Взгляд - открытый, чистый... щедрый. Представляю, как она этими вот
глазищами, этим вот чистым щедрым взглядом снизу вверх смотрела на того,
кто этого Антона ей делал. Какого Бога она в нем видела. Я все тебе отдам, мой
князь. И ведь без обмана, без лицемерия, наверняка только им и дышала. А у
князя пропускная способность на порядок ниже, чем требуется, чтобы столько
переварить, он девяти десятых даримого просто не замечал; чтобы столько
взять, нужно жить качественно иной жизнью, более высокой, более
интенсивной, - а тот только чувствовал смутно, что происходит нечто
характеризующее его не лучшим образом, для него даже унизительное... В
дребезжащий моторчик от серийного мопеда залили ракетное топливо. Но
мопед не стал ракетой - просто не завелся. Да, обидно было бы моторчику,
имей он хоть толику чувствительности: ведь не пустой, что-то булькает в
трубках, и явно не вода, явно что-то чрезвычайно калорийное - а ехать не
получается... Впрочем, чуток поразмыслив, моторчик понял бы, что ему еще
повезло - да, не завелся, но ведь и не взорвался! А ведь на волосок был.
Немедленно слейте этот ужас! Пока не сольете - даже и не пробуйте меня
завести! Представляю, как парень в конце концов начал ее бояться... Похоже,
подбородок у мальчика оттуда, от князя; да, смазлив был князь. Александра
Никитишна украдкой глянула поверх фотографии на Асю; та сидела, рассеянно
глядя в сторону, положив ногу на ногу - ноги красивые до сих пор; сколько же
все-таки ей лет? тридцать пять? тридцать шесть? тридцать семь? - и зверски
хотела курить. Ну зачем ты себя мучаешь, Ася, зачем эта гордыня? Вот уж
точно диавольская... Все мы пытаемся казаться лучше, чем мы есть. И о других
думаем лучше, чем они есть, - если только не думаем о них хуже, чем они
есть. Но всему нужна мера. Как ощетинилась на мою догадку про курево - так
и держишь теперь планку. Передо мной-то зачем? А влюбилась в козла. А
может, и не в козла? Просто не сдюжил он быть хоть вполовину таким, каким
ты его видела. Но хоть попытался он напрячься - или шарахнулся сразу?
Пожалуй, это - вопрос вопросов. От ответа зависит и оценка. Пытается
человек или нет? Мужественное поражение - или инфантильное <чурики>?
Это у Шекспира, кажется: коль бедный друг бессилен, благородство должно
ценить старанье без успеха... А ведь сколько приличных, пусть даже и не
крупных людей наверняка вздыхало по тебе, Ася, в последующие годы. И сразу
из памяти подал голос незабвенный Шарапов: красивая женщина, хорошего
человека могла бы осчастливить... Могла бы, могла бы... все, пошли вязать
Ручечника.
Покажу-ка я тебе пример, Ася. И свою душу облегчу. Собственно, ничего,
кроме правды, я тебе сказать и не могу, потому что настрадалась ты неимовер-
но, а я твое страдание - уважаю... а ты мое? Вот мы и проверим.
ты, похоже, как-то связана. Я скажу тебе про него, хотя ничего не понимаю. Но,
возможно, это будет лучшим, что мне выпадет сделать в жизни.
об этом.
книжку, фотографию, пачку денег, стянутую медицинской резинкой; вокруг
этой стопки проворной, привычной к тканям рукой пустила галстук и протянула
все Асе.
спокойно и доброжелательно. - Возьмите все это. Я ничем не могу вам
помочь. Никакая я не ведунья. Я самая натуральная шарлатанка, приноровив-
шаяся подрабатывать еще и таким вот образом, потому что у меня сын -
шалопай и бездельник, а я его люблю. Собственно, я и живу-то только им.
полыхнули. Секунду она приходила в себя, потом выхватила вещи, пихнула в
сумочку и попыталась встать. Александра Никитишна удержала ее, мягко по-
ложив ладонь ей на колено.
что я шарлатанка. Да вы и начали с того, что мне не верите и вообще ни во что
не верите.
знает, как продолжить фразу и как ее закончить. - Вы... - сказала она после
паузы и опять осеклась.
сумочку - щелкнул замок. Заложило в груди, чуть выше сердца. Откуда-то из-
за стены или из коридора ритмично, буквально на одной басовой ноте, долбил
по-английски магнитофон. <Ай кэн фак - бам, бам-бам, бам-бам - ю кэн фак
- бам, бам-бам, бам-бам - хи кэн фак - бам, бам-бам, бам-бам - ши кэн
фак - бам, бам-бам, бам-бам - уи кэн фак - бам, бам-бам, бам-бам - зэй
кэн фак - бам, бам-бам, бам-бам...> Опять надо ловить слезы за хвост, чтобы
не выскочили наружу.
интонацией. И только тут поняла, что на самом деле - надеялась на чудо.
