Чтение 8–й страницы книги ~Награда чужаков~

- Сдавай! - сказал он.

Реба играла свою роль прекрасно. Может быть, даже слишком прекрасно, потому что она выигрывала, вместо того чтобы проигрывать.

Сейчас сдавал игрок. Ему не везло, он уже потерпел ряд мелких проигрышей, и, хотя его лицо было профессионально невозмутимым, Мак-Кейд видел блеск испарины у него на лбу. Игрок посмотрел на свои карты и повысил ставку в надежде отыграться. Но получится ли это у него? Если нет, он потеряет весь банк. Деньги, необходимые ему для того, чтобы улететь со Спина. Конечно, это была только догадка, но она подходила к ситуации, как перчатка к руке, объясняя беспокойство игрока. Для него оставаться здесь надолго было бы делом весьма неприятным.

С легким стуком карты падали на стол. Вскоре перед каждым играющим лежало по десять карт рубашкой вверх. Реба подняла взгляд на своего визави.

- Сдающий "светит" первым! - напомнила она ему.

Ее партнер слегка наклонил голову. Длинные белые пальцы переворачивали карты по одной и показывали их Ребе.

У нее была примерно секунда, чтобы посмотреть и запомнить каждую, прежде чем игрок вновь перевернет карту и присоединит к тем, что уже находятся в его руке.

Затем пришла очередь Ребы. Перед тем как убрать, она держала каждую карту открытой целых три или четыре секунды. Но игрок все равно проигрывал, даже несмотря на такую подставку. Может, у Ребы была лучше память, может, она превосходила его умением; так или иначе, все шло вразрез с их планами.

Мак-Кейд ерзал на стуле. Ему хотелось заорать: "Проигрывай, черт тебя дери, проигрывай!" - но он только кусал губы.

В этот момент оба играющих по очереди меняли по пять из своих десяти карт, чтобы построить "созвездие". В "созвездие" входили две карты высшего достоинства - "звезды", а также шесть "планет", "комета" и одна "луна". Но "созвездие" мало у кого получалось, поэтому выигрыш по такой схеме был весьма редким явлением.

Поэтому, когда Реба сказала: "Посмотри и заплачь! "Созвездие" берет весь банк!" - Сэм застонал от злости.

Игрок заставил себя улыбнуться, но когда Реба пододвинула деньги к себе, Мак-Кейд видел, как пот струится по шее неудачника. Похоже, что тот был близок к краху. Если это так, то он довольно скоро выйдет из игры.

И действительно, игрок уже хотел что-то сказать, но положение спас пират.

Он был молод, не старше двадцати пяти, и шел через комнату, исполненный хмельной надменности. Подвешенная очень низко кобура с пистолетом била его по бедру. Чувствовалось, что он считает себя асом стрельбы навскидку и хочет, чтобы остальные думали так же.

С точки зрения Мак-Кейда, пират был даром Божьим, тем, на кого он рассчитывал с самого начала и уже отчаялся встретить.

- Разрешите мне в вашу компанию?

- Если у дамы нет возражений, я - за! - быстро ответил игрок. Возможно, еще один играющий вернет его удачу и уменьшит масштабы проигрыша.

Реба сделала вид, что обдумывает предложение, выпив залпом свою последнюю порцию коктейля Спина.

Наконец, когда Мак-Кейд уже подумал, что она перегнула палку и сейчас пират разозлится и уйдет, она ткнула пальцем на свободный стул.

- Конечно, почему бы и нет! Только сначала покажи, какого цвета твои денежки.

Пират пошарил в карманах и вытащил пачку купюр, достаточно большую, чтобы заткнуть ею глотку зверю Энво. Он шлепнул ее на стол, заказал выпивку и перетасовал карты.

Через несколько минут удача отвернулась от Ребы. Пират выиграл, и он продолжал выигрывать, в то время как игрок-профессионал сощурил глаза, пытаясь понять, в чем тут дело. Неужели она проигрывала нарочно? Ведь это же бессмысленно! Зачем прибегать к уловкам, чтобы проиграть? Но поскольку сам он от этого выигрывал, то, пока игра идет именно так, игрок решил помалкивать.

Прошел час, и Реба стала совсем невнимательной, она забывала карты своих противников и совершала глупые ошибки.

Ее партнеры объясняли это тем, что она много выпила. Мак-Кейду подумалось бы так же, если бы он не видел, как Реба тайком выливала свое спиртное в грязную жижу на полу.

В конце концов все было кончено, деньги у Ребы подошли к концу. В центре грязного стола лежала солидная куча денег, рыгнув, Реба бросила в нее свои последние кредиты.

- Ну-у, в-в-все, г'спда! - проговорила она заплетающимся языком. - Кроме смердюка да денег на плату н'мер ч'тыре, у меня ни г-гр-гроша!

Пират посмотрел на свои карты и вновь на Ребу. Его налитые кровью глаза блестели от возбуждения.

- Отлично! Ставь на кон смердюка, и я покажу тебе, что у меня на руках! - почти выкрикнул он.

Реба наморщила лоб, как бы пытаясь понять предложение пирата или, найдя это слишком трудным, хотя бы сделать вид, что она думает.

Игрок-профессионал уже понял, что здесь что-то не так. Но он не знал что, да и не хотел знать. Под конец ему все же удалось немного выиграть, и это его вполне удовлетворяло. Поэтому он сказал, массируя пальцы:

- Для меня это слишком много. Я - пас!

Реба пыталась сосредоточить свой затуманенный взгляд на его лице. Она пьяно замотала головой.

- К'нечно, тут самый интерес, а ты вса-вса-сваливаешь. Нет, это не для меня! Слышшь, я ставлю на кон смердюка. Смотри мои карты, только не плачь!

Будучи не в восторге от "смердюка", Мак-Кейд тем не менее был счастлив, что все наконец пошло в нужном направлении. Он взглянул на Ребу и пирата, раскладывавших свои карты.

Наступила долгая тишина.

Первой нахмурилась Реба, за ней пират, а потом и Мак-Кейд. Он не мог со своего стула видеть их комбинации, но что-то явно было не так.

Раз Реба хмурилась, то пират должен был ликовать, а он не ликовал. Внезапно Сэм все понял. Реба выиграла! Проклятая баба опять сорвала банк! Вся работа, весь этот маскарад с кандалами - все коту под хвост!

И тогда Реба сделала единственное, что еще было в ее силах. Сидя на стуле, она закачалась, потерла лоб, мучительно пытаясь понять, что с ней, и опрокинулась навзничь. Ее стул с грохотом полетел на пол.

Разговоры прекратились, посетители повернулись на шум, но через несколько секунд все было по-прежнему. Ничего особенного, просто еще один гуляка допился до положения риз.

Обычное происшествие в этом или любом другом баре приграничных миров.

Игрок посмотрел на пирата. Пират посмотрел на игрока, оба усмехнулись.

- Пятьдесят на пятьдесят? - спросил игрок.

- Заметано! - согласился пират. И двое мужчин, не мешкая, поделили банк. Покончив с этим, они повернулись к Мак-Кейду.

- У тебя корабль есть, а у меня нет, - сказал игрок после некоторого размышления. - Давай сто кредитов, и смердюк твой.

Сэм знал, что даже право на владение отличным рабом исполу стоит дороже ста кредитов, и, видно, это же знал пират.

- Согласен. Вот твои сто кредитов! - ответил он, не торгуясь.

Пират отсчитал деньги, перешагнул через распластавшуюся на полу Ребу и тычком поставил Мак-Кейда на ноги. Сэм испуганно сжался, поблагодарил пирата за удар и вслед за ним поплелся к шлюзу.

Между тем и вся команда пиратов тоже направилась к выходу. Двое были заняты, выясняя, кто кого перерыгает, остальные просто брели, поминутно натыкаясь на мебель и отпуская грубые шутки по этому поводу.

Мак-Кейд получил пинок от своего нового владельца и услышал его слова:

- Пошевеливайся, смердюк, мы улетаем домой!

Стараясь говорить как можно плаксивее, он спросил:

- И где это, господин?

- Да на Скале, смердюк, на Скале! Куда же еще могут лететь домой члены Братства?

Первую часть полета Мак-Кейд провел запертым в небольшом складском отсеке в компании со сломанным роботом-ремонтником. Поначалу Сэм не обращал внимания на эту машину, но когда одиночество стало совсем невыносимым, он попытался завязать беседу:

- Здорово! Что такой симпатичный робот, как ты, делает в таком месте, как это?

Раздалось жужжание сервомоторов, и робот повернул свою округлую голову.

- Имею дефекты в цепях электронной логики. Жду ремонта.

Робот, похоже, не был склонен к беседе.

Мак-Кейд сочувственно кивнул:

- Это серьезное повреждение! Послушай, но ведь ты же ремонтник, верно?

- Да, я робот-ремонтник.

- Но если ты ремонтник и нуждаешься в ремонте, почему бы тебе не заняться самим собой?

Прошло много времени, а робот все не отвечал. Наконец, когда Сэм уже собрался было вздремнуть, он заговорил:

- Приношу извинения за задержку ответа. Я не понимал, почему ты задал такой вопрос. Потом понял, что ты здесь по той же причине, что и я. Когда вышли из строя микросхемы твоей логики?

Мак-Кейд улыбнулся, несмотря на свое настроение.

- Думаю, тогда, когда я позволил Свонсон-Пирсу спасти меня от тюрьмы в Моларии.

- О-о, - ответил робот и окончательно погрузился в молчание.

Но время шло, и наконец, после многих дней пресмыкания и угодничества, Сэму позволили быть в услужении у команды под постоянным контролем его владельца.

Его хозяин был пиратом, из молодых, да ранних, который охотно отзывался на имя Эйс* [Эйс (анг.) - туз, ас, выдающийся спортсмен, летчик, мастер своего дела.- Примеч. ред.]; на самом деле его звали Гарольд, и он жил в страхе, что друзья раскроют его ужасную тайну.

Но не друзья Эйса раскрыли его тайну, а сам Мак-Кейд. Убираясь в грязной каюте пирата, он наткнулся на несколько припрятанных писем. Все они начинались словами "Дорогой Гарольд!" и были подписаны: "С любовью, мамочка".

Используя данные знания как средство шантажа, Сэм выцыганивал у своего хозяина немного дополнительной пищи и иногда даже сигару. Когда ты раб - небольшие удовольствия дорогого стоят.

Со своей стороны Эйс не проявлял никакого интереса к прошлому Мак-Кейда, а только зевал, слушая его рассказы и заботясь лишь о том, чтобы быстрее продать его и пропить выручку.

Это вполне устраивало Сэма, и он стал образцовым рабом, всегда прилежным и услужливым.

Такая тактика оказалась настолько эффективной, что вскоре команда сочла само собой разумеющимся предоставить Мак-Кейду некоторую свободу.

В результате такой дальновидной политики он оказался в рубке, когда корабль приблизился к первой зоне оборонительных платформ. Эти платформы располагались примерно в одной световой минуте от Скалы и составляли внешнюю линию обороны планеты. Они были хорошо вооружены, полностью автоматизированы и могли идентифицировать корабли по принципу "свой-чужой" посредством кода, выведенного на атомном уровне в кристаллическую структуру корпуса каждого судна. Если у тебя есть код - проходи, если нет - то не жди пощады!

И все это было хорошо известно Мак-Кейду по опыту прошлых визитов на Скалу. Но с тех пор пираты могли ввести какие-нибудь изменения в систему проверки "свой-чужой", и он хотел это выяснить.

Вот почему Сэм и драил палубу в рубке, когда сторожевик подошел к ближайшей боевой платформе. Никто не спрашивал, почему он взялся за работу, обычно выполняемую роботом. Пираты вообще не задавали никаких вопросов, если Сэм занимался приборкой.

- Подошли к платформе "Альфа-шестнадцать", шкипер! - со скукой в голосе доложил штурман.

А чего ему было волноваться? Сторожевик имел соответствующий код, и штурман знал это.

- Хорошо! Доклад принял, - ответил шкипер, отрываясь от порножурнала, и тут же крикнул: - Эй, смердюк, быстро мне кофе на мостик!

- Сию минуту, сэр! - учтиво проблеял Мак-Кейд и поплелся в небольшую нишу в задней части мостика.

Штурман провел рукой по бурой копне своих волос, дернул себя за мясистый нос и быстро отстучал что-то на клавишах консоли управления.

Выглядывая из ниши, Мак-Кейд увидел слова: "Судну Дельта 6456 Братства посадка разрешена", появившиеся на экране передатчика штурмана и исчезнувшие, как только тот сбросил информацию.

- Разрешение на посадку получено, шкипер!

- Отлично, Мерф! Эй, смердюк, черт возьми, где же мой кофе?!

С глупой улыбкой Мак-Кейд поспешил на крик и, в рабском стремлении услужить, пролил обжигающий кофе на ногу капитана.

- Ты, идиот!

Шкипер, размахивая руками, вскочил со своего сиденья, нечаянно задел кофейник и плеснул остатки горячей жидкости себе на правую ступню.

Поднялась страшная суматоха: капитан, чертыхаясь, прыгая и приплясывая на уцелевшей ноге, метался по рубке, а Мак-Кейд, причитая и хныкая, старался его догнать.

