Чтение 10–й страницы книги ~Разрушитель империи~

Она кивнула:

- Я подучусь, Трол. И когда следующий раз приду к тебе, ты не сумеешь от меня так легко избавиться.

Трол проводил ее глазами. Она явно хотела что-то еще добавить, но сейчас ей было важно, чтобы он не видел ее лицо. Он этого не понимал, но он вообще так мало знал людей, что и не пробовал в этом разобраться.

- Кстати, - она все-таки обернулась, но сейчас ее лицо было спокойным, как у статуи, - меня послали к тебе сказать, что все подготовлено. Сегодня к вечеру предполагается вытаскивать Яйцо Несбывшегося в этот мир. Так что не стоит тебе выкладываться чрезмерно, вдруг и твои силы понадобятся.

Глава 20

Канат, который так решительно выискивала и удлиняла Ринис, выволок в этот мир сам Ибраил. Конечно, ему помогали, уж очень нелегкой была бухта размером с хороший мельничный жернов, да и по плотности приближающаяся к камню, но командовал чуть не всем составом людей, которые, как помнил Трол, катили Яйцо в том мире, сам маг.

За те дни, что пролетели в мире Яйца, Ибраил обгорел на том солнышке, похудел, даже, кажется, робкая бородка стала пробиваться на его обычно гладких, как у девушки, щеках. Но главное, в его глазах появилось веселье, о котором Трол в последнее время стал забывать. Он чуть не пританцовывал, когда все удалось, когда завели канат на огромную лебедку, когда стала собираться компания для того, чтобы тянуть из видимого ничего в этот мир янтарную скалу.

Канат в самом деле расположился чудно: просто провисал в одном месте до земли, потом приподнимался и... снова зависал в воздухе. Но около него все время искрились какие-то ощутимые магические молнии. Наверное, в возможностях этого магического тоннеля не была заложена операция по перемещению такого странного артефакта, как Яйцо, да еще с помощью таких грубых средств, как веревки и лебедка.

- Почему же, - удивился маг, осматривая все в последний раз перед решающим рывком, - скорее всего, кто-нибудь был способен предвидеть и это. В прежние времена являлись такие мощные маги, что могли провидеть будущее.

- И что же, вы вот так волоком все и потащите? - спросил Корк.

- Увидишь, когда скала будет уже тут, - ответил маг.

Потом он еще раз проверил расстановку людей, хотя проверять было, собственно, нечего, люди собрались у лебедки, распределились более-менее равномерно на рычагах и приготовились накручивать канат на барабан.

Солнце этого мира уже садилось за неровный, иззубренный в этих горах горизонт, почти все жители деревни высыпали поглазеть на происходящее, но так, чтобы оказаться все-таки подальше от того места, откуда из ничего появлялся канат, - вдруг что-нибудь пойдет не так, как планировали эти странные господа из Дотимера? Было на удивление тихо, лишь где-то совсем далеко громко пробовал свой голос филин, наверное, в высоких, но плотных горных чащах для него уже достаточно стемнело, чтобы выходить на охоту.

Ибраил еще раз огляделся. Зачем-то полазил даже под нависшей над травой в десятке туазов "Некрасавице". Немного ранее Трол тоже походил под ней, с удивлением разглядывая чуть неровное, вытянутое по продольной оси корабля отверстие в днище, в котором при желании можно было увидеть брюхо наполненной летучим газом оболочки. Правда, почти треть дыры закрывала ось барабана. На него Корк собирался накрутить ту веревку, на которой следовало подвесить янтарную скалу, но дырка была достаточно большой, чтобы все равно казаться странной, из-за нее сам корабль представлялся ажурным, словно выточенным из кости, а не срубленным из крепчайших пород дерева.

- Все, - решил маг, - начинаем. Приготовились!

Люди дрогнули, напряглись, их руки уперлись в рычаги лебедки, а ноги основательнее вжались в землю. Трол попытался представить, получится ли у них, но ничего не сумел разобрать в том, что их сейчас ожидало, он никак не мог конкурировать с ясновидящими магами прошлого.

- Пошли!

Колесо лебедки медленно закрутилось, деревянная рама, которая направляла канат на барабан, сухо, как-то очень по-морскому, защелкала. Канат стал выбирать слабину, натянулся, еще немного... И вдруг пополз совершенно отчетливо, Трол даже видел, как он двигается в воздухе, накладываясь ровными рядами на барабан. Ибраил покричал еще, чтобы не торопились, но люди вошли в раж, они давили так сильно, а веревка выкатывалась из магического тоннеля без видимого сопротивления.

Что-то в их деревянной конструкции уже потрескивало, что-то звенело, как тугая, очень толстая тетива, люди на холмах кричали, некоторые даже сбежали вниз, чтобы помочь главным работягам на лебедке, Ибраил из-за шума уже был не в состоянии отдавать команды.

А потом что-то замедлилось, канат натянулся, спружинил и под напряжением завис над землей, чуть подрагивая. Теперь он выглядел еще более странным - веревка, длиной в две сотни ярдов, висела почти горизонтально и уходила... Трол пригляделся, с большим трудом разобрал, что теперь в том месте, где начинался магический переход, что-то очень туманное и неопределенное возникло в воздухе. Оно уже существовало, появилось в этом мире, но еще не окончательно принадлежало ему.

Ибраил подошел к Тролу, почти трагическим тоном сообщил:

- Застряло... И неизвестно почему.

- С той стороны подтолкнуть нельзя? - вежливо поинтересовался Лукас, который оказался тут же, едва Трол повернулся к магу.

- Чтобы подтолкнуть, нужно лететь на Шонмор, - отозвался маг. - А это потребует... Да, не меньше недели.

- Может быть, что-нибудь Нишапр придумает? - спросил Трол. - А вообще, какой конфигурации эти коридоры? Сколько помню, мы почему-то всегда ходили почти по прямой, безо всяких поворотов.

- Вот и мы на это рассчитывали, - отозвался Ибраил. - Оказалось, зря, Яйцо все-таки...

Что случилось дальше с Яйцом Несбывшегося, Трол так и не успел понять. Потому что вдруг, в один миг, даже более короткий, чем удар кинжалом, в мире появилась янтарная скала, возникшая из ничего, из воздуха, еще не сгустившегося по-настоящему тумана, из последних солнечных лучей и первого звездного света.

Оно стояло на странном сооружении вроде колес, надетых на коротенькие оси, воткнутые в нижнюю его часть. В целом эта конструкция представляла собой что-то вроде первого опыта неумелого мастера, пытающегося соорудить крытый возок. Из передней, или лучше сказать носовой, части Яйца выходил канат, который и наматывали на лебедку.

Яйцо постояло, покачалось, а потом вдруг покатилось по склону, набирая скорость, прямо в сторону лебедки, на людей, которые, недолго думая, бросились врассыпную. Ибраил сделал несколько шагов вперед и принялся колдовать... Трол смотрел на набирающее ход Яйцо на колесиках и не знал, что следует предпринять.

А потом янтарная скала, налетев на какой-то камень, вдруг развернулась, покачнулась и упала на бок, издав ощутимый хлопок. Снова прокатилась, ломая бессмысленные уже колеса с осями, но теперь недалеко... Что-то ее остановило, лишь маг вспотел так, что мокрые пятна покрыли его плечи под не очень плотной рубахой.

Ибраил выпрямился, взглянул на Трола, в его глазах по-прежнему играло веселье. Он улыбнулся.

- Вот теперь оно никуда не ускачет, - оповестил он. И вдруг сел, ноги не держали его, он опять вымотался, создав своей магией что-то, что сумело остановить Яйцо.

Трол подбежал к нему, но Лукас уже поднимал ослабевшего мага. А к ним со всех ног спешили и принц, который, оказывается, крутил колесо лебедки, и даже Корк. Еще издалека капитан закричал, обращаясь к Ибраилу:

- Можно заводить канат на корабль? - Подошел поближе, спросил, понизив голос: - Времени-то немного, едва к утру управимся...

- Давай, - согласился Трол. Помог магу утвердиться на ногах, оповестил его, словно тот был глухой: - Вылетаем поутру, ты не против?

- Хорошо, - усталым голосом согласился Ибраил. - Только...

Голова его поникла - все-таки слишком мало у него еще было сил, чтобы вот так бросаться со своим колдовством на Яйцо. Либо оно, помимо поглощения вещей, обладало еще свойством поглощать и магию, а тогда никому было бы не под силу сотворить то, что сделал Ибраил, не вымотавшись до предела.

- Несите его в замок, - приказал Трол подбежавшим людям. - И позовите Чивилем, может, она чем-нибудь поможет?

В воздухе вдруг разлился, чуть ли не победный крик фиолетового фламинго. Трол резко обернулся на месте, но это было не опасно. Просто из тоннеля, никем не замеченная, появилась Ринис, которая гордо восседала на Доре и кружила теперь в лучах заходящего солнца.

Она пролетела над группой людей, собирающихся около Яйца, над Тролом, который следил за ней, над теми, кто вызвался донести Ибраила до его кровати в Дотимере, помахала рукой. А потом уверенно направила свою птицу к воротам замка, где была устроена посадочная площадка.

Трол посмотрел на Корка, который оглядывал Яйцо, лежащее от них шагах в сорока, и провисшие веревки, образовавшие на земле причудливые петли, и корабль, и даже лебедку.

- Тебе помощь нужна? - спросил Трол.

