Чтение 22–й страницы книги ~Мятеж~

Почему люди и исчадия Гвендланы не могли договориться?!

Почему поступки и тех, и других определялись ненавистью?!

Почему маленькие дети должны быть убиты?! Неужели только потому, что они могут проводить преобразования шестого уровня?..

Почему?.. Почему?.. Почему?..

Мысли в его голове сменяли друг друга, подчиняясь каким-то, им одним понятным ассоциациям, наталкивались друг на друга, рождали совсем уж невероятные идеи, которые, вспыхнув озарением, вдруг пропадали, не оставив после себя даже следа. Мысли в его голове возбуждали какие-то слуховые и зрительные фантомы, его мозг пытался доказать ему, что он видит легкое, призрачное движение над плоской черной пустыней и слышит некое пение... нет - плач... нет - стон... А во рту появился соленый вкус, словно он принял таблетку соли.

Его глаза, блуждавшие по мертвому черному праху, случайно наткнулись на зеленоватую марку, мерцавшую в нижней правой части забрала и показывающую расстояние до цели, и Вихров удивился - идти оставалось всего два километра... А в наушниках снова раздался странный... длинный шорох, закончившийся уже слышанным раньше скрипом. Игорь вдруг

понял, что эти непонятные едва слышные звуки сопровождают его всю дорогу и что он, занятый своими тяжелыми размышлениями, просто не обращал на них внимания.

"А может быть, эти звуки издает тот, к кому я направляюсь?.. - неожиданно подумал Вихров. - Может, это... предупреждение?! Или призыв?!"

И вдруг на той же марке, показывающей расстояние, он с удивлением увидел, что до цели осталось всего триста метров, что ему осталось сделать всего триста шагов!..

Вихров присел на корточки и сжался, словно ожидая чего-то, и только через секунду понял, что ожидает он... переката. Пришло его время и что-то подсказало Игорю, как его надо встречать.

А впереди, в трехстах метрах, прямо перед его глазами возвышался совершенно невозможный на этой планете холм, слепленный непонятной силой из черного сыпучего праха. И у основания этого холма чернело на черном... входное отверстие пещеры.

Игорь быстро оглянулся и увидел, что оба киборга замерли у него за спиной, а позади них поднимается широкое, во весь горизонт, антрацитное облако пыли, подсвеченное наступающим рассветом. Он снова посмотрел вперед и уже больше не отводил взгляда от холма с пещерой, он ждал, что сделает с этим невозможным холмом перекат.

Через несколько минут Игорь почувствовал, что в скафандре автоматически включился индивидуальный антиграв, что он постепенно, но довольно быстро наращивает мощность, компенсируя возрастающее гравитационное поле планеты. Ещё через секунду поверхность планеты под ним начала проваливаться и он, свернувшись в клубок, повис в воздухе над всёе увеличивающейся под ним пропастью. Вихров не мог обернуться, но на его губах сама собой появилась улыбка, когда он представил себе, как его "ангелы-хранители", гордо выпрямившись во весь свой трехметровый рост, висят в воздухе над бездной.

А бездна это, неспешно проплыв под его скафандром, двинулась в сторону холма. Игорь не смотрел себе под ноги и не видел, как провалившаяся под гнетом гравитационной волны почва возвращается на место. Зато он видел, что торопившаяся вперед пропасть вдруг стала терять свою глубину, выравниваться, выглаживаться... Как гравитационная волна, расступившись, обегает стоявший впереди холм с двух сторон, и тот стоит неколебимо, словно созданный не из перемолотой в пыль трухи, а из прочнейшего гранита.

Пыль, поднявшаяся после прохождения гравитационной волны, скрыла холм от глаз Игоря, но он был совершенно уверен, что тот никуда не денется, что этот холм и есть цель его посещения.

Пыль висела несколько минут, а потом сквозь ее облако снова начали неясно проступать очертания холма, и Вихров медленно двинулся вперед. Он не торопился, но и расстояние, которое ему оставалось пройти, было совсем невелико, так что скоро Игорь оказался у самого входа в пещеру. Включив нашлемный фонарь, он нагнулся, чтобы заглянуть внутрь пещеры, и в это мгновение его модуль связи включился и в наушниках раздался глуховатый мужской голос:

- Входи, я тебя жду... Свое сопровождение оставь у входа, они здесь не поместятся, да и делать им здесь нечего. И, кстати, выключи свой фонарь, я только что... насытился, так что лишняя энергия мне ни к чему.

Вихров выпрямился, выключил фонарь и повернулся к киборгам.

- Вы останетесь снаружи, а я осмотрю эту пещеру, - спокойно произнес он.

Киборг, стоявший справа, немедленно ответил:

- Командир, ваше решение неразумно. Позвольте мне проверить это... помещение.

- Давайте, дорогие мои, степень разумности своих решений буду определять я сам, - усмехнулся Игорь. - Приказываю вам оставаться на месте в течение...

Тут он на мгновение задумался. Сколько времени мог продлиться его разговор с неизвестным существом? Час, три часа, шесть... или несколько секунд, достаточных для смертельной схватки?! Он не знал. И вдруг неожиданно для самого себя произнес:

- В течение суток. Внимательно наблюдайте за окружающей обстановкой. Если я не появлюсь по истечении указанного времени, войдете внутрь и... разберетесь, что там и как... Ясно?!

