новые стены кроваво-красный свет. Дэнни поднял руку над головой и смотрел
как длинная тень с вытянутых пальцев чуть не коснулась подножия стены.
берегу лежал старый Багдад. В неподвижном, душном воздухе разносился
высокий пронзительный вой муэдзина зовущего на вечернюю молитву -
усиленный резким звучанием громкоговорителя:
всемогущ. Нет бога кроме Аллаха...
разноцветными черепичными крышами и куполами старого города. В отеле Дэнни
ждали душ, свежее белье и - самое лучшее - пара бутылок ледяного пива.
переполненный народом, потный, чудесный базар бывший центром жизни Багдада
задолго до самого Гаруна аль Рашида. Он был опасным местом для
посторонних, там легко можно было потеряться, а еще легче потерять свой
бумажник. Но Дэнни проходил через него много раз и все знали что он редко
носил в кармане больше нескольких филей.
над улицами не повисли крыши из камня или цветного стекла, от дневного
солнца и жары защищал драный брезент. Но грязные улицы воняли мочой и
скотским навозом.
Лавочники ели там, где сидели или поднимались ненадолго наверх где их
кормили невидимые жены. Дэнни шел по узкой, извилистой улице чеканщиков,
бессознательно шагая в такт с вечным стуком молотков выбивающих свой
оглушительный ритм. Каждая лавка выставляла свой товар на улице. На этих
выставках господствовали огромные мелкие кофейники примерно одиннадцать с
половиной литровые гум-гумы.
каждой стены, старые и молодые сидели в грязи и их негромкие, гундосые
мольбы дать милостыню во имя Аллаха, звучали словно плохого качества
магнитофонная запись.
обычных шаек детей нигде не видно. Обыкновенно они кишели возле каждого
иностранца по теории что все иностранцы богатые. Они клянчили сигареты или
монеты, предлагали быть тебе гидом, телохранителем, сводной шлюхой. Теперь
их недоставало.
ферм отсутствовала одна опорная балка. Ты может и не заметишь с первого
взгляда этого несоответствия, но знаешь что тут что-то не так.
располагалась неизбежная чайхана, одна из тех куда любил заходить Дэнни.
Поэтому он вытащил шаткий стул и сел за один из уличных столиков.
фигурой женщины, то та хорошо скрывалась под развевающимися складками ее
дишдаша. Но лицо ее было не прикрытым чадрой и прекрасным в тот страстный
мимолетный миг между детством и зрелостью.
пронзительные звучания единственной деревянной флейты на которой играл еще
более юный подросток, сидевший скрестив ноги у стены чайханы. На другой
стороне улицы стояли и смотрели полдюжины людей. За уличными столиками не
сидело никого кроме Дэнни.
косматой бородой. - Что мне подать вам сегодня?
английском, так как от его арабского у любого утонченного человека болели
уши.
Аллах в мудрости своей запретил цивилизованным людям пьянствовать.
страны, где холод заставляет людей пить спиртное.
последователям ислама пить плоды винограда?
морщинистое лицо не показывало никаких признаков чувств.
варвар - или даже цивилизованный человек - свободно отведать его?
чая и гнили от сахара.
последовал взглядом за чайханщиком. Он увидел что из плотно занавешенного
окна чайханы выглядывают несколько мужчин. У него возникло ощущение что
они смотрят скорее на него чем на девушку.
покрылось бисеринками пота. Но никто не бросил ни одной монеты. Никто из
смотревших даже не улыбнулся.
открытая бутылка пива и длинный стакан в каком он обычно подавал стакан
чая.
бутылку и стакан на столик Дэнни.
никогда не держали пиво. По крайней мере прежде.
налил пива и попробовал его. Восточноевропейское варево, неохлажденное.
на колени в типичной просительной позе нищенки. Арабы с другой стороны
просто двинулись своей дорогой, не обращая на нее внимания. Она посмотрела
на флейтиста. Вероятно ее младший брат, подумал Дэнни с печальным
взглядом. И медленно поднявшись на ноги откинула со лба вспотевший завиток
волос.
случай если она не понимала по-английски.
выглядя настороженной, почти испуганной.
она не боялась его.
она чистой. Огромные темные глаза, длинные ресницы, сочные чувственные
губы. Но все залеплено уличной грязью.
почувствовал прогорклый запах ее тела. Ее младший брат оставался сидеть на
земле в нескольких шагах от них.
сладостей. Но глаза ее постоянно перескакивали с лица Дэнни на лицо брата
и обратно.
карман брюк.
за это еще что-нибудь.
Это принесет несчастье.
убеждения себя самой, подумал Дэнни, чем кого-нибудь другого. Он увидел
что ее тонкая рука с потрескавшимися и почерневшими ногтями медленно
ползет к лежащей на столе мятой банкноте, почти так словно рука обладала
собственной волей.
сердец она разобьет этими черными-пречерными глазами, подумал Дэнни.
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Махров Алексей
Флинт Эрик
Семенова Мария
Прозоров Александр