могли создавать тварей крупных и тяжелых, вроде верблюда, но не утонченных
и нежных; раввин Элиезер отрицал, что они способны создавать что-либо
меньшее по размеру, чем зерно овса. Человек, созданный путем комбинации
букв, был назван "Голем": само это слово буквально означает аморфную,
безжизненную материю.
Комбинируя буквы непроизносимых имен Бога, Рава сумел создать человека и
послать его к Раву Зера. Тот заговорил с Големом, и так как тот не
отвечал, раввин приказал:
создавать тут же трехлетнего бычка, которого они и съедали на ужин" [Нечто
похожее читаем у Шопенгауэра: "На странице 325 первого тома своей
"Zauberbibliothek" ("Библиотеки волшебства") Хорст излагает учение
английской визионерки Джейн Лид следующим образом: Обладающий магической
силой способен по своей воле направлять и обновлять царство минеральное,
царство растительное и царство животное; посему довольно было бы
нескольким волшебникам сговориться для того, чтобы все Сотворенное перешло
в состояние райского блаженства" ("О воле и природе", VII).]
пятой главе своего фантасмагорического романа "Голем" (1915) он пишет:
каббалы, некий раввин [Иегуда Лев бен Безалель] создал искусственного
человека - так называемого Голема, - дабы тот звонил в колокола в синагоге
и выполнял тяжелые работы. Однако то не был человек, как все остальные, в
нем едва теплилась глухая, растительная жизнь. Да и та - лишь днем, и
поддерживало ее влияние магических слов на записке, которую ему засовывали
за зубы и которая притягивала из вселенной свободные звездные токи.
Однажды перед вечерней молитвой раввин забыл вытащить записку изо рта
Голема; тот впал в неистовство и побежал по темным улицам, убивая всех,
кто попадался на его пути. В конце концов раввин его догнал и порвал
оживляющую его записку. Голем рухнул наземь. От него осталась лишь жалкая
глиняная фигурка, которую теперь показывают в пражской синагоге".
Детали этой процедуры занимают двадцать три столбца в томе ин-фолио и
требуют знания "алфавита 221 ворот", который надо повторять над каждым
органом Голема. На лбу у него надо начертать слово "Эмет", означающее
"истина". Чтобы уничтожить глиняного человека, достаточно стереть первую
букву, останется слово "мет", означающее "мертв".
постоянной войне с Аримаспами; почти столь же неопределенно говорит о них
Плиний, упоминая о длинных ушах и изогнутом клюве этих "легендарных птиц"
(X, 70). Пожалуй, самое подробное описание найдем у предполагаемого сэра
Джона Мандевиля в главе 85 его знаменитых "Путешествий":
злобный и коварный народ, и в том краю есть деревья, дающие шерсть, как
если бы они были овцами, и из нее делают ткани. Есть в этом краю "ипотаны"
(гиппопотамы), которые живут то на суше, то в воде, они наполовину люди,
наполовину лошади и питаются только человечиной, когда удается ее
раздобыть. Еще водится в том краю множество грифов, больше, чем в других
местах; одни говорят, что у них перед туловища орлиный, а зад львиный, и
это верно, они и впрямь так устроены; однако туловище грифа больше восьми
львов, вместе взятых, и он сильнее сотни орлов. Гриф, разумеется, может
поднять и унести в свое гнездо лошадь с всадником или пару волов, когда их
в одной упряжи выводят в поле, так как когти на его лапах огромные, с
туловище вола, из когтей этих изготовляют чаши для питья, а из его ребер -
луки".
рассказы о птице "рок" и сперва думал, что речь идет о ucello grifone, о
птице грифе ("Milione", CLXVIII) [прозвание Марко Поло, когда он достиг
богатства, было Messer Milione]. В средние века символика грифа
противоречива. В одном итальянском бестиарии сказано, что он означает
демона; обычно же он - эмблема Христа, так и трактует его Исидор
Севильский в своих "Этимологиях": "Христос есть лев, ибо он царит и
обладает могуществом; он орел, ибо после воскресения возносится на небо".