- Ясно, командир!.. - ответил тот же киборг, и в его тоне Вихров уловил плохо скрытое недовольство.

"Хорошо, что эти... машины не слишком широко распространены!.. - подумал Игорь. - А то, глядишь, скоро они начнут диктовать нам, как себя вести!"

Он еще раз молча оглядел своих спутников, а затем повернулся и, чуть пригнувшись, шагнул в темноту пещеры.

Первые несколько шагов Вихров сделал в полном мраке. Памятуя о "просьбе" хозяина пещеры, он не стал включать фонарь, только низко пригнул голову и вытянул вперед руки. Потом, когда его ладони уперлись в стену, он осторожно огляделся и сразу же заметил справа от себя, совсем недалеко, слабое голубоватое сияние. Повернув в сторону этого светящегося пятна, он двинулся дальше, отмечая про себя, что шагать стало много легче, словно под ногами вместо рыхлого праха появился твердый камень. Свечение становилось ближе, и наконец Игорь вышел в довольно большой подземный зал и смог выпрямиться во весь рост. Он остановился и огляделся.

Зал был пустым и почти идеально круглым, с чуть наклоненными внутрь стенами и куполом вместо потолка. Прямо напротив входа, у самой стены под невысоким, тяжело нависшим сводом полулежало огромное существо, общей формой напоминавшее человека. У него была большая лохматая голова, вполне человеческий торс, две ноги и две руки, но на этом сходство с людьми заканчивалось. Существо было настоящим великаном, не меньше четырех с половиной метров ростом, с пропорционально развитой мускулатурой. Оно не имело на себе никакой одежды и с ног до головы было покрыто довольно густой рыжевато-коричневой шерстью. Вихров не задумываясь назвал бы хозяина пещеры обезьяной, если бы не огромные, умные, человеческие глаза, следившие за ним с самого его появления в этом подземном зале, и если бы его шерсть не испускала того самого голубоватого сияния, которое указывало ему путь в темноте пещеры.

Увидев, что его гость перестал оглядываться по сторонам и повернулся к нему, существо пошевелилось, словно укладываясь поудобнее, и негромко произнесло спокойным глубоким голосом:

- Ну, вот мы и встретились... Помнишь, ты совсем недавно очень хотел меня увидеть? А я обещал предоставить тебе такую возможность, как видишь, я держу свое обещание. Так что ты хотел мне сообщить?.. А может быть, у тебя были какие-то вопросы? Говори...

- Так, значит, вы и есть профессор Отто Капп, главный координатор Гвендланы?.. - спросил Вихров, сделав четыре шага вперед и неожиданно усевшись прямо на пол пещеры, напротив ее хозяина.

- Да, это я, - просто ответило это странное существо, и в его голосе прозвучала явная ирония. - А что, ты представлял меня, наверное, совсем другим?..

- Я, признаться, думал, что вы - человек... - немного растерянно произнес Вихров и вдруг сообразил, что сказал бестактность. Однако существо, казалось, совсем не обиделось на его слова, скорее наоборот, оно насмешливо, совсем по-человечески хмыкнуло и спокойно ответило:

- Ну, если тебя до сих пор смущают необычные формы, которые могут принимать... разумные существа этой планеты, мы устраним эту шероховатость.

И тут Игорь с изумлением увидел, как голубоватое свечение, испускаемое существом, резко усилилось, и в его свете огромная мускулистая покрытая шерстью фигура... потекла, словно подтаявшее мороженое. Ее формы как-то неуловимо сгладились, обесформились, фигура вдруг словно бы слилась с окружающими ее стенами пещеры, превратилась в простой пригорок, отдельные части которого перетекали, переплетались, формируясь в совершенно иную структуру. И это перемещение внутри самого себя, перетекание, переформирование - с одной стороны, завораживало, а с другой - вызывало... отвращение.

Вихров невольно закрыл глаза и потряс головой, отгоняя видение какой-то гигантской, роющейся в самой себе амебы, а когда он вновь смог взглянуть на хозяина пещеры, перед ним лежал, подложив руку под косматую голову... седовласый бородатый старик в широких штанах и длинной белой рубахе. Единственное, что осталось от исчезнувшего существа, были размеры старика, его более чем трехметровый рост и мускулистое плотное тело. И что самое поразительное, голубоватое свечение по-прежнему продолжало исходить и от этого нового тела!

- Ну что, - откровенно усмехнулся старик, - в таком виде я тебя меньше смущаю?!

- Как... как вы это делаете?! - изумленно воскликнул Игорь.

Старик стер улыбку с лица и самым серьезным тоном спросил:

- Неужели ты думаешь, что я могу объяснить суть и технологию преобразования двенадцатого уровня... предтече?..

- Двенадцатого уровня... - медленно повторил Игорь и поднял прояснившиеся глаза на старика. - Значит, вы - полный супер!..

- Да, я - полный супер, - совсем просто согласился старик. - Один из первых полных суперов в истории человечества.

- Человечества... - снова повторил Игорь и неожиданно спросил: - А как вас зовут... звали до того, как вы стали... супером?

- Почему "звали"? - совсем по-человечески пожал плечами старик. - Меня до сих пор зовут Отто Капп.

- А какое отношение к вам имеет тот профессор Отто Капп, который руководил комплексной экспедицией на Гвендлану в триста восемьдесят девятом году новейшей эры? - быстро спросил Вихров.

Старик с интересом взглянул прямо в лицо Игоря и, чуть ухмыльнувшись, проговорил:

- Какие, однако, у вас, молодой человек, многообразные и неожиданные познания?.. Я, признаться, и не думал, что кто-то еще помнит того Отто Каппа!..

- Просто вы назвались именно этим именем, впервые выйдя на связь с Двенадцатой эскадрой, а оно попадалось мне, когда я разыскивал информацию о Гвенддане, - пояснил Вихров.

- Вот как?.. - все с той же усмешкой переспросил Капп. - Ну что ж, раз вы такой любознательный, я отвечу на ваш вопрос. Я и есть тот самый профессор Капп, который руководил упомянутой вами экспедицией на эту несчастную планету...

Старик, казалось, откровенно любовался обалделой физиономией молодого офицера, и затемненное забрало шлема, похоже, совершенно ему не мешало. Несколько секунд в пещере висело молчание, пока Вихров наконец не произнес дрогнувшим голосом:

- Но... как же такое может быть?!.. Ведь прошло больше пятисот лет!

- А разве мало вы встречали на Гвендлане того, чего быть не может? - ответил вопросом на вопрос старый профессор. - Неужели этот факт для вас более невероятен, чем физические и физиологические свойства местных жителей... даже самых маленьких?!

Вихров уже несколько пришел в себя от изумления, понял и... принял ту невероятную, невозможную информацию, которую услышал от этого странного старика. Он заговорил быстро, сбивчиво, глотая окончания слов, не споря, но желая разобраться, дойти до полного понимания:

- Но как это возможно?! Пятьсот лет?! И почему вы вообще оказались на Гвендлане, почему информация о... половине вашей жизни полностью закрыта?! Вообще откуда на этой планете взялась вся эта... эта жизнь, такое ее разнообразие?! И как?.. И кто такие - суперы, откуда они появились?! И магистралы?! И... периферия?!

- Ну, как много у тебя, оказывается, вопросов... - как-то грустно усмехнувшись, перебил его Отто Капп, а Вихров, словно с разгону, продолжил:

- И почему вы решили со мной встретиться, когда было уже слишком поздно?! - Тут он неожиданно замолчал и через секунду закончил совсем тихо: - Если бы мы встретились тогда... когда я вас разыскивал!.. И вообще, почему вы подняли этот... мятеж?!

Столько боли было в этой последней фразе, что старый "полный супер" удивленно посмотрел на Игоря, и на его лице появилось сострадание.

- Ты, сынок, можешь не корить себя за то, что случилось с этой планетой... - неожиданно проговорил старик. - Ее судьба была предопределена задолго до того, как ваш "Одиссей" вышел в систему Кастора.

- Как?!! - не понял Вихров и потрясенно выдохнул: - Не может быть!!!

- Не слишком ли часто ты повторяешь эти слова?.. - с новой улыбкой поинтересовался профессор. - Давай-ка лучше я расскажу тебе все с самого начала. Вот после этого ты решишь, что может быть, а чего не может... И задашь свои вопросы, если они еще у тебя останутся...

Он немного помолчал, словно собираясь с мыслями, но Игорь вдруг почувствовал, что его собеседник просто дает возможность сосредоточиться ему самому. Капитан глубоко вздохнул и весь обратился в слух.

- Может быть, ты не знаешь, что в то время, когда я в триста восемьдесят девятом году вместе со своей экспедицией находился в системе Кастора, на Земле была получена очень чистая, четко модулированная радиопередача из космоса. Она была принята и записана практически всеми радиотелескопами Земли, спутников и Луны. Ты себе представить не можешь, каким бурным ликованием было встречено на Земле это событие! Еще бы, совсем недавно были найдены и обоснованы принципы конструирования и использования гиперпространственных звездолетов, человечество, как тогда говорили, "шагнуло за пределы Солнечной системы, за пределы своей галактики", и тут же пришла эта передача, это "послание от братьев по разуму"! Правда, к тому времени, когда я вернулся с Гвендланы, ажиотаж вокруг этой передачи несколько поутих, во-первых, было неизвестно, что в этом "послании" содержится - его расшифровка оказалась совсем не простым делом, а, во-вторых, человечество в своей массе вообще не может долго интересоваться чем-то одним. Новости должны быть каждый день... новыми - прошу прощения за каламбур.

Через неделю после моего возвращения, я еще даже не закончил писать отчет об экспедиции, со мной связался мой старинный друг, с которым мы вместе учились в Новосибирске, Женя Орлов, и попросил меня подъехать к нему в лабораторию. Работал он тогда в Московском университете, возглавлял факультет астробиологии и, как оказалось, уже несколько месяцев бился над расшифровкой этого самого "послания от братьев по разуму". Вот там, в лаборатории Орлова, я и познакомился впервые с записью этой передачи. Сама передача длилась совсем недолго, но была повторена без перерыва около сотни раз, словно ее авторы хотели при любых обстоятельствах обеспечить людям качественную запись. И действительно, земными обсерваториями было сделано несколько десятков практически идеальных записей, вот только расшифровать эти записи, перевести их на понятный землянам язык никак не удавалось.

