предотвратили похищение экзальтационистами выкупа Атауальпы и тем самым
изменение истории испанского завоевания Латинской Америки. Теперь вы
спасли от них древний Тир и пленили почти всех, кто уцелел в ходе
операции, включая Меро Варагана. Отличная работа. Тем не менее задача пока
не выполнена до конца.
Гийон. - Я не могу точно сформулировать, чего я добиваюсь, даже если
заговорю на темпоральном языке.
появилось что-то пугающее.
концепция изменчивой реальности. И "интуиция", и "откровение" - оба эти
слова совершенно неадекватны. Вот я и стремлюсь... найти иной способ
постижения.
воспоминания, какие вызывает у вас опыт работы. И все. После этого вы
вольны отправляться куда угодно. Но судите сами. Может ли быть чистой
случайностью, что вы, Мэнсон Эверард, трижды участвовали в операциях
против экзальтационистов? Только однажды вы выступили с предположением,
что именно они ответственны за отклонения в истории. Тем не менее вы стали
Немезидой для Меро Варагана, который, теперь я могу это признать, держал
среднее звено Патруля в страхе. Случайно ли это? Случайно ли то
обстоятельство, что Ванда Тамберли была втянута в водоворот событий как
раз в тот момент, когда ее родственник, без ведома Ванды, уже работал в
Патруле?
действительности? Чем он занимается?
вторгаясь в вашу личную жизнь, я надеюсь получить ключ к тому, что мы -
весьма условно - называем гиперматрицей континуума. Благодаря этим данным
мы могли бы напасть на след последних экзальтационистов. Они отчаянны и
мстительны, как вы знаете. Мы обязаны выследить их.
Гийона:
исход...
проговориться о чем-то важном. Эверард, подобно гончей, возвращался назад,
пытаясь отыскать след, всматривался вперед, понимая, что нужно не в засаде
сидеть, а завершать охоту.
холодом до костей. Днем горы скрывали горизонт, заслоняя его скалами,
снегом, облаками. Мужчина, задыхаясь, брел по горному кряжу, чувствуя, как
осыпаются под сапогами камни, и изнемогая от невозможности вздохнуть
полной грудью. Горло его пересыхало все сильнее. Еще страшили пуля или
кинжал, которые с наступлением темноты могли лишить его жизни на этой
пустынной земле.
рая, как его описывала бабушка. Случилось это на третий день после того,
как он попал в засаду. Юрий шел на северо-восток, в основном вниз по
склону, хотя ему казалось, что каждый шаг уводит его вверх, придавливая
тяжестью земли. Где-то там находился лагерь. Спальный мешок дарил Гаршину
минуты отдыха, но ужас снова и снова толкал его в путь, полный не менее
страшного одиночества. Помня о скудности пайка в вещмешке, он слегка
перекусил, и царапающее нутро чувство голода чуть притупилось. Но ему
становилось все тяжелее. Воды, чтобы наполнить флягу, вокруг было
предостаточно - источники и растопленный снег - но нечем было подогреть
ее. Самовар в родительском доме казался полузабытой мечтой - колхоз,
задорные песни над полями ржи, бесконечный ковер луговых цветов, по
которому он гулял рука об руку с Еленой Борисовной. Здесь же скалы украшал
только лишайник, колючие худосочные кустики цеплялись за камни да торчали
кое-где пучки бледной травы. Единственным звуком, помимо его шагов,
дыхания и биения пульса, был ветер. Высоко в небе в потоке ветра парила
неизвестная Гаршину громадная птица. Стервятник, ждущий его смерти? Нет,
эти наверняка пируют над его товарищами...
отклонился от верного пути к своим. Неожиданно он увидел за скалой
человека.
тут же в мозгу мелькнуло: "Нет! Наш! Форма наша!" Его обдало теплой
слепящей волной. Колени подогнулись.
чистой аккуратной форме. В лучах горного солнца ослепительно сверкали
офицерские знаки различия. На спине висели ранец и скатка спального мешка.
Из оружия у него был только пистолет, но офицер шагал смело и бодро.
Совершенно очевидно, что это не солдат правительственных войск
Афганистана, одетый в форму, поставленную союзниками. Подтянутая крепкая
фигура, светлокожее лицо, скуластое, но немного скошенное к вискам,
карельские глаза.
Гаршин. - А я тут тяну армейскую лямку, выжидая конца этой несчастной
войны, чтобы вернуться домой. Если, конечно, выживу".
капитанские звездочки.
неприязненным не был, говор звучал по-московски, тот самый русский язык,
который чаще всего приходилось слышать после призыва в армию, только
сейчас на нем говорил более образованный человек.
бормотание. - Рядовой Юрий Алексеевич Гаршин!
тропе. Вдруг взрыв, автоматная пальба, и вокруг стали падать замертво
люди...
тряпичную куклу, потом грохот, дым и клубы пыли, и ты ползешь
по-пластунски, в ушах такой оглушающий шум, что ничего не слышишь, а во
рту противный привкус лекарства...
хохотал. Они меня не заметили. Я спрятался за кустом, а они были слишком
заняты, добивая штыками раненых.
приступ рвоты. Горло саднило.
Теперь глотайте, только чуть-чуть.
встать.
скажешь. У моджахедов теперь и ракетные установки, и скорострельное
оружие. Вы скрылись, когда они убрались восвояси, верно?
ваш долг и состоял в том, чтобы вернуться на базу и доложить о
случившемся. Вы не решились идти тем же путем. Слишком рискованно. Вы
карабкались вверх. Вы пребывали в состоянии оцепенения. Когда пришли в
себя, поняли, что сбились с дороги. Так?
Она темнела на фоне неба, как нечто инородное, как утес.
сжимаются в кулаки.
разрешения. Ясно?
словно знаете... о моей группе почти все.
тела остались на поле боя, их мародерски обобрали. Я не смог похоронить
погибших.
мог понять, радует это его или огорчает. Удивительно, что офицер вообще
снизошел до таких объяснений перед солдатом.
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Глуховский Дмитрий
Прозоров Александр
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия