из-за стены с открытой издевкой. - Что за человека ты взял с собой, Сасан?
А я-то думал, что вышиб ему мозги прошлой ночью.
ущелье?
охотился?
несдобровать: ведь им станет известно, как вы пытали одного из них!
обернутая тюрбаном, показалась над краем стены.
на то, что бы разделить по справедливости сокровище, если мы выберемся из
этого ада.
выходу из лощины, к стене. Из-за нее показались волосатые руки, которые
помогли им перебраться через неровные камни. Конан осмотрел своих новых
союзников: Зираса, мрачного, с тяжелым взглядом в туранской одежде,
Аршака, все еще франтоватого, даже после долгой, утомительной скачки,
тройку смуглых заморийцев, оскаливших зубы в приветственной улыбке. На
Зирасе и Аршаке были такие же кольчуги, как на Конане и Сасане.
коней, когда с тетив луков заморийцев и Аршака сорвались первые стрелы.
Некоторые ответили выстрелами из своих луков, другие быстро повернули
коней и отъехали на безопасное расстояние, где спешивались, поскольку
перескочить стену их коням было, явно, не под силу. Одно седло опустело,
раненый конь понес своего назад в ущелье.
солгал! Здесь не будет сотни всадников!
Конан, положив руку на свою саблю. - И Керасп может в любой момент послать
за подкреплением.
тот же народ, что и храм Окровавленного Бога. Берегите свои стрелы до того
когда они нападут.
справа и слева, остальные горцы сплошным потоком ринулись вверх по склону,
передовые подняли вверх блестящие круглые щиты. За ними Конан различил
Кераспа. Рыжебородый коварный предводитель кочевников гнал вперед своих
людей.
остались лежать на склоне. Но остальные продвигались вперед, с горящими
глазами, сжимая сабли в волосатых руках.
поднялись из своего укрытия, обнажив сабли. Горцы подкатились к стене.
Некоторые попытались подсадить друг друга на стену, другие подтаскивали
небольшие валуны валуны к ее подножию, устраивая что-то наподобие
ступеней. Вдоль стены были слышны глухие удары, словно боровшиеся ломали
друг другу кости, хрипло свистела сталь, раздавались прерывистые стоны и
проклятия умирающих. Конан снес голову вражескому воину и увидел рядом с
собой Сасана, который направил пику прямо в открытый рот другого, так что
острие вышло у того из затылка. Горец, бешено выкатил глаза, всадил нож в
живот одного из заморийцев. Тот упал и тотчас же его место занял вопящий
горец, который подтянулся и влез на стену прямо перед Конаном, не успевшим
остановить его. Киммериец получил легкую рану в левую руку, ответный удар
секиры рассек врагу плечо.
через стену, не ведая, как идет сражение с другой стороны. Зирас сыпал
проклятиями на языке коринфян, Аршак ругался так, как это умеют только
гирканцы. Кто-то издал предсмертный крик. Горец охватил длинными и
сильными как у гориллы руками мускулистую шею Конана, но киммериец напряг
мышцы и нанес удар ножом вниз раз и еще раз. Наконец, кезанкиец отпустил
его и со стоном упал со стены.
врагов ослабел. Оставшиеся в жив, покрытые кровавыми ранами кезанкийцы
бежали вниз по склону. У подножия стены лежал ряд трупов. Все три
заморийца были убиты или испускали последний вздох. Конан увидел, что
Аршак сидит прислонившись спиной к стене, прижав руки к телу и кровь
струится у него между пальцев. Губы принца посинели, но он растянул их в
улыбке, внушавшей ужас.
Что ж, это судьба. На сокровище наложено проклятие: все, кто шли по следам
Окровавленного Бога, умирали... - Он затих.
клочьями, они были с головы до ног забрызганы кровью. Руки и ноги каждого
были покрыты неглубокими ранами, но кольчуги спасли их от смерти, не
пощадившей их спутников.
своего селения и поднимет против нас все племя. Они пойдут по нашим
следам. Мы должны опередить их, добыть идола и увезти его из этих мест,
чтобы он не успел схватить нас. Сокровища хватит на всех.
верни мне мою карту.
один из луков и натянув тетиву, прицелился в него.
один из луков и натянув тетиву, прицелился в него.
пытайся обмануть нас, и мы поступим так же. Верно, Сасан?
Зирас выбрали себе наилучших и направились к каньону, открывавшемуся за
узким проходом. Трех оставшихся коней они вели в поводу. Наступила ночь,
но они двигались без остановок, помня о том, что за спиной Керасп с
горами.
наступит, когда они добудут золотую статую и больше не будут нужны друг
другу. Тогда Зирас и Сасан способны сговориться и убить Конана, или один
из них может предложить ему убрать третьего. Каким бы жестоким и
безжалостным ни был сын варвара, его кодекс чести не позволял первому
замыслить измену.
кто составил карту. Смерть настигла Осторио в тот самый момент, когда он
описывал храм: его слова были прерваны кровавой струей, хлынувшей изо рта.
"Немедиец хотел о чем-то предупредить", - подумал Конан. Но о чем?
стеной стояли крутые склоны. В долину вел только один путь - проход, через
который они проникли в нее. Он переходил в карниз, шириной примерно в
тридцать шагов. С одной стороны на высоту, равную полету стрелы
поднимались утесы, с другой стороны зияла бездонная пропасть. Казалось
невозможным сойти вниз в глубину долины, затянутую туманом. Но все трое
почти сразу же отвели глаза, ибо то, что они увидели перед собой заставило
забыть и голод и усталость.
солнца. Он был целиком высечен в гранитном утесе, и его огромный портал
был обращен прямо к ним. Карниз вел к высокой бронзовой двери,
позеленевшей от времени.
сооружение. Развернув карту, он стал разглядывать заметки на ее полях,
стараясь понять, каким образом можно открыть двери храма.
спутников, издавая радостные вопли. Алчность заставила его забыть об
осторожности.
предостережение здесь, на полях карты: что-то относительно Бога, который
сам взимает дань с тех, кто хочет проникнуть в его святилище.
одну за другой тянул их к себе. Конан и Зирас услышали его торжествующий
крик, когда одна из них поддалась у него под рукой. Но крик превратился в
ужасный вопль: дверь храма, целая тонна литой бронзы внезапно наклонилась
наружу и рухнула с оглушительным грохотом, раздавив иранистанца, словно
насекомое. Из-под огромного ломтя текли алые струйки.
какой-то способ открыть дверь так, чтобы она не падала, не сходила с
винтов, на которых укреплена.
Шломо Вульф
Прозоров Александр
Доценко Виктор
Куликов Роман
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия