хитрец Махи... и еще признайтесь: неужели вы действительно ни разу не попробовали применить свои полезные знания на практике? Даже не верится!

- Тем не менее, я еще никогда этого не делал. Видишь ли, до сих пор мне ни разу не припекло как следует. Признаюсь тебе, что мысль о таком путешествии всегда внушала мне непреодолимое отвращение, и даже некоторый страх, поэтому мне требовались серьезные причины - вроде той, что мы имеем сейчас.

- Вы сказали - "непреодолимое отвращение? Но почему именно отвращение? - С замирающим сердцем спросил я. - Страх, это я еще понимаю...

- Видишь ли, когда Махи говорил мне, что в поисках путей мертвых не следует отправляться в Хумгат, оставаясь человеком, он имел в виду, что для этого путешествия нужно стать чудовищем.

- Ну, если верить сэру Мелифаро, я и есть самое настоящее чудовище, - слабо улыбнулся я.

- Не перебивай меня, ладно? - сухо попросил Джуффин. - Все не так просто, Макс. Это не метафора. Нужно стать самым настоящим чудовищем, то есть, подвергнуть свое тело некоторым радикальным изменениям. Махи говорил, что проще всего - слиться воедино с каким-нибудь животным. Но тут следует быть очень осторожным. Если перепуганный или рассерженный зверь будет противиться такому слиянию, оба погибнут прежде, чем совершится превращение. Поэтому в такую переделку можно пускаться только в компании преданного тебе существа. Мало у кого из людей есть настоящие друзья среди зверей: мы - не слишком дружелюбные твари, и они это чувствуют. Мне, впрочем, повезло: у меня есть Хуф, которого я вполне могу считать своим добрым приятелем. Но Хуф - маленькая собачка. Думаю, существо, которое получится из нас двоих, будет довольно беспомощным...

- А у меня есть Друппи, - обрадовался я, - он большой, сильный и умный. И любит меня, вы же знаете!

- Любит - слабо сказано, он тебя обожает! - Согласился Джуффин. - Да, тут нам повезло... Подожди, сэр Макс, ты что, действительно собираешься попробовать?

- Наверное, собираюсь, - растерянно кивнул я. - Никак не могу поверить, что все это происходит на самом деле, все время пытаюсь проснуться, но поскольку проснуться мне не удается... Ладно, сначала расскажите, что должно делать это "чудовище" потом?

- Махи говорил, что потом все очень просто, - неохотно сказал мой шеф, - если Хумгат согласится принять чудовище, значит половина дела сделана. Достаточно будет громко заявить о том, кого из мертвых скитальцев ты хочешь обнаружить, и тебя тут же поместят перед нужной дверью.

- Как это - "громко заявить"? - изумился я. - В Коридоре между Мирами совершенно невозможно говорить, это же проверенный факт!

- Проверенный кем? Тобой? - ехидно осведомился Джуффин. - Ну так вот, поверь мне на слово: ты - не самая последняя инстанция. Ничего, будет надо - заговоришь, как миленький, где угодно, в том числе и в Хумгате... А дальше - по обстоятельствам: сграбастываешь свою жертву, возвращаешься домой - как после обычного путешествия между Мирами, все танцуют... Правда, тут существует еще одна проблема: чудовище, которым ты станешь, совсем не обязательно будет таким же разумным существом, как ты сам. И нет никаких гарантий, что оно будет помнить о своей цели, а не отправится в бессмысленное, но такое соблазнительное путешествие сквозь бесконечность... Тут вся хитрость в том, чтобы сохранить память о себе после того, как станешь чем-то совсем иным. Махи говорил мне, что потерять себя в этот момент - самое страшное, что может случиться с человеком.

- Действительно страшно, - тихо сказал я.

- Ну тут я тебе как раз могу помочь, - неожиданно улыбнулся Джуффин, - поскольку без моей помощи ты не сможешь превратиться даже в комнатную туфлю, я буду рядом, когда превращение совершится. Так что прежде, чем отпускать тебя в Хумгат, я проверю, соображаешь ли ты хоть что-то. Если нет - я быстренько верну все на место, и поеду к Гуригу, хлопотать о введении смертной казни. В крайнем случае, придется его заворожить. Не хотелось бы, но придется! - Тут он с сомнением посмотрел на меня и внезапно помотал головой:

- Нет, сэр Макс, ерундой мы с тобой занимаемся! Лучше уж я сразу заворожу Гурига - даже интересно, что из этого получится... Никуда я тебя не пущу. Обойдешься без бессмертных подвигов!