Задача эта захватила и меня.

Одним из моих серьезных увлечений, чтоб ты знал, была модифицированная электронная семантика, и в этой науке мне удалось кое-чего добиться. Именно поэтому, столкнувшись с этой непереводимой записью, Женя Орлов вспомнил обо мне. Но как можно применить электронную семантику для расшифровки записи, в которой нет ни записи текста, ни звуков речи, ни понятного видеоряда? Вся запись, все восемнадцать минут, сливались при воспроизведении в какофонию жуткого скрежета и бессистемного мелькания цветовых пятен. Что бы мы ни пытались сделать, результат оставался тем же!

И все же в результате шестимесячной изнуряющей работы Орлову удалось найти нужный подход к обработке полученного сигнала. Оказалось, что мы имеем дело с интерференцией четырех когерентных излучений. Сумев их разделить, мы получили две пары записей: аудио и видео в видимой части спектра и вторую такую же пару в электромагнитном диапазоне. Остальное было уже делом техники... и семантики. Сочетая имеющиеся видеоряд и звуковое сопровождение, мы довольно быстро расшифровали это послание. К нашему глубокому разочарованию, оно было не от "братьев по разуму", а от... "врагов по разуму"!

Увидев непроизвольное движение Вихрова, профессор Капп горько улыбнулся:

- Да-да, именно так. Коротко говоря, нам, всему человечеству, предлагалось убраться из Солнечной системы, а если мы этого не сделаем, предупреждали авторы послания, человечество будет полностью уничтожено. Впрочем, я могу достаточно точно воспроизвести текст этого послания, звучало оно так:

"Мы, скрибы, властелины трех галактик, предлагаем вам покинуть занятую вами звездную систему, потому что она нам понравилась. Если вы не выполните наше требование, мы придем и уничтожим вас!"

Не правда ли, коротко... и предельно ясно! Вся остальная часть послания, все восемнадцать минут, была посвящена тому, каким образом будет уничтожаться человечество.

Тут профессор замолчал, уставившись остановившимся взглядом на черную стену пещеры, словно на ней он вновь увидел послание... врагов по разуму.

Вихров также не торопился прерывать молчание, ему нужно было хотя бы несколько минут, чтобы привести в порядок свои мысли. Наконец он спросил:

- И как же восприняли земляне... вашу расшифровку? Старик очнулся от своих воспоминаний и спокойно сообщил:

- Да никак... Никто ничего землянам и не думал сообщать. Зачем?! Представляешь, что произошло бы на Земле, если бы простым рядовым жителям планеты, обывателям, как их называли в срединные века, уже забывшим и о самой передаче, пойманной астрономами три года назад, и о том, что кому-то поручено ее расшифровать, официально сообщили о некоей жуткой угрозе из космоса?! Паника, беспорядки, кризис всемирного правительства, применение силы и, возможно, не только полицейской... Это никому не было нужно. Мы доложили о результатах нашей работы Высшему Совету Содружества на закрытом заседании, показали расшифрованные нами картинки в сопровождении расшифрованных же пояснений... Да, всех членов правительства это сообщение потрясло, но никто не собирался начинать эвакуацию жителей Земли неизвестно куда, наоборот, единогласно было принято решение готовиться к отпору возможной агрессии из космоса. Тем более что мы с Орловым предложили план такой подготовки!

Профессор Капп приподнялся и сел, опершись своей огромной спиной о стену пещеры. Затем, немного помолчав, он продолжил свой рассказ:

- Конечно, после осознания возникшей угрозы планов противодействия возможному агрессору появилось достаточно много, но должен сказать, что наше предложение было не совсем обычным, даже, можно сказать, совсем необычным, и базировалось оно как раз на содержании самого послания.

Уже при получении первых четких картинок этого послания мы с Орловым обратили внимание на то, что авторы послания, а выделить их на полученном видеоматериале не составляло труда, поскольку они демонстрировали... свои методы уничтожения целых цивилизаций, так вот, авторы послания имели, как бы это сказать... слишком уж разнообразный внешний вид! Вот, например, человечество... Все люди внешне одинаковы - однотипное туловище, голова примерно одинаковой величины в верхней части туловища и четыре парные конечности. А вот скрибы, как они сами себя назвали, были весьма и весьма различны. Именно этот факт натолкнул Евгения на мысль, что они либо принадлежат к различным видам разумных существ, возникшим и развившимся в совершенно различных условиях, либо эти существа имели способность... в значительной мере изменять строение своего тела в зависимости от окружающей среды, а возможно, и по... собственному желанию. Чем глубже мы разбирались в послании, чем лучше понимали его, тем больше склонялись в сторону второго предположения! Это предположение превратилось в уверенность, когда на одном из фрагментов видеозаписи избиения очередного вида разумных существ мы увидели, как один из нападавших в считанные секунды полностью трансформировал свое тело, отрастив себе еще две пары конечностей и спрятав свою голову под костяным панцирем, выросшим из плечевой части туловища! Евгений Орлов первым высказал мысль, что для борьбы с этими странными и страшными в своей беспощадности существами человеку хорошо было бы обладать такой же способностью к трансформации.

Впрочем, эта мысль так и осталась бы неосуществимым пожеланием, если бы я... совсем недавно не вернулся из экспедиции на Гвендлану.

Люди, участвовавшие в экспедиции, были, как ты сам понимаешь, прекрасно защищены от воздействия здешних условий - странно переменная сила тяготения нивелировалась индивидуальными антигравами и гравитационными установками исследовательских центров, практически весь спектр действовавших на поверхности планеты излучений перехватывался или отражался куполами град-комплексов или броней скафандров, и, конечно, никому из нас и в голову не пришло бы разгуливать по планете без надлежащей защиты. А вот воздействие местных условий на образцы земной растительности и некоторые виды фауны Земли изучалось нашей экспедицией весьма тщательно. Я сам проводил целый ряд такого рода опытов.

Именно я, ничего не объясняя, посоветовал своему другу ознакомиться с отчетами нашей экспедиции, после этого он, известный астробиолог, загорелся идеей создать - нет, не создать!.. - найти возможность для людей превратиться в HOMOSUPER!

Видишь ли, механизм наследственности, выработанный у земных организмов, очень... стабилен. При нормальных, земных условиях наследственные изменения генотипа, или по-другому - мутации, происходят крайне редко, каждый ген изменяется один раз на сто тысяч поколений, причем большинство этих мутаций практически не влияют на жизнедеятельность и внешний вид организма. Конечно, радиоактивное и ультрафиолетовое излучение, различные мутагены повышают темп возникновения мутаций, но крайне незначительно и, что самое главное, неуправляемо. Так вот, земные растения и отдельные виды животных, помещенные в условия Гвендланы, изменялись самым удивительным образом! Причем не потомство второго, третьего и более дальних поколений, а сами подвергнутые обработке организмы!

У Жени Орлова появилась теория, что невероятно странные геофизические условия Гвендланы каким-то образом расшатывают генотип земных организмов, таким образом влияют на регуляторные гены, что те заставляют перестраиваться гены структурные, а это, в свою очередь, приводит к перестройке белков в клетках. В результате возникают новые типы клеток, в организме появляются новые функции, новые органы, и все это не в наследственном аппарате, а в самом подвергшемся воздействию организме! Орлов решил, что генотип человека также можно расшатать и заставить человеческий организм перестраиваться в зависимости от... сиюминутной необходимости. Он, базируясь на материалах, полученных нашей экспедицией, весьма тщательно обосновал свою идею и подготовил соответствующие предложения в Высший Совет Содружества.

Наш авторитет был в то время необычайно высок - еще бы, ученые, которые смогли расшифровать послание из космоса и предупредить о надвигающейся катастрофе, да и само предложение было чрезвычайно необычным и в то же время очень привлекательным - наделить человека новыми, весьма необычными, просто фантастическими качествами. Короче, мы получили полную поддержку Совета. Конечно, было решено принять и другие меры подготовки к отражению агрессии, но нашему проекту определили приоритетное значение.

Все другие научные исследования на Гвендлане свернули, планету закрыли для посещений, как это говорилось в давние времена - "засекретили". Построили в дополнение к двум имевшимся исследовательским центрам еще четыре, оснастили их современнейшим оборудованием и пригласили добровольцев для участия в эксперименте... В нашем эксперименте!..

Седой гигант снова замолчал, и снова его невидящий взгляд уперся в черную стену пещеры. Однако на этот раз молчание длилось недолго. С тяжелым вздохом старик проговорил

- Если бы мы знали, что затеваем?! Если бы знали, что с ними станется, те тридцать тысяч молодых ребят, которые добровольно полетели на Гвендлану готовиться к защите Земли?!!

И вдруг взгляд старика уперся в затемненное забрало шлема вихровского скафандра, и он чуть насмешливо спросил:

- Вот ты, молодой человек, если бы сейчас сказали, что для спасения твоей родной планеты тебе необходимо принять участие в очень опасном эксперименте, возможно даже, смертельно опасном, ты бы согласился?!

- Конечно!.. - немедленно ответил Игорь.

Выражение лица старика не изменилось, и только огромные глаза, чуть прикрытые густыми бровями, слегка затуманились.

- Да, так было всегда... - будто бы про себя проговорил он, - лучшие всегда уходили первыми!..

Он снова посмотрел на Игоря и продолжил свой рассказ:

- Тогда ты понимаешь, что в добровольцах у нас недостатка не было... мы все тогда очень торопились, потому что не знали, сколько времени нам отпустит наш неведомый, но страшный враг. Именно поэтому мы отказались от нормального экспериментального процесса, а сразу привезли сюда тридцать тысяч человек.

В град-комплексах исследовательских центров разместились около двадцати восьми тысяч, а остальные, самые отважные... или самые безрассудные поселились прямо под чудной кроной местной растительности. Вот на них и обрушился первый удар...

Орлов оказался прав, геофизические параметры планеты в самом деле очень быстро расшатывали человеческий генотип, но оказалось, что эти параметры в разных частях планеты слишком различны. Настолько различны, что в одном месте люди практически не изменялись и жили вполне комфортно, причем их организм довольно быстро вырабатывал необходимые качества, для того чтобы выдерживать и перекат, и жесткое комбинированное излучение, а в другом месте, не слишком-то и удаленном от первого, люди очень быстро вымирали, перед этим... изменившись до полной неузнаваемости... буквально перестав быть людьми!

Большинство наших переселенцев были биологами и медиками, но разобраться в том, что с ними происходило, они, конечно, не могли. Мы с Орловым и приглашенные им специалисты-генетики мотались по всей планете, пытаясь свести происходящие с людьми изменения хоть к какой-то системе, но нам это удавалось с огромным трудом. А кроме того, нам приходилось наблюдать и за своим собственным состоянием, за изменениями своего организма, а эти изменения были порой весьма неожиданными, болезненными и, как правило, совершенно необъяснимыми. Лаборатории исследовательских центров нам не слишком помогали, потому что позволяли всего лишь констатировать изменения, происшедшие в генной структуре, определить перестройку хромосомных наборов, да и это мы делали с опозданием - едва разобравшись с одним изменением, мы уже имели сообщения о нескольких совершенно других.

Отто Капп глубоко вздохнул и, немного помолчав, продолжил:

- Первые двадцать лет нашего пребывания на Гвендлане были сплошным адом. За это время мы... потеряли около двенадцати тысяч человек, в половине выживших произошли такие изменения, что их уже вряд ли можно было назвать людьми, хотя и все остальные ушли довольно далеко от нормального человеческого облика, человеческого... существа. Чтобы ты понял, насколько все это было... страшно, я расскажу тебе, как умирал мой друг Женя Орлов...

Произошло это через шесть стандартных лет и два месяца после нашей высадки на Гвендлане. Я находился в град-комплексе "F", когда мне сообщили, что меня срочно вызывает к себе Орлов. Бросив все дела, я помчался к нему в исследовательский центр "D". Прибыв, я сразу же направился в биологический исследовательский корпус, поскольку именно там у Орлова была, можно сказать, штаб-квартира. У входа в корпус меня встретила Галочка Свиридова, ближайший помощник Жени, и по ее виду я сразу понял, что случилось что-то очень нехорошее. Хотя, как оказалось, она еще сама толком ничего не знала, просто уже пятый день Орлов не выходил к своим сотрудникам. Галя проводила меня в маленькую лабораторию, которую Женя обычно занимал один и куда редко кто допускался. Постучав в дверь, она дождалась странного, совсем не похожего на орловский голос рыка с той стороны и испуганно кивнула мне: "Входите!.." - а сама немедленно повернулась и ушла.

Я толкнул дверь, и та оказалась незапертой. Я вошел.

В лаборатории никого не было. Два больших стола, обычно безукоризненно чистых, были заставлены какими-то приборами и полуразобранными биохимическими установками. И на столах, и на полу в полном беспорядке валялись исписанные и скомканные листы бумаги.

Не успел я оглядеться, как из-за двери, ведущей в дальнюю комнату, служившую для отдыха, раздался сильно изменившийся, хриплый с присвистом голос Жени:

- Закрой дверь и иди сюда... Только не пугайся, со мной... неприятность...

Я аккуратно запер входную дверь и быстро прошел в комнату отдыха.

Посреди небольшой комнаты лежала целая груда одеял, под которыми что-то шевелилось. Едва я шагнул к этой груде, как из-под нее высунулась длинная, странно тонкая бледная рука и, ухватив за край верхнее одеяло, откинула его. На меня глянули хорошо мне знакомые спокойные серо-голубые глаза Орлова, но вот лицо, на котором они сверкали, было совершенно иное... Вернее, лица... привычного человеческого лица не было!

Вместо иронично улыбающейся физиономии Орлова я увидел странную неподвижную серовато-бурую маску, вырезанную, казалось, из какого-то экзотического дерева. Высокий, густо изрезанный глубокими морщинами лоб плавно переходил в совершенно голый череп, на котором вместо Женькиных густых белокурых волос красовался некий костистый гребень высотой около пяти сантиметров, из-под крутых надбровных дуг выглядывали глаза, лишенные век, но зато снабженные мутноватой пленкой, каждые несколько секунд опускавшейся на глазные яблоки. Носа не было, так же как и щек, вместо них от лба до заострившегося подбородка проходил точно такой же гребень, как на голове. Рот еще оставался, однако челюсти были деформированы так, что походили на челюсти щуки, а губы истончились практически до полного исчезновения.

Этот странный, страшный рот неожиданно приоткрылся, показав полное отсутствие зубов, вместо которых появились две костяные пластины, и я снова услышал исковерканную, затрудненную речь:

- Ну, как я тебе?.. Красавец?..

Мне удалось овладеть собой, и ответил я почти спокойным тоном:

- Что случилось?.. Ты понимаешь, что с тобой произошло?!

- Ну, что произошло, я понимаю... - ответил Орлов, - а вот почему и как это произошло, разбираться, похоже, придется тебе!..

- Но что надо делать, чтобы... - я растерянным, беспомощным жестом указал на его страшную голову, - чтобы вернуть все на место?..

- А вот вернуть все на место вряд ли удастся... - проговорил Женя, и на секунду мне показалось, что он сейчас улыбнется своей замечательной улыбкой. Однако его... маска осталась неподвижной.

- Ты дверь закрыл?.. - неожиданно спросил он, и я в ответ только кивнул. - Тогда смотри...

Его невероятно длинная и тонкая рука стала скидывать одно одеяло за другим, а он продолжал говорить:

- Это началось дней шесть назад... Я как раз накануне вернулся из южного полушария от группы Иванова, кстати, они там очень неплохо устроились, но условия у них в лагере совершенно иные, нежели у нас здесь. Так вот, на следующий день после возвращения я почувствовал, что у меня поднимается температура. Ты знаешь, этот "феномен" случается с нами довольно часто, так что поначалу я не обратил на это особого внимания. К вечеру у меня ломило все тело, и поэтому я принял две дозы эстигонала и взял пробу крови на ДНК-анализ. Запустив автомат-диагност, я остался ночевать здесь, идти в жилую зону не было сил. А утром я уже не смог встать...

В этот момент последнее одеяло было отброшено, и я увидел его... тело.

Можешь мне поверить, это было еще страшнее, чем его лицо. Он только что сказал мне, что пять дней назад утром не смог встать, и теперь я видел почему. Его ноги были длиной метра два, при этом необыкновенно тонкими и имели несколько суставов. Короткое бочкообразное туловище, обтянутое все той же серовато-бурой кожей, похожей на дерево, выглядело слишком тяжелым для этих... паучьих конечностей. Если прибавить, что они находились в постоянном движении - подергивались, очень быстро сгибались в самых, казалось бы, невозможных направлениях, судорожно скребли по полу, то ты сможешь представить, какое впечатление произвел на меня вид этого изменившегося до полной неузнаваемости тела!

Видимо, Орлов понял по моему виду, что мне тягостно на него смотреть, потому что попытался снова набросить на себя одно из одеял. Однако его рука перестала его почему-то слушаться и начала подергиваться точно так же, как и его ноги. Только теперь я увидел, что вторая его рука, столь же истончившаяся и удлинившаяся, лежала совершенно неподвижно, странным образом подвернутая под тяжелое туловище. Женя перехватил мой взгляд и немедленно ответил на него:

- Вторую руку я уже два дня не чувствую...

Я наклонился и прикрыл его одеялами.

- Теперь ты видишь, что помочь мне уже ничем нельзя, - совершенно спокойным, даже безразличным тоном продолжил он свой рассказ. - Впрочем, и пять дней назад вряд ли что-то можно было сделать... По всей видимости, я где-то попал под еще неизвестное нам облучение или столкнулся с каким-то другим фактором-икс. Видимо, в результате воздействия этого фактора мой геном окончательно расшатан, и регуляторные гены не могут выполнять свои функции. А поскольку от них зависит построение и поддержание моего человеческого генотипа, я стал... терять человеческий облик... Правда, скорость этого процесса совершенно невероятна, и мне непонятно, в кого же это перестраивают меня мои "сбрендившие" гены?

- Ты за это время что-нибудь ел? - совершенно неожиданно даже для самого себя спросил я. - И может быть, все-таки какое-то... лекарство?..

В ответ послышался испугавший меня хрип - не то кашель, не то... смех, а потом Женя все тем же безразличным тоном произнес:

- Последние четверо суток я не ел... и не хочу... А насчет лекарства... Разве у нас есть средство стабилизировать работу генов? Я такого не знаю. - Он немного помолчал. - С такими изменениями в организме я скорее всего... не выживу, да и не хочу, я даже не знаю, долго ли еще смогу разговаривать с тобой... так, чтобы ты меня понимал. Так вот, все мои записи находятся в лаборатории, в шкафу, кроме последних, сделанных в... во время моего... преобразования. Они здесь...

Он с явным усилием просунул свою подергивающуюся руку под стоявший у стены диван и вытащил несколько неряшливо исписанных листков.

- Если сможешь, останься со мной... до конца, хотя я не настаиваю - я понимаю, что представляю неважное... зрелище.

После этих слов его глаза закрылись мутной пленкой и голова устало откинулась.

Я поправил сползавшие с тела одеяла и сел на диван, не отрывая взгляда от своего обреченного друга. Похоже, он был прав, и диагноз им был поставлен верно. Даже за те несколько десятков минут, которые я провел рядом с ним, его внешний вид сильно изменился. Гребень на голове еще подрос, и кожа на нем, казалось, вот-вот была готова лопнуть, рот почти полностью исчез - похоже, костяные пластины, заменившие зубы, постепенно срастались. Ноги под одеялами успокоились, но все его тело содрогалось от крупной дрожи, а рука, державшая листы, разжалась и задергалась в крупной конвульсии. Я попытался взять ее в свои ладони и вдруг увидел, как два пальца на ней - мизинец и большой... исчезают, словно втягиваясь в ладонь, а оставшиеся три быстро удлиняются и утончаются!

