уже спадает, и осталось только здесь.
всегда у колдунов.
взглянул на Сашу. - Что за чертовщину он несет?
никуда, бормоча что-то вроде того, что сказал Черневог:
надеяться, что вот-вот все происходящее обретет хоть какой-то смысл, хотя
при этом он мог и пожелать, чтобы эти два колдуна, о которых идет речь, не
были до конца единодушны.
поглядывая на них из-за спины Волка, словно еще не была уверена в том, что
вновь видит перед собой, обычные деревья, которые только что оказались
столь странно ненадежными.
как непонятный и беспокойный. Молчание леших, казалось, близилось к концу,
замкнувшись лишь среди этой маленькой рощи, и Саша продолжал раздумывать
об этом в тот самый момент, когда появились лошади. Ему порой казалось,
что это место собрало все окружавшее их зло. А что касается леших, то
видимо лишь небольшая их часть была доброжелательно настроена к колдунам.
мы давно бы добрались до реки и я бы никогда и близко не подошел к этому
месту.
об этом, подумал, с некоторой отрешенностью прислушиваясь к окружающему:
он ничем не мог его успокоить, а самые казалось бы верные слова вряд ли
могли описать их положение, не затрагивая сущность происходящего. Ведь
существовало нечто странное и чужое, беспокоящее его и наводящее все время
на одну и ту же мысль: что бы ни вызвало окружавшую их тишину, оно к тому
же еще и уменьшало его способность к колдовству, и следовало бы
благодарить Бога, что и Черневог испытывал точно такие же затруднения в
этот момент.
же давлением: все желания, которые направлял Черневог, не проходили для
Саши незамеченными. Черневог постоянно пытался доказать ему, что он
защищает и их и Ивешку своим колдовством, и ругал его, называя маленьким
дурачком, который только путает его планы и в конце концов только погубит
их всех...
а только задушил все имевшиеся у Саши способности, чтобы использовать его
как орудие для своих собственных целей. Он продолжал убеждать Сашу, что до
этого старик точно так же ошибся и с самим Черневогом, и с Ивешкой. Он
искал свои собственные пути, и эти его желания все еще живут вокруг них, и
примером тому может быть то, что он, Саша Мисаров, в конце концов явился
на это место!
Он забросил их ей на шею и водрузил на ее спину свою поклажу, стараясь
своими желаниями удержать лошадь на месте. Он все еще надеялся, что ему
удастся прорваться сквозь окружавшую тишину и услышать хоть что-нибудь от
Ивешки, но его продолжало беспокоить загадочное предложение леших, так как
где-то в глубине собственного сознания, еще сохранившего способность
рассуждать здраво и расчетливо, он ощущал себя так, будто они уже отыскали
Ууламетса: ведь Ивешка постоянно обвиняла его в том, что все его мысли и
советы всегда напоминают ей собственного отца.
заметил Черневог, на этот раз он говорил вслух, стоя сзади него. -
Ууламетс никогда не имел друзей, и ты прекрасно знаешь об этом. Разве ты
забыл?
были устоявшиеся мысли, и Саша даже взглянул на Кави Черневога.
такие попытки. Только один Бог знает, куда они в итоге завели его.
на него.
ним ближе, ведя Волка в поводу, грубо оттолкнул Черневога от Хозяюшки и
сказал:
если бы его неожиданный гнев не нашел более определенного направления:
Саша почувствовал в этот момент, как на него пахнуло холодом, но более
Черневог ничего не сделал, а Петр, оставшийся таким образом невредимым,
подал Саше мешок с горшками и связку книг.
будь поосторожнее с ним. Не задевай его, и не делай впредь ничего
подобного!
нас, хорошо?
пристроил книги и мешок с горшками впереди себя. Черневог стоял, поджидая,
когда Петр водрузится на Волка. В этот момент Саша вдруг отчетливо подумал
о том, что следует направить к реке именно Волка, потому что его нос был
пожалуй самым лучшим проводником в сложившихся обстоятельствах, когда
неустойчивые попытки использовать колдовство в этой мертвой тишине
заканчивались явной неудачей.
- Я думаю, он найдет дорогу.
натягивать повод.
можно было совершенно искренне не делать этого, но сашины собственные
мысли работали с большим трудом и детали событий продолжали ускользать от
его внимания.
было ли это его желание или это было желание Черневога - заставить лошадь
искать дорогу к реке?
с острым и прожорливым совиным клювом, который так неосторожно налетел на
меч...
воспоминания о сером камне и сплетенных в кольцо колючих кустах. Он знал,
откуда могли проникнуть к нему подобные мысли. Чтобы отвлечься, он
некоторое время прислушивался к лошади и пытался уловить запахи реки... Но
Черневог упорно проскальзывал в его мысли, откровенно колдовским способом,
идя рядом с его лошадью с понуро опущенной головой:
глупым мальчишкой, и она надоумила меня отыскать это гнездо. Теперь я
думаю, что именно так и было. Я подозревал, что она убила мать этого
птенца, намереваясь заставить меня, чтобы я спрятал у него свое сердце. Ей
казалось, что Сова была подвластна ее колдовству. Именно так оно и было,
пока я не убил ее".
была с его стороны безобразная уловка: он тут же подумал о Воджводе и о
своем собственном воспитании, когда в лучшем случае это было лишь
невнимание, а в худшем - откровенная постоянная жестокость. Он припомнил
все это так отчетливо, что эти воспоминания показались ему неуместными
здесь, в этом месте... если только это не было очередной ловушкой.
Ууламетс хотел оставить тебе то, что ты больше всего боялся потерять?"
почувствовав внезапную слабость, вспомнил о том, как Ууламетс угрожал
Петру, поставив его жизнь против той помощи, которую он потребовал от
Саши...
которую держал в руках Петр, поводом для чего послужили лишь возражения,
которые Петр высказал старику... И как он сам говорил, в страхе уговаривая
Петра замолчать, напуганный тем, что таким же образом, как треснула та
злополучная чашка, в один прекрасный момент могло разорваться на куски и
его, Петра, сердце...
добродетельным, потому что, хотя он и угрожал Петру, хотя он и ненавидел
мысль о том, что Петр был избранником ее дочери, он не смотря на это не
убил его и не вымогал ничего лишнего, что мог бы получить за это со своего
ученика.
бесполезную для него и для остальных людей, и как вещь чрезвычайно
опасную... Таков мог быть итог всех положительных качеств Ууламетса.
принадлежала эта последняя мысль, ему самому или Черневогу. Затем он
Соломатина Татьяна
Глуховский Дмитрий
Володихин Дмитрий
Громыко Ольга
Белогорский Евгений
Белов Вольф