Филип К.ДИК

НАРУШЕННОЕ ВРЕМЯ МАРСА

Посвящается Марку и Дожди

Сквозь глубокий, фенобарбиталовый сон Сильвия Болен услышала какой-то
звук. Он пронзил ее мозг, разрушая блаженное состояние забытья, в котором
она пребывала.

- Мама! - звал со двора сын.

Приподнявшись, Сильвия глотнула воды из стакана, стоявшего тут же
возле кровати на столике, затем опустила босые ноги на пол и с трудом
поднялась. Часы показывали девять тридцать. Отыскав халат, она,
пошатываясь, побрела к окну.

"До чего же мне надоело принимать таблетки, - подумала Сильвия. -
Лучше поддаться шизофрении и стать такой же сумасшедшей, как и остальные
на этой планете". Она подняла штору и запыленный, красноватый луч солнца
ослепил ее. Заслонившись рукой, Сильвия спросила:

- Что случилось, Дэвид?

- Мама, инспектор каналов здесь!

Вероятно, была среда. Она кивнула сыну в ответ и, качаясь, поплелась
в кухню, где нетвердой рукой поставила на огонь прочный мельхиоровый
кофейник, привезенный с Земли.

"Ну что им нужно от меня? - спрашивала она себя. - Для инспектора все
приготовлено... Дэвид и сам сообразит". Она включила воду и ополоснула над
раковиной лицо. Мутная, затхлая струя из крана вызвала кашель. "Наверное,
бак почти пустой, - подумала Сильвия. - Почистить бы его, отрегулировать
подачу хлора и посмотреть, сколько фильтров забилось. Похоже, что все.
Может, инспектора попросить? Нет, это не входит в его обязанности".

- Я тебе нужна? - крикнула Сильвия, приоткрывая заднюю дверь дома.
Холодный, с тонким песком воздух налетел вихрем и ей пришлось отвернуться
в ожидании ответа. Дэвида приучили к самостоятельности.

- Обойдусь, - буркнул мальчик.

Через некоторое время, все еще не одевшись, в халате, она сидела за
кухонным столом, пила кофе с тостом и яблочным повидлом, лениво наблюдая
за маленькой плоскодонкой инспектора, неторопливо, даже можно сказать
торжественно продвигавшейся вверх по каналу, никогда не спешившей и, тем
не менее, всегда прибывавшей вовремя. Была вторая половина августа 1994
года. После одиннадцатилетнего ожидания они наконец получат воду из
Большого марсианского канала, пролегающего севернее их домов на расстоянии
одной мили.

Инспектор каналов причалил возле щитового затвора и выпрыгнул на
сушу, захватив инструменты для подъема щитов и свернутую трубочкой папку с
записями. Его униформу забрызгала грязь, а высокие ботинки облепил
коричневый высохший ил. Немец? Нет, не похоже... Мужчина повернул голову,
и она увидела плоское славянское лицо, а в центре фуражки над козырьком -
красную звездочку. Значит, очередь русских... Сильвия совершенно
запуталась в постоянных перестановках инспекторов.

Так как власти ООН беспрерывно меняли очередность представителей
инспекции, то запуталась не только она. Сильвия увидела семью из соседнего
дома - Стинеров - всех вместе, вшестером сгрудившихся на крыльце в
ожидании инспектора - отец, полная мамаша и четверо пухлых белокурых
девочек.

Именно в этот момент инспектор закончил наливать воду.

- Bitter, mein Herr, - начал было Норберт Стинер, принявший его за
немца, но тоже заметил красную звездочку и замолчал.

Сильвия усмехнулась: "Плохи ваши дела".

Хлопнув задней дверью, влетел Дэвид.

- Мама, знаешь что? Вчера ночью бак Стинеров протек и почти половина
воды вылилась! Им теперь не хватит ее для полива, сад погибнет, так
сказала миссис Стинер.

Сильвия равнодушно кивнула мальчику, заканчивая завтракать. Закурила
сигарету.

- Это ведь ужасно, мама? - возбужденно продолжал мальчик.

- А Стинеры, конечно, хотели воды побольше, чем положено, - съязвила
она.

- Мама, давай поможем их саду. Помнишь, как погибала наша свекла?
Тогда миссис Стинер дала нам замечательный порошок, привезенный с Земли,
мы потом собирались угостить соседей свеклой, но забыли.

Чистая правда. Она со стыдом вспомнила: да, обещали им... и они
никогда не напомнили, хотя наверняка не забыли. Да и Дэвид постоянно
играет у них с девочками.

- Пожалуйста, выйди и поговори с инспектором, - упрашивал сын.

- Я думаю, мы сможем дать им воду позже, в середине месяца, -
ответила мать. - Протянем шланг в их сад. Но я не верю разговорам о
протечке, просто они всегда хотят получить больше других.

- Я знаю, - мальчик понурил голову.

- Они не заслуживают иметь больше других, Дэвид. Никто не
заслуживает.

- Соседи, конечно, не умеют содержать хозяйство в порядке, - сказал
сын. - Мистер Стинер ничего не понимает в технике.

- Они обязаны содержать дом в порядке.

Сильвия почувствовала раздражение, может быть еще и потому, что она
не совсем проснулась, и ей надо бы принять дексамин, иначе глаза будут
слипаться до самого вечера, пока снова не придет время очередной дозы
фенобарбитала. Она поплелась в ванную, достала из аптечки бутылочку с
маленькими, зелеными пилюлями в виде сердечек, открыла ее и пересчитала
содержимое - оставалось только двадцать три штуки, и скоро ей опять
придется трястись в большом автобусе-вездеходе через пустыню в город,
чтобы зайти в аптеку и пополнить запасы.

Над головой раздалось гулкое, шумное бульканье. Огромный жестяной бак
для воды на крыше начал наполняться. Инспектор включил щитовой затвор
Боленов, а просьба соседей оказалась напрасной.

Чувствуя усиливающееся тоскливое раздражение, Сильвия наполнила
стакан водой и запила утреннюю пилюлю. "Если бы Джек бывал дома почаще, -
подумала женщина, - без него так пусто... глупая мелочная жизнь, губящая
нас... Ради чего эти дрязги, неимоверные усилия, для чего такая ужасная
экономия каждой капли воды, которая властвует над нашими жизнями? Должно
же быть что-то еще, кроме постоянной борьбы за выживание? Нам так много
обещали в начале".

Громко и неожиданно из соседнего дома раздались звуки радио:
танцевальная музыка, а затем диктор, рекламирующий сельскохозяйственную
технику.

- ...глубина и угол вспашки, - объявлял голос в холодном воздухе
солнечного утра, - заранее установленные, автоматически уточняются так,
что даже самый неопытный владелец может почти с первого раза...

Соседи снова переключили на станцию с бодрой танцевальной музыкой.

Откуда-то с улицы донеслась перебранка детей. "Неужели опять целый
день будет так? - мысленно спросила себя Сильвия, заранее тяготясь
привычной скукой предстоящего дня.

А тут еще Джек пропадает на работе и не появляется дома, и она
ощущает себя незамужней, одинокой и всеми покинутой. "Неужели я оставила
Землю ради этой унылой и никчемной жизни? - Сильвия заткнула уши, не желая
слышать ни ссор детей, ни орущее радио. - Лечь бы в постель и никогда не
просыпаться", - пронеслось в мыслях. Тем не менее надо привести себя в
порядок и постараться выдержать предстоящий день.

Из офиса работодателя в деловой части Банчвуд-Парка Джек Болен
разговаривал по радиотелефону с отцом в Нью-Йорке через систему
спутниковой связи. Сквозь миллионы миль пространства слышимость, как
всегда, плохая, но, несмотря на это, Лео Болен заказал разговор.

- Я не могу понять, что ты говоришь о горах Рузвельта? - кричал в
трубку Джек. - Ты, вероятно, ошибаешься, папа, там ничего нет - обычная
пустыня. Любой, кто занимается недвижимостью на Марсе, может тебе это
подтвердить.

- Нет, Джек, у меня надежные сведения, - возразил далекий голос отца.
- Я хочу приехать, посмотреть собственными глазами и все с тобой обсудить
на месте... А как здоровье Сильвии и мальчика?

- Прекрасно, - ответил Джек. - Но послушай, папа, только не связывай
себя никакими обязательствами. Ведь абсолютно всем известно, что любая
недвижимость на Марсе, удаленная от действующей сети каналов, из которых
работает десятая часть, сразу же становится объектом пристального внимания
самых отъявленных мошенников.

Он не понимал, как отец, имевший большой опыт работы с недвижимостью,
особенно с перспективными, неосвоенными землями, мог так ошибаться. Джек
даже испугался. По-видимому, папа очень постарел за последние годы,
прошедшие с момента последней встречи. Письма отец обычно диктовал одной
из стенографисток своей компании. Их сухой, официальный тон мало что
говорил о его здоровье.

А может быть, действительно, время на Земле течет по-иному, чем на
Марсе - Джек как-то прочел статью в журнале по психологии, утверждавшую
нечто подобное. Не превратился ли отец в белоголового маразматика? Есть
какая-нибудь возможность помешать этому визиту? Конечно, Дэвид обрадовался
бы дедушке, да и Сильвия его любит. Далекий голос отца сообщал новости из
Нью-Йорка. Ни одна из них не представляла для Джека ни малейшего интерес.
Они были для него абсолютно безразличны. Десять лет тому назад он