Чтобы не видеть этой жути, я поднял глаза и принялся рассматривать потолок комнаты. Его чистый белый цвет немного успокоил меня, и в этот момент Орлов снова заговорил. Его голос стал еще менее понятен, но я улавливал смысл его речи:

- Странно, что я почти не чувствую боли, хотя эти... преобразования вроде бы должны быть болезненными... Правда, гораздо более странно то, что я до сих пор не умер!.. Весь наш земной опыт говорит, что эти изменения должны быть несовместимы с жизнью... человека. Что-то поддерживает во мне возможность существования и... сохраняет разум... У меня такое ощущение, что мой разум, моя способность мыслить совершенно не затронуты и... могут как-то управлять идущими в моем организме изменениями. Мне не хватает совсем немногого, чтобы понять механизм этого управления и... направить происходящие изменения в какое-то рациональное русло!..

В его неразборчивых словах было столько надежды и... отчаяния, что у меня на глазах выступили слезы. А Женя вдруг проговорил:

- Вот только говорить я, наверное, скоро совсем не смогу!..

Затем он долго молчал, так что я решил, что больше его не услышу, но где-то через час он совсем уж неразборчиво попросил:

- Ты меня в таком виде не показывай никому... Даже после того, как я... уйду...

Это были его последние слова.

Жизнь в изуродованном теле Жени продолжала теплиться еще трое суток. Я просидел рядом с ним все это время, только изредка подходя к двери, когда кто-нибудь, чаще всего Галочка Свиридова, стучал, чтобы узнать, не надо ли нам чего. Когда прекратилось дыхание, а дышал он последние двое суток через ушные отверстия, я думал, что настал конец, однако биение сердца прослушивалось еще почти двенадцать часов. Ничего человеческого в этом теле не осталось, оно стало похожим на... пень высотой метра полтора с тремя длинными кривыми корнями и двумя тонкими ветками, взметнувшимися вверх...

Я единственный, кто видел, во что он превратился.

Впрочем, мы за эти годы насмотрелись и не таких... превращений...

Спустя еще двадцать лет положение как-то вдруг стабилизировалось. Нет, изменения в организме людей продолжались, но они стали не такими заметными, более плавными, упорядоченными, что ли. А еще через тридцать лет все колонисты разделились на четыре большие группы. Первая - это те, кто оставался под защитой куполов исследовательских центров и сохранял внешность, присущую человеку, в более или менее привычном виде и не получил каких-либо экзотических способностей. Вторая - те, кто изменился настолько, что уже не мог называться homosapiensom по облику, ни по образу мышления. Третья - те, кто, изменившись внешне, сохранял присущие человеку стиль и образ мышления, кто, не походя на человека внешне и имея некоторые... экзотические способности, продолжал оставаться им по сути. И четвертая, самая малочисленная - это те, кто не имел... постоянного облика, чья внешность, чьи внутренние органы изменялись в зависимости от окружающей среды, от степени личной изолированности, порой даже от... личного желания!

Первые продолжали называться людьми. Они были очень немногочисленны, но зато у них рождались дети, как правило, к сожалению, людьми уже не бывшие. Мутации, проходившие в геноме этих людей, были скрытыми и проявлялись только в следующих поколениях.

Вторые были названы "периферия", поскольку генетические изменения в их геноме настолько ушли в сторону от человечества, что они потеряли способность... мыслить. Их поведение перестало быть осмысленным, оно стало базироваться на инстинктах. Хотя, надо сказать, зачастую периферия очень почтительно относилась и относится к магистралам и особенно полным суперам, периферийные существа были самыми многочисленными на планете, самыми разнообразными по облику и физическим способностям.

Третьи - магистралы. Мутации генома этого вида протекали по магистральному пути, но по разным причинам остановились на какой-то стадии, не дойдя до своего естественного завершения.

И последние - homosuper, или, как мы сами себя назвали, полные суперы. Этот вид был именно тем, что мы с Орловым хотели получить в результате нашего безумного эксперимента. У нас получилось! Вот только нас, полных суперов, было очень мало... всего сто пятьдесят... А для того чтобы надежно прикрыть Землю от вторжения, надо не меньше шестисот-семисот!..

Впрочем, это сейчас нас сто пятьдесят. К сотой годовщине нашего пребывания на планете полностью сформировалось всего четыре полных супера, которые еще мало что умели, но зато мы точно узнали, каким образом из человеческого генома, используя геофизические свойства этой планеты, можно вырастить homosuper!

А теперь о сути конфликта, который привел к началу нашего, как ты его называешь, мятежа.

Те первые, самые тяжелые, пятьдесят лет Земля постоянно помогала нашей колонии всем, чем только могла. Мы не испытывали недостатка ни в оборудовании, ни в медикаментах, ни в продуктах питания. Опасность и неизвестность заставляли Высший Совет работать по всем направлениям, дававшим хоть какую-то надежду на эффективное отражение возможной агрессии. Однако к концу пятидесятилетия состав Совета практически полностью сменился, никаких новых сообщений от наших потенциальных врагов больше не поступало, а у Земли появился большой и мощный космический флот...

Старик быстро взглянул на Вихрова и неожиданно спросил:

- Вот ты служишь в военно-космических силах Земли, а ты когда-нибудь задумывался над таким вопросом: зачем Земле вообще нужен столь мощный космический флот, такая гигантская разрушительная мощь? Ведь в исследованной части космоса мы не имеем сколько-нибудь серьезного военного противника, а для выполнения полицейских функций вполне хватило бы гораздо меньших сил!