Хардман превращается в кроманьонца, яванского человека или даже
синантропа? Вряд ли, конечно. Не будет ли это простой противоположностью
ламаркизма?
столов, набрал полную горсть арахиса и бросил маленькой обезьянке,
сидевшей в клетке неподалеку. - Хотя очевидно, через две или три сотни
миллионов лет homo sapiens вымрет и наша маленькая кузина останется высшей
формой жизни на планете. Однако биологический процесс развивается не
прямо. - Он извлек из кармана носовой платок и протянул его обезьянке,
которая вздрогнула и отскочила. - Если мы вернемся в джунгли, мы
превратимся в обед для кого-нибудь.
пропускала лишь узкий луч яркого солнечного света. Погруженная в жару,
лагуна была неподвижной, завесы пара вздымались над водой, как гигантские
привидения.
внешность? Как часто многим из нас казалось, что все это мы уже видели
когда-то, что мы каким-то образом помним эти болота и лагуны? Однако наше
сознание и подсознание хранят эти воспоминания избирательно, большинство
из них - это воспоминания об опасности и ужасе. Ничто не сохраняется так
долго, как страх. Где-то в глубинах организма имеются древние,
миллионолетнего возраста механизмы, которые спали на протяжении тысяч
поколений, но сохранили свои возможности нетронутыми. Классический пример
такого механизма - отношение полевой мыши к силуэту ястреба. Даже
вырезанный из бумаги силуэт ястреба, поднесенный к клетке, заставляет мышь
в панике искать спасения. А как иначе можно объяснить всеобщее, но
совершенно беспричинное отвращение к паукам, лишь один, сравнительно
редкий вид которых теперь опасен для человека? Или не менее удивительную
из-за их сравнительной редкости - ненависть к змеям и ящерицам?
пауки были смертельно опасны, когда ящеры были господствующей формой жизни
на планете.
разбудит эти механизмы в нашем сознании?
закрепленные в каждой хромосоме и в каждом гене. Каждый шаг, сделанный
нами по пути эволюции, - веха, закрепленная в органической памяти - от
энзимов, контролирующих углеродно-кислородный цикл, до сплетения нервов
спинного мозга и миллиардов клеток головного мозга - везде записаны тысячи
решений, принятых в периоды внезапных физико-химических кризисов. Как
психоанализ врачует психические травмы, перенесенные человеком в детстве,
так и мы теперь заглядываем в археопсихическое прошлое, открывая
древнейшие табу, спавшие целые эпохи. Краткий период индивидуальной жизни
не может ввести нас в заблуждение. Каждый из нас так же стар, как весь
животный мир, а наши кровеносные сосуды - притоки огромного моря всеобщей
памяти. Одиссея зародыша в утробе матери воспроизводит всеобщее
эволюционное прошлое, а его центральная нервная система - это заполненная
временная шкала, где каждый позвонок представляет собой символическую
остановку.
от головного мозга через спинной к костному, - тем дальше будем отступать
в прошлое. Например, узел между грудной клеткой и поясничным позвонком -
между Т-12 и Л-1 - есть великая переходная зона между рыбами, дышащими
жабрами, и земноводными, дышащими легкими, по времени примерно
соответствующая тому, что мы наблюдаем теперь на берегах лагуны - между
палеозойской и триасовой эрой.
спокойный неторопливый голос Бодкина, Керанс подумал, что ряд черных
дисков напоминает модель спинного мозга. Он вспомнил слабый звук барабана,
воспроизведенный проигрывателем в каюте Хардмана, и странные ощущения,
которые вызывал этот звук.
