дрожащих руках и пронзительно крича от страха, что этот дьявол сейчас
вломится внутрь. Сарис прощупал его телепатически и выяснил, что еще один
вход располагается в кормовой части - хорошо! С треском выбив дверь одной
рукой, он выстрелил, целя в угол. Бластер неудобно сидел в руке, но одного
разряда хватило.
быстро: другой аппарат мог быть поблизости. Собрав все оружие, он пролез
на место пилота, слишком маленькое для него, и начал изучать панель
управления.
Ленгли. Он не мог узнать символы над приборами и переключателями. Но,
проследив электронные цепи и гиромагнитные поля, используя логику, он
понял, как управиться с этой штукой.
переключателями. Он быстро поправил положение аппарата и завис над землей.
Скоро он был высоко в небе, стремительно пронзая темноту. На одном экране
было светящееся изображение карты с движущейся красной точкой, которая
показывала его местонахождение. Отлично.
Но он должен воспользоваться ею, чтобы найти себе безопасное место, а
потом пустую машину можно отправить в океан. Для этого было необходимо
овладеть программированием автопилота.
мог бы наблюдать и к которому мог бы возвращаться, где он мог бы
отсидеться, если судьба отвернется от него. И еще необходимо время для
принятия решений.
Ленгли, они дружили, но в нем все же было много непонятного. Эта близкая к
религии концепция завоевания всего пространства просто ради самого
пространства была чужда холатанам. Кроме того, бессмысленная погоня за
чистым, абстрактным знанием; холатане не были идеалистами, но люди
находили какое-то неясное, почти непристойное удовольствие, манипулируя
дедуктивными безличными категориями.
Расстояние гигантское, но нельзя быть уверенным ни в чем.
пещеры. Это безумный план, но надо попытаться. Надо что-то делать, надо
сыграть, натравливая одну группировку на другую. Он уже давно понял,
почему они хотят поймать или убить его.
поступать. Для этого нужно место, где можно спрятаться, и он уже знал, где
можно найти такое место. Во всяком случае, стоило попытаться. Он изучил
неподвижную карту, сопоставляя ее с той, которую видел у Ленгли, и ввел ее
в свою эйдетическую память, расшифровывая символы и учитывая изменения за
пять тысяч лет. Затем он повернул аппарат на северо-восток и расслабился в
ожидании.
удалены все следы похмелья, и обслуживающий робот прикатил завтрак на
столике и убрал посуду, когда Ленгли поел. После завтрака делать было
нечего, кроме как сидеть и размышлять. Пытаясь преодолеть депрессию,
Ленгли заказал себе книги. Раб-домоправитель показал ему как управляться с
приспособлениями в его апартаментах. Машина, щелкая, отыскала в городской
библиотеке микрофильм, сделала копию и выдала ее космонавту, который
вставил микрофильм в свой сканер.
специальные статьи и в итоге отшвырнул их. С его ограниченным знанием все
подтексты были непонятны. Он доложил Ленгли, что все написано на высоком
уровне, в сложной форме, полной намеков на классическую литературу
двухтысячелетней давности, более важных, чем тривиальное содержание.
хоть что-то сказать. Что ты накопал, Боб?
технике, пожал плечами.
Совершенно нет популяризации. Все, что я просмотрел, - руководства для
тех, кто занимается непосредственно этими разделами науки. Муть голубая с
какими-то Загановскими матрицами... Но при этом все же ощущается, что
ничего реально нового за последнюю пару тысяч лет.
уравновешены, каждый на своем месте, все идет достаточно гладко, и не
существует ничего, что выбило бы их из колеи. Может быть, на Центавре
по-другому?
это произошло. Это было удивительно трудно. Первое, на что он наткнулся, -
была ученая монография, перенасыщенная непонятной эрудицией в узкой
области. Но ничего для обычного человека, если только он еще существует.
Чем ближе Ленгли продвигался к настоящим временам, тем более понимал, что
перед ним застывшая в узкой специализации цивилизация, чье будущее как ему
показалось, лежит в прошлом.
приходилось на долю параматематической теории человека, как
индивидуальности, так и общественной единицы, что позволило перестроить
общество, сделать его стабильным, предсказуемым и логичным. Отсутствовали
работы, посвященные структуре Технона, они не думали, что подобное
устройство должно заниматься производством и распределением, они это
знали. Их наука не была совершенной, да этого и не могло быть: такие
происшествия, как революция в колониях, были совершенно не предусмотрены.
Но цивилизация была стабильной, с мощной отрицательной обратной связью;
она немедленно приспосабливалась к новым условиям.
людей, а туже затягивали ярмо - для небольшого числа ученых было
необходимо наблюдать за реализацией своих планов, и они, или их потомки (с
прекрасным человеческим рационализмом) просто использовали силу. Поэтому,
после всего, было логично, что у власти стояли наиболее сильные и
интеллигентные - обычный человек был просто неспособен манипулировать
силами, которые могли в один прекрасный день очистить планеты от живого.
Так же логично было организовано управление: избирательное воспитание,
управляемая наследственность, психологические тренировки. Возможность
производства рабов, которые были эффективны и удовлетворены, - в общем,
все совершенно логично. Обыкновенный человек не являлся объектом
приложения таких усилий, потому, что концентрация и централизация власти,
все более и более возраставшие с Индустриальной революцией, внушили ему
традицию подчинения. Если бы человеку дали свободу, он не знал бы, что с
ней делать.
тоном сказал он. - Просто последнее время у меня было много дел, но я буду
рад показать его вам завтра и ответить на все ваши вопросы, если смогу.
Мне кажется, это был бы прекрасный способ адаптации.
какой-то аристократ, то почему он все делает сам??
Блостейн. - Что-то новенькое.
что он не может добиться от нас чего-то нужного под гипнозом, или чем там
они пользуются сейчас.
- Эд, у тебя есть хоть малейшая идея по поводу того, где находится эта
выдра-переросток, и что он затеял??
запрятан микрофон, а запись всегда можно перевести.
сделок. Космонавту необходимо быть сдержанным, отрешенным, неспособным к
клевете и интригам, процветающим в метрополии.
сталкивался с ложью, то винил в этом себя и был чувствителен к мнению
других. Сейчас ему было все равно. Ведь было так легко уступить,
сотрудничать с Чантхаваар и вообще просто плыть по течению. Как узнать,
кто прав? Ведь Технон, кажется, представляет порядок, цивилизацию, закон,
да и бессмысленно противопоставлять себя двадцати миллиардам человек и
пяти тысячам лет истории.
ради принципов, в которых он не был уверен.
дальше. Это не игра с судьбой, в почти безвыходном положении. Ведь он
пришел из общества, которое возлагало на каждого человека ответственность
решать самому.
Жюль Верн
Ильин Андрей
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Шилова Юлия