- Нет, - отозвался капитан летающего корабля, - теперь все просто... Дело техники, как говорил мне один знакомый шкипер.

Трол пошел в замок, где, как он думал, ему предстоит еще один неприятный разговор с Ринис, но та даже не явилась к ужину. Просто отвела Дору на конюшню, где расседлала ее, немного поухаживала за ней на прощанье, поговорила с Келгой, а потом исчезла. Уже лежа в кровати, пытаясь уснуть, Трол понял, что она вернулась в свой мир, где теперь не было Яйца Несбывшегося.

А рано поутру, еще солнце, не свершив полный круг по ту сторону планеты, лишь окрасило своим светом самые высокие облака, все собрались у корабля. Потому что за ночь Яйцо подвесили к "Некрасавице" и теперь можно было отправляться в путь.

Помимо возни с янтарной скалой, Корк, как оказалось, переговорил почти со всеми, кто собирался отправиться в путь. Кроме, разумеется, Трола, Ибраила и принца Колы. С этими-то было все понятно и без разговоров.

Лететь решили все бывшие рабы, половина задорцев и даже несколько человек из Лугани. По-настоящему уговаривать никого не пришлось. Но вот с Келгой, которая последние дни бродила по замку сама не своя, и с Лукасом нужно было договариваться. За это дело взялся Трол. Он нашел Келгу на кухне, где она с ожесточением, из-за которого замковые девушки отшатывались, словно бывшая погонщица караванов была огнедышащим драконом, чистила самые грязные, самые закоптелые и засаленные котлы.

Трол уселся на низкую табуреточку в паре шагов от Келги, поправил мечи. Он-то уже был при оружии, не то что девушка.

- Ты чего? - спросил Трол.

Келга лишь зыркнула своими темными, с тяжелыми веками глазищами на него и еще сильнее стала сдирать с медной поверхности сажу толщиной чуть ли не в полпальца. Тряпка с песком так и скрипела в ее руках.

- Келга, - продолжал Трол, - это очень опасно. Но ты... очень бы нам пригодилась. Так что я прошу, попытайся все взвесить и скажи - летишь ты с нами или нет?

- Что я буду делать?

- Ухаживать за Дорой, - пояснил Трол, - кормить команду, стоять на руле, а если потребуется, то и грести. Все как обычно, как уже было.

Келга на миг задумалась, потом снова принялась скрипеть по котлу.

- Лукас летит?

- Я с ним еще не разговаривал, - признался Трол. - Но мне кажется...

- Если он летит, то я лучше останусь.

- Он тебя, случаем, не обидел? - заволновался Трол. Ему даже холодно стало, могло же произойти в их команде что-то неприятное, а он даже не заметил?

- Не очень я ему доверяю, - пояснила девушка. - И не знаю, почему так... Но лучше бы его с собой не брать.

- Значит, ты летишь? - сделал главный свой вывод Трол. Поднялся, снова поправил мечи и перевязи. - Тогда учти, времени у тебя мало, стартуем сразу после завтрака, а ты такая... замарашка.

Келга поднялась с низенькой скамеечки, одернула юбку, к которой пробовала привыкнуть по местной моде, даже не улыбнулась. Процедила сквозь сжатые губы:

- Ладно, забудем про Лукаса, хотя и не хочется... - Она отшвырнула тряпку. - Я буду готова раньше всех вас.

Трол кивнул и отправился искать Лукаса, но бывший пентеконтер второй моры гиппеев сам, как оказалось, искал его. Он уже был снаряжен с полной выкладкой, даже его кожаный мешок, в котором Лукас хранил свои личные вещи, изрядно, впрочем, облегченный, болтался через его плечо. Вместо приветствия он высказался так:

- Я надеюсь, что оплата моих услуг не уменьшилась, лэрд Трол?.. А раз так, я готов служить дальше. Тем более что люди тут приятные, я и ряд вещичек им оставил на хранение... Кстати, как думаешь, до наступления серьезных холодов успеем вернуться? А то мне обещали через три недельки бригаду строителей привести с нижних земель, буду дом строить, благо, Батар дал свое согласие и разрешение.

Он нервничал, кажется, опасался, что в этот поход тронутся без него. Это было немного странно, но не чрезмерно. С одной стороны, он добился всего, чего хотел, получил возможность осесть, заручился поддержкой местного владетеля земель, что для таких людей было немаловажно, заработал столько, сколько никогда прежде не получал, какой бы сложной и опасной ни была его служба, и вот все-таки... Он решил лететь с Тролом и остальными. Видимо, тут сказывалось то обстоятельство, почти необъяснимое, которое таким вот служакам, даже офицерам, не позволяло бросать своих друзей. Ну, невозможно это было... Особенно если поход предстоял опасный.