а для краткости - невроникой, или отбросить как метабиологическую
фантазия. Однако я убежден, что по мере того, как мы возвращаемся в
геофизическое прошлое Земли, мы возвращаемся назад и в подсознании,
переходя от одной геологической эпохи к другой, с ее особой флорой и
фауной, как путешественник на машине времени Уэллса. Но это не внешнее
изменение, а всеобщая переориентация личности. Если мы позволим этим
признакам подсознания овладеть нами, они безжалостно потопят нас, как
грузила. - Он выбрал один из дисков, затем с неуверенностью отложил его в
сторону. - Сегодня в эксперименте с Хардманом я пошел на риск, используя
камин для того, чтобы поднять температуру до 120 градусов, но опыт не
удался. В течение трех недель он как будто сопротивлялся своим кошмарам,
но в последние несколько дней смирился с ними и позволил им увлекать себя
в прошлое без всякого контроля со стороны сознания. Для его собственной
пользы я хотел бы, чтоб он больше бодрствовал, - для этого и нужны
будильники.
Керанс увидел, как катер по уменьшающейся дуге приближается к базе. Когда
катер причалил, Риггс некоторое время о чем-то совещался с Макреди.
Несколько раз он указывал своей дубинкой на испытательную станцию, и
Керанс был уверен, что они готовятся к буксировке станции. Однако он
оставался неподвижным. Рассуждения Бодкина и его новая психология -
невроника - дали очень ясное объяснение переменам, происходившим в его
сознании. Молчаливое признание директоратом Объединенных Наций того факта,
что в пределах нового периметра, описанного Арктическим и Антарктическим
кругами, жизнь будет продолжаться, как раньше, с прежними социальными и
семейными отношениями, было явно ошибочным, и эта ошибочность становилась
все яснее по мере того, как повышение уровня воды и температуры заставляло
сдаваться один за другим полярные редуты. Чем картографировать новые
заливы и лагуны, следовало выполнять более важную задачу - исследовать
новую психологию человечества.
пристани Риггса, - почему вы не шлете доклад в Берд, я думаю, их следует
поставить в известность? Всегда существует шанс, что...
лестнице и прекратились в каюте, усталые шаги человека слишком старого и
слишком опытного, чтобы заботиться о чем-нибудь, что прямо его не
касается.
положил его перед собой. Вокруг слышались приглушенные звуки лабораторной
жизни - бормотание обезьянок, шелест шагов.
выровнял стрелку. Он пытался понять, зачем взял компас из арсенала. Обычно
компас был укреплен на одной из моторных лодок, и его отсутствие скоро
будет обнаружено, а затем Керансу придется испытать унижение, признаваясь
в краже прибора.
стрелка неизменно останавливается на точке "Юг", и эта надпись действовала
на Керанса с волшебной силой, как опьяняющие пары из какой-то чудесной
чаши.
позже, исчез лейтенант Хардман.
семи утра. Затем он провел около часа, откинувшись на балконе в удобном
пляжном кресле и подставив свое стройное бронзовое тело лучам утреннего
солнца, заливающего темную поверхность воды. Небо над головой было ярким и
крапчатым, черная чаша лагуны по контрасту казалась необычно глубокой и
неподвижной, как огромный колодец, полный янтаря. Поросшие растениями
здания, возвышавшиеся по краям лагуны, казались необыкновенно древними,
вырвавшимися из темных глубин благодаря какой-то страшной природной
катастрофе, забальзамированными на огромные промежутки времени,
пролетевшие с момента их появления.
комнаты, Керанс прошел в спальню и надел тренировочный костюм цвета хаки,
сделав тем самым некоторую уступку приготовлениям Риггса к отъезду. Он
только вызвал бы подозрения Риггса, если бы стал прогуливаться в пляжном
ансамбле, украшенном эмблемой отеля "Риц".
отряда, Керанс чувствовал себя неспособным к каким-либо систематическим
предосторожностям. Кроме запасов горючего и пищи, которые за последние
шесть месяцев полностью зависели от щедрости полковника Риггса, он
нуждался в бесчисленном количестве различных вещей и деталей оборудования,
начиная от умывальника и кончая проводкой для электроосвещения в комнатах.
Как только база с ее складами исчезнет, он вскоре будет окружен
нарастающим количеством мелких неприятностей, и поблизости не будет
техников, готовых устранить их.
необходимых путешествий на базу и обратно, Керанс держал месячный запас
консервированных продуктов у себя в отеле. Они в основном представляли
Свержин Владимир
Браун Дэн
Лукин Евгений
Каргалов Вадим
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур