внутреннего напряжения. Ему показалось, что ей не хотелось, чтобы он
оставался в ее доме, ел и пил здесь. Она вообще не хотела, чтобы он
оставался рядом с ней. Она верила всему, что он рассказал о себе, и очень
боялась, что он действительно может уговорить ее отправиться с ним.
Она хотела, чтобы он ушел, во всяком случае, одна ее часть совершенно
определенно хотела этого. Но можно было сказать почти с
уверенностью, что существовала еще одна часть ее, которая была
заинтригована и явно хотела узнать, что может случиться, если она все-
таки покинет свой дом и уйдет с этим чужеземцем. Она была слишком
непоседливой, слишком живой, чтобы не обладать тем складом ума,
благодаря которому она всегда умудрялась попадать в различные
неприятности. Это было сейчас, и, видимо, ожидало ее и впредь.
не ел сегодня. Он был уверен, что она накормит его.
и вернулась, держа в руках два крупных батата. Затем она провела его на
кухню и предложила сесть на расстеленную оленью шкуру, видимо
учитывая то, что из всей одежды на нем была лишь одна набедренная
повязка. По-прежнему оставаясь в облике мужчины, она выпила вместе с
ним немного пальмового вина, заедая его орехами колы, и только после
этого занялась приготовлением пищи. Кроме батата, у нее оказались
овощи, копченая рыба и пальмовое масло. Она быстро извлекла огонь из
тлеющих углей в очаге, сложенном из трех больших камней, и поставила
на него глиняный котел с водой, после чего принялась чистить батат.
Порезав его на кусочки, она бросила их в кипящую воду, чтобы она
стали достаточно мягкими, как обычно привыкли делать все ее люди.
Возможно, она предпочла бы приготовить суп из овощей, масла и рыбы,
но на это понадобилось бы значительное время.
почувствуешь голод?
было знакомых ему людей, или же, если он приходил к людям, которых
знал, но они были почему-либо неприветливы с ним, то он просто
забирал у них новое, сильное и молодое тело. И никто, никакой человек,
никакая группа людей не могли остановить его перед этим. Никто не мог
помешать ему делать вообще все, что угодно.
она говорит это всерьез. - Ты воруешь, ты убиваешь. Что ты еще
делаешь?
поселить там людей, которые немного, а может быть и очень на много,
отличаются от обычных людей. Я ищу их, собираю в группы и хочу
создать из них новых сильных людей.
позволяют тебе делать это? Забирать их из родного племени, забирать из
семей?
вообще нет семьи. Необычность этих людей делает их изгнанниками, и
поэтому они с радостью отправляются вместе со мной.
кто-то из них говорит:"Мне кажется, что очень многие из твоих людей
умирают, Доро. Лучше мы останемся там, где мы живем".
комнату, где виднелись пристроенные к стене два жестких глиняных, но
тем не менее притягивающих, лежака. Он должен поспать. Не смотря на
то, что тело, которое он сейчас носил, было молодым и сильным, это
было всего лишь обычное тело. Если бы он был более осторожен в
обращении с ним, давал бы ему надлежащий отдых и пищу, не доводил
бы его до истощения, оно могло бы прослужить еще несколько недель.
Но если бы он еще раньше изнурял это тело так, как он делал это
разыскивая Энинву, то оно отслужило бы свой срок еще раньше. Он
вытянул руки прямо перед собой, опустив вниз ладони, и заметил без
всякого удивления, что они дрожали.
остановиться и взглянуть назад.
отказываются идти с тобой?
на один из лежаков, улегся на покрывавший его матрац и закрыл глаза.
Ему показалось, что он слышал, как она заходила в комнату еще до того,
как сон подступил к нему, но он не обратил на это никакого внимания.
Уже очень давно он открыл для себя, что люди становятся более
сговорчивыми, если он давал им возможность самим найти ответы на
вопросы, подобные тому, который задала она. Только лишь дурак
нуждается в прямом ответе, а эта женщина была далеко неглупой.
быстро поднялся, чувствуя страшный голод. Он сел рядом с ней, вымыл
руки водой из ширкой глиняной чашки, которую она подала ему, а
потом прямо пальцами подхватил со своей тарелки кусок разваренного
батата и опустил его в общий котел с наперченным супом. Еда была
очень вкусной и питательной, и по этому некоторое время он был
поглощен только ей, не обращая никакого внимания на Энинву, которая,
как он все-таки успел заметить, тоже ела и не была склонна к каким-либо
разговорам. У него возникли очень давние воспоминания, оставшиеся
еще с тех пор, когда он какое-то время жил среди ее народа, о том, что
между омовеньем рук и принятием пищи была еще короткая религиозная
церемония. Она заключалась в том, что пища и пальмовое вино
обязательно подносились богам. Он спросил ее об этом, когда его
собственный голод был уже почти утален.
тоже помогаю себе сама.
трудной задачей может оказаться попытка хотя бы частично приручить
женщину из буйного дикого племени, которая вот уже более трехсот лет
в одиночку борется за жизнь. Нелегко заставить ее последовать за ним. У
нее, однако, есть сыновья, о которых она заботится, и вот здесь может
быть скрыта ее уязвимость. Но вполне возможно, что она же заставит его
глубоко пожалеть о том, что он увел ее с собой, особенно потому, что
она слишком склонна к убийству, если он проявит хоть какую-то
мягкость.
Для них мои слова - это голос бога. Но для себя...За всю свою жизнь я
убедилась, что люди должны иметь своих собственных богов и должны
сами устраивать свое счастье. А несчастье может случиться независимо
ни от чего.
уже привыкла здесь, Доро. У меня уже было десять мужей, каждый из
которых указывал мне, что я должна делать. Почему я должна
соглашаться, чтобы ты стал моим одиннадцатым? Потому что ты
убьешь меня, если я откажусь? Вот так мужчины на твоей земле
добывают себе жен, угрожая им убийством? Хорошо, допустим, что ты
не убьешь меня. Возможно, что мы договоримся!
что она почти автоматически предположила, что он хочет забрать ее
себе в жены. Действительно, это было с ее стороны самое естественное
предположение, и возможно, правильное. Он задавал себе вопрос о том,
с кем бы из его людей ее можно было бы спарить в первую очередь, но
сейчас он понял, что он должен взять ее себе, по крайней мере, на время.
Он частенько удерживал около себя наиболее сильных из своих людей,
иногда несколько месяцев, а иногда и год. Если это были дети, то они
учились почитать его как отца, если это были мужчины, то они учились
почитать его как хозяина, а если это бли женщины, то они предпочитали
принимать его скорее как любовника или мужа. Энинву была самой
красивой из всех женщин, которых ему доводилось видеть. Он был
настроен затащить ее в постель уже сегодняшней ночью, и проделать так
еще много-много раз, пока он не переправит ее в деревню, где он держал
своих породистых людей и которую он создал в колонии Нью-Йорк,
находящейся под британским протекторатом. Но почему на этом все
должно закончиться? Эта женщина была такой редкой находкой.
Заговорил он очень мягко и осторожно.
если бы смогла?
игнорировал ее мужской облик. Его глаза вели разговор с женщиной,
скрытой под мужской внешностью, или он по крайней мере надеялся,
что так и было. Было еще более приятно забрать ее с собой, потому что
она скорее предпочла бы это из-за охватившего ее страха.
Именно этого он и добивался.
Прозоров Александр
Адамов Григорий
Андреев Николай
Круз Андрей
Афанасьев Роман
Пехов Алексей