Чтение 53–й страницы книги ~Алый легион~

Рикус выругался, а потом молча спросил:

"И что мне теперь делать?"

"Смотреть, как погибает твой легион", - отозвалась Тамар.

"А ты не можешь мне помочь? - взмолился Рикус. - Призови призраков.
Ну, так, как ты сделала в Кратере Костей."

"Это можно, да только что проку. Ты же все равно снова нападешь на
Хаману. В итоге погибнешь и ты, и я."

А тиряне во главе с Ниивой построились клином. Они двинулись на
урикитов оставляя за собой горы трупов - как великанышей, так и
гладиаторов.

"Как трогательно, - сухо заметила Тамар. - Эти придурки гибнут,
пытаясь тебя спасти".

Рикус отчаянно замотал головой - она одна оставалась свободной.

- Назад! - крикнул он, чувствуя, как начинают трещать его ребра.

Но клин продолжал движение. Навстречу ему шагнул Хаману. Вытянув
когти в сторону наступающих тирян, он пробормотал заклинание. Огненные
молнии ударили из кончиков когтей в гладиаторов. И каждая нашла себе
жертву.

Но сраженные колдовством гладиаторы не упали. Они, ломая строй, с
криками побежали кто куда. Густой желтый дым тянулся из их ран, и те, на
кого попадал этот дым, хватаясь за горло, замертво валились на землю.

Хаману отвернулся и вновь занялся гладиаторами, перелезшими через
стену.

Рикус закрыл глаза. Он не мог смотреть на смерть Ниивы. Но Кара
безжалостно доносила до его слуха хрипы умирающих. А потом он услышал крик
Каилума:

- Ложись!

Рикус открыл глаза и увидел, как Ниива и оставшиеся в живых
гладиаторы послушно бросились на землю. Пораженные колдовством Хаману
воины, видя, что путь открыт, поспешно бросились прочь, не желая убивать
своих собратьев по оружию.

Каилум поднял руку к солнцу. Мерцающая пелена нестерпимо горячего
воздуха, словно гигантская накидка, накрыла уцелевших гладиаторов, отгоняя
прочь смертоносный желтый дым.

Гаанон тем временем осторожно пробирался вдоль стены к Рикусу.

"Еще один дурак", - констатировала Тамар.

"Он прорвется, - настаивал мул, видя, что Хаману пока не замечает
великаныша. - Скоро я вернусь в бой!"

"Ну, и что толку? Разумнее было бы потихоньку скрыться".

"И бросить мой легион?!"

"Он погибнет. С тобой или без тебя".

Дым рассеялся, и гладиаторы Ниивы снова двинулись вперед. Их осталось
всего около двух десятков, а противостояло им втрое больше великанышей
Императорской Стражи.

- Что они делают? - печально качая головой, прошептал Рикус. -
Неужели не понимают, что у них нет ни малейшего шанса?

Великаныш Хаману ткнул в Нииву копьем. С яростным криком женщина
увернулась, и проскользнув вперед, всадила меч в живот урикита. Согнувшись
пополам, стражник отступил, но на его месте тут же появился другой,
вонзивший свое копье Нииве в бок.

- Нет!!! - прохрипел Рикус.

Сгорбленный полукровка ударил напавшего на Нииву великаныша
зазубренной пикой в лицо. Схватившись за выбитый глаз, урикит, воя от
боли, отшатнулся. Мгновение спустя длинное копье пронзило горло
полукровки. Рикус еще увидел, как, держась рукой за бок, Ниива набросилась
на убийцу ее защитника, но потом потерял ее из виду в урагане горячей
схватки.

Мул посмотрел на Гаанона. Не дойдя до мула каких-то десяти ярдов,
великаныш остановился. Ему не давал пройти извивающийся хвост Хаману, уже
почти расправившегося с тирянами. Одним из немногих уцелевших был К'крик,
всеми четырьмя руками отчаянно отбивавшийся от когтистой лапы
короля-колдуна.

Внезапно три'крин резко изменил тактику. Вцепившись в лапу короля, он
потянул ее к себе. Когда кривые когти сошлись на его горле, он вцепился в
королевскую плоть своими ядовитыми жвалами.

Хаману расхохотался. Держа одной рукой своего пленника, он другой
сорвал с него твердый панцирь. Показалось нежное белое мясо. К'крик
пронзительно завопил. Задумчиво поглядев на извивающегося три'крина,
Хаману неторопливо разорвал его в клочья.

В дальнем конце улицы Джасила вела группу рабов к воротам, квартала
знати. Некоторые из ее "воинов" успели вооружиться отнятыми у противника
мечами, пиками, боевыми топорами, костяными дубинками. Но у большинства
были только кирки да горные молоты.

Личная армия знати встретила их градом стрел и копий. Рикус вскрикнул
- схватившись за пронзившую ее горло стрелу, пала Джасила. Из первого ряда
наступавших рабов не уцелел никто. Крики раненых заглушили даже лязг
оружия.

