Чтение 51–й страницы книги ~Дорогой пародокса~

превратился в пронизывающий ветер, дувший нам в лицо. Идти было трудно.
Огромные массы камней возникали все время на нашем пути, и нам приходилось
время от времени огибать глубокие провалы.

Мне это все переставало нравиться. Я был не в самой лучшей форме и
начинал уставать - хотя, что странно, - не так уставать, как должен был
бы. Мне стало совсем уж зябко и неуютно, подумал я.

- Куда, черт возьми, мы идем? - спросил я.

- Как я уже сказала, Джейк, это твой театр, - ответила Сьюзен. - Если
тебе не нравится метафора, измени ее.

- Это, значит, метафора?

- Обычная метафора. Преодоление высот, вперед и вверх, все выше, и
выше, и выше... все такое. Измени ее. Найди новый способ, чтобы попасть
туда, куда ты хочешь попасть.

- Куда... - начал я, потом остановился и оглянулся кругом. Казалось,
везде земля встала дыбом непреодолимой стеной, затерявшись в тумане. Что
мне делать? Спуститься вниз?

Поэтому я пошел вверх, ведя Сьюзен за руку. Шон шел сзади. Мы
поплелись вверх по склону и вошли в почти непроницаемый туман. Влажные
облака окутали нас, скалы мокро блестели под ногами. Мне было даже уютно,
если не считать того, что я немного замерз. Казалось, Сьюзен не обращает
внимания на холод. Мы вырвались из тумана, и земля неожиданно перешла в
ровную поверхность под ногами. Мы вышли на широкое ровное плато, на
котором только кое-где были разбросаны темные скальные монолиты. Я
посмотрел в небо и увидел светлеющее небо, на котором были потеки серого и
серебристого, солнце начинало просвечивать сквозь облака. Падал тоненький,
слабый ледяной дождь, он освежал мне лицо. Облака кружились и
переливались, словно в воду вливали молоко.

- А теперь что? - спросил я, останавливаясь.

- Мне кажется, что ты хотел бы сделать тут погоду потеплее, -
предложила Сьюзен.

- Точно.

Облака раскололись, и золотое солнце полилось на землю, словно сквозь
церковный витраж.

- Религиозный символизм? - прокомментировал я.

- Может быть.

- Красиво, - ответил Шон.

Действительно, потеплело, и даже очень быстро, но перед нами
по-прежнему простиралось высокое, овеянное всеми ветрами плато, и я поднял
воротник от ветра, который нес на нас песок из разрушенного города далеко
на равнине, разрушенные башни, искрошившиеся стены, песок заносит упавший
шар с купола. Справа от нас еще одни руины спрятались в каньоне, там были
каменные жилища, сжавшиеся под навесом скалы.

- Это место наверняка где-то существует, - сказал я.

- Так и есть, - ответила Сьюзен. - Все на свете где-то находится.

- Потрясающее философское озарение.

- Спасибо.

Вдалеке были холмы, и мы добрались до них в поразительно короткое
время. Иссохшие, бесплодные земли оставались за нашей спиной, когда мы шли
по извилистой тропинке вверх, через кусты и порыжелую траву.

- Калифорния, - сказал я.

- А?

- Мне это напомнило Южную Калифорнию.

- Я там никогда не была. Когда-нибудь поеду.

- Около 1960 года это было прелестное место. Если не считать смога. Я
слышал, что это было самое чистое и красивое место между 1919 и 1940
годами.

- Тогда обязательно поеду, - сказала Сьюзен.

Мы дошли до края холма. Тропинка спускается по склону и оказывается в
совсем других местах. Небо меняется и переходит в ночь, присыпанную
звездами, справа от нас низко висит полумесяц, еще одно лунообразное тело
с крохотный диск мчится по своей орбите. В зените - река звезд... странные
силуэты на небе, какие-то тени, причудливые формы... Во мне совсем нет
страха, просто решимость. Я ищу конкретное, особенное место. Я не знаю,
как оно выглядит, не знаю, где оно. Метеоритный дождь, в ночь падают яркие
стрелы зеленого огня, они исчезают почти тотчас же, как появляются. С неба
спускаются огненные нити, над головой кружатся галактики справа, на
горизонте, зодиакальный свет. Поднимается ночной ветер, текут звездные
реки.

- Очень красиво, - комментирует Сьюзен.

- Спасибо, - говорю я, понимая, что она хочет просто сказать мне
комплимент. Сам не знаю, почему я его принимаю.

Фиолетовое солнце встает и прогоняет прочь ночное великолепие. Справа
от нас еще один город, группа хрустальных куполов на огромной пустой
равнине. Этот мир еще на миг остается с нами, потом превращается в закат у
моря, белые барашки волн ударяются о фарфорово-белый пляж. Под ногами у
нас хрустят ракушки, пока мы идем по пляжу. Небо переливается серо-черными
облаками. В этом мире нет цвета - если это действительно мир, а не
какая-нибудь иллюзия, придуманная Примом или еще каким-нибудь обманщиком.
Тут нет жизни. Небо мутно-серое, а местами переходит в угольно-черный
цвет, а ракушки под ногами серые, белые, угольно-черные. Песчаные дюны
справа усеяны стеблями засохшей травы. Низкие холмы на горизонте.

