опасного уровня, ночью же, когда обычное падение температуры воздуха
приводило к естественному повышению содержания радона, - это явление было
характерно для всех подобных Земле планет - дышать было опасно.
атомными бомбами и забрасывалась канистрами с радиоактивной пылью.
Противостояние планет наблюдалось только раз в двенадцать лет, иначе к
настоящему времени даже подземная жизнь стала бы невозможной.
ребята умеют воевать. Если они оказывают такое сопротивление полиции,
вас-то они вообще должны были бы размазать по поверхности.
колокольне, щурясь от яркого солнца, попытался улыбнуться. - Нам известны
все их уловки. Уверяю вас, они - прекрасные стратеги, но в некоторых
отношениях совершенно лишены воображения. И это, я думаю, вполне
закономерно: инициатива у них не поощряется. - Он беспокойно пошевелился.
- Вы собираетесь оставить город здесь, на открытом месте? И ночью тоже?
кроме того, наверное знают, что полиция нас не любит, и вряд ли сочтут нас
своими врагами. Что касается воздуха, то мы будем поддерживать поле,
образуемое спиндиззи, на уровне двух процентов от максимума. Никто его не
заметит, но этого достаточно, чтобы противодействовать проникновению
воздуха планеты в город.
не сомневаюсь, что вам хорошо известны собственные возможности. Должен
признаться, мэр Амальфи, что ваш город для нас полная загадка. Как он
живет? Почему полиция против вас? Вы что, ссыльные?
полиция против именно нас. Просто мы находимся в самом низу социальной
лестницы. Мы - рабочие-мигранты, межзвездные бродяги и кочевники. Полиция
обязана защищать нас точно так же, как и всех остальных граждан. Однако,
мобильность делает нас в их глазах потенциальными преступниками, потому-то
они и наблюдают за нами.
печальная фраза, которую Амальфи начал воспринимать как лозунг Утопии.
И все-таки мне не понятно, каким образом вы протянули так долго. Неужели
они ни разу не нападали на вас?
- Но вы же видите, как мы живем. Каждый раз мы либо отбивались от них,
либо, в крайнем случае, прятались так, что нас невозможно было найти. Да и
сами хрунтане довели нашу планету до такого состояния, что жить здесь
практически невозможно. Многие десанты стали жертвой последствий их
собственных бомбардировок.
науку, только у нас она развивается в другом направлении. Если сочетать ее
с искусной хитростью, она может стать грозным оружием. До сих пор с
помощью фиктивных объектов, создания искусственных погодных условий и
областей мнимой радиоактивности нам удавалось вынудить хрунтан разбивать
свои лагеря в тех местах, которые выбрали мы сами. Это что-то вроде
шахмат: игрок заставляет противника занять такую позицию, в которой сам в
полной безопасности, и с минимальными усилиями может победить его.
добавил:
нет. Они защищают систему, которая аскетична по своей природе, которая
очень мало может предложить отдельному человеку, даже в случае своего
торжества. Утопия же защищает такую систему, которая дает каждому из нас
неоценимую награду - саму свободу. Именно в этом и состоит различие между
нами. У нас гораздо больше стимулов сражаться.
все же это давняя проблема. Никто не свободен полностью. Наш город по
существу республиканский, хотя на первый взгляд такое утверждение может
показаться странным. В некотором смысле нас даже можно назвать
последователями Гамильтона. Но мы не свободны и никогда не сможем
освободиться от тех требований, которые предъявляет к нам то окружение, в
котором мы находимся. Что же касается будто бы увеличения эффективности
ведения боевых действий, то я в этом сильно сомневаюсь. Ваш народ никак
нельзя назвать свободным. С политической точки зрения экономика военного
времени имеет тенденцию переходить в диктатуру. Именно это и погубило
Западную цивилизацию на Земле. Ваш народ сражается сегодня за тот кусок
мяса, который будет иметь завтра. Но и хрунтане делают то же самое.
Различие между вами существует лишь как некая потенциальная перспектива,
но что же это за различие, если сегодня между вами фактически нет разницы.
Думаю, теперь я понимаю, почему вы не можете понять этот аспект нашей
истории. У вас нет никаких привязанностей, никакой веры. Ну что ж,
придется вам извинить нас. Мы не можем себе позволить придерживаться
строгой логики.
Амальфи с печальной улыбкой провожал его взглядом. Молодой человек казался
ему персонажем исторической пьесы. Хотя даже самого странного героя
театральной постановки все-таки можно понять. Но Сэвэдж имел несчастье
быть совершенно реальным.
Прошло уже несколько часов с тех пор, как под прикрытием остроумного, но
явно надуманного предлога он удалился куда-то с посланницей Утопии.
Амальфи любил работать в одиночестве, но ведь существует и срочная работа,
связанная с управлением городским хозяйством, которую мэр просто не может
выполнять эффективно. Кроме того, Хэзлтон мог поставить город в невыгодное
положение. Амальфи прошел в свой кабинет и связался с Коммуникационным
центром.
проблем жизни города, из-за которых, собственно, город и поднялся в
воздух. Его волновало отсутствие официального рабочего контракта с
Утопией, что противоречило правилам. Если Утопия повернется к ним спиной -
а планеты, менталитет которых определялся устаревшими идеалами, поступали
так довольно часто, - то воздействовать на нее на основе законов Земли
будет делом совершенно бесполезным. Люди, жизнь которых подчинена какой-то
высокой цели, быстро находили оправдание ее достижения любыми средствами.
И город, являвшийся ничем иным, как средством, конкретным и видимым, давно
уже научился сторониться коротких путей.
"короткий путь". Амальфи оставалось только надеяться, что и сам Хэзлтон, и
город уцелеют.
Хэзлтона сложа руки. Амальфи был немного удивлен тем, как быстро она
сумела перегруппировать и укрепить свои силы. Несомненно, ее
материально-техническое снабжение стало значительно эффективнее с тех пор,
как жители города имели с ней дело в последний раз. В небе сверкали искры:
корабли полиции один за другим отправлялись к планете Хрунтан.
несколько месяцев на Утопии для пополнения запасов продовольствия, прежде
чем, в соответствии с планом Хэзлтона, они направятся на планету Хрунтан.
Становилось ясно, что к этому времени хрунтанский мир будет находиться в
полной блокаде.
сопротивление, оказываемое спиндиззи воздействию атмосферы Утопии,
превратилось в сплошную непроницаемую стену. Спиндиззи завыли, переходя на
максимальный режим, который могли выдерживать, не нарушая гравитационного
поля между Городом и Утопией. По периметру этого еще недавно невидимого
поля редкие вспышки поляризации перешли в сплошное свечение. Силовое поле
делалось все сильнее, внутри него становилось темно: лишь невидимые для
человеческого глаза лучи могли проникнуть сквозь него. Для наблюдателей
Утопии город вдруг окрасился в темно-красный цвет и стал пугающе
неразличимым.
внимания. Пульт управления полетом в его кабинете - уменьшенный в размерах
аналог главного пульта, расположенного в башне управления, - светился от
беспрерывно поступающих сигналов тревоги; все динамики одновременно
требовали объяснений.
полно сланцев, пригодных для получения технического масла...
сведений...
летающий...
планеты Хрунта, становились все ярче. Скоро захват этой планеты станет
свершившимся фактом.
кипятите? У вас осталось девяносто секунд, чтобы вывести двигатель на
предстартовый уровень!
Буджолд Лоис
Скальци Джон
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Андреев Николай
Шилова Юлия