приблизился к "Моби Дику", хотя обязательно должен был заметить плот,
обладающий внешним сходством с его собратьями. Во всяком случае
достаточным, чтобы ввести в заблуждение Красного, хотя бы в первые минуты.
Но этот не проявил к плоту ни малейшего интереса, что как будто указывало,
что он получил необходимую информацию от Красного.
никогда не пытается сожрать кого-то или трахнуться.
сотрудников наперебой придумывают объяснения, и ни один не располагает
сведениями, чтобы их подкрепить.
полностью проигнорировал Моби. Если у них нет интеллекта, они здорово
притворяются.
интеллект - это то, чем обладают те, на холме.
вечерние животные выбирались из нор. Почти все принадлежали к одному виду:
длинные сегментированные многоножки. Их спины блестели в лучах уличных
фонарей. (Можно ли называть их так в десятках световых лет от ближайшей
улицы?)
поверхность. Без малейших признаков интеллекта, хотя и великолепно
приспособленные для своего образа жизни. Нет, ее инопланетяне не такие. У
них есть мозг - до десяти у одной особи, все связанные между собой.
Правда, у Красного и его приятелей в бухте их максимум пять. Они ведь еще
подростки. Взрослые со щупальцами длинной в сотню метров никогда не
спаривались и не покидали открытого океана.
людей, и шум в ней стоял оглушительный. Она заполнила поднос, высматривая
Мохаммеда. Он сидел за угловым столиком в кольце возбужденных людей,
которые явно хотели узнать, что произошло с ком-системой.
аэродрома, за мной наблюдал военный тип. Чуть только он увидел, кто
выходит из самолета, как отключил энергию и больше часа отказывался ее
включить. Криптофашист! Можешь представить, как я был зол!
они вряд ли оставили беднягу под дождем в темноте.
"фашист", словно понимает их смысл, - и верит в цивилизованных людей. Есть
же правила поведения, и члена дипломатической миссии оставлять под дождем
не полагается.
потолка предположения ее не интересовали. Она кивнула Мохаммеду и
отвернулась, ища взглядом свободный стул.
инопланетянского аэроплана, и она посмотрела вверх. Над ее головой в
сторону океана проплывали его огни - белый и янтарно-желтый.
указывало, что переговоры идут, как запланировано.
секретными - как обычно - и никак не освещались средствами массовой
информации. Сотрудникам станции кое-какие сведения выдали, поскольку они
находились под боком, но теперь и их держали в полной неизвестности.
которая трахалась с дипломатом, каким-то младшим атташе, не сдержанным на
язык. Катя извлекала информацию из своего дипломатика (носившего звучное
имя Этьен Корбо) и делилась с избранными друзьями, на чью скромность могла
положиться. Было бы жаль, если бы про это узнали другие члены миссии.
словам Этьена в первый день он представил главного хвара (он у них вроде
генерала), а потом сказал: "Меня зовут Никлас. Не впадите в ошибку,
полагая, что я должен испытывать раздвоенность, и не считайте, что в
дальнейшем мои слова будут моими. Когда я говорю, говорит генерал". Или
что-то в этом роде. Этьен склонен приукрашивать свои истории. Военная
разведка послала запрос за пределы системы. Хотят выяснить, что это за
тип.
Юго-Восточной Азии, а некоторые были африканцами. Она была невысокой,
смуглой, худощавой - и самой красивой женщиной, каких доводилось видеть
Анне, не считая голограмм. А еще она была первоклассным ботаником, и никто
лучше нее не разбирался в желтых мхах наземного покрова.
секретные, а вот пересказывать мне всякие сплетни можно. Он свободно
владеет - по-настоящему свободно - главным хварским языком.
еще одним языком - не часто, не подолгу и только, когда говорите
генералом. Наши представления о втором языке не имеют. Естественно, мы все
записываем, но переводчики утверждают, что фраз на втором языке слишком
мало и разобраться в нем они не сумеют.
интригующим загадкам, которую в ней, по ее словам, пробудило изучение
растений. "Они жутко сложные и хитрые, и не дают мне успокоиться. Те, кто
не способны убежать, должны находить самые увлекательные способы
выживания".
Никласом.
сказали бы на Земле. Ветер стих. Иногда в океане вздымались пенистые
гребни, но не в закрытой бухте. Красный и его товарищ тихо плавали, и
никакой деятельности инструменты не фиксировали. Экономят энергию, решила
Анна. Они ведь ничего не едят, пока спаривание не завершается.
неясной. Может быть, погода? Анна сидела в каюте и читала последние
профессиональные журналы, доставленные посыльным зондом, или писала письма
домой.
переговоры упоминанию не подлежали - но еще и потому, что писать было,
собственно, не о чем. Как рассказать о ее жизни людям, живущим среди
девяти миллиардов других людей? Что они знают о мраке, о пустоте, о
безмолвии, о чуждости? Для них живой реальностью было человечество. Ни с
чем другим они не соприкасались. Хвархаты были легендой, а существа,
которые она изучала, чем-то непостижимым. У нее больше общего с солдатами,
во всяком случае с теми, кто служит на Краю.
тарахтя, выехала в бухту. Была изумительная осенняя погода: ясная, тихая,
теплая. Главное солнце планеты стояло в зените, и она могла заглядывать
далеко в глубину прозрачной, почти неподвижной воды.
сонара. Он не шевелился. В десятке метров от него она выключила мотор, и
лодка заскользила по инерции совсем бесшумно. Вот он! Плавает у самой
поверхности.
зонт, мягко покачивался. Внутри смутно виднелись пищеварительные трубки и
скопления нервной ткани. По нижнему краю колокола располагались щупальца.
Она различила три разновидности - длинные толстые жгуты, с помощью которых
Красный плавал, сенсорные щупальца, покороче и потоньше, и продуцирующие
свет - совсем короткие, похожие на обрубки. Все они тихонько извивались в
такт покачиванию колокола.
брачных она не увидела. Их заслонял колокол, из-под которого они свисали.
Совсем рядом было животное, прозрачное, как стекло, и пульсирующее, как
сердце. Ее охватило ощущение громадного счастья и удовлетворения: вот в
чем заключался смысл ее жизни.
проб и начала погружать ее в воду очень медленно и осторожно. Красный
заметил бутылку. С бока, ближайшего к ее лодке, протянулись щупальца. Рты
на их концах открывались и всасывали воду, проверяя.
общался с другой псевдосифонофорой, он бы выбросил химические вещества. Но
он, должно быть, понимал, что такой вести она не воспримет, и потому
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Орлов Алекс
Маккарти Кормак
Володихин Дмитрий