Чтение 18–й страницы книги ~Земля мертвых~

годные для костра бревнышки. Настрогав щепок, он полез в карман, извлек пачку
"Петра первого", вытряхнул ее содержимое на ладонь. Там, среди свалявшихся в
однообразную мокрую кашу лежала желтая китайская зажигалка. Станислав торопливо
очистил ее от мусора, тщательно продул кремень и ролик с насечкой, а потом
резко нажал на него большим пальцем.

Из отверстия горелки выпрыгнул язычок пламени, затанцевал, обещая тепло
и уют. Человек поднес огонь к груде щепок, а когда те занялись, положил сверху
щепы потолще и начал раздеваться.

Всю одежду он развесил вокруг жаркого костра, а сам, привалившись
спиной к березе, разобрал пистолет и выпростал из обеих обойм все патроны,
разложив детали на специально сорванном большом листе лопуха: путь тоже
подсохнут.

Больше всего ему хотелось бы сейчас бутылочку пивка и цыпленка-гриль -
хотелось так, что аж в животе заурчало от предвкушения угощения. Но вокруг не
имелось даже паршивой ягодки прошлогодней клюквы, а потому Погожин поправил
бревнышки в костре, откинулся на дерево, закрыл глаза и стал вспоминать, как
два года назад отправился с подругой в Геленджик. Там во всем городе на каждом
перекрестке стояли мангалы с шашлыками и ящики с пивом, и можно было идти куда
угодно, кушать шашлыки и запивать свежим пивком.

В животе опять заурчало.

- Хочешь конфетку?

Станислав приоткрыл глаза и увидел перед собой порхающего купидона. Или
ангела - этот был без лука. Погожин прекрасно понимал, что от усталости у него
начинается бред наяву, но есть хотелось до такой степени, что он протянул руку
за обещанным угощением и... В ладони оказалась большая скользкая лягушка.

Патрульный разочарованно сплюнул, откинул лягушку в сторону, и ему
привиделся огромный "Мишка на Севере" в сине-белой обертке с хрустящей фольгой,
черный от шоколада и сладкий от...

- Хочешь конфетку?

Погожий понимал: его опять обманывают, но устоять перед соблазном не
смог и снова протянул руку - и опять в ней оказалась лягушка! Ангел с довольным
хихиканьем исчез. Станислав сделал над собой усилие и встал, тряхнул головой,
отгоняя наваждение. Вот так заснешь раздетым - а огонь погаснет, и к утру дуба
дашь! Хорошо, если воспалением легких отделаешься.

Он собрал пистолет, хотел было сунуть его в кобуру - но та оказалась
влажная. Зато покрытая разводами торфа и тины рубашка и мятые брюки высохли
почти полностью, влажные ботинки и бронежилет насквозь пропитались теплом.
Патрульный оделся, снова поправил дрова в костре и пристроился спать. Ему
снилась большая хрустальная ваза, полная ма-аленьких маринованных огурчиков и
запотевший шкалик водки. Он наливал себе рюмочку, выпивал, закусывал огурчиком,
снова наливал.

- Хватит уже бурчать, - привел его в чувство сердитый простуженный
голос. Погожин открыл глаза, осмотрелся по сторонам, поправил совсем было
прогоревшие дрова, снова провалился в глубокий сон.

- Слушай, служивый, шел бы ты отсюда!

Станислав приоткрыл глаза. На острове, в стороне от огня, стоял
низкорослый, пожилой лысый монах с опухшим лицом и белыми глазами, одетый в
длинную черную рясу.

- Куда отсюда уйдешь, отец, устало покачал головой Погожин. - Болото
кругом.

- А ты по лунному отблеску ступай, - посоветовал монах. - Только никуда
не сворачивай и не останавливайся: утонешь.

Наяву Станислав никогда в жизни не послушался бы столь бредового
совета, но во сне мысль разом преодолеть топь показалась ему соблазнительной.
Он поднялся, вступил на тянущийся от острова к темным островерхим елям отблеск
- и не провалился в воду! Теперь патрульный и сам бы ни за что не остановился:
он со всех ног кинулся вперед, балансируя по тонкой светящейся черте быстро
добежал до поросшего соснами косогора, с облегчением рухнул на мягкую подстилку
из многолетней хвои, сладко потянулся и перевернулся на спину.

Глава 7

Путь домой

- Костя, индейцы уходят! - растолкал Росина Немеровский.

Мастер клуба "Черный Шатун" открыл глаза и с удивлением увидел низко
над головой черный

закопченный потолок.

- Где я?

Этот вопрос задал не Костя, а проснувшийся рядом на соломенном тюфяке
милиционер.

- Сам то ты кто? - не удержался Росин.

- Рубин я, Леша... - патрульный сжал голову ладонями. - Вспомнил, мы у
вас на фестивале за порядком следим. Вы даже не представляете мужики, какая мне
ночью хрень приснилась!

- Счастливчик, - вздохнул Немеровский. - Ему приснилось. А вот мы,
кажется, влипли в эту историю по-настоящему.

Росин с тоской посмотрел на рубленные стены, засыпанный сеном пол,
слепленную из камней печь, затянутые пергаментом окна. Ему никак не верилось
что сейчас, утром, ничего не прекратилось, что ночной кошмар продолжается.

- Ну как, проснулся? - нетерпеливо поинтересовался Миша. - Короче, я
пописать вышел, а индейцы внизу свои вигвамы собирают. Что делать то теперь
станем?

- Почему собирают?

- Костя, родной! Ты забыл, что им вчера гадалка нагадала? Домой идти!
Вот они манатки и складывают. Мы остаемся или вместе с ними с этого дикого
места смываемся?

- Бакены на шоссе?

- Бакенов на реке нет, - терпеливо объяснил Немеровский. - Шоссе я
специально не искал, но на его месте кроны лесные колышутся. Соображай быстрее,
а то ничего сделать не успеем!

- Ох, тысяча китайцев, пошли! - Росин решительно поднялся.

- Эй, постойте! - поднялся следом патрульный. - Может мне кто-нибудь
объяснит, что здесь происходит?

Облаченные в доспехи воины ратники невесело рассмеялись:

- Нам бы кто объяснил!

Росин вышел на улицу следом за участниками фестиваля, замер, словно
наскочил на невидимую стену, медленно обвел взглядом открывшуюся картину:
четыре низких, крытых дранкой избы, несколько жердяных сарайчиков, следы двух
пожарищ. Мысленно холодея, Алексей расстегнул кобуру, достал "ПМ", выщелкнул
обойму: пустая. Он понюхал ствол, еще раз оглядывая деревню:

- Черт! Значит, правда...

Патрульный спрятал пистолет и кинулся догонять ратников.

Длинное Перо уже успел снять брезент со своего вигвама и теперь
старательно запихивал его в большой каркасный рюкзак. Рядом его женщина,
которую Росин знал только внешне, складывала в другой рюкзак всякую мелочь,
вроде подстилок, кастрюль, веревок.

- Уходите? - остановился рядом Костя.

- Такова воля Великого Отца. Он зовет нас на земли предков, - степенно
произнес вождь.

- И куда сейчас?

- Дойдем до Петербурга, посмотрим, как обстоят дела с транспортом, -
перешел на цивилизованный язык вождь. - Может быть, в этом мире визы уже не
нужны. Тогда купим билеты, или наймем корабль. А если нужно оформлять
документы, пошлем запрос братьям в Венесуэлу, они оформят вызов.

- Может, хоть позавтракаете?

- Позавтракаем, - милостиво согласился Длинное Перо, покосившись на
полевую кухню, из трубы которой вовсю валил дым. - А затем сразу отправимся в
путь.

- Я предлагаю возвращаться в Питер вместе, - переглянулся с Немеровским
Костя. - Судя по тому, что случилось вчера на холме, здесь попадаются недобрые
люди, против которых ваши луки и ножи могут оказаться бессильны.

- Дорога общая, - пожал плечами индеец.- Если хотите разделить ее с
нами, мы спорить не станем.

- Подождите! - нагнал их запыхавшийся патрульный, - А это... Степа,
сержант, вчера в Кировск уходил... Он где? Еще не вернулся.

Мужчины переглянулись. Вождь отвернулся и продолжил укладывать рюкзак,
Немеровский отвел глаза и отчаянно зачесал нос.

- Ты хоть помнишь, что здесь вчера случилось? - вздохнул Росин.

- Вы про этих... Про психов с мечами?

- Про них самых. Понимаешь, Леха... Твой сержант в лесу еще нескольких
таких встретил...

- Ну и что?

- Твой сержант, Алексей, на этот раз проиграл...

- Вы хотите сказать?..

- Его зарубили. Насмерть.

- И что теперь? - Рубкин принялся отчаянно растирать лоб.

- Мы все собираемся возвращаться в Санкт-Петербург. Если хочешь, пошли
с нами.

- А... А Стас?

- Это еще один? - Росин пожал плечами. - Тут был, от деревни нас
отгонял. Не знаю... В "УАЗике" посмотри, может, он в машине ночевал.

Патрульный кивнул и пошел к выезду с луга, а Росин оглянулся на холм:

- Миш, а ты Никиту видел?

- Нет.

- Надо же его предупредить, что мы уходим, а то как бы не отстал.

Хомяк перед открытой дверью избы колол дрова, забрасывая полешки
внутрь, к печи. Увидев гостей, он легким движением вогнал топор в большой,
излохмаченный сверху чурбан и вытер пот.

- Я тут два горшка нашел, чистые. Можно еду готовить. Кабанчик в сарае
еле дышал: его вчера эти выродки саблями посекли. Пришлось добить. Вечером