- Лукас, - Трол помедлил, он был не уверен что имеет смысл говорить эти слова, - дело будет очень сложным, может получиться так, что все погибнут, не добившись... ничего стоящего. Может быть, тебе лучше остаться?

- Решение действительно зависит от меня? - спросил Лукас.

- Да, - Трол все-таки колебался, но не так, как Келга, - безусловно. Но если ты выразишь согласие участвовать в походе, мы будем рады, что ты с нами.

- Тогда я лечу, - отозвался наемник. Он подумал немного. - Знаешь, пойду-ка я послежу, как грузят теплые вещи, а то вдруг кому-то не хватит?

Завтракали на скорую руку в главном зале замка. Даже тех, кто должен был отправиться в поход в качестве гребцов, рассадили за столы в нижней его части. Ели быстро, тем более что девушки подавали новые блюда весьма... стремительно. Получалось, что обитатели замка и отправляющиеся в поход люди подгоняли друг друга.

Батар смотрел на все это с неудовольствием, но спорить не решался. По его отставнической логике такие вот завтраки должны были проходить торжественно и чинно. Наконец владетель Дотимера высказался:

- Рад, что мы все тут собрались на прощанье. Но все-таки жаль, что вы так... торопитесь нас оставить. - Он помолчал. Мог, сидя рядом с ним, отчего-то вполне заметно ткнула его кулаком под бок. Батар даже немного вздрогнул. - Да, так вот я о чем... Удачи всем вам, и хранят вас все светлые боги, сколько их ни есть. А когда выполните свою работу, милости прошу вас назад, сюда, под защиту этих стен.

Трол прожевал последний кусок, допил кружку, в которой было больше воды, чем пива, поднялся.

- Никто и не сомневается, лэрд Батар, что мы можем сюда вернуться и нас встретят с радостью. И спасибо тебе за всю помощь, которую мы тут получили.

Они уже и разговаривали, как будто не дрались вместе в десятке боев, как будто им были нужны эти велеречивые, не очень значащие слова на прощанье.

Потом все довольно быстро собрались у "Некрасавицы". Люди стали взбираться на нее по специальной лесенке, оттянутой в сторону, чтобы не попасть в опасную зону Яйца, висящего в паре туазов над землей. Трол осмотрел всех жителей деревни, высыпавших посмотреть, как будет уходить летающий корабль, собравшихся на стенах Дотимера обитателей замка во главе с Батаром, и понял, что скорее всего никогда больше не увидит ни этого замка, ни этих родных для него мест.

Поскорее прогнал из сознания эту мысль, поднялся на борт корабля. Корк уже распекал кого-то за медлительность, а кого-то за неосторожное обращение с факелами, которые, несмотря на близкое уже утро, до сих пор не погасили. Ибраил смотрел в свою книгу Ублы, словно для него не было ничего интереснее и важнее, принц Кола махал рукой какой-то заливающейся слезами девушке, Келга взобралась на оболочку и крутилась около Доры, во весь голос недоумевая, почему им для этого похода не дали хотя бы трех птиц, а всего лишь Тролову умницу-раскрасавицу. Лукас, перегнувшись через борт, о чем-то таинственным шепотом, слышным даже в замке, объяснялся с Даремом и Эдисом, Тирен с парой матросов удерживал веревочный трап в наклонном положении - словом, все были при деле.

Потом суета как-то мигом улеглась. Тролова команда собралась на полуюте, который оказался тесен для такого количества людей, и они поневоле мешали румпельному. Стало почти тихо, даже голос Келги на оболочке, в самой высокой точке корабля, затих. Трол подумал, осмотрелся еще раз и взмахнул рукой.

- Корк, командуй!

- Принять концы! - Словно пружина, сорвался со своего места у румпеля капитан корабля. - Весла - по малой. На румпеле - вверх, паруса левого борта - ставить!..

Тут же забухал барабан, неторопливо, но ровно и сильно. Три пары весел по краям летающего корабля, словно одно целое, совершили первый взмах, второй... Какая-то веревка, протянувшаяся с земли, напряглась, наверное, ее забыли снять с колышка, к которым "Некрасавица" была тут привязана. Потом она лопнула, бородатый боцман Тирен уже пытался отвесить за этот недосмотр кому-то кулаком по шее. Потом слева появились паруса, зависшие над крыльями, румпель, управляющий через систему рычагов чуть не всеми ребрами рулей разом, заскрипел. Трол посмотрел на землю.

Она была уже глубоко внизу, их летающий корабль легко и плавно поднимался к освещенным солнцем облачкам. Их поход к замку архидемона Нахаба с Яйцом Несбывшегося, подвешенным на тросе под кораблем, начался.

Глава 21

Наверное, если кто-либо из непосвященных увидел бы, как "Некрасавица" несет по воздуху Яйцо Несбывшегося, он не сумел бы даже осознать, что он видит, что происходит, и, конечно, не разобрался бы в том, зачем это следует делать. Но Трол уже на второй день явственно осознал, что в Империи очень хорошо все понимают, ничуть не смущены нелепым видом летающего корабля, перевозящего янтарную скалу, и готовы следить за "Некрасавицей", чтобы в нужный момент оказать ей максимальное сопротивление.

Обращенный на Возрожденного луч магического внимания был так силен, что Трол даже задумался, почему он не ощущал его в Новолунгмии, что мешало имперцам и там не спускать с Трола и его помощников этого упорного, злобного, угрожающего давления. Вероятно, что-то было в природе самой Новолунгмии, либо в высоте гор, либо в той зоне относительного благополучия, которая создалась вокруг Дотимера, когда они разрушили капище д'Авола, да и немало всякой прочей полудемонской нечисти истребили.

Внизу проплывали леса срединной части континента, хотя Трол без труда уже улавливал впереди огромную массу холодной, чистой и соленой воды - то был, конечно, Северо-Западный океан. Он расстилался так широко и свободно, что Тролу даже показалось, что они могут затеряться над его волнами, что никакого магического искусства имперских магов не хватит, чтобы отыскать их на океанском просторе. Но Ибраил проворчал, когда разобрал, какие мысли одолевают Возрожденного:

- На это и не надейся, Трол. Сейчас они сражаются за самые корни существования Империи, если потребуется, рискнут чем угодно, даже летающие корабли с самыми лучшими магами на борту вышлют, и уж тем более не избавят нас от своей слежки.

- А что они еще могут против нас сделать? - спросил Кола, когда разобрался, о чем идет речь.

- Могут, например, элементалей воздуха наслать, тогда нам каюк, - отозвался маг. - Ни одну сколько-нибудь крепкую бурю с такой подвеской под корпусом мы не выдержим.

- А с их кораблями драться не придется? - спросил Корк. Он очень опасался, что потеряет свой корабль. Вообще, было похоже, что доставку на север Яйца Несбывшегося он принял как долг чести.

- Их я не чувствую, что беспокоит меня больше всего - уж не замаскировали ли они их, чтобы ударить неожиданно? - отозвался Ибраил и замолчал.

Кораблей Империи не чувствовал и Трол, хотя понимал, что его искусство ощущать противника на больших дистанциях не идет ни в какое сравнение с умением Ибраила. В отличие от мага, это его не пугало, он каким-то образом решил положиться на судьбу, вернее, на провидение, которое всегда было за него.

На третий день стало ясно, что "Некрасавица" может использовать и ветер, а потому пошли еще быстрее. И как-то разом жизнь на корабле установилась. Матросы грелись в последних теплых лучах солнышка, если были свободны от вахт, крылья придавали "Некрасавице" дополнительных три-четыре узла, а всего она покрывала за сутки более двухсот шестидесяти миль, словно печатала их равными, прямыми отрезками, которые прокладывал на навигационной карте Корк.

Только одно беспокоило Трола - янтарная скала как-то слишком быстро поглощала канат, даже Ибраил, посчитав длину их каната и скорость подъема скалы к корпусу корабля, со вздохом вынужден был констатировать, что даже при такой скорости "Некрасавицы" потребуется где-то по пути раздобыть еще сотню ярдов каната, а то и полторы сотни.

Еще, должно быть потому, что Трол в эти дни немало упражнялся в использовании той магии, которой обучил его Учитель, его заставляла беспокоиться способность Яйца поглощать все жизненные силы мира, впитывать в себя ту самую растворенную в мире энергию, которую он когда-то тоже умел усваивать. Эта способность янтарной скалы протянулась в неведомые дали и отнимала у всего этого мира тепло, живительную способность воды и воздуха, как иногда казалось, умеряла даже ветер.

Разумеется, он рассчитывал, что маг ощущает эту пока неявную, но такую очевидную угрозу, и знает, как с ней справиться, хотя Ибраил ничего не предпринимал. Трол успокаивал себя тем, что маг рассчитывает: Яйцо не успеет справиться со всем этим миром за короткий срок их перелета.

Опасность возникнет, если Яйцо почему-либо сорвется и упадет, например в океан, откуда его невозможно будет вытащить. Тогда, пролежав на дне несколько столетий, оно, без сомнения, справится с жизненной силой планеты, погубит и человечество, и Империю, и все, что есть в этом мире, отличного от того мира, откуда его вытащили.

Впрочем, Нишапр же сумел там устроиться, а значит, все было не совсем безнадежно... Хотя, с другой стороны, Нишапр был магом, и отменной выучки, он мог создать для себя и своей семьи какие-нибудь исключительные условия, на которые у нормальных людей просто не хватит сил.

Да и дно океана, при некотором размышлении, вовсе не выглядело таким уж недоступным местом. Было известно, что Лотар Желтоголовый с Сухметом Золотым Ошейником как-то умели ходить по дну морей, договаривались с русалками, а потому, даже если дело обернется худо, можно будет что-нибудь придумать. Хотя это будет и нелегкой задачей.

Когда они пошли над сверкающей на солнце поверхностью воды, Ибраил впал в какую-то особенную задумчивость. Он не выходил из каюты, колдовал над книгой Ублы и даже просил приносить ему еду, но она куда как часто оставалась нетронутой.

Чтобы не терять времени, Трол начал тренироваться с мечами. И неожиданно это оказалось ошибкой. Потому что он, соседствуя с Яйцом, никак не мог сосредоточиться даже на довольно простых упражнениях, янтарная скала ему ощутимо мешала. С этим нужно было что-то делать. На четвертый день пути, когда Трол пытался на баке отрабатывать простейшие приемы рукопашного боя, Ибраил позвал его ментальным образом. Трол спустился в бывшую каюту капитана, отведенную теперь магу.

- Трол, - заговорил Ибраил, едва Возрожденный переступил комингс этого помещения, - ты зря стараешься. Ты не сможешь тренироваться, пока Яйцо находится так близко.

- Но ведь мне придется биться, и, может быть, с лучшими мечниками Империи, когда мы попытаемся засунуть Яйцо в Ключ Власти, - высказался Трол. - А значит, лучше научиться преодолевать этот... неблагоприятный фактор.

- Тут ты ничего не сумеешь сделать, - уверенно сказал Ибраил. - А там... Если все пойдет, как я рассчитываю, Яйцо замкнется именно на Ключе Власти, и его влияние на тебя ослабнет... Хотя, разумеется, хотелось бы, чтобы ты и там не вступал в бой.

- В мире Яйца я мог существовать и даже дышать только около него.

- Так получалось потому, что оно втягивало в себя все жизненные силы того мира и около него, так сказать, концентрация витальной энергии была существенно выше. Сейчас же оно создает разряжение около себя, потому что поглощает все, что необходимо в этом мире для твоего существования. И любые твои тренировки бессмысленны.

Трол помотал головой. Он никогда так не думал, но было очень похоже, что в словах мага имелась своя правда.

-Что же делать? - спросил Трол.

- Состояние твое внушает мне, гм... серьезные опасения. Уже только тем, что ты находишься на борту "Некрасавицы". Но без тебя все это предприятие вообще теряет смысл, мы просто окажемся беззащитными, если ты отправишься на север, к замку Нахаба как-нибудь иначе, не в нашей команде... Хотя, судя по тому, как ты тренируешься, мы все равно беззащитны даже с тобой.

Трол вытер пот, выступивший после напряженной тренировки, осознал, что продолжения этого самоистязания не будет, и сел на свой рундук, на котором спал по ночам. Он уже понял, что маг что-то придумал, иначе не стал бы теребить его своими тревогами.

- Я предлагаю сделать так, - снова заговорил маг, медленно и веско, может быть, потому, что ожидал возражения Трола. - Я введу тебя в состояние, близкое к медитативной коме. Это продлится долго, может быть неделю, может еще дольше. Если имперцы нападут на нас, я сумею быстро привести тебя в чувство. Если нападения не будет, ты так и переживешь этот перелет, духовно и энергетически отсутствуя в этом мире.

- Это избавит меня от излишнего истощения, вызванного близостью к янтарной скале? - спросил Трол.

- Не только, хотя, конечно, возникнет и этот эффект... - Маг пожевал свои губы. - Думаю, может получиться еще лучше. Ты восстановишь свои силы, подорванные в бою с ведьмой-привидением.

- Я стану таким, каким был? - с тайной надеждой спросил Трол. - Смогу биться, как бился еще полгода назад?

- Насчет того, как ты будешь биться, я ничего не знаю, - сказал Ибраил. - Это попросту не входит в мою компетенцию. Искусство воина слишком сложная, слишком комплексная проблема, чтобы решать ее, подправив одно-два качества в человеке... Но обещаю, что с тобой произойдет существенная метаморфоза.

- Какая?

- Не знаю, как сказать... В общем, ты лучше сумеешь мобилизоваться для победы, в тебе возродится желание одерживать верх, возрастет нацеленность на решение нашей общей задачи.

Трол опустил голову, подумал. Да, это было важно. Это было то, что заставляло сражаться куда лучше, чем было обусловлено даже подготовкой, это была сила мотива в бою, та самая, которая позволяла применить самый эффективный прием против врага.

И, пожалуй, именно этого у него сейчас не было.

Где и как он потерял это важнейшее качество воина, он знал. Во время второго боя с привидением нумидской ведьмы. Но вот почему это произошло и как вернуть Тропу прежние кондиции ~ этого не понимал даже Ибраил, иначе уже давно предпринял бы что-нибудь.