Но рабы продолжали наступать. Вот они сошлись с урикитами лицом к
лицу. К сожалению, освобожденные рабы не могли сравниться с гладиаторами
Тира в мастерстве ведения боя. Они гибли, едва успев нанести несколько
ударов. Но они рвались вперед, и Рикус понял, что одной только массой рабы
прорвут оборону урикитов.

А Хаману, швырнув на мостовую разорванное тело К'крика, повернулся к
атакующим рабам. Хвост его нетерпеливо забил из стороны в сторону. Гаанон
вжался в стену. Король-колдун шагнул к защищавшим ворота урикитам.

Гаанон прыгнул вперед. Но стоило великанышу пошевелиться, как
человек-лев замер и оглянулся через плечо. Хитрая усмешка заиграла на
звериных губах. Рикус понял, что тот с самого начала заметил Гаанона и
только играл с великанышем.

Рикус хотел крикнуть, предупредить гладиатора, но кокон был слишком
тугим. Мул мог только сдавленно хрипеть.

Хвост Хаману легонько ударил Гаанона в грудь. Отшатнувшись, гладиатор
поднял свой бесполезный против колдуна молот.

Но король не стал нападать на великаныша. Он сурово и сосредоточенно
глядел на свою добычу. Лицо гладиатора исказилось от боли и страха.
Выронив оружие, он с воем схватился за голову, кровь ручьями потекла из
носа и ушей. Рухнув на мостовую, Гаанон забился в предсмертных судорогах.

Рикус взревел от ярости. Не думая о нестерпимой боли в
крепко-накрепко стянутом паутиной теле, он бился, отчаянно пытаясь
вырваться.

"Не надо, - остановил его призрак. - Подожди."

"Чего ждать? - воскликнул Рикус, невидящими глазами глядя в спину
уходящему Хаману. Ему не хватало воздуха, голова кружилась. - Он же все
равно меня убьет."

"Может, и нет, - сказала Тамар. - Я призвала помощь, но даже призраки
не способны мгновенно перенестись из Цитадели в Урик."

"Слишком поздно, - прошептал мул. - И с чего ты взяла, что я
по-прежнему хочу жить?"

Огненный шар выкатился из гущи сражавшихся рядом с отрядом Ниивы. Он
вкатился в боковой проход, ведущий к кварталу знати. И сразу же
разорвался, разбрасывая капли огненного дождя. Предсмертные крики урикитов
огласили воздух. Ворота и часть стены рухнули.

В следующий миг Каилум и Ниива, вырвавшись из гущи боя, ринулись в
пролом. Вслед за ними помчались остальные гладиаторы. Лишь десяток воинов
остался сдерживать противника.

"Что это они делают?" - подозрительно спросила Тамар.

"Они пошли за книгой", - мстительно сообщил мул.

"Этого нельзя допустить!" - прорычал призрак.

Проходя мимо проломленных Каилумом ворот, Хаману поднял морду к небу
и испустил облако бурого дыма. Ядовитый туман опустился равно и на тирян,
и на урикитов. Дымясь, плоть кусками отваливалась от костей воющих в
смертных муках воинов.

Очистив таким образом путь, король-колдун послал отряд
стражников-великанышей вдогонку за гладиаторами Ниивы. Затем двинулся к
рабам, прорвавшимся через одни из ворот и сплошным потоком устремившимся в
квартал знати.

Рикус уже начал надеяться, что у восставших есть хоть какие-то шансы,
когда с другой стороны улицы показались новые отряды урикитов. Какое-то
мгновение Рикус не мог понять, откуда они взялись, но потом вспомнил
войска, посланные Хаману вокруг города, блокировать Ворота Рабов снаружи.
Врезавшись в схватку, солдаты погнали отступающих рабов к Хаману.

Видимо, позабыв о своем беспомощном пленнике, король, перегруппировав
Имперскую Стражу, начал теснить рабов и со своей стороны улицы. Он махнул
рукой, и прозрачные барьеры, по которым бегали тысячи золотых искр,
наглухо закрыли все входы и выходы с улицы.

Рикус молча следил за побоищем. Восстание провалилось. Хаману
предусмотрел все, и мул благополучно угодил в расставленную ловушку. Рикус
не сомневался, что кое-кто из его гладиаторов сумеет спастись. Кто-нибудь
наверняка доберется до Тира и донесет весть о разгроме легиона в Урике.

И виновны в этом поражении были вовсе не солдаты. Мул это прекрасно
понимал. Рабы, гладиаторы, гномы и даже темплары - все они сражались так
доблестно, как только могли. Они и теперь еще сражались и умирали, смело и
бесполезно, в колдовских смертоносных ловушках короля-колдуна Хаману.

Каждый раз, когда Маетан предугадывал его маневр, Рикус полагал, что
виноват в этом некий таинственный шпион, выдающий урикитам планы тирян.
Теперь-то мул понял, что если кто и предал его воинов, то лишь он сам.
Стиан умер с оружием в руках, как и все его темплары. Каилум отчаянно
сражался, пытаясь вернуть гномам Книгу Королей Кемалока и одновременно
спасти от смерти Нииву. Джасила погибла, ведя в бессмысленную атаку рабов.
Рикусу некого было винить. Только самого себя.