Чтение 78–й страницы книги ~Основание и Земля~

погоду в малой части планеты и должны иметь технологию, которой нет у
нас... Что-то еще, Блисс?

- Приглашения. Здесь, кажется, есть отдыхающие люди, которые свободны
от работы на фермах и рыбалки. Сегодня после обеда состоится музыкальный
фестиваль. Вдоль границ острова соберутся те, кто может уйти с полей,
чтобы наслаждаться водой и прославлять солнце, поскольку следующие день
или два будет дождь. На следующее утро вернется рыболовецкий флот,
подгоняемый дождем, а вечером будет пир с дегустацией улова.

Пилорат застонал.

- Но ведь еды и так достаточно! На что будет похож этот пир?

- По-моему, его будет характеризовать не количество, а разнообразие.
Как бы то ни было, мы четверо приглашены на все фестивали, и особенно на
музыкальный сегодня ночью.

- На древних инструментах? - спросил Тревиз.

- Да.

- Кстати, что делает их древними? Примитивные компьютеры?

- Нет, нет. Здесь вообще нет электронной музыки, только механическая.
Они описали это мне. Они будут дергать струны, бить по плоскостям и дуть в
трубы.

- Надеюсь, вы это придумали, - испуганно сказал Тревиз.

- Вовсе нет. Я поняла так, что ваша Хироко будет дуть в одну из труб
- забыла ее название - и вам придется терпеть это.

- Что касается меня, - сказал Пилорат, - то я пойду с удовольствием.
Я очень мало знаю о примитивной музыке, и мне это должно понравиться.

- Она не "моя Хироко", - холодно сказал Тревиз. - Кстати, вы думаете,
инструменты такого типа когда-то использовались на Земле?

- Да, - ответила Блисс. - По крайней мере альфанская женщина сказала,
что они были созданы задолго до того, как их предки пришли сюда.

- В таком случае, - сказал Тревиз, - может оказаться полезно
послушать все это дерганье, дуденье и хлопанье. Возможно, это даст нам
какую-то информацию о Земле.

Несколько неожиданно сообщение о вечере музыки больше всего
подействовало на Фоллом. Она вместе с Блисс вымылась в небольшом сарайчике
возле их жилища. Там была ванна с проточной водой - холодной и горячей
(или точнее, прохладной и теплой) - таз и стульчик. Все было идеально
чисто и удобно, а лучи послеполуденного солнца довольно хорошо освещали
помещение.

Как всегда, Фоллом была восхищена грудью Блисс, и девушка объяснила
ей, что на ее мире это обычное явление. На это Фоллом спросила: "Почему?",
а Блисс, немного подумав и не найдя подходящего объяснения, прибегла к
универсальному: "Потому!".

Когда они вымылись, Блисс помогла Фоллом надеть нижнее белье,
предоставленное альфанцами и показала, как надеть поверх него юбку. То,
что Фоллом будет обнажена выше пояса, показалось ей вполне разумным. Сама
она, воспользовавшись предложенной одеждой (довольно тесной в бедрах),
поверх нее надела свою блузку. Вообще, казалось довольно глупым прятать
груди в обществе, где все женщины показывали их, особенно, учитывая то,
что ее собственные были невелики и сформированы не хуже, чем у остальных,
но... пусть будет так.

Следом за ними пошли мужчины, и Тревиз при этом бубнил обычные
мужские жалобы о том, как много времени нужно женщинам, чтобы помыться.

Блисс повертела Фоллом перед собой, чтобы убедиться, что юбка
держится на ее мальчишеских бедрах и ягодицах. Потом сказала:

- Очень миленькая юбка, Фоллом. Тебе она нравится?

Фоллом взглянула в зеркало и ответила:

- Да. А я не замерзну так? - и она провела руками по обнаженной
груди.

- Думаю, что нет, Фоллом. Это довольно теплый мир.

- Но у ТЕБЯ что-то есть.

- Верно, но только потому, что так ходят в моем мире. Кстати, Фоллом,
сегодня за обедом и после него мы будем среди большого количества
альфанцев. Ты сможешь вынести это?

Фоллом огорченно взглянула на нее, и Блисс продолжала:

- Я сяду справа и буду держать тебя. Пил сядет слева, а Тревиз
напротив тебя. Мы не позволим никому говорить с тобой, и тебе ни с кем не
придется говорить.

- Я попробую, Блисс, - тонким голосом ответила Фоллом.

- После обеда, - сказала Блисс, - некоторые альфанцы будут играть для
нас музыку. Ты знаешь, что такое музыка? - Она как могла попыталась напеть
электронную мелодию.

Лицо Фоллом осветилось.

- Ты имеешь в виду ......? - Последние слова она произнесла на своем
собственном языке, а потом запела.

Блисс смотрела на нее широко раскрытыми глазами. Это была красивая
мелодия, хоть и несколько сумасбродная.

- Все правильно. Это музыка, - сказала она.

Фоллом возбужденно продолжала:

- Джемби всегда играл для меня, - она заколебалась, но все-таки
произнесла это слово на Галактическом, - музыку. Он играл на ...... - еще
одно слово на ее языке.

Блисс неуверенно повторила:

- На фифул?

Фоллом рассмеялась.

- Не фифул, а ......

Когда оба слова следовали друг за другом, Блисс улавливала разницу,
но была бессильна воспроизвести второе.

- А на что это похоже?

Словарь Галактического у Фоллом был еще ограничен, и его не хватало
для точного описания, а ее жесты ничего не объяснили Блисс.

- Он показал мне, как пользоваться ..... - гордо сказала Фоллом. - Я
пользовалась пальцами, как это делал Джемби, но он сказал, что скоро это
будет мне не нужно.

- Это замечательно, дорогая, - сказала Блисс. - После обеда мы
посмотрим: так ли хороши альфанцы, как был хорош Джемби.

Глаза Фоллом сверкнули и приятные мысли об этом помогли ей выдержать
обильный обед, несмотря на толпы, смех и шум вокруг. Только однажды, когда
недалеко от нее случайно упало блюдо, Фоллом испугалась, и Блисс
немедленно привлекла ее под защиту своего теплого объятия.

- Интересно, не готовят ли нас самих в пищу? - шепнула Блисс
Пилорату. - В таком случае нужно спасаться с этого мира. Очень плохо
поедать все эти изолянтские белки, но если уж делать это, то хотя бы в
тишине.

- Это просто приподнятое настроение, - сказал Пилорат, который готов
был вынести все ради наблюдения за первобытным поведением и верованиями.

... А потом обед кончился, и было объявлено, что скоро начнется
музыкальный фестиваль.

Зал, в котором должен был состояться музыкальный фестиваль, был
примерно таким же как столовая, и вмещал складные стулья (довольно
неудобные, как решил Тревиз) для полутора сотен человек. Как почетных
гостей, пришельцев провели в первый ряд, и по дороге альфанцы
комментировали их одежду.

Оба мужчины были обнажены выше пояса, и Тревиз напрягал мускулы
живота каждый раз, как вспоминал о них, и с благодушным самодовольством
поглядывал на поросшую темными волосами грудь. Пилорат, в своем горячечном
стремлении увидеть все вокруг, был равнодушен к своему внешнему виду.
Блузка Блисс привлекала к себе удивленные взгляды, но замечаний
относительно нее не было.

Тревиз заметил, что зал заполнен только наполовину, а собравшиеся - в
основном женщины, поскольку многие мужчины, вероятно, в море.

Толкнув Тревиза локтем, Пилорат прошептал:

- У них есть электричество.

Тревиз взглянул на вертикальные трубки на стенах и другие на потолке.
Они мягко светились.

- Флуоресценция, - сказал он. - Довольно примитивно.

- Да, но они делают это, и такие же штуки есть в наших комнатах и
сарае во дворе. Я думал, что это просто украшение. Если бы мы знали, как
это работает, то не сидели бы в темноте.

Блисс раздраженно заметила:

- Они могли бы сказать нам.

- Они думали, что мы знаем, - сказал Пилорат. - Что это должны знать
все.

Из-за занавесей появились четыре женщины и сели все вместе перед
зрителями. Каждая держала инструмент из покрытого лаком дерева. Все они
были похожи и отличались главным образом размерами. Один был совсем
маленький, два немного побольше, а четвертый - значительно больше. Кроме
того, каждая женщина держала в руке длинный прут.

Когда они вышли, собравшиеся засвистели, а женщины в ответ
поклонились. Груди каждой были плотно перетянуты куском марли, как будто
для того, чтобы исключить нежелательное воздействие на инструмент.

Тревиз, расценив свист как выражение одобрения или предвкушение