- Думаете, я хочу становиться чудовищем и бегать в таком виде по Коридору между Мирами, разыскивая какого-то мертвого придурка? - Сердито спросил я. - Мне так страшно, как еще никогда не было! И все-таки, что-то заставляет меня сделать это. Я не могу объяснить, что... Такое чувство, что меня заколдовали, и я вынужден повиноваться чужим приказам, даже самым нелепым. Но это не чужие приказы, Джуффин. Это - приказы моего собственного сердца. Пришло время как следует сказать спасибо - вам и этому прекрасному Миру, который приютил сумасшедшего мечтателя по имени Макс, и дал этому никчемному существу шанс начать все сначала... Мне есть за что благодарить этот Мир, Джуффин - а для этого придется совершить поступок. Просто говорить "спасибо" ежедневно, вместо утренней зарядки - так соблазнительно, но слишком фальшиво! Никуда не годится, к сожалению...

- Но зачем тебе вообще кого-то благодарить? - Удивленно спросил Джуффин.

- Чтобы потом не пришлось кусать локти, - улыбнулся я. Это была шутка для меня одного: цитата из устного творчества невероятного кеттарийского шерифа Махи Аинти. А потом я честно признался:

- Не знаю, зачем. Просто мне кажется, что так надо. По крайней мере, мне придется попробовать.

- Ну все, гасите свет, сэр Макс нашел очередное приключение на свою горемычную задницу! Тебя все время тянет в самое пекло, как магнитом, - Проворчал мой шеф. Но как бы Джуффин не хмурился, мне показалось, что он старательно прячет в уголках губ торжествующую улыбку. - Ну что ж, дело хозяйское... Но если ты твердо намерен попробовать, нам нельзя терять ни минуты. Если горожане не угомонятся уже завтра утром, наши усилия могут оказаться бесполезными.

- Конечно, нам нельзя терять ни минуты, - согласился я, - сейчас съезжу за Друппи, и будем превращаться в чудовище... - Меня передернуло, и я испуганно уточнил:

- Скажите только, а вы потом точно сможете меня расколдовать? Я имею в виду - вернуть все на место? А то у меня рухнет личная жизнь...

- Не только личная жизнь. Твоя карьера тоже рухнет, - ехидно заметил Джуффин, - никто не позволит мне держать на службе такого монстра!

Его неуместное злорадство почему-то меня успокоило, я пулей пролетел через опустевший Зал Общей работы, и отправился в Мохнатый дом за своим четвероногим любимцем.

Друппи пришел в полный восторг, когда понял, что я собираюсь покатать его в амобилере. Мне было немного стыдно смотреть в его счастливые круглые глаза: я собирался втравить свою собаку в чудовищную авантюру, и у меня даже не было возможности получить его согласие. Мне казалось, что это нечестно, но что я мог поделать? Так уж все сложилось...

Тем не менее я решил, что все-таки должен рассказать Друппи о том, что нас ждет. В глубине души я всегда был уверен, что этот умник отлично понимает человеческую речь, поэтому я не чувствовал себя сумасшедшим, когда пустился в объяснения. Я старался говорить коротко и по существу, словно мой собеседник - маленький ребенок, которому трудно ориентироваться в нагромождениях взрослых слов.

- Сейчас мы с тобой отправимся в гости к дяде Джуффину, - говорил я, - ты ведь с ним знаком, и он тебе нравится, правда? А потом он нас с тобой немножко заколдует. Но бояться не надо: это будет не страшно, и не больно, а даже интересно. Просто новая интересная игра... А потом мы с тобой отправимся на прогулку - ты же любишь долгие прогулки, правда?

Друппи коротко одобрительно тявкнул и лизнул меня в нос мокрым угольно-черным языком. Это чуть не привело к дорожно-транспортному происшествию, но к счастью у меня имеется некоторый опыт общения и с амобилером, и с эмоциональной горой белоснежного меха, которая считается моей собакой, поэтому как-то обошлось...

- Ты безобразник, но я рад, что ты не боишься, - вздохнул я после того, как понял, что толстенный ствол дерева вахари не стал последним препятствием в недолгой, но бурной жизни моего любимого амобилера. - Главное, чтобы ты мне доверял, милый. Тогда все будет хорошо.

Друппи легкомысленно замотал ушами, что в его системе символов соответствует вилянию хвостом. Я мог ему позавидовать: мой пес был совершенно счастлив и спокоен - его нормальное состояние. "Может быть, он меня этому научит - если уж нам придется какое-то время сосуществовать в одном теле", - с надеждой подумал я.

Сэр Джуффин Халли ждал нас в коридоре Управления. Друппи немедленно полез к нему обниматься. Обычно авторитета моего шефа хватает, чтобы держать эту любвеобильную зверюгу на почтительном расстоянии. Но сегодня мой мудрый пес почувствовал, что ему можно все, так что Джуффину пришлось вытерпеть целую серию ритуальных облизываний.

- Надеюсь, ты не подцепишь у него эту привычку, парень, - ворчливо сказал он мне, - в противном случае, один из нас уйдет в отставку, это я тебе обещаю!

- Всю жизнь мечтал облизать ваш длинный нос, а тут такой повод! - фыркнул я. - Удержаться невозможно!

- Ладно, пошли в подвал, красавчики. Сейчас я вам устрою веселую жизнь! - Злорадно ухмыльнулся Джуффин. Кажется, мой шеф окончательно расслабился. Выразить не могу, как меня это радовало. В течение сегодняшнего дня я слишком много раз видел его серьезным, и это пугало меня больше, чем обещанный конец света, даже больше, чем предстоящее мне превращение, которого я боялся настолько, что даже думать о нем не мог.

Хвала Магистрам, мы очень долго спускались вниз по узкой каменной лестнице - так долго, что я начал было надеяться, что это продлится вечно - не самый увлекательный способ прожить остаток дней своих, зато ужасный момент, когда сэр Джуффин возьмется за ручку двери, ведущей в какую-нибудь из его многочисленных тайных каморок, никогда не наступит... Как же, размечтался! Эта грешная лестница все-таки закончилась, как заканчивается любая, даже самая долгая жизнь.

- Мы пришли, - голос моего шефа звучал сочувственно, насколько этот пожилой злодей вообще способен наглядно выражать сочувствие. В полном соответствии с моими мрачными предчувствиями, он опустил ладонь на дверную ручку, изукрашенную полустертой резьбой и распахнул дверь, пропуская меня в маленькую темную комнатку с низким потолком. Друппи первым ворвался в помещение, деловито исследовал все его углы и вернулся к нам, всем своим видом выражая снисходительное одобрение.

- Ага, вижу, что пришли, - вяло откликнулся я, - только давайте скорее, ладно? А то я передумаю...

- Уже поздно, Макс, - мягко сказал он, - раньше надо было паниковать. А теперь - все, караван уже ушел, как любил говаривать смешной изамонский приятель сэра Мелифаро.

- Ага, приятель, как же! - Машинально огрызнулся я, а потом почувствовал, что мое сердце - оба сердца! - превратились в маленькие комочки стремительно тающего льда. - Как это - поздно? - Помертвевшими губами спросил я. - Разве я... мы... разве мы уже превратились?

- Еще нет, но пока мы спускались по лестнице я наложил на вас чары, - невозмутимо объяснил Джуффин, - это было проще всего сделать, пока ты думал, что еще ничего не происходит.

- А почему я ничего не заметил? - Вызывающе спросил я. У меня еще была слабая надежда, что мой шеф меня разыгрывает - из бескорыстного ехидства, или в педагогических целях, какая, к черту, разница!

- А ты думал, что я буду выкрикивать старинные заклинания, пока стены не рухнут? Или разденусь догола и спляшу какой-нибудь дикий танец, а потом отрежу вам головы и поменяю их местами? Ты что, первый день меня знаешь? Я же, в сущности, неотесанный кеттарийский паренек, а не какой-нибудь столичный гений вроде твоего дружка Лойсо Пондохвы. Я привык делать свое дело потихоньку, без лишнего шума... потому и жив до сих пор, между прочим! Так что не трать силы на беспочвенные надежды. И потом, ты сам просил сделать все быстро - вот и получай! Дело сделано, теперь осталось только сидеть и ждать. И не вздумай сожалеть о принятом решении, мальчик! В большинстве случаев это просто глупо, но сейчас - смертельно опасно, поверь мне на слово.

- Ладно, я попробую, - тихо сказал я, и сам не узнал свой голос. Может быть, я слишком мнителен, но мне показалось, что он стал хриплым и каким-то... да, вот именно, лающим!

Друппи сразу почувствовал перемену в моем настроении. Он дружелюбно лизнул меня в нос, и уткнулся мордой в мои колени. Я опустился на пол и обнял своего храброго пса. Если до сих пор я относился к нему не без некоторой снисходительности, которая всегда проявляется в отношениях между людьми и животными, и даже когда говорил с ним вслух, это был в лучшем случае диалог взрослого с очень маленьким ребенком, то сейчас я без тени сомнения знал, что мой пес отлично понимает все, что происходит - может быть лучше, чем я сам, да еще и пытается меня ободрить и утешить, святая душа!

- Отвлекайте меня от мрачных мыслей, ладно? - попросил я Джуффина. - Расскажите что-нибудь смешное... Вы же знаете: мне много не надо, я автоматически успокаиваюсь, если прополоскать меня в потоке связной человеческой речи!

- Ну, не так уж ты перепугался, если еще способен выдавать такие громоздкие словесные конструкции, - рассмеялся Джуффин, усаживаясь напротив.