выступил вперед с простой серебряной диадемой в руках и передал ее Короне.
Орландис, - возвестила Сутафиори.
уверенность, казалась, исчезла.
Орландис, но... О, боже!
шипящие звуки и хлопки, представляющие собой у ортеанцев аплодисменты.
и расправив плечи, покрытые мантильей цвета ночной синевы. На поясе ее
висел один-единственный клинок харура. Та'адур и такширие отступили в
сторону, и она осталась перед Сутафиори одна.
принимаете ли вы названную должность?
прочие, какие занимала до сих пор. - В ее голосе не чувствовалось никакого
волнения.
Сутафиори. - Именем силы земли, в которую мы все возвращаемся, именем силы
огня и воды, через которые все мы должны пройти, прошу вас принять этот
внешний символ телестре Мелкати и тщательно его сохранить. Их родственники
есть ваши родственники, их желания есть ваши желания, их благополучие есть
ваше благополучие.
Рурик, - и буду хранить землю, как руку Богини. Я буду относится к каждой
телестре так, как если бы она была моей собственной. Это должно
продолжаться, пока не будет отменено со стороны с'ан телестре. Так должно
быть вашим именем.
голову темнокожей женщины. Она попала на свет и засверкала на темной
гриве, как звезда.
возможность поговорить с Рурик.
подумала, что вы это всерьез.
трижды поклониться, прежде чем говорить с вами, и, кроме того,
остерегаться клинка наемного убийцы.
с нею стоял Халтерн, округлые черты лица которого застыли в равнодушной
улыбке. Она крепко схватила его за плечо.
Думаю, что стану жить в Алес-Кадарете, а нести охрану предоставлю Асше. -
Она показала мне на Асше, невысокого человека с седой гривой и мрачным
взглядом, имевшего вид карликового петуха. - Он - командир гарнизона
Черепной крепости, и я осмелюсь утверждать, что он справится с этим делом.
О, великая Мать! Как мне хотелось бы верить, что и я справлюсь с Мелкати!
Короны, и не нужно спрашивать, поддерживает ли это Сутафиори."
потирая синяки.
ортеанцев, долгое время не приносили успеха просто потому, что те
сражались обеими руками, а я упорно не отказывалась от своей земной
праворукости. Единственным оружием, при пользовании которым я проявляла
некоторую ловкость, было джайанте, сбалансированная палка, и я орудовала
ею более ожесточенно, потому что последняя оставшаяся еще у меня батарея
для парализатора была уже на половину истощена.
эти неприятности с твердым намерением когда-нибудь отомстить за себя.
Доминиона с такой же естественностью и целью, с какой она изучала новое
животное в своем зверинце. Я вздохнула и пошла в свою комнату, чтобы
переодеться. Залы, коридоры, дворы - и нигде во всей этой кроличьей клетке
города за Первой стеной не было места, где я могла бы побыть наедине с
собой.
сорочку из хирит-гойена. - Ты не видел его?
отыскать.
особым ударением в слове "взять". Если же говорить о собственности, то у
всех ортеанцев слабо выражено понимание того, что есть "мое" и "твое".
жемчужин, нанизываемых на шнурок и носимых обычно на шее или на поясе. Мне
тоже пришлось привыкнуть к такому способу после того, как потерялся мой
бумажник. Вся моя собственность ограничивалась несколькими личными
документами, отчетами для департамента и парализатором. Эти немногие вещи
я носила с собой в сумочке, и единственная возможность предотвратить
ситуацию, когда бы Родион мог в ней порыться, заключалась в том, чтобы
убедить кир, что это опасно. Впрочем, в некотором отношении это
действительно было так, потому что если бы ке украл ее у меня, то оказался
бы в гораздо большей опасности, чем когда-либо прежде.
библиотеки, находившейся внутри Первой стены, но нигде не могла его найти.
Пришлось оставить это занятие и отправиться на прием одетой не должным
образом.
Я постучала - потому что никак не могла расстаться с этой привычкой - и
вошла. Весенние сумерки заполняли помещение, поблескивали кварцевые стекла
окон. В больших железных чашах лежали раскаленные до красна угли.
ощущался знакомый резкий запах.
угасавший огонь углей.
откинувшись назад, положив одну из своих толстых рук на подоконник.
истории?" Я обошла вокруг нее. Позднее весеннее солнце освещало шкуры на
полу, ее темное лицо и красно-белую одежду. Пальцы казались красными в
свете огня, падавшем на шкуру, на каменные плиты. Запах был очень сильным.
пропиталась чем-то красным от плеча до коленей, оно стекало, как вода, и
капало на лежавшие под ногами шкуры.
ее скрюченных пальцев и покрывала золотые гвоздики между ними. На меня
смотрели ее открытые, не покрытые перепонками глаза... "Она, наверное,
жива, она шевелится", - подумала я. И тут мне стало ясно, что я ошиблась.
Она не дышала, веки не двигались.
упасть вперед. Здесь не должно было быть столько крови, кровь не должна
быть такой жидкой...
жидкость; в коридоре послышались голоса. А потом зал наполнился кричащими
людьми.
что я знала, что случилось.
красными, по лицу текли слезы. В благонравных насмешливых песнях его и
канту называли арикей. Я в это не верила. До сих пор.
ли, как они входили. Я испытывала только одно желание: не смотреть на
мертвую женщину.
приходит к вам и говорит: "Я из другого мира." И вы сидите здесь и верите
в это! Даже если вы слышите правду, не верьте ей. Колдовское отродье!
Взгляните на ее л'ри-ана, посмотрите на тех, кто ее сопровождает...
с клинической деловитостью. - Я этого не слышала.
Семенова Мария
Андреев Николай
Каргалов Вадим
Пехов Алексей
Лукин Евгений
Сертаков Виталий