иранистанские воины - все вместе, забыв о ненависти, напрягая силы, они
спасались от не знающих жалости выходцев преисподней. По краям отступавшей
толпы кишели зловещие тени. Словно гигантские серые вши, упыри в секунду
накрывали с головой всякого, кто отстал или шагнул в сторону от общей
массы. Конан протиснулся к краю и вдруг увидел Готарзу - тот едва держался
на ногах, отбиваясь от четырех упырей. Свой меч он потерял, но, не
растерявшись, будто клещами сдавил пальцами шеи двум убийцам, пока третий
повис у него на ногах, а четвертый кружил, стараясь дотянуться до горла.
от второй отлетела голова. Готарза сбросил с себя остальных, и те вместе с
подоспевшими полезли на Конана, вонзая в его тело зубы, когти, разрывая
плоть.
вот Готарза, отодрав упыря, швыряет его оземь и топчет ногами, слышится
звук, будто трещит сухой валежник, - то хрустят ребра твари; вот сам Конан
ломает кинжал о панцирь; вот пробивает череп упыря эфесом...
стене, люди лавиной стекали по Лестнице и, гонимые животным ужасом,
мчались дальше по каньону. Выгрызая из толпы все новые жертвы, упыри гнали
людей до самых ворот. Но как только последний из оставшихся в живых
скатился по Лестнице, чудовища сразу повернули обратно в город - туда, где
над сотнями человеческих трупов уже возились, дрались, клацали челюстями
их мерзкие собратья.
задаваясь вопросом, кто рядом с ними - свой или враг. Некоторые сидели,
прислонившись спиной к большим валунам или скалам. Большинство воинов были
ранены. На коже, обрывках одежды у всех - пятна крови, волосы всклокочены,
доспехи разрублены или помяты, в глазах застыл ужас. Оружие многие
потеряли. Из тех нескольких сотен воинов, что участвовали на рассвете в
битве, уцелело не больше половины. Долгое время отовсюду слышалось лишь
тяжелое дыхание, стоны раненых, треск разрываемой на лоскуты материи да
изредка звяканье железа о камни, когда лежащий воин менял положение.
сражался, удирал и с быстротой молнии носился вверх-вниз, Конан пришел в
себя одним из первых. Киммериец широко зевнул, потянулся и поморщился -
раны напомнили о себе острой болью.
высматривая своих людей, поддерживая нуждающихся в помощи и собирая всех в
плотную группу. Он набрел на зуагиров и из шести воинов увидел лишь троих,
включая Антара. Нашел он и Тубала, однако Кодруса нигде не было.
привалившись спиной к скале, с ногами, на которых от повязок не было
живого места, он слабым голосом, отдавал приказания своим кушафи.
наиболее ощутимые потери, словно отбившиеся от стада овцы, потерянно
бродили по каньону, со страхом отмечая признаки быстро набирающего силу
противостояния.
вести их в бой.
не солгали! Значит, и в самом деле упыри время от времени вылезают из
своих подземных пещер чтобы пожрать всякого, кто осмелится поселиться в их
городе. - Он содрогнулся. - Думаю, теперь не скоро отыщется охотник
отстраивать город заново.
людей в боевой порядок: тех, кто меньше изранен и лучше вооружен, поставь
по флангам. - Затем прошел среди нагромождения камня и остановился на
сравнительно ровной площадке как раз посередине между варварами и
гвардейцами Готарзы.
живых или мертвых.
вас в горах, пока не перебьют всех до последнего.
ответил горцу Готарза. - Ты не хуже меня знаешь, что соседние племена не
упустят случая воспользоваться твоей слабостью: они немедленно нападут на
деревни и уведут ваших женщин. Наш царь владеет горами Ильбарс только
потому, что у горцев никогда не хватало ума объединиться и выступить
против него сообща. Так было и так будет!
свежевания туш, убедили одного малого рассказать нам все. Тот и выложил,
что вы подались в Друджистан, и даже согласился - опять же не без нашей
помощи - стать проводником. Незадолго до рассвета мы подошли к стене с
козырьком, с которого свисала веревочная лестница, - дурни кушафи так
торопились на выручку, что даже не удосужились втащить ее за собой. Мы
связали воинов, оставленных при лошадях, а сами двинулись дальше.
поклялся именем Асуры, пока жив, исполнять волю Кобад-шаха, и я ее
исполню. С другой стороны, было бы недостойно втягивать в новую резню
наших людей: они и так до предела измотаны, к тому же сегодня полегло уже
немало храбрецов.
паду я, ты сможешь отправиться на все четыре стороны, и никто не посмеет
тебя остановить. Если выйдет наоборот, я захвачу Балаша с собой в Аншан. -
Готарза нашел глазами горца. - Кто знает, вдруг ты докажешь, что не
причастен к заговору? Я расскажу повелителю, как ты помог покончить с
Невидимыми, - это будет веским доводом в твою пользу.
внял голосу разума, - ответил на это Балаш. - Но все равно - я согласен,
потому как знаю, что ни один городской неженка, воспитанный на мягких
перинах, никогда не одолеет в поединке Конана-варвара.
кого есть большой меч?
работы хайборийского кузнеца. Затем - лицом к Готарзе:
сталью, сверкнув как молния, сменялись новыми, и глаз не различал, где чей
клинок. Противники подпрыгивали, разворачивались наступали, отступали,
нагибались, уклоняясь от смертоносных лезвий, а их мечи, не останавливаясь
ни на миг, как будто сами по себе все продолжали свою страшную работу.
Удар! - вправо - кровь! - вниз - искры! - влево - и так без конца! Впервые
за тысячи лет существования Джанайдара черные пики были свидетелями
подлинного искусства владения мечом.
- хватит!
стороны и вместе повернулись на голос.
расселину, ведущую к козырьку в отвесной скале, виднелась тучная фигура
дворцового управляющего. - Ты здесь откуда?
пытаясь вас настигнуть. Кобад-шах умер от яда - кинжал Джезма был
отравлен. Страной правит его сын Аршак. Он снял все обвинения против
Конана и Балаша и желает, чтобы Балаш по-прежнему охранял северные рубежи,
а Конан вернулся на службу в столицу. Иранистану нужны такие храбрые
воины, потому что король Турана Ездигерд покончив с бандами козаков,
наверняка скоро опять захочет силой подчинить себе соседей.
туранских степях скоро можно будет славно поживиться. Честно сказать, я по
горло сыт интрижками придворных шаркунов. - Он повернулся к своим воинам:
- Кто хочет вернуться в Аншан, пусть уходит. Завтра я выступаю на север.
перьями. - Иранистанцы нас перережут. Наш город захвачен упырями, семьи
растерзаны, начальники убиты. Что будет с нами?
Прочие могут попросить убежища у Балаша. В его племени сейчас найдется
немало женщин, кому потребуются новые мужья... Кром всемогущий!!!
Проклятье! Как я мог? Ну и скотина!
обернулся, как ужаленный. Один из уцелевших зуагиров стащил с головы
бронзовый шлем, и глазам варвара открылись прекрасные черты Нанайи.
Девушка встряхнула головой, и по ее точеным плечам рассыпались черные
волосы.
Посняков Андрей
Майер Стефани
Березин Федор
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Орлов Алекс