Чтение 25–й страницы книги ~Галька в небе~

сказал, что Земля может уничтожить всю жизнь в Галактике, и он знает это
наверняка. Он никогда не ошибался.

Ее щеки порозовели от нетерпения, и Авардан почувствовал страстное
желание прикоснуться к ним. (Как мог он раньше чувствовать ужас от
прикосновения к ней?)

- Уже есть десять часов? - спросила Пола.

- Да, - ответил он.

- Тогда он должен ждать нас наверху, если они его не арестовали. -
Она невольно вздрогнула. - Мы поднимемся в дом, и если вы пойдете со
мной...

Она положила руку на кнопку, контролирующую двери, и неожиданно
замерла. Затем хрипло прошептала:

- Кто-то идет... Ох, быстрее...

Остальное прошло гладко. Авардан без труда вспомнил ее первоначальные
наставления. Его руки легким движением обняли ее, и он почувствовал, как
их губы встретились...

Прошло немало времени, прежде чем он заговорил.

- Должно быть, это был уличный шум.

- Нет, - прошептала она, - я не слышала никакого шума.

Он удивленно посмотрел на нее, но она не отвела глаз.

- Серьезно? Ты - само коварство.

Глаза Полы вспыхнули.

- Я хотела, чтобы ты поцеловал меня и не жалею об этом.

- Думаешь, я жалею? Поцелуй меня еще раз, только теперь потому, что
этого хочу я.

Еще одна длинная пауза, потом она отстранилась от него, поправляя
волосы и разглаживая воротник платья.

- Я думаю, сейчас нам лучше будет подняться в дом. Выключи свет. У
меня есть фонарь.

Авардан вышел за ней из машины.

- Возьми меня за руку, - сказала она. - Здесь ступеньки.

- Я люблю тебя, Пола, - прошептал он за ее спиной. Это получилось так
просто и звучало так правдиво. - Я люблю тебя, Пола, - повторил он.

- Ты почти не знаешь меня, - мягко проговорила она.

- Нет. Клянусь, я знаю тебя всю жизнь. Всю мою жизнь, Пола, два
месяца я мечтал о тебе.

- Я всего лишь землянка, сэр.

- Тогда и я буду землянином. Испытай меня.

Он остановил ее и мягко поднял ее руку, пока свет фонарика не осветил
ей лицо.

- Почему ты плачешь?

- Потому что, когда отец расскажет то, что он знает, вы поймете, что
не можете любить землянку.

- Испытай меня и в этом.

15. ПОТЕРЯННОЕ ПРЕИМУЩЕСТВО

Авардан встретился с Шектом в задней комнате на втором этаже дома,
окна которой были тщательно поляризованы до полной непроницаемости. Пола
осталась внизу, настороженно ожидая в кресле и следя за погруженной в
темноту улицей.

Сутулая фигура Шекта производила несколько иное впечатление, чем
несколько часов назад.

Лицо физика, по-прежнему изможденное и усталое, теперь, вместо
прежнего колебания, выражало почти отчаянную решимость.

- Доктор Авардан, - сказал он, и голос его был тверд, - я должен
извиниться за мое сегодняшнее поведение. Я надеюсь, что вы поймете...

- Признаюсь, что мне это не удавалось, но думаю, теперь все будет
иначе.

Шект сел за стол и кивнул на бутылку с вином. Авардан сделал
отрицательный жест.

- Если вы не возражаете, я попробую фрукты... Что это? В жизни не
видел ничего подобного.

- Это один из сортов апельсинов, - ответил Шект, - которые растут
только на Земле. Кожура легко снимается. - Он показал, и Авардан с
любопытством надкусил сочный плод.

- Это изумительно, - воскликнул он. - Земля никогда не пробовала
экспортировать их?

- Старейшие, - мрачно проговорил физик, - не особенно склонны к
торговле с внешним миром. Да и наши соседи не стремятся торговать с нами.
Это всего лишь один из аспектов наших трудностей.

Авардан неожиданно почувствовал приступ раздражения.

- Ничего не может быть глупее. Уверяю вас, иногда меня охватывает
отчаяние, когда я вижу, что может существовать в сознании людей.

Шект пожал плечами со снисходительностью человека с жизненным опытом.

- Боюсь, что это часть антиземной политики, которую разрешить
невозможно.

- Но эту проблему делает неразрешимой именно то, что никто
по-настоящему не желает ее решения, - воскликнул археолог. - Сколько
землян способствуют этому, ненавидя подряд всех жителей Галактики.
Действительно ли ваш народ стремится к равенству, взаимному уважению? Нет!
Большинство из них желает лишь, в свою очередь, занять место наверху.

- Возможно, в том, что вы сказали, немало правды, - грустно
проговорил Шект. - Этого я не отрицаю. Но это не вся правда. Дайте нам
только возможность, и новое поколение землян достигнет зрелости без
самовыделения, всем сердцем веря в единство всех людей. Ассимиляционисты с
их терпимостью и верой в возможность компромисса не раз имели сильные
позиции на Земле. Я - один из них. Или, по крайней мере, я им был. Однако
Землей сейчас правят Зелоты. Это крайние националисты, верящие в прошлое и
будущее величие Земли. Это от них должна быть защищена Империя.

Авардан нахмурился.

- Вы имеете в виду восстание, о котором говорила Пола?

- Доктор Авардан, - мрачно проговорил Шект, - нелегко убедить
кого-либо в столь нелегкой перспективе, как покорение Землей всей
Галактики, но это правда. Я не обладаю особой храбростью и ужасно хочу
жить. Поэтому вы можете представить, сколь опасным должен быть кризис,
заставивший меня пойти на предательство в то время, когда местные власти
не спускают с меня глаз.

- Что же, - сказал Авардан, - если это так серьезно, то я должен
сразу предупредить вас. Я помогу вам всем, сделаю все, что в моих силах,
но только как гражданин Империи. Я не обладаю здесь никаким официальным
статусом и на имею особого влияния ни на Совет, ни на Наместника. Я именно
тот, за кого себя выдаю, - археолог, прибывший сюда только с научными
целями. Поскольку вы готовы на все, не лучше ли вам встретиться с
Наместником? Он действительно сможет что-то предпринять.

- Именно этого я и не могу сделать, доктор Авардан. За мной поэтому и
следят, чтобы не допустить этого. Когда вы пришли сегодня утром, я подумал
даже, что, возможно, вас прислал Энус. Я считал, что он что-то
подозревает.

- Возможно, он и подозревает, этого нельзя отрицать. Если вы
пожелаете, я смогу все ему передать.

- Благодарю. Именно этого я и хочу. Используйте свои возможности,
доктор, чтобы отвести от Земли слишком суровое возмездие.

- Конечно. - Авардан чувствовал беспокойство. Он был убежден, что
имеет дело со стариком, возможно, безвредным, но явно ненормальным. Однако
единственное, что он мог, - это дослушать и попытаться успокоить его -
ради Полы.

- Из сказанного вами сегодня утром, я понял, что вы слышали о
Синапсайфере, - проговорил Шект.

- Да, действительно. Я читал вашу статью в "Физическом обозрении". Я
говорил о вашем изобретении с Наместником и премьер-министром.

- С премьер-министром?

- Да. Когда просил у него письмо, которое вы, боюсь, так и не
прочитали.

- Сожалею. Но лучше бы вы не говорили... Что вы знаете о
Синапсайфере?

- Это довольно интересная неудача. Он предназначен для улучшения
способностей к обучению. Он был до некоторой степени удачно испытан на
крысах, но оказался непригоден для людей.

- Да, из этой статьи вы большего узнать и не могли, - кивнул Шект. -
Эксперимент был представлен неудавшимся, а наиболее интересные результаты
намеренно не опубликованы.

- Хм. Несколько необычное трактование научной этики, доктор Шект.

- Согласен с вами. Но мне пятьдесят пять, а если вы знакомы с
законами Земли, то знаете, что мне осталось недолго жить.

- Шестьдесят. Да, я слышал об этом даже больше, чем мне того хотелось
бы. - И он с горечью вспомнил свое первое путешествие.

- Насколько я знаю, для выдающихся ученых делают исключения.

- Вы правы. Но это решает премьер-министр и Совет Старейших, и их
решение не изменит даже Император. Мне поставили условие: держать в
секрете все, что касается Синапсайфера в обмен на мою жизнь. - Он
беспомощно развел руками. - Мог ли я тогда знать о последствиях, о том,
как машина будет использована?

- И как же ее использовали? - достав сигареты, Авардан предложил
Шекту, но тот отказался.

- Я подхожу к этому... Одного за другим, после того, как мои
эксперименты показали безопасность использования Синапсайфера на человеке,
обработке подвергли некоторых биологов Земли. Все они остались живы,