запряженная грифом; орлиная его часть золотая, львиная - белая с алым,
дабы, согласно комментаторам, обозначить человеческую природу Христа
[Стихи эти напоминают описание Жениха в "Песне Песней" (5:10-II):
"Возлюбленный мой бел и румян... голова его - чистое золото"]. (Белое,
смешанное с красным, дает цвет плоти.)
одновременно священнослужитель и царь. Дидро в своей "Христианской
иконографии" пишет: "Папа, как понтифик или орел, возносится к престолу
Господа, дабы получать его приказания, и, как лев или царь, шествует по
земле могущественно и властно".
ангелов, "и у каждого четыре лица, и у каждого из них четыре крыла", и
"подобие лиц их - лице человека и лице льва с правой стороны... а с левой
стороны лице тельца у всех четырех и лице орла у всех четырех". Они шли,
куда их вел дух, "каждое в ту сторону, которая пред лицом его", или его
четырех лиц, возможно чудесным образом разрастаясь в четырех направлениях.
Четыре колеса, у которых ободья "высоки и страшны", шли за ангелами и
"вокруг полны были глаз".
которого, в главе IV, мы читаем:
престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и
сзади. И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно
тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное
подобно орлу летящему. И каждое из четырех животных имело по шести крыл
вокруг, а внутри они исполнены очей; и ни днем, ни ночью не имеют покоя,
взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и
грядет".
зовутся Ганиэль, Кафзиэль, Азриэль и Аниэль и что глядят они на Восток, на
Север, на Юг и на Запад.
только нет в Аду! Из приведенного пассажа "Апокалипсиса" Честертон
почерпнул свою блестящую метафору ночи: "чудовище, состоящее из глаз".
Четвероликие ангелы "Книги Иезекииля" названы "гайот" ("живые существа");
в "Сефер Ецира" они - десять чисел, которые вместе с двадцатью буквами
алфавита послужили для сотворения нашего мира; согласно "Зогару", ангелы
эти спустились с горних высот, увенчанные буквами.
Матфею достался ангел, иногда в виде бородатого мужчины; Марку - лев; Луке
- бык; Иоанну - орел. Святой Иероним в своем комментарии к Иезекиилю
попытался разумно обосновать эти атрибуты. Он говорит, что Матфею был дан
ангел (человек), ибо он представил человеческую природу Спасителя; Марку -
лев, ибо он объявил о царском достоинстве Христа; Луке - бык, эмблема
жертвенности, ибо он показал священническую сущность Христа; Иоанну же
орел - за возвышенный полет его веры.
источник этих эмблем в четырех знаках зодиака, отстоящих один от другого
на девяносто градусов. Что до льва и быка, тут нет никаких трудностей;
ангел отождествляется с Водолеем, у которого облик человека, а Иоаннов
орел - со Скорпионом, но это отвергают, так как Скорпион считается
предвестником зла. Никола де Вор в своем "Астрологическом словаре" также
выдвигает эту гипотезу, замечая, что четыре эти фигуры сочетаются в
сфинксе, у которого может быть человеческая голова, туловище быка, когти и
хвост льва и крылья орла.
попытке скрестить коня и грифа. Четырьмя столетиями позже его комментатор
Сервий утверждает, что грифы - это животные, у которых передняя часть
туловища орлиная, а задняя - львиная. Чтобы подкрепить свое утверждение,
он прибавляет, что они ненавидят лошадей... Со временем выражение
"jungentum iam grypes equis" ["скрещивать грифа с лошадьми" (лат.)] стало
поговоркой; в начале XVI века Лудовико Ариосто вспомнил его и придумал
гиппогрифа. В грифе древних сожительствуют орел и лев; в Ариостовом
гиппогрифе - лошадь и гриф, это чудовище, или вымысел, второй степени.
Пьетро Микелли замечает, что гиппогриф более гармоничное созданье, чем
крылатая лошадь.
предназначенное для некой фантастической зоологии:
Шилова Юлия
Куликов Роман
Доставалов Александр
Соломатина Татьяна
Андреев Николай
Шилова Юлия