- Кажется, она, так сказать, "научила" тебя поражению. Даже сильные бойцы из-за этого ощущения могут... расклеиться. Собственно, именно самые сильные бойцы и теряют из-за этого свою ауру непобедимости. - Маг хмуро разглядывал что-то в иллюминатор, отвернувшись от Трола. - В утешение могу сказать одно - если это преодолеть, тогда воин становится по-настоящему сильным. Потому что уже ничто на свете, даже более сильный противник, не сломает его.

- Что же, если так... я готов, - проговорил Трол.

Он не верил, что такая эфемерная вещь, как "умение" проигрывать, сыграла тут какую-то роль. Уж он-то столько раз проигрывал Учителю и только учился на этом, пока не превратился в того несгибаемого бойца, которым был. Но если маг верил в это объяснение, что же, пусть так и будет. Возможно, что-то из всего этого и могло получиться, хотя, разумеется, совсем не то и не так, как ситуацию расценивал Ибраил.

- Тогда... Иди поешь, сколько в тебя вообще влезет. И даже когда тебе покажется, что ты не можешь съесть ни кусочка, все равно попытайся еще немножко набить желудок. Это поможет тебе, если транс получится глубоким и ты не сможешь усваивать новую пищу вовсе. А я сделаю так, что съеденное тобой сейчас будет усваиваться очень долго. - Маг даже руки потер от вспыхнувшего в нем возбуждения. - И нам придется думать только о том, как подавать тебе воду... Возможно, самым элементарным способом, через катетер.

Трол наелся, потом немного пострадал от обжорства, но на всякий случай съел еще изрядное количество зелени, солонины и гречневой каши. А потом, когда он вернулся к Ибраилу, маг принялся колдовать.

Он осмотрел Трола, удовлетворенно похмыкал, уложил его на рундук, промассировал ему ноги, живот, от чего Трола даже немного затошнило, потом руки и, наконец, грудь. А когда Возрожденный расслабился, вдруг толчками стал вливать в него какие-то невероятно упругие, почти вещественные порции энергии.

Трол довольно быстро потерял способность слышать заклинание мага, отвлекся от необходимости дышать, лишь иногда чувствовал биение своего сердца и совсем медленный, ненатруженный ток крови в жилах. А потом и это ощущение куда-то пропало, он остался сам по себе, висящим в некоем нечувствительном и огромном пространстве, в одиночестве. От самого этого нечувствия и общей своей незначительности мысли его вдруг остановились, он ощутил мягкое, медленное погружение в мало знакомое ему состояние - высшего отсутствия в этом мире, доступного все еще сохраняющему жизнь существу.

Он погружался в это состояние, вдруг восприняв его как пространство, хотя не мог сказать, сумеет ли преодолеть его и нужно ли преодолевать его вообще. А потом он понял, что находится перед некоторой стеной или уже на дне этого мира, у вязкой, непробиваемой массы, ровной поверхностью расстилающейся перед остатками его способности воспринимать хоть что-нибудь. Иногда с этой поверхности срывались какие-то похожие на пузырьки воздуха под водой переливчатые шары и начинали подниматься туда, откуда пришел сам Трол, возможно, к поверхности мышления и жизни. По мере подъема они увеличивались в объеме, становились как бы крепче, в них возникала неприятная сейчас Тролу определенность... Он сделал странное усилие, противоположное самому пониманию силы, и растворился в этом мире еще больше, до неспособности видеть даже эти пузыри. И тогда они исчезли. А он остался парить у поверхности, иногда даже погружаясь в нее, но осознавая, что, если уйдет еще глубже, под это мягкое, как илистое дно, колыхание, он уже никогда не вернется к жизни.

В целом это было приятно, если бы в его нынешнем существовании еще имелось такое понятие, как удовольствие. Он действительно ощущал, что в нем что-то меняется, и чем дольше он пребывает в этом мире, тем явственней, необратимей становились эти изменения. И еще, ему уже не очень-то и хотелось возвращаться к жизни, хотя он знал, что должен вернуться, что он нужен изрядному количеству людей, что все, что он сделал до сих пор, будет провалено, если он все-таки не вернется. Но то и дело возникало состояние, что это его уже не касается... Возможно, именно в этом и была ловушка, а значит, вся соль, вся терапевтическая начинка магии Ибраила.

Вспомнив про мага, Трол сообразил, что еще немного, и он, пожалуй, останется тут навсегда, хотя и не подозревает, где именно находится. Тогда он стал всплывать. Сначала это было трудно. Но спустя какое-то время появилась радость оживания, ощущение возвращающейся силы, удовольствие от того, что мертвенное спокойствие проходит и начинается что-то другое, обещающее пусть труд и боль, опасности и страх, муку и разочарования, но обещающее и радость свершений... А потому он возвращался.

Он уже проделал немалый путь наверх, когда стал слышен голос, который говорил ему, кажется, следующее:

- Трол, вернись, это становится опасно. Ты уже две недели в трансе, я не уверен, что ты вообще вернешься...

Он не узнавал голос, хотя был уверен, что говорит кто-то знакомый и обладающий невероятной магической аурой. Он почти не понимал слов, словно разучился, как младенец, понимать их. Но это было неважно. Он знал, что сила и энергия возвращаются к нему и станут полными, когда он коснется своим сознанием той границы, что разделяет мир жизни таких же людей, как он, и мир, в котором он только что побывал, который оставался внизу или позади... И в который упадет снова с приходом его смерти.

Он не успел толком даже ощутить этот новый мир живых существ, как что-то очень опасное, грозное и невероятно сильное коснулось его. Он проверился и понял, что находится на борту деревянной гондолы, подвешенной под оболочкой, наполненной летучим газом, полученным опять же с помощью какой-то сложной магии. При желании он мог бы осознать ее сейчас, но гораздо важнее было защититься от этой неожиданной угрозы.

А ею оказалась янтарная скала, которая хищно и жестко впитывала в себя всю его силу, все его умения, все его способности. И тогда он с легкостью, которая на миг поразила его, защитился от этого влияния, попросту прекратил все утечки энергии в янтарную скалу и понял, что теперь они возникнут не скоро. А вот как он это сделал, осталось тайной уже через несколько мгновений даже для него самого.

Но это было неважно, гораздо интереснее было то, что он возвращался. И был более сильным, умелым, точным, защищенным и свободным, чем когда-либо прежде... Если это "прежде" все-таки существовало, в чем Трол был не вполне уверен. Последней мыслью, перед тем как проснуться после своего транса, было чувство голода и жажды. Но их так просто было теперь усмирить... Вернее, теперь Трол мог усмирить все, что угодно. Даже своих врагов, сколько бы их ни было и какой бы силой они ни обладали. В этом он был теперь уверен.

Глава 22

Море внизу сменило свой цвет, стало из глубоко-зеленого белесым, словно бы хорошо выстиранным, и в нем появилось ощущение близкого дня. "Некрасавица" вошла в Кермальский залив, который тут еще назывался Кермальским морем. Принц Кола очень этому порадовался, потому что они проходили его море, то самое, на берегу которого стоял его родной Кадот, столица Зимногорья.

Он сидел у основания мачты, на которой держался носовой парус, где у обычного корабля полагалось бы быть бушприту, и делал вид, что смотрит вниз, но куда чаще его голова сама собой поворачивалась на север, ему хотелось увидеть хоть краешек берега, хотя бы намек на сухопутные облака. Каким бы сильным бойцом он в действительности ни был, но домой ему, вероятно, хотелось больше всех. Остальные-то, включая Трола, и забыли, каково это - помнить дом, друзей, с которыми взрослел, видеть лица родных.

Трол даже хотел его приободрить, но потом, по здравому размышлению, отказался от этой затеи. Кола и сам мог со всеми этими меланхолиями справиться, а после них ему должно было стать куда лучше. Уж если Трол вынужден был опускаться в неведомые ему прежде медитативные глубины, то почему принцу нельзя было использовать живительную силу добрых воспоминаний?

Первое время, когда Трол решил начинать тренировки, они у него не получались. И дело было даже не в той ослабленности, которой наградило его двухнедельное пребывание неизвестно где и неизвестно в каком качестве. Хотя, разумеется, и эта мышечная дряблость удовольствия ему не прибавляла.

Но куда сильнее его раздражала собственная неготовность к работе в полную меру. Он уже и пробовал начинать с самых простых, элементарных приемов и связок, уже почти полный цикл разминочных приемов вспомнил, выученных еще в те времена, когда он только входил в форму, необходимую для обучения под началом мастера Султунара, а все равно ничего у него не складывалось. Не было у него настоящего психологического напряжения, смешанного с той абсолютной расслабленностью мышления, когда способность думать вообще останавливается, совсем не напоминает о себе...

Наконец на третий, кажется, день, прошедший с момента его пробуждения, когда всего-то на час показались какие-то острова, не исключено, что и Олавский архипелаг, Трол сел и стал просто вспоминать свои поединки со всеми сколько-нибудь достойными противниками. Начиная от боя во время его путешествия в Кадот и кончая боем с гоккирами в зале скального замка.

Иногда он применял магические упражнения, обеспечивающие ему совершенную, почти исключительную память, когда не только каждое движение становилось понятным и увязывалось с основным рисунком поединка, но и возникала редкая, даже для настоящего бойца, способность оценивать эти действия, критиковать их, находить другие, не использованные, но более смелые и эффективные ходы.