размозжил ему голову о замшелое бревно. Лалелеланг заморгала. Потом
выплюнула рекордер и добавила к нему содержимое своего желудка.
огромными легкими, массивный человек стоял над трупом ее потенциального
убийцы. Потом распрямился и обернулся к ней, нависнув, как башня. Самец
был по меньшей мере в четыре раза ее тяжелей, он целиком был затянут в
легкую, меняющую цвет защитную форму-хамелеон, голова его была прикрыта
шлемом с забралом более сложной конструкции, чем тот, который был на
Умеки. На спине его висело ружье размером с небольшую полевую
артиллерийскую установку, а на широкой груди висела куча непонятных ей
приспособлений. На каждом бедре торчало по кобуре с пистолетом.
неприкрытое лицо самца человека. По нему сбегали струйки пота, и одна -
крови. Ни мех, ни перья не прикрывали голую кожу, ни разноцветной чешуйки,
отразившей бы рассеянный лесной свет. Все еще сражаясь с рвотными
позывами, она нащупала рекордер.
он шагнул в ее сторону.
рухнула, превратившись в дрожащую кучку, глаза смотрели в никуда, ноги
судорожно сучили по земле.
сорвал с плеча ружье, распластался на земле и прицелился в еще одну
движущуюся фигуру, возникшую в поле зрения. Пролежав с секунду, он снова
расслабился и встал.
взглянула на куда более крупного самца.
сторону, чтобы Умеки стало видно мертвого мазвека.
Она озабоченно склонилась над распростертой птицей, приподняла кустарное
забрало. - Знаешь, как эти вейсы чувствительны?
распластанную по земле чужую форму жизни. - Да я ж пехота, лейтенант. Я
этих канареек в жизни не видел... живьем. А что в них такого, а? "Одни
перья да развлечения" - это я в справочнике читал. Но все равно, союзник
есть союзник.
раздался голос Умеки. - Вот вшивота-то. Думала, благодарность объявят.
Ведь не хотела браться. Вейса - и на передовую! Так и знала, что
какая-нибудь дрянь случится. - Она нежно приподняла на ладони обмякшую,
невидящую голову птицы. - А говорила, что подготовлена, что справится.
нервно затеребил курок.
заработает, так это ты, солдатик. - Она приладила граненую ручку к
небольшому стержню и приложила к плечу Лалелеланг. Судороги стали слабее.
- Ты своим видом напугал ее больше любого мазвека.
пора.
Обмениваться подробностями не было нужды. Их рекордеры, встроенные в
униформы, уже обменялись всей необходимой информацией.
на пятках. Судороги немного унялись, но широко раскрытые глаза самки с
Вейса по-прежнему ни на что не реагировали.
на растянувшееся тело. - Знала ведь, что стрясется что-нибудь с тобой.
Конечно, ты ни в чем не виновата. Просто ты такая, вот и все. - Она
обратилась взором в сторону леса, где, все отдаляясь, разносились звуки
боя. - Хотя не ты же виновата, что мазвеки как раз к твоему посещению
задумали контрудар. Тоже верно.
Если только противник не пустил в ход тяжелое вооружение, медтранспорт
должен прибыть и убыть почти сразу, если он где-то рядом. Не то чтобы они
там на борту знакомы с физиологией вейсов, но компьютер-то у них бесспорно
есть, а он все знает.
и снова обратилась к подопечной, находящейся в кататонии.
садикам, кантаты слушала. Так нет ведь! Суешь свой клюв, куда не надо,
куда он культурно и исторически не предназначен. Вот в следующий раз ты уж
прислушайся к Природе. Не создана ты для такого. - Дальнобойный снаряд
противника перерубил пополам дерево у них над головой. Умеки рассеянно
посмотрела на дымящийся срез.
чужими учеными, а могла бы делать что-то нужное и полезное!.. Могла бы
мазвеков убивать.
географическими цветочками. Кто-то соорудил традиционное густо устеленное
подушками гнездо прямо посреди большой койки, приспособленной для создания
удобства совсем другому типу тела. Стопки простыней были подложены со всех
сторон, чтобы поддерживать ее ослабленные члены в подобающем, выпрямленном
состоянии; ноги были аккуратно убраны под брюшину. Она расправила шею,
подняла голову со спины, где она была упокоена в густом оперении между
крыльями, и осмотрелась. Ради ее удобства явно потрудились.
сказали, что вы начали проявлять признаки возвращения к жизни.
вернулась дрожь. Но в комнате было тихо, вид слегка покачивающихся цветов
успокаивал. Она вспомнила о своих упражнениях и привела себя в норму.
Брови ее изысканно изогнулись.
переполнено и мне не удастся соизмерить с этим мои извинения, - продолжила
она изысканной, отработанной трелью - своего рода журчащим свистом с тремя
явственно различимыми дыхательными паузами. Традиции требовали этот, хотя
Лалелеланг и понимала, что стоящая рядом с ней женщина мало чего в этом
уразумеет.
прямотой. - Атаку на нас вроде как не вы организовали.
значительную, будто отсутствие тяжелой военной формы сразу наложило
отпечаток на ее поведение. Она больше не казалась опасной и несущей
смерть, как на поле боя. Теперь это была просто самка приматов, с плоским
лицом, скованно ожидающая возобновления разговора.
сознания?
конец моей карьере.
Лалелеланг. А ведь, без сомнения, другому представителю рода человеческого
оно показалось бы разумным, а то и остроумным. Естественно, она всего
этого не высказала.
улыбнулась, обнажив острые клыки и резцы. Хорошо еще, что продолжалось это
недолго. - Вы ведь, надеюсь, не намерены выбраться еще разок?
всей вашей экипировкой. Будет вам о чем вспомнить, когда посмотрите. Вы
ведь домой отправитесь, я правильно полагаю? - Голос ее так и сочился
ожиданием.
равно нас видите насквозь. Ваш народ слишком хорошо владеет языками. - Она
повернулась к двери. - Тут кое-кто хотел бы попрощаться. У него мало
времени... хотя не думаю, что у вас с ним найдется тема для долгого
разговора.
Лалелеланг. Через мгновение дверь распахнулась, и появился солдат, спасший
ей жизнь. В повседневной униформе он выглядел не менее массивно, чем в
защитном боекомплекте.
свете своих долгих штудий. Роста и веса он был чуть выше среднего (для
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Якубенко Николай
Каменистый Артем
Корнев Павел