- Отличное место для курорта, - говорю я.

Сьюзен кивает.

- Еще бы! - иронически соглашается она.

Шон говорит:

- Что-то мне это место не нравится, Джейк.

Я отвечаю:

- И мне тоже.

Что делать? Мы переходим из этого места в какое-то другое за один
шаг. Мне даже не приходит в голову спросить, как это мы сделали такую
штуку.

Тут опять ночь. Освещенный луной некрополь, разрушенный храм, гора
строительного мусора и щебенки, расколотые колонны, полузасыпанная
площадь. Мы идем под лунным светом чужой планеты. Снова звезды, над
головой газовое облако. Где мы? Вопрос не высказывается вслух.

Я останавливаюсь и смотрю на пожранный временем город вокруг нас.

- Снова мотив разрушенного города, - замечаю я.

- Время, - говорит Сьюзен.

- Угу. Большими кусками.

Из тьмы несутся слабые голоса: призраки. Тень падает на дорожку,
отразившись от луны-облатки, от сожженного молнией дерева. Тенью похожа на
сумасшедшего танцора. Храм стоит на холме впереди, его разрушенные купола
больше не хранят статую высокого инопланетного божества. В подземелье
где-то падает пылинка, а небеса содрогаются.

- Мне страшновато, - говорю я. - Пошли отсюда.

Вот сюда, говорит Сьюзен, и я иду за ней туда, куда она скажет. Это
на самом деле даже не направление, не земное место, а просто состояние
души. Это успокоительная тень чувства, комбинация умиротворенного
созерцания и ностальгии. Это даже больше, чем состояние души - это почти
запах. Я говорю Сьюзен, что я хотел бы что-нибудь увидеть или
почувствовать на запах... если она может для меня это сделать, то пусть
поможет мне. Конечно, помогу, говорит она... и мы оказываемся в ином мире,
тут болотисто и влажно, поэтому я отмахиваюсь от него и попадаю в другой,
и третий, и четвертый, потом в пятый. Мы задерживаемся в этом очередном
мире, потому что он немного похож на то место, которое я ищу, немного,
несильно, потому что тут слишком тепло, поэтому я снижаю температуру
примерно градусов на пять, меняю цвет неба на голубой - мне нравятся
голубые небеса - и траву делаю чуть тусклее, не такого сумасшедшего,
лихорадочного зеленого цвета, и деревья пусть будут чуть выше, а листьев у
них - побольше, а кора пусть будет живее, не похожей на разъеденную раком
кожу. Теперь я смотрю на очень приятную планету, под добрым солнцем, это
очень хорошее место для старинного, почвенного разведения растительности,
которое мне нравится больше всего. Люблю пахать и сеять. Поверхность
плавно то расстилается равниной, то становится чуть холмистой - она не
похожа на плоское блюдце, и торнадо тут не разгуляется. Вдалеке горы.
Очень хорошо, если хотите время от времени поменять климат, и не придется
далеко ехать. А вот под буками небольшой прекрасный деревенский домик, а
тут амбар, и сараи, и курятник, и рига, и сусеки, и хлев, и прочие
постройки и причиндалы. Все, что может понадобиться.

- Тебе нравится это место? - спрашивает Сьюзен.

- Да, - отвечаю я. - Да, очень.

И так оно и есть на самом деле, хотя оно не совсем похоже на нашу
ферму на Вишну (потому что та планета совсем не такая благостная, как
эта), но в ней соединились все составляющие, которые нужны мне для
ощущения полноты жизни, мира и покоя: пространство, зелень, такая
спокойная и мирная, и много, много пространства. Облака белые и пушистые,
а тот, кто нарисовал их на небе, сперва сделал под них подкладку из
настоящего, голубого, земного неба. Это было очень просто, очень похоже на
Землю. Может быть, нам, людям, именно там и надо жить.

- Прелестная маленькая фермочка, - сказала одобрительно Сьюзен.

Шон схватил горсть черной земли и понюхал:

- Плодородная, да еще какая!

- Отлично, вот я и нашел то, что мне надо, - сказал я. - Что я нашел?
Что я должен делать?

Но я знал ответ. Однако Сьюзен мне его подсказала.

- Твое тело может оставаться здесь, пока остальные части тебя могут
блуждать, где тебе захочется. Неважно, что ты делаешь и где ты находишься,
у тебя всегда будет ощущение того, что ты дома. Вот как сейчас: я все еще
сижу в своем саду возле коттеджа у пруда, даже пусть я вместе с тобой тут.

- В этом есть смысл.