Надеялась. Потому и начала так резко с декларации недоверия - чтобы ее
разубедили с той же неистовостью, с той же искренностью и столь же сразу.
Потому и отреагировала так болезненно на признание ведуньи. Но говорить
этого вслух уже не стала.
Я не закончила. Я все-таки немножечко эмпат. Обнаружила это лет двенадцать
назад, а убедилась окончательно - лет семь... шесть... Я чувствую, просто
чувствую кое-что... что обычно люди не чувствуют. Таким, как я, в милиции
цены бы не было. Я действительно очень много сразу про вас поняла. И это не
только как... ну, как Шерлок Холмс - все подмечает внимательным, острым
взглядом и делает выводы. Большую часть того, что я подмечаю, я подмечаю не
глазами. И выводы делаю не только из того, что подмечаю. Я - чувствую.
Иначе я не смогла бы работать. Я чувствую, что люди хотят слышать - и им
это говорю. Им приятно. И они платят мне за это удовольствие. Я буквально
почувствовала, как ваши легкие затрепыхались навстречу дыму. Я чувствую,
что вам совершенно необходимо сейчас принять еще одну валидолину, но это
вы тоже стесняетесь при мне. Вот здесь у вас тянет, с минуту назад затянуло,
да?
перечислять, это просто ни к чему. А теперь другая история, послушайте и
постарайтесь поверить. Просто на слово. Я работаю вообще-то. Есть такое
объединение <Позитрон>, я там... неважно. Клерк. И я езжу туда каждый день.
И много чего чувствую про людей, которые едут со мною рядом, проходят
мимо по улицам, иногда - даже про тех, кто живет в домах, возле которых я
иду. Сунулся человек открыть форточку или стоит у окна, поливает цветочки на
подоконнике - и вдруг на меня будто падает: у этого тромбофлебит. Не
название болезни слышу, а чувствую симптомы, и тут уж несложно самой
поставить диагноз. А этот боится откровенного разговора в первом отделе, на
него там еще со времен перестройки досье. А эта - влюблена, но мелко,
грошово... ей нравится, что у парня такая модная щетина на обворожительно
тупом рыле, и такие крепкие пальцы, и такая попсовая куртка, и что какая-то
подружка ей из-за куртки ее парня завидует. Какая это на самом деле куртка, я
не вижу. Конкретной информации нет. Но то, что девчонка ощущает ее как
попсовую, я чувствую.
ко мне, не веря. Взялась делать - так делай, вы сами сказали. Так вот уж
доделайте. Потому что... потому что... не знаю, как сказать. - Александра
Никитишна неторопливо вынула из мундштука давно погасший окурок,
положила его в пепельницу, потом вставила новую сигарету. Щелкнула
зажигалкой. Пальцы у нее чуть дрожали. Этого не было поначалу, отметила Ася
и вдруг сказала:
зажигалку с маленьким огонечком, прыгающим поверх. Ася достала из сумочки
сигареты - снова щелкнул в тишине замочек. <Ши кэн писс - бам, бам-бам,
бам-бам - уи кэн писс...> Уже из-за одного этого бам-бам нельзя было
допускать тишины; следовало разговаривать без пауз.
сказать. Просто, скажем, атавизм... или повышенная, аномальная
чувствительность. Есть люди близорукие, а есть дальнозоркие, так вот я
дальнозоркая. Вы же заметили сейчас, что у меня пальцы дрожат, а в начале
разговора тремора не было и в помине, потому что я не волновалась. А дальше
вы уже можете поразмыслить и понять: это было оттого, что я думала, будто у
меня обычная клиентка, с какой-нибудь ерундой, я ей сейчас наплету про ее
хахаля или про ее киску, и дело с концом. Поверьте, с такими проблемами, как
у вас, ко мне еще не приходили. Вот. Видите, как просто. Ну, а я замечаю и
чувствую еще чуть больше. Никакого секрета, никакой мистики. И чувствую
только на очень близком расстоянии. Если в окно - то в ближайшее. Только
первый этаж. Иду мимо - чувствую, и то далеко не всегда. Прошла пару шагов
- все растворилось. Как запах.
одновременно выдохнули дым. Потом Александра Никитишна поднялась -
разом обвалились к полу складки длинного халата - и медленно пошла по-
перек тесной, уставленной допотопной мебелью комнаты.
обратно. Ася завороженно следила за нею и ловила каждое слово; ее проняло-
таки - и теперь познабливало от волнения. Происходило нечто сверхъес-
тественное.
один из прочих... И в нем есть одна квартира. Про остальные я ни разу не
чувствовала ничего и не могла, разумеется, потому что далеко, метров семь-
десят от моей обычной дороги от остановки к проходной... А там... все время
свет. То есть не окно освещено, а - свет! Вы понимаете?
Андреев Николай
Прозоров Александр
Роллинс Джеймс
Орлов Алекс
Сертаков Виталий
Прозоров Александр