руках. Затем появились дрова, таган, а вскоре и занялся огонь, вполне
достаточный, чтобы хоть как-то обогреть Петра и получить хоть чашку
горячего чая. Тем временем, он дал Петру глоток водки, но руки, до которых
он дотронулся при этом, оставались по-прежнему ледяными.
которую он едва ли не вливал Петру в рот.
удерживать сползающие одеяла. Неожиданно его бросило в дрожь, он согнулся
чуть ли не вдвое, и было ясно, что сейчас он не имеет никакого желания
говорить о произошедшем.
упаси Господь, если с ним случилась беда! Скажи мне! Скажи мне все, что ты
знаешь! Она сказала, где он?
его...
Саша вздул огонь посильнее, насколько позволяла печь и как могла выдержать
палуба. Сейчас все его внимание было направлено на то, чтобы отогреть
Петра, и он суетился так, что вскоре сам почувствовал головокружение,
когда в очередной раз бегал в кладовку за медом, чтобы присоединить его к
чашке горячего чая, который только что заварил для него.
казалось, что из того, что он сделал, именно это помогало Петру больше
всего.
так и не знаю, почему мы остались живы этим утром. - Он потрогал свой
затылок и скорчил гримасу. - Вот напасть на мою голову, нельзя
дотронуться. Я, должно быть, шел...
от меня было очень мало проку.
что понял, что совсем не он произнес эти слова. - Она больше не пугала,
она не чувствовала... гнева, она была очень обеспокоена. Она была не в
себе. Боже мой, я не знаю... это было похоже на то как уже было раньше:
она хотела вернуться и не могла. Я не могу сказать почему, и не смотри на
меня такими глазами!
вести разговор о понятиях, затрагивающих область чувства. Петр всегда
хотел потрогать все руками, прежде чем поверить во что-то.
меня.
же происходит...
хоть что-нибудь, потому что Петр, попав в беду, тем не менее отдавал себе
полный отчет о происходящем, и, разумеется, хотя бы частично должен был
знать, что именно произошло с ним, в чем и заключалась самая ужасная часть
происходящего.
сейчас приготовлю тебе еще чаю, а ты отдыхай. Может быть, тем временем,
объявится Ууламетс. - Но он всем сердцем чувствовал, что Ууламетс не
придет, что они остались теперь одни в этой лодке, а ветер, такой, как
поднялся сегодня утром, будет все время прибивать лодку к берегу, не давая
никакой надежды отчалить, прямо в противовес всем его желаниям, но если
ветер даже и переменится, то он очень сомневался, что ему удастся провести
лодку по реке, потому что что-то гораздо более сильное, если говорить о
колдовстве, чем водяной, имело совершенно другие намерения.
мгновенно потерял аппетит, когда они почистили и приготовили ее.
внимательно вглядывался в лес, просто смотрел туда, пропадая где-то в
собственных мыслях, а возможно и где-то еще.
постоянно поднималась на волне и терлась о свисающие с берега ветки. Саша
взглянул на оставшиеся припасы и не мог приложить ума, как сделать так,
чтобы они перестали таять. У них, в основном, оставалась репа, рыба и
мука.
сушеными ягодами.
увидел, что Петр стоит у поручней и не отрываясь смотрит на деревья. А
когда он заметил, что тому лучше перейти поближе к середине лодки, то
услышал в ответ:
безнадежность.
теряя внутреннее равновесие от того, что Петр только что повторил его
собственные мысли. Петр ухватился за одну из веревок, растягивающих мачту,
и слегка передернул плечами.
рту и продолжая смотреть в сторону леса. - Саша, я постоянно чувствую, что
меня пытаются удержать.
молчал, а затем покачал головой. - Твоя рука все еще болит? - спросил
Саша.
Петр тряхнул головой, делая отчаянную попытку отвести глаза от леса и
взглянуть на мальчика.
смущенным тоном. - Но я думаю, что это довольно глупо. Это место пугает
меня, вернее эта лодка. А там... Он вновь взглянул на лес, до которого
было рукой подать. - Там тоже небезопасно, но мне кажется, что там у меня
не будет таких ощущений страха, как здесь.
их попытке уйти отсюда была скрыта опасность, даже если бы и переменился
ветер.
образом влияла на него, не так как она могла это делать, будучи русалкой,
а возможно, что ее сила в этом случае была явно ослаблена. А возможно, что
и наоборот, ей пришлось использовать всю свою силу, чтобы не утащить его
на дно, как это делают русалки. Но так или иначе, он не был свободен от ее
воздействия даже когда ее не было рядом.
предчувствиям: его предосторожности были вполне убедительны. Его рассказ о
встрече с ней доказывал страдание и беду, в которой она была. Была весьма
правдоподобная возможность, что Ивешка скрылась от своего отца и могла
прибежать к ним, чтобы поговорить с Петром точно так же, как она пыталась
сделать это раньше...
Войти в этот мрачный лес? И это не пугает тебя?
и все, что я думаю. Я не настаиваю, потому что не убежден в своих
намерениях.
дважды все обдумать, - я думаю, что все произошло не без причины: не
просто так порвался парус, не просто так нас прибило именно к этому
месту... А ты можешь теперь разговаривать с ней? Ты можешь сделать так,
чтобы она пришла сейчас прямо сюда?
долго-долго смотрел в лес. Наконец он вышел из оцепенения и покачал
головой.
служили им своеобразным мостом и лестницей, ведущими к крутому берегу,
напоминая о том, что возможно Ивешка и Ууламетс именно таким образом
покинули лодку, по крайней мере так мог предположить Петр, если они
покидали ее по своей собственной воле.
палубы. Но как только он повернул назад, чтобы помочь Саше подняться вверх
со всем своим багажом, то в нем немедленно поселилось новое, еще более
беспокойное опасение: он подумал, что Саша мог послушаться не потому, что
Петр был прав, а всего-навсего потому, что Петр был старше, вооружен, и,
несомненно, имел опыт в таких вещах, которые для мальчика были еще в
новинку.
касающиеся лодки, не представляли ровным счетом ничего, кроме страха перед
водой и ощущения близости подводной берлоги водяного... а возможно, что он
нарушил какое-то очень тонкое равновесие внутри мальчика, чего он никогда
не должен был бы делать.
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Василенко Иван
Орлов Алекс
Суворов Виктор