Наконец он остановился, и Мак-Кейд начал неумело и безуспешно удалять кофе с его ноги, одновременно осмысливая все, что ему удалось увидеть в процессе этой беготни.

Система проверки "свой-чужой" работала так же, как и раньше. Позднее, когда Сэму нужно будет думать о побеге, это обстоятельство сыграет важную роль, конечно, если побег вообще состоится. Сперва нужно попасть на Скалу, избежать опознания и найти Фиал. "Главное, делай все по порядку, - сказал он себе, - тогда ты не поймешь, насколько дурацкой является вся затея".

Шкипер продолжал метать громы и молнии даже тогда, когда спустя несколько часов штурман посадил корабль во внутреннее кольцо Порта 7, расположенного на освещенной стороне планеты.

Поскольку Скала существовала всецело за счет военных и торговых экспедиций, она имела около шестидесяти космопортов. Порт номер семь был полностью отведен для ремонта и обслуживания военных кораблей-рейдеров, осуществлявших пиратские набеги.

Мак-Кейд никогда до этого не видел, чтобы человек чистил уши и одновременно сажал корабль, но этот штурман не просто исполнял такой маневр, а очень аккуратно.

Контакт опорных консолей с посадочной площадкой трудно было услышать, не то что почувствовать.

Как только затих вой корабельных репеллеров, небольшая армия роботов-техников поспешила к судну для его дозаправки и ремонта.

Стремясь увидеть свои семьи или создать оные, команда, не тратя времени даром, собрала свои пожитки и устремилась к главному люку. И, как одна из вещей Эйса, Мак-Кейд в кандалах следовал за ним, очень стараясь не отставать от хозяина.

Звеня цепями, Сэм спустился по ступенькам робото-трапа на серый бетон площадки и огляделся. Это был военный космопорт, но если не считать самих кораблей, он очень походил на коммерческий, виденный Сэмом в его предыдущий визит на планету. Длинные и ровные ряды кораблей, а за ними - бесконечная череда черных скал, простиравшаяся до горизонта.

А еще тут и там между кораблями стояли черные башни. Каждая в сотню футов высотой, увенчанная сферической башней, ощетинившейся разным оружием и мониторами наблюдения во всех диапазонах. Там, за бронированными стеклами, несли свою вахту караульные из всепланетной полиции Братства. От одной только мысли о них Мак-Кейда бросило в дрожь.

В самом деле, ведь они просто мечтают поймать его?! В свое последнее посещение он почти стер с лица планеты космопорт, разрушил десятки кораблей и подорвал орбитальную боевую платформу. И вот он снова здесь, и если его поймают, рабство будет счастливым жребием в сравнении с тем, что его ждет.

Сердце подскочило к горлу. На краю площадки ждали четверо полицейских! Их черные мундиры и грозный вид должны были вызвать страх в сердцах злоумышленников, и это действовало. Щека Мак-Кейда начала дергаться, и паника вступила в схватку с его рассудком.

"Убегай! - кричала она. - Убегай! Беги! Спрячься! Делай хоть что-нибудь!"

"Подожди, подожди, - отвечал рассудок, - это бессмысленно, ведь они не могут знать, что я здесь. Полицейские пришли по какой-то другой причине".

"Да ну? - изумилась паника. - Откуда ты знаешь, черт возьми! Если бы мы всегда поступали по-твоему, нас обоих давно бы уже не было! Прячься! Беги! Убегай!"

Мак-Кейд уже подыскивал, где бы спрятаться, когда колонна остановилась, и штурман корабля поставил свою полетную сумку перед полицейскими. В ней в основном было грязное белье, и когда они стали досматривать его, пурпурные кальсоны штурмана породили множество плоских шуток. Слава Богу! Это всего лишь таможенный контроль!

- Видишь? - сказал Мак-Кейд своему страху. - Нечего было волноваться!

"Возможно, - нехотя признал тот, - но давай отложим радость до окончания проверки".

Закончив с сумкой, полицейские обследовали детекторами все тело самого штурмана. Для этого были причины: такие меры контроля не позволяли пиратам утаивать самую ценную часть добычи, нанося значительный ущерб экономике всего Братства.

Наконец штурман собрал свои вещи, и очередь сдвинулась на шаг вперед. Когда к столу подошел Эйс, он жестом велел Мак-Кейду встать рядом. Один из полицейских навел специальный сканер на сетчатку глаза Эйса, в то время как другой прижал его правую руку к экрану электросчитывающего устройства. Где-то компьютер сравнил полученные данные с хранящимися в файле, убедился в совпадении и дал добро. Для острастки трое полицейских держали свои забрала опущенными, но четвертый, женщина, подняла его. И что самое интересное, у нее было чувство юмора.

- Имя?

- Эйс Джеверс.

Женщина посмотрела на экран своего компьютера.

- Вот так так, Эйс, похоже у нас тут какая-то накладка. Компьютер утверждает, что ты и парень по имени Гарольд - одно и то же лицо!

Эйс что-то пробормотал.

Полицейская притворилась, что не слышит.

- Что ты сказал? - громко спросила она. - Гарольд? А почему ты сразу так не сказал? Рада, что мы наконец разобрались! А кто этот малый в цепях? Принц Александр?

- Мы зовем его Смердюк, - ответил Эйс, стремясь вернуть свое хладнокровие. - Я его выиграл в карты.

- Свидетели?

- Шкипер может подтвердить.

- Этого достаточно! Мы его забираем. Обычный расклад: девяносто процентов - тебе, десять - Братству.

- Звучит неплохо!

- О'кей, подтверди свое согласие!

Эйс второй раз прижал ладонь к считывающему устройству и прошел пропускной пункт. На Мак-Кейда он даже не оглянулся.

Полицейская сделала Сэму знак подойти.

- Ну, Смердюк, давай займемся тобой! - сказала она.

За пару минут Мак-Кейд был просканирован, проверен и зарегистрирован. Но все это время секунды казались часами, и любой из них нес вероятность того, что вот-вот центральный компьютер выдаст информацию об истинном лице, скрывающемся под кличкой Смердюк, и его миссия будет окончена сразу же и навсегда.

К счастью для него, во время предыдущего визита на Скалу особые приметы Мак-Кейда не были должным образом занесены в банк данных, поэтому все обошлось.

Полицейская оторвалась от своего компьютера и улыбнулась.

- Приятель, теперь ты будешь зваться "Вэ-Эм восемьдесят девять пятьсот сорок шесть", - сказала она. - Не самое лучшее имя, но чертовски лучше, чем Смердюк. Следующий!

Через два часа и несколько переездов по планете Мак-Кейд оказался в мужской тюрьме. Для побывавшего в Шахте 47 на Моларии все это было хорошо знакомо: безнадежный взгляд товарищей по заключению, порабощение слабого сильным и отчаянные схватки за пищу. Мак-Кейд принял этот волчий закон без особых размышлений о его несовершенстве.

Но по зрелом размышлении он пришел к выводу, что эта тюрьма лучше, чем Шахта 47. Она хорошо освещена, достаточно просторна и обставлена мебелью из дюралюминия. Ее нельзя ни сдвинуть, ни поджечь, но на ней можно сидеть, и Мак-Кейд постарался сесть поудобнее.

Были и другие отличия. Если в Шахте 47 людей содержали месяцами, здесь контингент постоянно менялся, что снижало вероятность появления "бугров" и "паханов" с их беспредельной властью над другими узниками. И это тоже было хорошо, поскольку выбивание дури из людей не доставляло Сэму никакого удовольствия.

- Ага! - сказал чей-то голос за его спиной. - Еще один коллега-ненормальный, я полагаю?

Повернувшись, Мак-Кейд оказался лицом к лицу с маленьким человеком с блестящими любопытными глазами, длинным тонким носом и ушами, торчащими, как ручки у чашки. Как и Мак-Кейд, он был одет в лохмотья.

- Ненормальный? - переспросил Сэм.

- Вот именно! - ответил незнакомец. - Отклонение от общепринятой нормы, понимаешь?

Сэм терпеливо улыбнулся.

- Да, я знаю значение этого слова, я только не понимаю, насколько оно применимо ко мне.

Маленький человек был очень удивлен.

- Не понимаешь? - переспросил он. - Странно! Но для меня это вполне очевидно.

Блестящие глаза пробежались по Мак-Кейду с головы до ног, и незнакомец продолжил:

- Ты в хорошей форме, выглядишь сытым и носишь прекрасные лохмотья.

- Прекрасные лохмотья?

- А как же! - сказал коротышка. - Великолепная кожа, разрезанная и разорванная, чтобы походила на лохмотья. И еще - твое поведение. В то время как большинство тут напугано и тревожится о том, что будет дальше, ты совершенно безмятежен. Значит, ты - аномалия, не такой, как все. И раз есть такая аномалия, значит, есть и причина для нее.